Le passant

Голова шла кругом от снующих туда-сюда громких размалеванных девиц на высоких шпильках и в невозможно коротких платьях. Стоило лишь ответить на какой-нибудь важный звонок, как мимо пробегала очередная длинноногая модель с бумажным стаканчиком кофе, и Лекса просто давилась воздухом. — Моника! У мисс Вудс закончился латте, ты что, слепая? Быстро за работу! Лекса сочувственно проводила взглядом новенькую стажерку Костии, на лице которой застыла боль всего человечества: даже собака не будет бегать за палкой такое количество раз, которое она носилась вниз на тоненьких каблучках. — Дорогая, как тебе? — наклонилась над ней Максвелл в контрастно-приторном обращении. — Никак. Я вообще не понимаю, что я здесь делаю… — Как, что? Любуешься упругими задницами и невыносимо прекрасными скулами еще никем не открытых юных дарований. Да, Анья в отличие от нее самой прекрасно знала, чем можно увлечься в рабочее время, проведенное вне работы и уже успела отхватить парочку номеров телефонов. Разумеется, лишь в профессиональных целях. — Перерыв закончился! — обиженно рявкнула Костия, отворачиваясь от Вудсов и возвращаясь к группе отдыхающих манекенщиц. — Клаудия, ты что, за эти десять минут успела засунуть в себя пончик?! — Какой позор, Клаудия, — саркастично протянула Анья. — За десять минут настоящие профессионалы успевают заправиться дорожкой кокаина и запить водой экстази. Есть к чему расти. Пока Костия прожигала взглядом абсолютно флегматичную Анью, та успела блаженно потянуться в кресле и принять вызов. По коротким ответам сестры Лекса поняла, что звонил отец, и что ему срочно понадобилась ее помощь. — Держи ее на взводе, — дружески хлопнула по плечу Анья, подмигивая Максвелл сквозь новую партию девушек. — Она всегда работает лучше, когда ведет себя, как стерва. — Ты же говоришь, что она всегда стерва. — Не всегда. У нее есть еще пара-тройка режимов в запасе: «сука», «редкая дрянь» и «пай-девочка, которая хочет, чтобы Лекса вложилась в ее новый журнал». С исчезновением Аньи атмосфера на площадке скисла. Или обстановка вокруг Лексы скисла, потому что у девчонок работа пошла полным ходом и больше никто не развлекал ее своим эпатажным поведением, ироничными шутками или быстро сменяющими латте и макиато. Даже несмолкаемые крики Костии перестали действовать на нервы, а наоборот, усыпляли, как хорошее снотворное. Когда ручка плавно выскользнула из пальцев Лексы, а голова предательски дернулась, она непроизвольно открыла глаза и тут же чуть не рухнула со стула. Со всей строгостью на нее взирало два голубых любопытных глаза. — Ты серьезно? — сухо поинтересовалась неизвестно откуда рухнувшая Кларк. — Ч-что?.. — Спишь на рабочем месте. — Я не.. не спала. — Десять минут. Я засекала. — Ты пялилась на меня десять минут? — возмущение взяло вверх над смятением. — Какой вздор, — отмахнулась от нее Кларк. — Что ты вообще здесь делаешь? — не могла угомониться вдруг взвинченная Лекса, глядя вслед Кларк, спокойно пробиравшейся к свету и вскакивая сама. — Как ты нашла меня? Следующий кадр чуть не поверг ее в кому. Кларк подошла к черному тряпичному «трону» с которого ловким движением на нее спикировала Костия и, взяв ее двумя руками за плечи, поцеловала в обе щеки. Лекса заставила себя проморгаться. — О, детка, — резкая смена голоса тоже не означала ничего хорошего. — Они совершенно не умеют продавать себя. Работать с камерой. Стесняются фотографа, как давшие обет Господу монашки. Я так не могу… Сигарету! В мгновение ока какой-то мальчишка подбежал и сразу исчез, оставляя в пальцах Костии элегантный мундштук с заботливо вставленной дымящейся сигаретой. — Impossible… Эти крестьянки ломают мои гениальные задумки. Лекса не слышала того, что ответила ей Кларк — видела лишь короткое подергивание ее губ, а затем кривую дерзкую ухмылку, направленную уже в сторону юных смущенных моделей. — Всем привет, — хлопнула в ладоши Гриффин, привлекая внимание тех, кто еще не успел познакомиться с новым гостем площадки. — Меня зовут Кларк и сегодня мы с мисс Максвелл постараемся вывести вас на новый уровень моделинга. Данная фотосессия покажет нам, кто из вас готов окунуться во взрослый профессиональный мир глянца, а кто… — Вернется стоять бревном у кассы в Бургер Кинг. Лекса не могла поверить своим глазам так же, как и оторвать их. Следующий час она с нескрываемым удивлением смотрела как