Grapeshot или Сумерки для тех, кто по девочкам

Я проснулся не без труда. Даже открытие глаз было проблемно, а вставать я даже и не пытался - настолько слабость казалась сильной. Я осмотрелся вокруг, едва поворачивая головой. Свет почти не проникал внутрь, но это явно была не ночь, а скорей полумрак, потому я заключил, что за окном были сумерки. Я чувствовал слабость, характерную при сотрясении - не первый раз живём, так сказать. При этом очень хотелось курить, но так как я опознал обстановку госпиталя, также стало понятно, что курить мне пока что не светит. Взгляд мой сам собой остановился на хрупкой девушке, которую я и не думал даже увидеть в этой стороне Соединённых Штатов. Она прикорнула в кресле. Томико Кояма, моя подруга, мастер сарказма, немного обсессивно-компульсивная и ревнивая, но при этом гетеросексуальна и потому совершенно точно не про меня в романтическом плане. И это просто ядрёная смесь из-за гораздо большей обсессивности Лилиан ко мне и любви к объятиям от Томико. Я вообще не знаю, почему у меня получается собирать вокруг себя странных людей, но возможно дело в том, что я стараюсь особо ничего к ним не испытывать. Получается с переменным успехом, но это явно нездоровое ментальное состояние. Возможно больные на голову притягиваются, кто знает? Так вот, Томико Кояма находилась в Форксе, в моей больничной палате, и при этом по-видимому выгнала Лилиан своим присутствием. Крайне вероятно, кстати, что они разругались вдрызг, и в итоге Томико победила. Томико всегда побеждает, у неё логики всё же больше в поступках. - Том, - позвал я сипло и сглотнул, но сухому горлу это не помогло особо. - То-ми-ко! Ко-яма-са-н! - Ух, хм, мн, - непонятные звуки пробуждения меня умилили, но не устроили. Результат изменился после того, как я повторил свой зов. - А что?! Ты в порядке, дорогой? Это прозвучало именно так, будто она любимого муженька спрашивает о самочувствии, и так как в английском нет родов, я позволил себе секунду фантазии. Если бы я был парнем в этом мире, то никакой Лилиан, нет, сэр. Томико была моей первой подругой, первой девушкой в этом мире, в которую я позволил себе очень по-детски втюхаться. По-детски - потому что на тот момент мне было тринадцать, а ей - четырнадцать, это то ещё детство, если есть с чем сравнивать. Когда я попытался отстраниться от неё после того, как она объяснила мне, что к девушкам ничего такого не испытывает, и даже мои шутки про спагетти не спасли ситуацию, то она просто не позволила мне этого. Мы стали близкими друзьями ещё до моего признания, а я не особо знал как подкатывать к девушкам будучи девушкой, потому собственно мы и стали друзьями. Странно, кстати, было и то, что парней у неё не было - я спрашивал, но разочаровался от дежурного ответа про "я жду единственного и неповторимого", от чего меня чуть не стошнило внутрь, если честно. Мерзкая хрень, этот её фатализм. Но зато я знал её вкусы - большие мальчики заставляли её облизываться. Не большие в плане толстые, а большие, ну, вон как Эммет например. Когда я подначивал её на приключения, ведь мы нередко вместе тусили в тех барах и клубах, где мне приходилось работать, она только лишь отмахивалась и говорила, что обойдётся без бессмысленных перепихонов. Я не понимал эту девушку, до сих пор что-то странное в её сторону чувствовал и периодически хотел её придушить. Эта дружба была обречена на продолжение и укрепление, если вкратце. - Я не в порядке, дорогая, - ответил я ей со всей возможной язвительностью, которую мог себе позволить в таком состоянии. - Сколько я тут валяюсь? - Я так поняла, ты опять спала четыре часа, Грейпшот. Вот ты и досыпала от переутомления. Я не умею телепортироваться, потому да, уже следующий день. - О-о-о, всё настолько плохо, что ты снова зовёшь меня картечью? - я закашлялся. - Ты, идиот, попал под минивэн, ты хоть знаешь насколько твой отец волновался? - она подошла к кровати и без всяких просьб дала мне водички в стакане. Руки на удивление хорошо справились, пролил всего пару капель. - Ты хоть знаешь, как волновалась я?! Если бы не... Она странно