Woodkid - The other side
Ривердэйл поистине странный город. Вполне обычный с виду типичный американский городок таил в себе много тайн, загадок, как и его жители. Никогда не знаешь кем окажется твой друг, сосед, любовник или даже родственник. У жителей много ликов. Масок, что они надевают, выходя из дома. У каждого есть такая маска, защита, чтобы отшить посторонних, избежать ненужных вопросов. Но иногда её надевают так часто, что она врастает, въедается в кожу, и уже непонятно где ты настоящий. А снять личину можно только с мясом. С болью и кровью тех, кто рядом. Тех, кто дорог. Даже в извращенной, непонятной всем кроме тебя самого, манере. Ривердэйл не зря носит это название. То спокойный и тихий, как мирное течение, то дикий и бурлящий, он мог сбить с толку своим обманчиво-притворным затишьем. Затишьем перед бурей. Последние счастливые дни перед ужасом, что захватил весь город, его жителей, и всё полетело в тартарары.* * *
События развивались так стремительно, что Хайд за ними не поспевала. Или просто не хотела замечать. Так было проще. Но настало время их озвучить, потому как они коснулись всех: Зака, Свит Пи, Фогарти, а значит и её тоже. Сиерра МакКой неожиданно сложила свои полномочия, что запустило гонку за кресло мэра города Ривердэйл. Кандидаты схлестнулись в борьбе за власть и впервые официально был представлен проект семьи Лодж на Саутсайд, к которому приложил руку Николас Хайд. На пресс-конференции его имя не озвучили, но это и не нужно было. Саутсайд и Нордсайд были на грани войны. А газеты только и делали, что пестрили провокационными заголовками и подливали масло в огонь. Хэйли чувствовала это, ощущала в воздухе, в этой тёмной туче, что нависла над городом. И над её семьёй. Зак практически перестал появляться дома, они всё больше и чаще ссорились с Ником. А ещё отцу не нравился Свит Пи. – Этот парень совершенно тебе не подходит! – заявил Ник, впервые за долгое время повысив на неё голос. – Живет чуть ли не на улице, да к тому же состоит в банде! Что он может тебе дать?! Разве что утащит за собой, а мне и так хватает Зака в амплуа «проблемного ребенка»! Он не для тебя, Хэйли! Да, какое-то время она и сама так думала. Но вовсе не по тем же причинам, что и Ник. Она просто не представляла, что Свит Пи может ответить ей взаимностью, поэтому проще было думать, что он не для неё, чем на что-то надеяться. – Ты его совсем не знаешь! – она тоже вспылила и тоже повысила голос. – Хэйли, я тебе запрещаю! Та зло сощурилась. – Запрещаешь?! Не включай режим «Грэмс», пап! Это тебе совершенно не идет! И потом, вспомни себя и маму. Если бы Грэмс была тобой, а я была мамой и послушала тебя, меня и Зака вообще бы на свете не было! Ник побледнел. – Это совсем другое! Не сравнивай свою маму с этим… этим… – Пап! – перебила Хэйли. – Прошу, не надо. Или я… просто уйду! – Хэйли..! – Ты можешь думать о нём, что хочешь! Называть какими угодно словами, но не при мне! Я не хочу и не буду это слушать! Мне неприятно это слушать, потому что Свит Пи вовсе не такой. Он лучше, намного лучше тех, кого ты считаешь «порядочными» людьми, и потому что … ! – Хайд закусила губу. О чувствах разговаривать с родителями трудно и неловко, особенно, если ты говоришь с отцом, но сейчас это просто необходимо, – …потому что я его люблю! Впервые она сказала это вслух, впервые позволила этим словам вылететь наружу, но… повиснуть в пространстве и разбиться о невидимую преграду, потому что Ник не принял её чувств, не воспринял их всерьез. Лишь устало вздохнул и отрешенно-снисходительно отметил: – Хэйли, ты ещё слишком юна для подобных утверждений! Поверь, что бы ты не чувствовала сейчас к этому парню, это не любовь! – Откуда тебе знать, что я чувствую? – Хэйли обиженно поджала губы. – Всё это время ты был слишком занят собой, тебе было не до меня. – И пусть прозвучало это очень жестоко и Ник скривился, как от зубной боли, Хайд почувствовала мстительное удовлетворение. – Помяни моё слово: это ничем хорошим не закончится! Для Зака тоже! – напоследок сказал он и к этому разговору они не возвращались. Но он добавил, что не желает больше видеть Свит Пи в своём доме. Ну, собственно и не видел. Они были как параллельные прямые – не пересекались. А Хэйли оказалась между молотом и наковальней. Она любила отца, несмотря ни на что, но Зак… Н-да, свяжись он хоть с самим дьяволом, она всегда выберет Зака.* * *
