Прости меня

       Холодная зимняя ночь. Совергон сидел у компьютера и листал ленту новостей. Сколько он уже не спал? Двое суток? Трое? Михаила довольно продолжительное время мучает один и тот же кошмар. Он не даёт покоя парню около полугода. Блогер уже не раз посещал и психолога и психиатра, но они не смогли помочь с проблемой, так мучающей парня. Психиатр прописал снотворное. Первый месяц оно помогало, но затем все становилось только хуже. Кошмар приходил во сны к Совергону все чаще, и все сложнее было проснуться. Миша теперь пытается спать как можно меньше. Лишь бы не видеть этот сон, лишь бы снова не встречаться лицом к лицу с ним. С дорогим тебе человеком, которого ты не смог уберечь.       Даже днём парня посещала мысль, что только по его вине умер Рэнделл. Человек, ради которого Миша жил последние несколько лет. Парень, которого Совергон любил настолько сильно, насколько это вообще возможно. Нет, настолько, что даже невозможно. Да, Миша понимал, что ему ничего не светит в этих отношениях. Да, ему было чертовски больно, когда, после очередного концерта, Даня со страхом в глазах отталкивал от себя пьяного Совергона, полезшего целоваться. Михаилу было больно даже тогда, когда Рэнделл, отшучиваясь, попытался успокоить Мишу, говоря: «Если бы не моя гетеросексуальность, мы обстоятельно начали бы встречаться!». Совергон прекрасно понимал, что это ложь. Ложь во имя добра и попытки сохранить дружбу. Парень прекрасно понимал, что два блоггера уже не смогут общаться также как и до этого... В глазах у Рэнделла появились тени сомнений и страхов, заметные только Совергону. Мише было больно смотреть на то, как рушится его мир. Но находиться без Дани было ещё больнее...