замолкла и потёрла глаза пальцами, это явно показывало её усталось, может даже не только ментальную, но и физическую. Это почему-то чересчур меня напрягло - она очень редко показывала такие свои эмоции, такое своё состояние. Она не могла переволноваться настолько, я же при ней ходил на все свои спортивные секции, где стабильно каждые пару месяцев получал травмы конечностей от легких до средней тяжести - ногу я не первый раз ломаю, скажем прямо. Что же её так взволновало? - Что с тобой случилось? - осторожно спросил я. - В чём дело? - Дело в этих кровопийцах, - пробормотала она, но тут её глаза распахнулись в странном ужасе от сказанного, а у меня закралось первое подозрение. - То есть, э-э-э, эти детишки местного врача-светилы не оставляют твою Лилиан в покое, самые что ни на есть кровопийцы! И не отгонишь - этот Эдвард постоянно вьётся рядом, не знаю что у него на уме, но... Я задумчиво почесал шею, пока она всё это мне сообщала, явно пытаясь откосить от темы разговора - ей всегда было крайне насрать на Лилиан, а тут такая забота. Но я вдруг понял, что не наткнулся на медальон, который она мне подарила. Тот самый, который - смутно помню, но всё же помню - напекал всю дорогу до больницы. После действия которого я не мог забыть запах той... вампирской девушки? Сумерки это кино про странных вампиров, которые блестят на солнце, так ведь? Значит, раз она Каллен, то она вампирша. После того, как я переродился в другой жизни, мне сложно не поверить в существование сверхъестественного, так что будем брать за факт, что Каллены и впрямь те самые не сгорающие на солнце вампиры. Значит, раз сверхъестественное существует, то вполне вероятно, что и те странности мне не привиделись. - Где твой талисман? - проговорил я, неожиданно даже для самого себя твёрдо. - И что он со мной сделал? - Что? - замялась Томико и сцепила ладони перед собой, что явно показывало её нежелание выдавать свою нервозность. - Я не знаю, может быть его с тебя сняли? Ты же переодета, Изи. Тебя явно раздевали, всё снимали и одевали в больничную сорочку. - Он нестерпимо жег, - припечатал я. - На какие-то мгновения я будто бы получил в несколько раз улучшенные чувства, и там был запах... Запах, который я не могу забыть. Она пару секунд ловила ртом воздух, пытаясь что-то сказать, но потом внезапно сдулась и закрыла ладонями лицо. Я ждал пару минут, сверля её взглядом, чтобы донести серьезность моих намерений узнать всё. - Что же, - слабо улыбнувшись, и эта улыбка заставила моё сердце дрогнуть, столько в ней было боли и странного смирения. - Этого стоило ожидать. Лилиан всё же твоя... - Да причём тут Лилиан, - я фыркнул, отложил пустой стакан и потянулся к ладоням Томико; она всё же стояла рядом с кроватью, и мы были достаточно близкими друзьями, чтобы я хотел её из этого болезненного состояния как-то выпнуть, ну или хотя бы узнать в чём весь сыр-бор. - Я говорю про Розали, она сидела рядом со мной, меня начало плющить от обезболивающих, но при этом когда это... жжение заработало, я не мог от неё отлипнуть будто бы. Как если бы всё сфокусировалось только на ней. Если бы не эта... просто физическая невозможность забыть такое, я бы наверное всей этой кутерьмы и не помнил. Томико, что это было? - Нет, нет, нет, - зачастила Томико, и теперь её болезненное выражение стало гримасой ужаса. - Ты не можешь. Это смерть души. Это... Нет, нет, нет. Я не позволю. - Томико, очнись, - я сжал её ладонь. - Чтобы что-то не позволить, тебе нужно мне это объяснить, при этом правдиво. Томико, доверься мне. Это просто запах и странная обсессия, ничего более. Ты же знаешь меня. Я могу такое перебороть. - Да, да, да, это ведь суррогатное состояние, - пробормотала она. - Не так сильно влияет, не так. - Что ты несешь, Том, - я потянул её на себя и заставил сесть рядом, потому как она явно не хотела силой вырываться. - Давай по порядку, хорошо? - Хорошо, - она перестала избегать смотреть мне в глаза, но обычный доверительный контакт глаза-в-глаза меня на сей раз не успокоил. - Я расскажу тебе всё. Её зрачки были вытянутыми вертикально.