Сам Свит Пи отнесся ко всей этой ситуации без восторга, но к удивлению Хэйли довольно философски: – Я не белый и пушистый, так что его можно понять. Возможно он просто старался об этом не думать. По крайней мере, пока. У него и своих проблем хватало и решать их нужно было быстро, а не по мере их поступления. Не было времени решать их по мере поступления. В банде раскол. Дела по большому счету шли не гладко постоянно, далеко не гладко, но они всегда могли выкарабкаться, если действовали сообща, потому как их сила в единстве. Теперь же единства не было. Два лагеря, ещё немного и брат пойдет на брата. Свит Пи был мрачнее обычного. Довольно часто срывался с места, подолгу не появлялся, отделываясь короткими, но такими необходимыми СМСками и редкими успокаивающими звонками. С каждым днём атмосфера накалялась всё больше и больше, напряжение аккумулировалось, и в такие моменты лучше было не лезть под руку. И Хэйли пыталась, честно старалась не лезть не в своё дело, но ей слишком тяжело было видеть его таким: взвинченным, опустошенным, расстроенным, разочарованным и потерянным каким-то. Хотелось отвлечь, помочь, утешить, словом сделать хоть что-нибудь, но это было не так-то просто. Хотя бы по той причине, что она просто не знала как! Не знала, что у них там происходит. Она не в банде, ей никто практически ничего не рассказывал. – Не лезь в это. Ладно? – устало попросил Свит Пи. – Тебя это не касается! – заявил Зак. – Твою мать, – бессильно простонала Хэйли. Может их дела её вовсе не касаются, но когда она теряет Свит Пи из виду, когда Зак подолгу не берет трубку, а Фог не отвечает на сообщения, она с ума сходит от волнения и страха. А потом… случился настоящий кошмар.* * *
Спектакль, что должен был произвести фурор, произвел его. Вот только совсем не так, как рассчитывал Кевин. Не так как рассчитывали все. Никто и представить не мог подобного исхода. Никто не был готов к такому исходу. Он начинался волшебно, пугающе-прекрасно, так, как может пугать Кинг и только Кинг, а в умелых руках Кевина ещё и восхищать выбором актеров. Они вжились в роль настолько, что постановка перестала казаться постановкой, а стала реальной как никогда. Как никогда жизненной. Как никогда пугающей. Как никогда смертоносной. Когда завершились последние ноты вступительного пения «Маргарет Уайт» и поднялся занавес, Хэйли, что сидела на последних рядах, рядом с Фогарти, Заком и Свит Пи, подалась вперед, вцепилась в спинку впередистоящего сидения до побелевших костяшек и замерла, не в силах поверить своим глазам. Она же видела её! Видела совсем недавно! Буквально только что! Этого просто не может быть! Она же видела… – Это по сценарию? – недоверчиво спросил Зак. Всё выглядело таким реальным. Слишком реальным. – Нет… – выдохнула Хэйли и зажала рот ладонью. Господи! Кто-то вскрикнул из зала. Громко закричала женщина на сцене, люди повскакивали со своих мест и пустились бежать, а Мидж… Бедная Мидж не бежала. Она больше никогда не побежит. Она продолжала висеть, прикованная к декорации, раскинув руки в стороны, как мученица. Бледная и холодная. Хайд никогда не видела смерть так близко. Только её последствия. О гибели мамы она узнала, когда открыла глаза в больнице. Посмотрела на Зака и по его пустым глазам всё поняла. Ему не нужно было говорить. Её сковал ступор, она даже слово выдавить не могла, не могла кричать, хотя очень хотела, но крик ужаса застрял в горле. Кричали только глаза. И не пошевелиться. Вспомнить бы как это: шевелиться? Холодные, стальные пальцы сомкнулись на её запястье, рванули вверх, заставив подняться с места, и буквально потащили за собой. Хайд подчинилась на автомате, перебирая ногами рефлекторно, не ощущая как от волнения рука Свит Пи сжимается всё крепче и крепче, боясь потерять её в толпе. Он оставит синяк аккурат вокруг запястья, но смог ослабить хватку только когда они выбежали из школы. – Хэйли? Она не ответила. – Хэйли?! – Свит Пи ощутимо встряхнул её за плечи. Хайд подняла на него непонимающие глаза. – Я же видела её, Стив, – пробормотала она, – совсем недавно, я же видела… Он молчит, ему нечего сказать. Что тут можно сказать? Что всё наладится? Всё будет хорошо? Нет, не будет, поэтому он молчит. А Хэйли ищет в его глазах ответ, на вопрос «почему?» и «за что?». И не находит. Вместо слов крепкие, несколько болезненные, но до ужаса необходимые объятия. Вместо слов знакомый запах защищенности. Вместо слов Свит Пи успокаивающе гладит её по голове, пока она беззвучно плачет, уткнувшись ему в плечо под приближающийся вой полицейских сирен.* * *
