Дуэт сердец.

      Подготовка к экзаменам шла полным ходом. К концу сессии все занимаются более упорно, не пропуская ни одного занятия. В зал для акустической репетиции было не пробиться. Время было расписано уже на неделю вперёд, и то, только по пятнадцать минут.       Чеён, с её партнером по дуэту, Соджуном, еще ни разу там не играли. Скромные тихони не ожидали такого ажиотажа, а когда опомнились, было уже не пробиться. Уже поздно, за окном темно. В надежде, что к концу дня кто-нибудь поленится и не придёт, девушка идет в зал. Они с Джуном договорились каждый вечер проверять, свободно ли помещение.       Подойдя к двери, Рози прислушалась и очень обрадовалась, когда ничего не услышала. За дверью было тихо, поэтому она сразу достает телефон и набирает сообщение: «Соджун, греби к залу, кажется, нам сегодня повезло! Тут тишина!»       Но радость улетучивается, когда она заглядывает внутрь и видит, что кто-то все-таки есть. Человек сидит в кресле зрительских рядов, и оттого, что освещена только сцена, его лица не разглядеть.        — Ой, извините, я думала, что здесь никого нет.       Он встаёт и делает шаг вперёд, свет падает на его лицо, освещая приятные для глаза черты.        — Чонгук?        — Чеён? — они произносят почти одновременно, удивлённо смотря друг на друга, — Привет! Ты хотела порепетировать?        — Привет, да. Мы с пианистом еще ни разу здесь не играли, а на следующей неделе уже сдавать. — Рози говорит обреченно, а затем за её спиной появляется Соджун с папкой нот.        — Значит, вам сегодня повезло. Моих ребят из квартета, не пойму где носит, а телефон, как назло, забыл дома! — Чонгук говорит немного досадно и с обидой, потому что выглядит так, будто его кинули. — Ладно, удачи вам. — попрощавшись, он покидает зал.       Чеён сразу достаёт инструмент, в то время, как Соджун садится за рояль и даёт аккорд, чтобы та настроила скрипку. Они ставят ноты и начинают заниматься. Времени мало, но зато, оно у них хотя бы есть.        Пятнадцать минут пролетели очень быстро. Казалось, Чонгук только закрыл за собой дверь, а уже и время закончилось. Но они были рады такому стечению обстоятельств, благодаря любезному третьекурснику, дуэт чувствовал себя немного увереннее. Все-таки, они услышали, как звучат при такой акустике.       Поначалу, пианисту было очень трудно добиться контрастности звучания, из-за тугих клавиш рояля. Рози тоже было непривычно, ей казалось, что звук куда-то улетучивается, словно она играет все на piano*. К концу первой части сонаты, которую они играли, кульминации звучали ярче и динамичнее, что не могло не радовать.        После репетиции они с Соджуном выходят из корпуса, уже спускаясь по скользким, после дождя, лестницам.        — Ну, как прошла репетиция? — слышится сбоку. Чонгук подбегает, снимая капюшон. Он стоял тут все пятнадцать минут, ждал, пока те выйдут, чтобы предложить проводить девушку. Его чёлка намокла и прилипла ко лбу. Видимо, капюшон Чона не спас. Парень выглядит так мило, а девушке на минуту кажется, что у Гука очень красивые глаза, которые так сощурились от улыбки.        — Все прошло хорошо, спасибо тебе большое, Чонгук! — Чеён очень благодарна парню.        — Да, ты нас выручил, хён!        — Да не за что, правда. — отмахивается и сверкает глазками, смотря на Пак, — Тебя проводить?        — Я не против. Соджун, ты как? — она смотрит на парня, а тот проговаривает звонкое «Мне надо бежать, увидимся!» и убегает. Ну что ж, это на руку Чонгуку, — У тебя есть зонт? — Чеён раскрывает ладонь и чувствует мелкие капли, — Дождь снова начинается.        — К счастью, прихватил.        Воздух свежий и холодный, заставляет студентов съёжиться и шагать быстрее. Погода обещала быть тёплой и солнечной, судя по утреннему чистому небу. Но кто же знал, что всего за час его затянет серыми тучами.        Рози любит прогуливаться по мокрому асфальту, вдыхая аромат влажных листьев и земли. Специально наступает на приятно хрустящие, разноцветные «бумажки». Это все равно, что проходиться по снегу, испытывая такое же удовольствие. Чонгук же, не очень любит мёрзнуть. Его нос сразу краснеет, а пальцы становятся ледяными. Но он продолжает ступать рядом, глядя на такой изящный профиль светловолосой. Держит зонт, по очереди меняя руку, даже если хочется спрятать сразу обе в тёплый карман.

