17.
— Я решила взять перерыв. Сегодня вечером еду на дачу, надеюсь, хотя бы там я смогу отдохнуть. — вещала Таисия по телефону, закидывая кое-какие вещи в сумку. — Может так действительно будет лучше… — задумчиво пролепетала младшая сестра. — Слушай, а если отказаться от этих дурацких занятий? Или все рассказать Инне? Тася глубоко вздохнула и присела на диван, накрыв лицо ладонью. Она бы очень хотела сознаться, хотела бы рассказать Инне правду, что Ник ее бывший муж и что между ними вспыхнула искра спустя пять лет тишины, но могла ли она так сильно ранить подругу? Она ведь видела, как Инна смотрит на Киоссе, как трепетно она относится к нему и с каким возбуждением рассказывает о подготовке к свадьбе. Тася просто не могла разрушить их отношения. — Я люблю его. — прошептала она, закусив губу до крови. Фая задержала дыхание. Признание сестры ничуть ее не удивило, но заставило потерять равновесие. Случилось то, чего она боялась больше всего на свете. Фаина любила Тасю безмерной любовью и не хотела подвергать сестренку душевным терзаниям, она надеялась до последнего, что их с Ником чувства за пять лет сотрутся и превратятся в пыль, только этого не произошло. Чувства не только не исчезли, они окрепли, усилились. И в первую их встречу Фая не случайно заметила химию между ними… — Тась… — на выдохе произнесла девушка, не зная, что и сказать. — Я не знала, что он женится. — Я хотела предупредить… — Мы провели прекрасные дни вместе. Мы, наконец, смогли попрощаться… — А как же?.. — Я не знаю, что мне делать, Фай… — Езжай на дачу, отключи телефон и просто выдохни. Если хочешь, могу составить компанию? — Не нужно. Я справлюсь.***
Я справлюсь… Лживая фраза, негодная даже для самовнушения, хоть девушка и хотела пережить все то, что кошмаром свалилось на голову. Ее день ото дня одолевало странное чувство. Оно пугало. Оно заставляло видеть в зеркале ужасного человека, а не добрую девушку со светлым именем Тая. И это чувство — любовь. Всепоглощающая, всепрощающая, одурманивающая и толкающая в бездну. Тася каждую встречу с Ником убеждалась, что любит и желает только его. Так странно, за эти пять лет в ее жизни встречалось огромное множество мужчин на пути. Некоторые были достойнее и лучше Киоссе во многом, но отношения не ладились. И у нее была возможность выйти замуж за человека, готового носить ее на руках всю оставшуюся жизнь, полюбившего все ее недостатки и смирившегося с ее работой и вечно плавающим графиком. Ее роман с Джастином был мимолетной вспышкой. Крошечной надеждой, что все прошло… Джастин был горяч и чувственен в постели, невозможно нежен и чуток по отношению к девушке. Она навсегда запомнит его чувственные пухлые губы, сладкие и манящие. Но он не был Никитой. Никто не был Никитой. И это всегда являлось преградой номер один. Она любила только его. Даже сейчас вопреки всему, что он успел натворить. Любила и желала только одного — быть с ним. И если бы у нее появился хоть малейший шанс оказаться рядом, она бы с удовольствием воспользовалась им.***
Летний вечерний воздух после дождя был свеж. Девушка сидела на террасе, укутанная в плед. Грустный взгляд был устремлен в небо. Задумчивая, она не заметила, как калитка отворилась, как кто-то юркий проскочил в дом через запасную дверь, слишком уж глубоко Тася была в своих мыслях. Но когда прохладная рука коснулась ее руки, она взвизгнула и подскочила на месте, побледнев от страха. — Мама! — выдохнув, она бросилась на шею Марине и прижалась всем телом к телу матери. Женщина расплылась в блаженной улыбке и вдохнула полной грудью забытый аромат дочери. Она так соскучилась по своей крохе, что была готова разреветься здесь и сейчас, и так ей хотелось затискать старшенькую, что она не удержалась и потрепала дочь за щечки. — Моя пропажа нашлась на даче. Ура! — Марина по-детски улыбнулась. — Я никуда и не терялась… — легкий румянец появился на девичьих щеках. — Ну, а как же, не терялась она… Файка сказала, что ты решила на дачу переселиться на несколько дней? Какие-то проблемы? — девушка поджала губы и отрицательно кивнула головой, но Марина проигнорировала этот жест. — Это из-за Никиты? Он приходил сегодня, про тебя спрашивал… Тая поникла и поменялась в лице. От счастливой улыбки не осталось и следа, глаза помокрели, а плечи опустились вниз. Марина молча покинула терасу, оставив дочь ненадолго в тишине. Вернулась с сырной тарелочкой и аперолем, следом принесла два хрустальных бокала на тонких ножках. Разлила жидкость и удобнее устроилась на плетеном кресле. — Знаешь, когда-то я тоже убивалась по одному красавчику… Он отверг меня, тем самым задев мое самолюбие, и я долго не могла смириться с этим, мне казалось, что он — мой мир и моя вселенная, я плакала каждую ночь и засыпала с мыслью о нем, а когда он понял, что влюбился в меня по уши, я остыла. — Марина обняла себя за плечи и уставилась на дочь, слушающую ее рассказ без особого энтузиазма. — Мам, я знаю, зачем ты мне все это рассказываешь… Но я действительно люблю Ника. — она закусила губу и прикрыла глаза, представляя его образ и грустно улыбаясь. — Он женится на моей подруге… Но в его глазах столько сожаления… Я совсем не знаю, как мне быть в этой ситуации. — Поступай так, как подсказывает тебе твое сердце, милая… — Марина накрыла руку дочки своей ладонью и выдавила из себя улыбку. Ее очень беспокоило состояние своей крохи, никогда прежде она еще не видела ее такой убитой и отрешенной. Марина понимала, что лучшим лекарством сейчас для Таси является не просто одиночество, а ОН! Набирая номер Никиты, она понимала, какую глупость сейчас совершает, но продолжать смотреть на убивающуюся горем дочку женщина больше не могла. Никита ответил не сразу, но мгновенно узнал голос Марины и опешил, когда та продиктовала адрес дачи, где скрывалась Тася. Он робко поблагодарил женщину и отключился, а Марина резко выдохнула и тряхнула плечами, прекрасно понимая, что поступает неправильно… Исчезла женщина так же неожиданно, как и появилась, Таисия лишь грустно усмехнулась, когда за матерью захлопнулась дверь. Она лениво устроилась на диване в гостиной и уставилась на тлеющие угли в камине. Опять она осталась одна… Алкоголь немного расслабил тело, и девушка даже начинала проваливаться в сон, но во дворе послышался грохот, и блондинка резко распахнула глаза, прислушиваясь. На крыльце послышались тихие шаги. «Наверное, мама что-то забыла…» — подумала она. Дверь распахнулась, в дом вошел Киоссе, и Тася едва не рухнула с дивана. Нахмурив брови, она села на диване, пододвинув ноги к себе, и недовольно уставилась на брюнета, хотя в душе ликовала и молила об одном, лишь бы он не уезжал от нее больше никогда. — Что тебе нужно, Никита? — в голосе послышались нотки раздражения, Никита поморщился, он был готов к такой встрече. — Я приехал к тебе, потому что захотел встретиться. Я соскучился, Тася! — он скинул кроссовки и сел на диван. — Пожалуйста, давай сегодня мы просто… — Мы? — встрепенулась блондинка и вскочила на ноги. — Нет больше нас, слышишь? Ты женишься на Инне, у вас будет семья… Ник встал следом и просто прижал ее к себе, нежно поглаживая по спине и шепча на ушко что-то успокаивающее. Тася обмякла в его объятиях в ту же секунду и обняла в ответ, прижимаясь все сильнее. Они оба сели на диван, не выпуская друг друга из объятий. Молчали. Она слышала, как сильно бьется его сердце. Он волновался. Но о чем? — О чем ты сейчас думаешь? — она заглянула в его глаза, нежно поглаживая щетинистую щеку. — О твоих подгорелых блинчиках. — он заулыбался, а Тася звонко расхохоталась. — Ты их тогда знатно зажарила. — он тоже рассмеялся, девушка же весело ткнула его в плечо. — Эй, вообще-то это ты виноват был! Если бы ты меня не отвлекал своими поцелуями, блинчики получились бы вкусными! — Но они были самыми вкусными! — он улыбнулся, сильнее прижимая к себе. — Вкуснее тебя их никто не готовит, даже мама. — он не лгал ей, говорил чистейшую правду, она читала это во взгляде, в теплом, нежном взгляде, который не изменился. — Вкуснее тебя вообще никого нет… — он потерся носом о ее щеку, вызывая на лице девушки лучезарную улыбку, которая через мгновение исчезла. Ник почувствовал, как ее тело напряглось, и это напугало его. Он со всей серьезностью и обеспокоенностью заглянул в ее глаза, стараясь понять, что она сейчас чувствует. Боль, тревога, страх и нежность. Она была все той же Тасей, его Тасей, даже после всего этого дерьма, свалившегося на нее. Никита прикрыл глаза и закусил губу, ругая себя за слабость… — Ник… — осторожно позвала она его, прикрывая глаза, будто думая, что его теплые руки на ее талии — сладкий сон, из которого совершенно не хотелось выбираться, парень лишь промычал в ответ, заинтересованно посмотрев на нее. — Пообещай, что ты будешь со мной… — она слегка помедлила, но все же смогла выдавить из себя то, что должна была сказать, - …сегодня. Распахнув резко глаза, она уставилась в его омуты, стараясь найти ответ, зная его заранее, но все же убеждаясь в своей правоте. Ее бездонные голубые кричали: «Не на сегодня, навсегда, дурак! Пожалуйста, останься со мной навсегда!» Но Никита не видел этих сигналов SOS, он видел только то, что должен был увидеть… Кивнув, он уткнулся носом в шею и шумно вздохнул. — Вот бы время остановилось! Я не хочу, чтобы наступало завтра, не хочу уезжать от тебя, не хочу оставлять тебя больше… — шептал он. «Не оставляй меня больше никогда! Останови время!» — кричало ее сердце, заходясь в бешеном