Были похороны. Красивые, пышные, трогательные и печальные. Такие, что заслуживала Мидж Кламп. Хэйли была на них, хотя они и не были подругами. Даже не были приятельницами, они просто ходили в одну школу. И просто были. Была Хэйли. И была Мидж… А теперь её не было. Только тело в гробу из гладкого темного дерева. Она больше не будет прыгать с помпонами в форме «Лисиц Ривердэйла», не будет звонко смеяться над шутками Лося в столовой, не попросит у Хайд карандаш на математике, не окончит школу, не поступит в колледж, не… Не такой должна была быть её судьба. Она хотела уехать из Ривердэйла, поступить в колледж, попробовать отрастить длинные волосы, ещё раз влюбиться, побывать в Голливуде и посетить Гранд-Каньон, попасть на концерт Imagine Dragons, хотела бы найти любимую работу, дело, что по душе, снять маленькую уютную квартирку с шумными соседями, но с обалденным видом из окна. Она хотела сделать так много! Это просто несправедливо…* * *
Черный Капюшон вернулся. С ним вернулся весь тот страх, паника и леденящий ужас, что он посеял своими преступлениями, кошмарными преступлениями. Люди боялись выходить из домов, передвигались группами, не ходили поодиночке после заката. Полиция возобновила своё расследование. Учеников допросили. Некоторых с особым пристрастием. И хотя всё держали в тайне, под грифом «не подлежит разглашению», что-то проскользнуло в прессу. Люди были злы и напуганы. Им нужен был результат и он нужен им немедленно! Любыми средствами. На отца Кевина Келлера, как на шерифа, было оказано чудовищное давление и мужчина, повидавший за свою длинную карьеру полицейского многое, начал сдавать. А потом и вовсе его вынудили уйти в отставку. Жестокое убийство ребенка. Люди, что требовали крови… Слишком сильный коктейль событий для такого маленького городка. Он медленно, но верно погружался во тьму. Он не мог, не хотел жить по-прежнему после такого. И жители не могли тоже. Ник потребовал от Зака вернуться домой. В свете последних событий тот пообещал заглядывать хотя бы раз в день, успокоив отца, что он в безопасности со «Змеями». Хэйли просил быть дома до темноты и всё бы ничего, но он словно как с цепи сорвался. Чуть ли не провожал её до автобуса и рвался встречать после занятий. – Пап, не стоит, правда, – Хэйли мягко улыбнулась родителю утром за завтраком, – я всё понимаю, но это уже слишком! – Хэйли, девочка погибла! Прямо в вашей школе, под носом у полиции! Я вовсе не считаю, что это слишком. Когда ты не дома, я места себе не нахожу! Не знаю с кем ты, где ты! – Вы как сговорились! – вздохнула Хайд. – Это уже какой-то двойной тотальный контроль получается! Я не бываю одна, пап. И потом, меня Свит Пи и так чуть ли не до дверей провожает. Точнее прямо до дверей и провожает. Ник хмыкнул, а Хэйли, утомленная этим разговором, закатила глаза. Сейчас начнется! – Хоть какой-то от него толк. Хэйли недоверчиво приподняла бровь. – Это типа было одобрение? – Это типа… мне так поспокойнее, – неохотно признал Ник. Насчёт контроля она не шутила. Свит Пи встречал её утром, отвозил домой вечером и всё свободное время был рядом. Говорил, что ему так спокойнее. – Взял бы, в коробку спрятал и никому не показывал. Хэйли поморщилась. – Что? – Он заметил выражение на её лице. – Слишком, да? – Это мило, наверное, но… да, немного слишком, – неуверенно протянула она, но всё-таки не выдержала и улыбнулась. – Не думала, что ты такой собственник. – Ну что ты, я не собственник, – отмахнулся Свит Пи, поцеловал в висок и доверительно сообщил: – Я жуткий собственник. Вот же попала, – промелькнула шальная мысль. – Но как же удачно попала. – Сегодня тренировка, потом как обычно? «Как обычно» это встретиться