***

      Госпожа Хван в предвкушении блестящего выступления своих студентов, а значит и похвалы коллег, была сегодня в прекрасном расположении духа. В кабинете звучала прелестная соната Моцарта под крики педагога.       — Ярче! — она активно жестикулирует руками, полностью погружаясь в рабочий процесс, — Тэхён, передай тему, не обрывай!Дженни, ещё легче!       До экзамена оставалось совсем чуть-чуть, поэтому занятия дуэтом проводились каждый день. Пианист стал относиться к ансамблю с ответственностью, приходить вовремя и заниматься усерднее. Дженни, со своей стороны, начала проявлять больше терпения и стала лояльнее.       После окончания урока, оба студента валились с ног. Два часа непрерывного занятия с педагогом и замечаниями над ухом, вымотали бедняг. Голова ноет, веки тяжелеют и закрываются сами по себе, прямо на ходу.       Они идут по коридору обессилено, каждый думая о своём. Они считают, что не имеют общих интересов, не подозревая, что на самом деле есть парочка, но об этом позже. Тэхен вдруг чувствует, как урчит его живот, затем спрашивает:       — Ты, случаем, не голодна? Может пообедаем?       — Давай. Я сегодня даже не завтракала. — у Дженни с самого утра день не задался. То воду горячую отключили, то одежда оказалась помятой, а дверной замок заел именно в этот день, впервые за последние пять лет. Ну что за невезение! В спешке, она небрежно собрала волосы (которые так и не удалось помыть) в пучок, накинула столетнюю толстовку и выбежала из дома, так и не притронувшись к еде.        В консерваторском кафетерии, в это время всегда было много народу. Они с трудом нашли свободный столик и сели уплетать свой обед. Тэ взял обычный пибимбап, а Дженни овощной кимбап. Её губы расплываются в улыбке, когда она надкусывает долгожданную вкусняшку. Тэхен замечает, что когда она ест, становится похожа на ребёнка, и считает это очень забавным: щёки набиваются, а брови ползут вверх, будто она удивляется вкусности обеда; и даже не обращает внимания на парня, продолжает разглядывать что-то за окном и часто зависает, смотря в одну точку.        — И не подумаешь ведь, что такая колючка. — промелькнуло в голове парня. Он невольно улыбается и отводит взгляд, когда скрипачка поднимает голову. С соседнего столика доносится чей-то рингтон, чем привлекает внимание обоих.        — Люблю эту босса-нову*.        — Ты слушаешь Жобима*? — пианист удивлён. Он не ожидал, что их вкусы в музыке совпадают.        — Да, люблю джаз. — она отпивает сок.        — По пятницам, мы с ребятами играем в «Музкафе». Это неподалёку, приходи послушать. — он доедает и откидывается на спинку стула, подмигивая.        — Сначала надо сдать сессию, — она фыркает, — а там видно будет.