работает Кларк. Тонко, профессионально, словно делала это каждую неделю, словно движения были отточены до автоматизма. Пока Костия блаженно урчала и бормотала себе под нос миллионные комплименты и затягивалась очередным режиссерским реквизитом, Кларк всем улыбалась, подбадривала уставших девушек, старалась создать уютную для всех обстановку, меняла свет и выдумывала новые интересные концепты. Действие близилось к своему финалу. В то время как у Кларк все было более, чем на мази: модели начинали аккуратно строить ей глазки или спрашивать, не хочет ли она выпить кофе после смены, взгляд Лексы становился более хмурым и стальным. Ее голову сотрясал лишь один вопрос: «Каким образом девушка-студентка, проводящая в баре чуть ли не всю свою жизнь, имеет представление о фотосъемках в специально-оборудованных местах наподобие этого?». Из логических цепочек и связей Лексу вывело тихое, но стервозное постукивание наманикюренного ноготка о железный корпус стула. — Моника! — обратилась Костия к девушке, которая по всему видимому проглотила язык, хотя минуту назад мило разговаривала с Кларк. — Хватит молоть языком, возьмись за работу! У мисс Вудс закончился кофе! Кларк бросила на Лексу вопросительный взгляд. — Да нет, я не хочу… — попыталась оправдаться та, ощущая странный укол совести. — Я сказала, принеси. Быстро. Глаза Лексы с Кларк переместились на Максвелл. Сказать, что она испытывала недоумение — ничего не сказать. Костия выглядела разъяренной и довольной как удав одновременно. Как только Моника скрылась за дверью, Кларк направилась к Костии, восседавшей на импровизированном троне. Воображение Лексы моментально нарисовало продолжение в виде падающей на одно колено Кларк, шепчущей «задание выполнено, Госпожа» и Костии, лениво подающей свою руку для поцелуя. Без Аньи мозг начинал самостоятельно генерировать глупые шуточки. — Что за херня? — услышала Лекса, сдерживая себя, чтобы не приложить ладонь к губам, подыгрывая представлению у себя в голове. — Детка, она явно положила на тебя глаз, — покровительственно сообщила Костия, не шелохнувшись. — И? — Как же Найла? Лекса незаметно усмехнулась, внимательно наблюдая, как заходили челюсти Кларк, выражая ее полное недовольство ситуацией. Понимая, что она слишком долго сидела Серым Кардиналом, Вудс наконец поднялась со стула. — Раз все закончили со всеми своими делами, может быть, наконец, поужинаем? Что думаете, подружки?

***

Если бы кто-нибудь сказал ей заранее, что она будет мучиться днями и ночами напролет, перебирая в голове фразы того вечера, она бы никогда не открыла рта. Так непривычно для нее — идти первой на примирение, отметая любые потайные желания на продолжение войны — что сейчас она ощущала себя растерянным неуклюжим ребенком, жмущимся к чужой двери непонятно ради чего. Палец замер в сантиметре от звонка. Сомнения и вдруг нахлынувшие негативные эмоции вновь захватили ее, давая отсрочку неминуемому унижению. Что она здесь делает? Серьезно? Она пришла просить прощения у Лексы Вудс, человека, который за всю ее жизнь, раздражал ее больше всего? Брось, Рейвен, этому раздражению нет адекватной причины кроме твоей ревности. Которая, между прочим, также не находит адекватного объяснения Перед глазами появилось лицо Кларк, которое отсыпало еще щепотку угрызений совести. Чаши весов в сознании Рейвен рухнули, а глаза загорелись пламенем решительности. Ты же самый лучший друг на планете, докажи это в миллионный раз! Пусть Гриффин гордится тобой. Раз уж тебе так важна эта Лекса, Кларк, подавись Не успела она дотронуться до звонка, как раздался тяжелый стук и на лестнице появился тощий паренек в форменной красной кепке. — Привет, — немного растерялся он, но затем лицо его озарила странная идейная улыбка. — Привет, — также растерянно, но без особого энтузиазма отозвалась Рейвен. — Слушай, раз уж ты тоже в эту квартиру, может, занесешь им пиццу? Рейес слишком красочно нарисовала у себя в голове картину будущего перемирия, что выглядело еще более унизительно. — Я не в эту. — Она же одна на этаже… Блять… чертовы богачи — Ладно, в эту. — Так ты передашь?.. — Нет! Недоумение на лице парнишки сменилось закатыванием глаз, а затем он без единого нового слова, в пару стремительных шагов оказался у заветной двери с занесенной кверху рукой. Рейвен не успела сориентироваться, как машинально пихнула его локтем под ребра, преграждая