на парковке, что-нибудь перехватить по пути в придорожном кафе, а потом поехать к ней. Валяться перед ноутом, пока отец не вернется с работы, вполуха слушая болтовню с экрана и слушать, как ровно стучит любимое сердце. Хайд любила подобные вечера, но сейчас их становилось всё меньше, поэтому ценила эти минуты как никогда. – Нет, – покачала головой в ответ. – Кушинг отменила всё на сегодня. Сейчас, – она неопределенно повела плечами, имея в виду произошедшие события, – как-то не до этого. – Фигово, у нас собрание клуба. – Доеду на автобусе. Не беспокойся. Свит Пи нахмурился и выдал: – Нет. – Нет? – Хэйли недоуменно вскинула брови. – Нет, – спокойно повторил тот. – Почему? – Потому что, – он на минуту задумался, что-то прикинул и наконец предложил: – А давай со мной. А после я тебя отвезу. – Это вовсе не обязательно, – сказала Хайд. – Со мной всё будет нормально, я вполне способна добраться до дома сама. – Нет. – Тебя что заклинило? – подозрительно поинтересовалась она. Упрямо сдвинул брови и молча сверлил её пристальным взглядом, пока она не вздохнула и, сдавшись, всё же уступила, но от шпильки не удержалась: – Тебе надо научиться принимать отрицательный ответ, Свит Пи, а не только говорить «нет». Тот хмыкнул и в свою очередь заметил: –А ты научись мне поувереннее отказывать. – Я работаю над этим! – сконфуженно буркнула Хайд, а он лишь усмехнулся, улыбнувшись уголками губ. Но посчитала нужным спросить: – Ты уверен, что я вам не помешаю? – Не парься. Как бы то ни было, после занятий она сидела на парте в пустом классе, слушая речь Джагхеда, и недоумевала, что она вообще здесь делает. Понимание того, что творилось вокруг, творилось в банде и за её пределами, во что влип Зак и она тоже влипла по уши, как прыжок в ледяную воду, ибо даже после всего услышанного и мысли не возникло уйти. А только лишь сильнее сжать ладонь Свит Пи, стоявшего рядом, и не отпускать. Никогда. Но Хэйли не шевелилась, сцепив руки в замок на коленях и просто продолжала слушать, почти не дыша. Пока дверь не распахнулась, являя миру «Бульдогов», взбешенных и жаждущих крови. Они ввалились всей толпой под предводительством Реджи. Глаза капитана футболистов метали молнии, а выражение лица как никогда решительное. Змеи подобрались, внутренне сжались, как тугие пружины, в ожидании опасности. Мэнтл не разменивался на излишние политесы: – Кто из вас, рептилий, трахал Мидж Кламп?! Фогарти побледнел. Сжал зубы, смотрел в одну точку перед собой, а ладони от волнения вспотели и он сильнее сжал кулаки. Откуда..? – непонимающе нахмурилась Хэйли. Присутствующие Змеи медленно поднялись со своих мест. Хэйли тоже. Выглянула из-за плеча Свит Пи, оценивая обстановку. Напряжение можно было ножом резать, а в воздухе запахло керосином. Такой удушливый аромат надвигающейся драки. И Мэнтл заметил её. На скулах заиграли желваки, карие глаза полыхнули неприкрытой злобой. – Это частное собрание! – Джагхед пытался взять ситуацию под контроль, но не вышло. – Полагаю, это был ты, Свит Пи! – Реджи обвиняющее ткнул в него пальцем и угрожающе шагнул навстречу. Мэнтл терпеть не мог Свит Пи, с самой первой секунды как увидел, и никогда этого не скрывал, но словесный камень предназначался вовсе не ему. Он хотел задеть Хайд, да побольнее, потому что она тоже задела его. Неприятно. Больно. И не только своим отказом. Дело было даже не в том, что она его отшила, а в том из-за кого! Мэнтл ничего не забыл, хотя очень старался. Хотел выкинуть всё это дерьмо, как он выразился, из головы и просто жить как обычно, как жил до всего этого. В какой-то момент у него даже начало получаться. Но не простил. Не мог. И не хотел. А потом Реджи увидел её и того, кого она ему предпочла. Этого вонючего змеёныша, что обнимал её совсем не по-дружески, как Хэйлз доверчиво прижималась к нему и как на него смотрела: восхищенно, трогательно-нежно и так… как не смотрела на Реджи никогда. Он удостаивался лишь редких улыбок, не тех натянуто-снисходительных, а искренних, тёплых, когда ему удавалось её рассмешить, а когда нет – лишь неопределенного пожатия плеч и раздраженно-досадливого взгляда. Внутри вспыхнули гнев, обида и непонимание. Какого хрена?! Что с ним не так? Что с Хэйлз