***

       Неделя перед самыми стрессовыми днями выдаётся не менее тяжелой. Все бегают по аудиториям, не пропускают ни одного занятия, сдают долги... Такая суета, от которой хочется спрятаться дома, сидеть за ужином с семьёй и ни о чем другом не думать. Радует только одно — эти мечты скоро сбудутся, если, конечно, постараться.        И вот настал тот день, когда остаётся последний шанс отрепетировать сонату в кабинете, после чего сразу нужно спускаться в зал. От этого зала всегда веет холодом, отталкивает, да и пахнет там провалом. Но все это, конечно, ерунда. Там просто всегда открыты большие окна, находящиеся чуть ли не на потолке. Туда залезают только рабочие, которые иногда приходят чинить электричество.        — Не волнуйтесь, дети мои, у вас всё получится! — госпожа Хван сегодня оптимистична и взволнована, подбадривает своих учеников, а те пытаются улыбнуться в ответ. Получается криво и напряженно. — Ну же, Дженни! Тэхён! Вы справитесь!        Руки потеют и оттого замерзают, в животе неприятное чувство бабочек, которые издеваются и заставляют волноваться еще больше. Дженни старается глубоко вздохнуть, греет руки о грелку и нервно жует нижнюю губу. Тэхен стоит около дверей и очень не хочет, чтобы их очередь настала. Он уже слышит, как трио доигрывает третью часть и зовёт партнёршу.        — Пожалуйста, не замедляй раньше времени перед финалом.        — Хорошо, я постараюсь. — девушка говорит очень тихо, готовясь войти. — У нас всё получится.        — Ещё бы. — Тэ, с гордо поднятой головой, берёт руку Джен, как бы пытаясь поддержать.        — А вот это уже лишнее.        — Понял, принял.        Тяжелая дверь отваривается со скрипом, и оттуда выходят трое студентов с очень грустной миной. Ну, налажали в конце они знатно, зачем надо было пианисту импровизировать, выпендриться хотел?        Дуэт входит. Шаги по сцене раздаются эхом по залу, затем слышится чей-то кашель с задних рядов. Пианист кланяется и взглядом натыкается на улыбку госпожи Хван. Они не хотят её подводить. Звучит нота «ля», даёт скрипачке настроиться, и...        Энергичное звучание первой части заполняет помещение, задаёт весёлый тон, а клавиши рояля так звонко отвечают, что даже чувствуется эта атмосфера Моцарта. Быстрые пробежки гаммами, изящные трели передаются от одного инструмента, ко второму. Они не думают о всех этих указаниях, а играют, как чувствуют музыку сами. Динамичное крещендо у рояля, а затем тихое пиццикато* скрипки дополняют друг друга. Тэхен и Джен передают темы, заканчивая маленькие нотные фразы, после чего переходят к секвенциям, не обрывая эту тонкую нить мелодии.       Вторая часть сонаты медленнее, спокойнее и исполняется певуче. Есть минорные отголоски, переходящие в более неустойчивые аккорды, чтобы разрешиться в изначальную тональность. Дженни немного замедляет перед тем самым финалом, забывая о словах парня, но тот не теряется и подхватывает мысль. Благо, успел среагировать.        На сцене, перед профессорами, ты чувствуешь себя совсем иначе. Становится очень некомфортно, боишься ошибиться в любом такте. У скрипачки ноги слегка трясутся, а у пианиста клавиши стали скользкие. Они недостаточно занимались, чтобы быть уверенными в себе на сто процентов. Но по крайней мере, отыграли они хорошо.       Облегченно встают и еще раз кланяются, выходя наружу.       Дышать становится легче и руки сами по себе согреваются. Если до этого они мёрзли, то сейчас они снимают свои пиджаки, испытывая такое облегчение и жар. Лицо пылает. Они смотрят друг на друга, и непонятно, улыбаются они или нет.        — Мы сделали это! — пищит брюнетка и подпрыгивает, — Прости, я замедлила там, в конце...        — Наоборот, так звучало даже лучше! Ты большая молодец. — Ким не скрывает восхищения, ему понравилась её игра.        — А ты почему про себя не говоришь? Так красочно сыграл! — она улыбается и немного затихает, — Я рада, что оказалась в дуэте именно с тобой.        — Что, простите? Что вы только что сказали, Мисс Колючка? — Тэ не верит своим ушам. Ему точно не послышалось? Дженни закатывает глаза и цокает.        — Как ты меня назвал, ну-ка, повтори?        — Мисс... — он поднимает руки перед собой, защищаясь, — В общем, что бы ты ни услышала, тебе послышалось.        — Я что, действительно такая колючая? — девушка удивляется, а от возмущения губы дуются.        — Как бы помягче сказать... У тебя будто шипы повсюду, вот.        Они заливаются смехом и садятся на диванчик неподалёку. Настроение хорошее, главное теперь, чтобы его не испортили результаты. Это все-таки не даёт до конца расслабиться.       Пара начинает болтать без умолку, благодаря чему узнают, что у обоих имеются домашние питомцы. У девушки два щенка, у парня — одна собачка. Принимаются обсуждать породы и разновидности, сами не замечают, как начинается тема политики. Их мнения во многих случаях совпадают. Это неожиданно.        Наконец, из зала выходят учителя, а вместе с ними и результаты. Кимы резко встают, когда Хван подходит к ним и крепко обнимает. В нос врезается запах вкусных духов женщины, а еще легкий аромат её шампуня для волос.        — Вам предложили участие в международном конкурсе!