Вереница слов — предупреждения

Харизма Бьянки поймала себя на том, что смотрит не на растрепанную макушку и не на обгоревший нос Савады, а на изгиб его по-японски пухлых губ и острую черту ключиц неожиданно, и была так поражена своим открытием, что даже уехала на пару дней из Намимори. Тсунаёши, парень, к которому так удобно было ревновать Реборна, которого так легко было травить и так необходимо поддерживать. Интересный, мелкий, с необъятным пламенем, невероятным потенциалом и подавляющей харизмой. Поначалу его, может, и хотелось защищать, но потом — только растечься безвольным восхищенным желе под его обжигающим взглядом. Киоко и Хару, поглощенные призраками прошлого, даже наполовину не понимали, какого сокровища собиралась лишить их Бьянки. А Бьянки была настроенна крайне решительно. В её постели так или иначе оказался Реборн — прожженый интриган и повеса. У невинного Тсуны не было ни единого шанса.

***

Савада оглядел свою огромную и такую разношерстную семью, собравшуюся за столом за ужином. Нана хлопотала вокруг каждого, Реборн, мелкий засранец, как раз отпраздновавший свое шестилетие, отгородился от подростков газетой. Бьянки буквально пожирала его глазами, нетерпеливо и жадно, словно в любой момент у неё могли все отнять. Савада знал, что никому не позволит ничего отнимать.

***

Не пройдет и месяца, как Бьянки, счастливо мурлыча, будет щекотно изучать тело парня легкими касаниями языка и губ, чувствуя себя как минимум повелительницей вселенной, а Тсуна, острыми лопатками касаясь горячей простыни, выстанывать эмоциональную мешанину японских и итальянских междометий. Савада, как порядочный человек, конечно же женится. Они даже будут жить счастливо: безгранично добрый мальчишка, которому верный путь подсказала интуиция, и пламенная итальянка, неудержимая в своей самоуверенности. Даже странно, как у них это получается, но Реборн, пряча глаза за полой шляпы, знает, что если каждое утро вставать с мыслью о случайной пуле или ноже, многие проблемы имеют свойство решаться сами собой.