не так?! Нет, она больше не Хэйлз для него. Хэйли чертова Хайд! Да, так намного лучше. И у него, наконец, получилось её возненавидеть. Вот только легче от этого не стало. Свит Пи нехорошо прищурился, остановился напротив Реджи и выплюнул ему в лицо: – У тебя совсем крыша поехала? – тот лишь крепче сжал челюсти. – Дебил. Я даже не знал Мидж! Понятия не имею, кто это был, но думаю, она сбежала, потому что не хотела нахвататься от вшивых Бульдогов! Это было слишком, и Реджи хотел его ударить, он почти его ударил, а Свит Пи и сам не собирался стоять в стороне. Они едва не сцепились, а за ними и остальные рванули в эту бучу. Фогарти схватился за друга, Зак оттеснил Тони, чтобы её не задело, и бросился на помощь Фогарти, потому как разозленного Свит Пи не так просто было удержать. А потом общими усилиями Арчи Эндрюс и Джагхед сумели развести Змеев и Бульдогов по разным углам кабинета. – Вам лучше уйти, Арчи! Быстро! – приглушенно проговорил Джагхед, но в голосе прозвучала явная угроза. Не ему конкретно, а вообще. Змеи были готовы защищаться до последнего. Эндрюс понимающе кивнул. – На выход, парни! – А чего это ты раскомандывался, Эндрюс?! – не унимался Мэнтл. – Не сейчас, Реджи! Мы собирались просто поговорить с ними! Так что остынь! Реджи подарил Свит Пи красноречивый взгляд полный ярости и гнева. – Я ещё не закончил! Свит Пи не нужно было просить дважды. Он бы в долгу не остался, но Хэйли схватила его за руку, останавливая. Успокаивающе провела по спине, чувствуя напряженные мышцы под рубашкой. Он весь был как оголенный провод. Только тронь – убьет! – Не надо, – стараясь заглянуть в глаза, тихо попросила она, так чтобы услышал только он. – Уже достаточно. Свит Пи подчинился, но неохотно и недовольно. Шумно выдохнул, сжал кулаки, но остался на месте, сверля Реджи взглядом потемневших от злости глаз. А Эндрюс тем временем теснил капитана бульдогов к двери. – На это ещё будет время. Но не здесь и не сейчас! Мэнтл выругался сквозь стиснутые зубы и в этот раз возражать не стал. Но выражение лица было совсем мрачное. Он бесновался так, словно Мидж нанесла ему личную обиду. Но дело было вовсе не в ней, точнее и в ней тоже, но не совсем. Во взгляде читалась угроза: он это так не оставит! Бульдоги удалились и только тогда Фэнгс выдохнул, а потом вовсе вышел из кабинета нетвердой походкой. – Испугалась? – спросил Свит Пи. Брови до сих пор нахмурены и в целом его ещё не отпустило, но взгляд потеплел на пару градусов. Она пробурчала в ответ что-то невнятное, что можно было расценить и как «да», и как «нет». Смотря, что ему больше по душе. Может быть, и испугалась, но больше от неожиданности. Уж слишком внезапно нарисовались неприятности. Она мимолетно ему улыбнулась, а потом вышла вслед за Фогарти. Фэнгса нашла у питьевого фонтанчика. Смотрел, как бежит вода, вцепившись в него так, что костяшки побелели. Не услышав, но почувствовав её шаги, он вскинул голову. Глаза стали непривычно колючими. – Они знают, – едва слышно произнес он. – Откуда? – Ты думаешь это я? – опешила Хайд и тоже перешла на шепот. – Серьезно?! Фэнгс выключил воду, на несколько секунд спрятал лицо в ладонях, а потом сипло сказал: – Нет, извини, просто… – Они ничего не знают, иначе так бы всё не закончилось! – заметила Хэйли, но всё равно озабоченно нахмурилась. – У них только догадки. Они не знают, что именно ты был с Мидж! А ты ведешь себя сейчас подозрительно! Он кивнул, подошел ближе и посмотрел прямо в глаза. – Да. Да, точно. Просто… Я ведь не сказал копам, что мы с ней… а сейчас это будет выглядеть так, как… выглядит! Хэйли, – Фогарти пытался взять себя в руки, но не вышло. Его голос сорвался, – я не хочу в тюрьму! Мне нельзя в тюрьму! Она не нашлась, что ответить. Скажет, что всё наладится – соврет, а она не хотела ему врать. – Я никому не скажу, клянусь, но… Фог, – серьезно сказала она, – кроме меня ещё кто-нибудь знает? Фогарти неуверенно почесал затылок. – Я не... Вроде нет. – «Вроде» меня не устраивает. Если про секрет знают больше, чем двое - это уже не секрет! – прошипела Хэйли. Какой же Фэнгс иногда бывает беспечный! – Реджи и «компания» что-то выяснили. Не ясно как, может Мидж кому-то проболталась, это уже не важно. Так