дорогу. Недовольное мальчишеское сопение наполнило всю площадку, а затем они, точно в детском саду продолжили толкаться и пихаться. — Ненормальная! — заорал доставщик, когда Рейвен смачно отдавила ему ногу. Ослепленная собственной победой, она не расслышала щелчка проворачивающегося замка, и дверь распахнулась, являя им хозяина квартиры. — Слава богу! — заголосил доставщик, всучивая коробку в дверь и отступая от Рейвен задним ходом. Убедившись, что внимание его соперницы рассеялось, он выбежал вон. К удивлению Рейвен, на пороге стояла Анья, на чьем лице читалось не меньшее удивление. — Вудс дома? — постаралась вернуть себе былую храбрость Рейвен. — Дома. — Позови ее. Пожалуйста? — добавила Рейес, не наблюдая ни единого дрогнувшего мускула на лице Аньи. —- Допустим, она перед тобой. Рейвен нахмурилась, а под давлением шестеренок в голове, рот сам по себе открылся. План не выглядеть аутисткой перед врагом был провален. — Лекса не..? — Нет. Здесь живу я. Настроение Рейвен резко поднялось, затем упало вновь и, наконец, замерло на каком-то нейтральном указателе. Спрашивая номер дома и квартиру у Эмори, она не рассматривала вариант ошибиться сестрой. Пока Рейвен соображала и пыталась подобрать слова, чтобы как-то выкрутиться из ситуации, Анья просто ушла вглубь квартиры, оставляя незваного гостя на пороге одного. Минуты раздумий, стоит ли ей заходить, нужно ли это делать, как это будет выглядеть и зачем затянулись на приличное количество времени, когда изнутри послышалось: — И часто ты дерешься с доставщиками пиццы? — Только когда нервничаю, — ответила Рейвен, продолжая мяться на пороге. — Ты все еще нервничаешь? Вдруг в проходе вновь появилась Анья. Уже с куском пиццы в руках. Но все такая же безэмоциональная и строгая. На ней были широкие бежевые спортивные штаны, черная майка и безразмерная клетчатая фланелевая рубашка с засученными рукавами, открывающими тонкие острые запястья… — Судя по тому, как ты пялишься, да. Проходи. Правая нога Рейвен покорно переступила порог, а левая рука захлопнула чужую дверь. Не понимая, что за скромница ее укусила и откуда взялась эта дикая неуверенность, Рейвен больно прикусила себе губу, пока не почувствовала кровь. Да, методы самоконтроля у нее были спартанские. — Вообще-то, я хотела поговорить с Лексой, но как видишь, ошиблась домом, — наконец-то смогла произнести Рейес, проследовав за хозяйкой. — Ты можешь поговорить со мной. Я передам, — сидевшая на шикарном белом диване Анья производила впечатление стерильности, несмотря на свой домашний облик. Прямая спина, незаинтересованный взгляд и абсолютное равнодушие подействовали на Рейвен системой активации. — Чтобы ей кто-нибудь передал, я могла просто позвонить секретарше, — выплюнула она, приобретая обычный вид. Анья почтила ее своим вниманием, оценив снизу вверх. Уголок губ дернулся. — Скажи, все Вудсы такие мерзкие и надменные? — Пожалуй, кроме бабушки. Зубы Рейвен заскрипели, когда Анья легким перышком соскочила с дивана и вновь повернулась к ней спиной. Казалось, ничто на свете не способно причинить вреда ее самообладанию. Чего нельзя было сказать разгоряченной Рейвен, чья кровь закипала с каждой секундой все больше. Вся обстановка дома действовала на нее странно: просторная квартира с большим количеством света и не заваленная лишними вещами. Высокий потолок с такими же книжными стеллажами, заставленными книгами по разным областям, включая не только бизнес и господство над миром, но также и вполне себе человеческие вещи по типу книг рецептов, плаксивых женских романов… — Выпьешь? — ровно прозвучало от противоположной стены, где Анья успела открыть минибар и извлечь непонятную бутылку. — Что это? — Кровь девственниц, — спокойно ответила Анья, и Рейвен бросило в жар, когда она задержала на ней свой прямой немигающий кошачий взгляд. — Французское вино десятилетней выдержки. Или первый вариант прельщал больше? — Я не удивлюсь, если у тебя она тоже есть. — Девочка моя, — ее голос стал мягче, — все-таки ты попала не в замок Дракулы. — Да-а.. замком тут и не пахнет. Шалаш скорее. — Тебя никто не держит. Ты можешь уйти. Анья демонстративно открыла еще один шкафчик и потянула на себя два винных бокала, после чего поставила их на столик и взялась за штопор. — Но знаешь, почему ты не уйдешь? Потому что еще не рассказала про Кларк, и то, что тебя мучает в ее новом поведении.