ритме. — Тс-с-с… — Таисия накрыла его губы своими, не желая больше тратить время на разговоры, сегодня он точно только ее, девушка даже не думала о своей подруге, которую он предадут сегодня не один раз за этот вечер. Она не хотела думать об Инне, потому что точно знала, что Никита — ее, весь и без остатка. Да, она видела их взгляды в зале, но он никогда не посмотрит на подругу так, как смотрит на Тасю. И, к сожалению, они оба знали об этом. А эта встреча… Она нужна ей, как прощальное письмо с объяснениями, только тактильными. Думала ли девушка о последствия? Ничуть! Ее не волновали бесконечные угрызения совести, которые будут преследовать блондинку на каждом шагу и терзать каждую ночь перед с ном, но только с ним она лишалась рассудка и не хотела совсем ни о чем думать… Он — ее бесконечное мучение и любовь. Уже лежа в кровати, они переплели пальцы и долго смотрели на них. Никита чувствовал ее запах, ее дыхание на своей груди и слабо улыбался, понимая, что, возможно, это их последняя встреча, когда они позволили себе больше, чем просто «привет-пока». Он чувствовал, как Тася прощалась с ним в поцелуях, как желала запомнить или даже запомниться в сексе. Она хотела, чтобы он помнил о ней всегда, но ведь он никогда и не забывал… — Сколько вы знакомы с Инной? — Таисия первая нарушила молчание, но услышав, как участилось его сердцебиение, больно закусила губу, ругая себя, что сама портит их вечер. — Мало, чтобы играть свадьбу. — он перебирал ее мягкие волосы и отвечал честно, желая больше не врать, однажды ложь привела их к расставанию, от которого обоим сейчас очень тяжело. — У тебя хобби, что ли, такое, жениться на первых-встречных? — она грустно усмехнулась, подушечкой большого пальца скользя по безымянному, на котором когда-то сидело обручальное кольцо. Она почувствовала его пальцы на ее и шумно вздохнула, не смея противиться. — Я бы сейчас хотел съязвить, а лучше — наказать тебя за твой острый язычок, но… — он облизал губы, и Тася услышала это, улыбаясь. — Моя мама настояла, чтобы мы уже скорее расписались… — он не стал лукавить и в этот раз. Таисия нахмурила брови и слегка привстала, чтобы иметь зрительный контакт с Киоссе, его слова совсем ее не обрадовали, хотя, чего это она, девушка была безмерно счастлива слышать, что такая спешка со свадьбой совсем не его инициатива, лишь прихоть его матери. Хотя, Тася совсем не ожидала такого от Юлии Владимировны, женщина не приветствовала спешки в таких вопросах… — С чего бы это? — Таисия не скрывала своего удивления. — Сказала, что мы уже достаточно созрели для того, чтобы узаконить отношения, правда, я очень медлил с этим, и если бы еще хоть немного потянул время, моя мама бы точно все сделала за меня. — он нервно рассмеялся. — И когда же она начала тебя «подтарапливать»? — все никак не унималась блондинка. — Эу, что за допрос, малышка? — Ник легонько пихнул ее в бок. — А когда же будут пристрастия? — он повалил ее на себя, кусая за шею и намекая на продолжение, но девушка лишь рассмеялась и ловко отделалась от его губ, желая докопаться до истины, Никита, заметив ее серьезный взгляд, недовольно цокнул и закатил глаза, продолжая поглаживать оголенную спину возлюбленной. — Не помню точно, но вроде бы до Нового года, она, конечно, хотела бы, чтоб я сделал это под бой курантов, но это такая пошлость и мерзость, что я особо не торопился с этим. Таисия выдавила что-то на подобии улыбки, вновь легла на грудь парня, нервно покусывая губу. Она все еще пыталась осознать мысль, от которой ей становилось дурно, но правда была жестока. Юлия Владимировна была единственной из семьи Киоссе, кто знал о ее возвращении, девушка сама ей сообщила, что скоро приезжает в Петербург. Наверное, сделала она это намеренно, потому что хотела, чтобы Никита узнал об этом заранее и как-то подготовился к их возможной встрече, о которой так сильно бредила Тася, но, судя по всему, у парня уже были отношения с Инной, и Юлия Владимировна поступила так, как поступила бы любая мать на ее месте. Она решила уберечь сына от прошлого и от ошибок, которых они натворили столько, что их шлейф уже пять лет тянется мертвым грузом. — Эй, — Никита коснулся тонкими пальчиками ее предплечья, привлекая к себе внимание, — давай мы сегодня не будем больше говорить об этом, ладно? Малышка, сегодня мы… Она заткнула его поцелуем, отгоняя назойливые мысли, которые ранили и высасывали силы, но поцелуи Ника как будто исцеляли и туманили разум. Она забывалась тут же, стоило ему коснуться ее… Зарываясь пальцами в его влажных и спутанных волосах, она сладко простонала, когда его теплая ладонь сжала ее грудь. Они снова растворились друг в друге, ограждаясь от проблем и реальности, послушно ждущей свою очередь.