что вспомни: кто-нибудь ещё вас видел вместе? Только подумай головой, а не головкой! Фогарти поморщился, потом, видимо припомнив нечто важное, хрипло заговорил. Голос отказывался ему подчиняться, а в глазах неприкрытый ужас. – Джаг. – Хэйли чуть ли не рассмеялась от облегчения. Уж Джонс точно не выдаст. – Он случайно заснял нас на видео. А вот это было плохо. Очень плохо. Хайд не сдержалась и выругалась, довольно грубо. – Поговори с ним. И быстро! Надо узнать, где запись. Время поджимало. Фэнгс Фогарти, как козёл опущения, идеальная кандидатура. Проблемный ученик, член банды, байкер и из местного ривердэйловского «гетто» - всё в точку! И Север с радостью за него ухватится. Цепкой хваткой и двумя руками. Жители не будут разбираться, а родители Мидж Кламп уж точно. Им не нужна справедливость, по крайней мере сейчас. Они слишком злы, напуганы и убиты горем. Им нужна кровь и расплата. Всё вывернут наизнанку, переврут так, что даже самый недоверчивый поверит, а сейчас даже не нужно прикладывать для этого каких-либо дополнительных усилий. Кусочки пазла лягут просто идеально, а для настоящего виновника в смерти Мидж это грёбаный подарок судьбы.* * *
Всё это время Фогарти сидел как на пороховой бочке. И эта бочка наконец взорвалась. Многие были подписаны на оповещения от сайта городской газеты «Реджистер». Хэйли в том числе. Она открыла ссылку на «сенсационное видео» и стаканчик с кофе вылетел из ослабших пальцев. – Вот срань, – прошептала она. – Ты чего..? – удивленно спросил Свит Пи. Она молча показала ему экран смартфона. Какой смысл больше скрывать. Он всё равно узнает, что Фог встречался с Мидж в день премьеры. Все… уже знают. – Вот срань! – повторил Свит Пи и пытался набрать Фогарти. Тот не отвечал, а потом они услышали вой полицейских сирен. Это не хорошо,– подумала Хайд. Сердце сдавила тревога. Она так крепко стиснула телефон, что ещё немного и треснет. Они бросились в школу, но опоздали. Всё уже закончилось. Фэнгса скрутили двое мужчин во главе с новым шерифом, судя по слухам протеже Хирама Лоджа. Это тоже не хорошо. Свит Пи рванул на помощь к другу, но Хайд его удержала. С силой вцепилась в локоть так, что, наверное, синяк оставила: – Так ты ему не поможешь! Только хуже сделаешь! – Чёрт! Он знал, что Хэйли права, но легче от этого не стало. Не мог просто стоять и смотреть, бездействие его убивало, и Свит Пи бессильно долбанул кулаком по шкафчику, понимая, что не может ничего сейчас сделать. Арест Фэнгса Фогарти был первой ступенькой на пути к надвигающемуся хаосу. Никаких доказательств, что тот причастен к смерти Мидж не было, ему предъявили пока только ношение оружия в школе, что нашли у него при аресте. Второй – нападение Бульдогов на Саутсайд. Пока это было только ребячество: проколотые шины байков и пылающая мусорка. Всего лишь искра, но и она способна разжечь пламя. Стрельба в здании мэрии на предвыборных дебатах стала третьей ступенью. Ник находился там, и Хэйли была в истерике, пока он не взял трубку и не сказал, что с ним всё в порядке. Одна хорошая новость – после такого Зак помирился с отцом. А Хайд впервые поссорилась со Свит Пи. Ему не понравилось, что она всё это время знала секрет Фогарти. – И ты даже не посчитала нужным сказать мне! – Голос звенел от гнева и обиды. Он злился так, что его потряхивало. – Это была не моя тайна, Свит Пи! Фэнгс просил меня молчать! – Хайд старалась держать себя в руках. Понимала, что он бесится из-за того, что ничего не может поделать, пока его друг, который виноват только в том, что ему приглянулась Мидж, сидит за решеткой. Ему требовалось выпустить пар. Ему было плохо и больно, просто отвратительно, поэтому она позволила ему это. Но всему есть предел! – Попроси меня ты, сделала бы тоже самое! Он слушал её, но не слышал того, что она ему говорит. – Если бы сказала, то..! – То что?! – Хайд не сдержалась, вспылила. – Что бы ты сделал, Стив?! Время назад отмотал?! Вперед, Док, скорее в ДеЛориан! – Она давно заметила, что зовет его исключительно по имени либо когда очень счастлива, либо когда он начинает дико выводить её из себя: пугать или злить. – Фогу от этого легче бы не стало!! Побледнел, сжал кулаки и выкрикнул: – ТВОЮ МАТЬ, Я НЕ ЗНАЮ!! Что-нибудь! Хэйли вздохнула. Всю злость как ветром сдуло. Ему хреново и ей тяжело было видеть его таким. А она даже помочь ничем не может! Это бессилие сводило с ума. – Он твой лучший друг и я всё понимаю, но не теряй голову, ладно? Если Фэнгсу ничего не предъявят, копам придется его отпустить, и тогда она ему ещё понадобится. – Хэйли неуверенно приблизилась к нему. Следил за ней недоверчиво, как ребенок, который получил незаслуженный подзатыльник, но остался на месте. – Иди ко мне. Шагнул навстречу, не раздумывая, попадая в кольцо утешающих объятий, и обнял в ответ. Его руки сдавили ребра почти до хруста, но Хайд даже не пикнула, лишь прерывисто выдохнула, погладив его по волосам. Ему это было нужно. Простое человеческое тепло. Да и ей тоже, очень, потому что она боялась. Жутко боялась, но чего именно пока сама не могла понять. И сейчас не ясно, кто кого утешает. Четвертой и последней ступенькой оказалось освобождение Фэнгса из-под стражи. Это было хорошо и плохо одновременно. Он невиновен, а невиновные не должны быть за решеткой – это хорошо. Плохо – люди с этим не согласны. Кардинально не согласны. Так что устроили митинг на улице перед полицейским участком с плакатами, криками и собственным леденящим душу энтузиазмом. Все без исключения жаждали крови, как стая голодных шакалов. – Ты с нами не пойдешь! – заявил Зак, когда заскочил домой и поделился новостями. Змеи решили вывести Фэнгса сами и прикрывать, пока не отведут в безопасное место. – Но..! – Никаких «но», Водопад! – Я хочу помочь, Зак! – пылко воскликнула она. Брат не проникся: – Всё может выйти из-под контроля! Не заставляй меня переживать ещё и за тебя! Кроме того, – Зак через силу улыбнулся, хотя ему было совсем не до веселья. Он был нервным, а под глазами темные круги от недосыпа, – у меня на этот счёт есть четкие инструкции. И впервые я его полностью поддерживаю. Хэйли нахмурилась. – Это ещё какие? – Приковать тебя к батарее, если не пообещаешь остаться дома. Хайд задохнулась от возмущения. Открыла рот, потом закрыла. И снова. Как брошенная на берег рыба. Свит Пи не имел права! Она не давала ему такого права. Она не его собственность, чёрт возьми! – Обещай мне, Хэйли! – Это была не просьба, а приказ. Четкий и ясный. Он протянул мизинец правой руки. Вот поэтому Свит Пи и подослал Зака. Это было подло. Ах ты жопа! – Но обреченно вздохнув, протянула свой. Зак удовлетворенно улыбнулся, а Хэйли не выдержала, обняла так крепко как могла. Прижалась щекой к его щеке и выдохнула: – Пожалуйста, будь осторожен, ладно? Только будь осторожен! – Как обычно, систр, – Зак осторожно погладил её по голове, – как обычно. Но особой уверенности в его голосе не было.* * *
Хайд следила за новостями перед теликом. Рядом с Ником, от волнения вцепившись в его руку, как в спасательный круг. Это была сенсация и её освещали все кому ни попадя. Даже ушлые блогеры, но толку от их видео было мало. Громкие, непонятные, а изображение дрожало и прыгало, но общий ореол хаоса, что царил вокруг полицейского участка, они передавали хорошо. Хэйли не находила себе места, потом неожиданно вырубился интернет и она больше не смогла следить за прямым эфиром. Не могла дозвониться до Зака, до Свит Пи. Не могла дозвониться ни до кого. Отсутствие новостей – не есть плохая новость, сказал Ник, но это совсем не успокоило. Сердце сдавили тиски паники, такой сильной, что дышать трудно. Через раз и не полной грудью. Это было невыносимо! Время не бежало, тянулось. Мучительно медленно, каждая минута болезненно царапала оголенные нервы. Хайд ощущала себя внутри огромных песочных часов, где песчинки, опадая вниз, беспощадно жалили воспаленный мозг, подкидывая картины одну страшнее другой. Хэйли всегда относила себя к категории реалистов, но тех, кто всё равно надеется на лучшее. Она и предположить не могла, что всё выйдет именно так. Что всё случится именно так. Судорожно сжимая телефон во вспотевших от волнения ладонях, она тупо пялилась в пространство перед собой, бессознательно покусывая ноготь большого пальца, а потом услышала знакомый звук. Хэйли слышала его так часто, что перепутать не могла. Только не она. Пулей вылетела из дома, сбежала по ступенькам так резво, что