Малышка Дези

      Я открываю глаза и почти ничего не вижу в кромешной темноте. На плече чувствую чьё-то сонливое дыхание, липкое тело на своей груди и то, с какой силой пульсирует между ног.       На секунду становится страшно, когда я понимаю, что нахожусь в неизвестной квартире с тремя голыми мужчинами. Но затем успокаиваю себя, потому что я пришла сюда по собственному желанию.       Пласты памяти собираются воедино и я вспоминаю сколько наркоты вчера засунул в себя тот парень на полу, сколько раз выходил курить тот блондин рядом на кровати. Помню руки на своём теле и то, как становилось жарко. Помню, когда один из них предложил мне попробовать, а дальше лишь смутное зрение. Я помню все и от этого становится так омерзительно.       Хочется поскорее покинуть это место, смыть с себя всю эту грязь, но это невозможно смыть… Смотрю вокруг и замечаю перевёрнутый стол, на полу несколько сотен долларов. Мечтаю просто забрать свои деньги и уйти отсюда.       Меня тошнит от самой себя.       Сжимаю руки в кулаки и толкаю парня в грудь, от чего он только мычит и скатывается на пол. Понимаю, что наркотики ещё не отпустили его, а другие и вовсе не скоро проснутся.       Встаю, смотрю вокруг и никак не могу найти свою одежду. Бросаю взгляд в угол и хватаю своё платье с пола, надевая его. От такой картины мороз по коже.       Я ненавижу себя.       Беру с пола все деньги и не важно, сколько я заработала за эту ночь. Я возьму больше. Тем более, когда есть такой шанс улизнуть незамеченной. Засовываю все в свою сумку, пока иду к двери.       Боже, мне просто хочется скрыться.       Платье прилипает к горячему телу, ноги до чертиков трясутся. Поправляя всклокоченные волосы, я несусь вниз по лестнице, вызывая такси.       В жилах стынет кровь, когда я сталкиваюсь с какой-то бабушкой в подъезде и она смотрит на меня так… она всё знает. Становится стыдно, отвратительно и страшно до дрожи. Опуская голову, выхожу из подъезда.       Сажусь в такси и протягиваю все деньги, что есть таксисту. От этого его глаза становятся круглыми и мы двигаемся с места.       Хочу домой.       Во рту кислятина, лицо отекает, глаза неприятно болят. Я по-прежнему чувствую их грязные руки на своём теле, их поцелуи и замечаю пару засосов на своей ноге, опуская платье ниже. Хочется прыгнуть с моста, снять с себя кожу, уничтожить все живое внутри.       От меня остались одни куски.       Выскакиваю из такси, когда мы останавливаемся у моего дома. Машина за спиной уезжает, а я никак не решаюсь зайти домой.       Помоги мне.       — Мам, я дома, — закрываю дверь изнутри и сомнительно качаю головой, идя к дивану.       Спокойствие из этого дома ушло ещё несколько лет назад. Папа покончил с собой, а на этом фоне мама поехала крышей. И я единственная, кто смотрит за ней.       Но иногда это страшно, когда ночью она хватается за ножи или бредит во сне. Становится страшно от того, что ты ничем не можешь помочь.       Двигаю пепельницу на столе поближе к себе, доставая из сумки сигареты. Закуриваю одну и смотрю в пустоту.       Жизнь — это ад на земле.       В голове снова воспоминания о том, как меня ласкают, целуют, а потом связывают, как вещь, делая со мной все, что им угодно. А мне приходится терпеть, терпеть ради этих грязных денег.       Внутри все давно потерпело крах.       Пепел падает прямо на пол и я не забочусь о том, что ковёр сделан из плотного ворса. Я чувствую сотни рук на своём теле, сотни чужих губ, сотни разных запахов. И меня воротит.       Жизнь сыграла со мной в злую шутку.