едва не подвернула ногу. Тело двигалось быстрее, чем мозг успевал отдавать ему команды. С самых первых секунд Хайд поняла - что-то не так. Свит Пи встал с байка и просто его уронил на землю, даже не пытаясь поставить на подножку. Это было совсем на него не похоже, ведь обычно он относился к своему байку с таким трепетом, что она невольно начинала ревновать. Она налетела на него, прижалась так сильно, чувствуя привычную прохладу его кожаной куртки и едва слышное сердцебиение. Четкое, быстрое и тяжелое. Свит Пи не обнял в ответ. Стоял как статуя, холодный и отрешенный. Чужой какой-то. – Всё в порядке? Всё хорошо?! – она сама не заметила, как перешла на шепот. Торопливый, беспокойный, отвлекающий. Потому что она боялась. Боялась посмотреть ему в глаза и того, что там увидит. Иной раз глаза могут сказать гораздо больше, чем слова. Она повторяла эти вопросы снова и снова, спрашивала как Зак, как Тони, как Фогарти, всё ли хорошо, нужна ли помощь, в порядке ли он сам. И со сдавленным стоном он обхватил её руками, прижался щекой к виску и замер, почти не дыша. Хэйли заметила, что он дрожит. Но не от холода и даже не от злости, от нечто более страшного. Непоправимого. – Стив… что? Но он молчал. От этого молчания все внутренности скручивало в противный тошнотворный узел безысходности. Нервы больше не выдержали. Она отстранилась, заглянула в глаза и дыхание резко перехватило от того, какую глухую боль и опустошенность там увидела. Знакомый взгляд, очень знакомый. Хайд ненавидела такой взгляд и всегда боялась увидеть его снова. Нет, нет, нет! Провела по напряженной щеке. Ещё немного и скулы треснут. Он перехватил её руку, сжал ладонь. Пальцы казались обжигающе холодными, а ещё… – О, чёрт! – выдохнула она. Наспех вытертая, бурая, засохшая, но свежая. – Это что кровь? Ты ранен? Боже, нет! Свит Пи покачал головой. – Пожалуйста, не молчи! – Он убивал её своим молчанием. – Это не моя кровь, – голос глухой, бесцветный, пугающий. – Всё… всё пошло не так. Люди… они как с ума посходили. Я многое видел, Хэйли, но не такое, – Свит Пи скривился. – Это был настоящий кошмар. Мы вывели Фэнгса из участка, прикрывали его все вместе, почти дошли до конца дороги, а потом... – он замолчал. Хэйли похолодела, а волосы встали дыбом. – Что? – выдох, едва слышный. Сиплый, она не могла нормально дышать. – Толпа была готова его растерзать, а потом… раздался выстрел! Никто сначала ничего не понял, всё произошло слишком быстро. Его подстрелили! Мэнтл его подстрелил! Хэйли показалось, что она ослышалась. – Погоди, ты уверен? Реджи…?! – Я БЫЛ ТАМ! Я видел всё собственными глазами! У него была эта гребанная пушка! И это он нажал на этот грёбанный курок! – в ярости воскликнул Свит Пи. – ЭТОТ СУКИН СЫН ЕГО ПОДСТРЕЛИЛ! Хайд не могла в это поверить. Она ведь знает Реджи, совсем немного, но всё же! Он бывал ужасно упрям, немного груб, умел фантастически вывести её из себя своими назойливыми подкатами. Типичный американский подросток, но он не способен на это! Мэнтл вовсе не такой! Только дураки думают, что выстрелить в человека легко и просто, но это совсем не так. И откуда у него пушка..?! – Ты уверен? – снова повторила она. – Реджи бывает той ещё задницей, но… это слишком даже для него! Свит Пи нехорошо прищурился. Наклонился и угрожающе прошипел: – Почему ты его защищаешь?! Даже сейчас! Почему?! – Я не защищаю его, Стив, я хочу понять и не понимаю! Он ощутимо встряхнул её. Голова Хайд мотнулась из стороны в сторону. – Это, – он показал свою ладонь, ту, что была в бурых засохших подтеках, – его рук дело! Это кровь Фэнгса!! Что ещё тут нужно понимать?! – Стив… Он отшатнулся от неё, как от прокаженной, тяжело дыша, и смотрел так… так, что сердце болезненно сжалось и пропустило удар. – Что с Фогом? Он молчал. – Что с ним? Ответ она поняла ещё до того, как Свит Пи открыл рот. Наверное, она уже знала, когда впервые посмотрела ему в глаза в эту ужасную ночь. Только не хотела признавать. Продолжала глупо надеяться. Надежда всегда умирает последней, но в эту ночь она скончалась ещё до того, как Мэнтл взял в руки пушку, как открылись двери полицейского участка, как Фэнгс, под прикрытием своих братьев и сестёр вышел на улицу. – Он умер, Хэйли.