Бензин

      С первыми лучами солнца, коварно забравшимися в дом к Тен-Тен, все подростки, проклиная свои ещё вчерашние весёлые «лей ещё!», пытаются прийти в себя, уже даже медленно разбредаясь по домам, одни лишь Ли и Наруто, не пившие вчера ничего, кроме воды, бегая мимо всех, остаются бодрячком, раздражая остальных страдающих своей свежестью, лёгкостью и улыбками. Дом понемногу оживал, даже Тен-Тен, после вчерашнего адского коктейля в честь «приближения на год к смерти», смогла подняться раньше четырёх вечера. Наруто, помогающий Саске, всё трепался и трепался о Неджи, об их, определенно вышедших куда-то на новый уровень, отношениях, вынес Учихе весь его похмельный мозг, и тот, негодующе, отыскал Неджи в плешивой толпе уже не беснующихся, а больше похожих на зомби подростков, указал на него пальцем, и послал туда Наруто.       А Наруто только разулыбался ещё шире и больше, заметив помятого одноклассника, который на него смотрел как-то иначе, чем вчера. — Привет, Неджи! Как ты себя… — Не подходи ко мне.       Неджи снова растворился где-то в помещении, а Наруто так и остался стоять на месте.       Ну ничего себе, конечно.       Саске, опомнившийся, выслушал историю от понурого Наруто ещё раз, до самого конца, и лишь нахмурил брови. — Он скорее всего просто перепил вчера, может даже не помнит, что ты подходил. — говорит, задумчиво, затягиваясь последней сигаретой, Саске. — Но я же извинился, ттебайо, как он может не помнить! — Наруто довольно резво переходит от стадии тоски к злости, и Учиха понимает, что гнев здесь только поможет, что он будет для Узумаки словно топливом, не позволяющим впадать в уныние. — Если он перепил и ничего не помнит, то это его проблемы, я за ним как собачка бегать не буду! Смотрите-ка на него, ничего он не помнит и считает, что может вести себя как мудак, пошёл нахуй, Неджи Хьюга!       Наруто сочится, хоть и злобной, но энергией, и Саске улыбается краешком губ, радуясь, что друг не будет переживать эту херню с Неджи в подвешенном, убитом состоянии. И Саске, чтобы Узумаки не впадал в меланхолию, будет всячески оберегать разгоревшийся огонёк внутри Наруто, чтобы тот не потух. Конечно, план Узумаки «молчать до победного» не блещет, как и все остальные его планы, гениальностью, и, конечно же, было бы намного легче взять и сразу поговорить, но Саске особо в эти его гейские дела решает не лезть, лишь наблюдая за этими двумя, поддерживая Наруто.       В понедельник напряжение можно нарезать, словно торт на празднике, настолько оно ощущается, даже Шино, сидящий на первой парте, частенько передёргивает плечами, чувствуя спиной эту молчаливую борьбу. Наруто открыто искрится, демонстративно кидает злобные взгляды на парту Хьюги, что тот, определенно, даже кожей чувствует, вон, как его всего трясёт, и не скрывает своих обиженных чувств. Неджи же, как обычно, пытается укрыться за стенкой своей флегматичности, но его дерганные движения, чересчур резкие ответы и ярое избегание встречи с Узумаки видны, как на ладони, он от чего-то больше не может оставаться таким же равнодушным, как в начале года. Сай говорит что-то о детсаде, и Саске соглашается.       Продолжается молчанка вплоть до следующей недели, одноклассники не могут находиться рядом с этими двумя в помещении, периодически выгоняя то Неджи, то Наруто на перемену, на уроках лишь бросая на парочку недовольные взгляды. Конечно, их недовольство не сравнится с недовольством Узумаки, который взгляды других не видит совершенно, он вообще, кажется, ничего не видит, только спину одноклассника с длинными, мягкими волосами до поясницы, которые хочется либо намотать на кулак и побить владельца гривы о стенку, либо вечность гладить их. Сейчас Наруто не может решиться, чего ему хочется больше.       Неджи срывается пару раз, рывком хватая в обзор блондинистую макушку, ощущая тут же ответный, злобный, пропитанный непониманием взгляд, но благополучно успевает отвернуться. Игнорировать существование Наруто почти невозможно для него сейчас.       Хьюга был виноват, это он понял сразу, это ему втолковывали Ли и Тен-Тен, каждую перемену полирующие его мозг советами подойти, и нормально поговорить, Тен-Тен начала грозиться своей коллекцией ножей. Не из-за угроз, но Неджи понял, что в этой ситуации, когда Наруто извинился перед ним за, как Узумаки считал раздражающее, но на самом деле забавляющее самого Хьюгу поведение, нагрубивший с утра Неджи был просто олицетворением слова «мудак» по отношению к тому, кто помог тебе не облевать волосы и проснуться в кровати, а не рядом с каким-нибудь мусорным ведром. Неджи не был вдрызг пьян, он помнил неловкие поглаживания по своим волосам и заботу, какую только мог предоставить подросток на чьей-то вписке своему пьяному однокласснику. Неджи помнил, и ему было ужасно стыдно, он не хотел даже вставать, выпутываясь из аккуратно сделанного, специально для него, одеяльного кокона, не то, чтобы смотреть Узумаки в глаза. Грубость была защитной реакцией, и Неджи совсем не винил разозлившегося на него в ответ Наруто, но витающее между ними напряжение сдерживало Неджи в его порывах, наконец, подойти к Наруто и извиниться теперь самому, да и дикое смущение, стоящее комом в животе, всё ещё никуда не делось.       Во время их безмолвной вражды, Неджи перемусоливает в голове вообще всё, что было между ними, вспомнив и узумаковское неловкое преследование, которое Неджи раскрыл еще в первый день, так и не поняв, зачем Наруто ходил за ним по пятам, но в какой-то степени наслаждаясь таким вниманием, не обращая внимания на разумно обеспокоенного этим Рок Ли, и эти попытки от глуповатого одноклассника в оскорбления, который пытался просто привлечь внимание, и короткий их диалог, самый первый, после которого рядом с азартом и насмешкой у Неджи поселилось что-то тёплое и оранжевое, немного глупое и неловкое, заставляющее недовольно кидать взгляды на Саске, слишком знакомо для самого Неджи, смотрящего на улыбающегося Узумаки, но всё равно приятно греющее. Наруто больше не оказывал Хьюге столь прямолинейного внимания, проявляющееся в оскорблениях, на которое Неджи не должен был реагировать, и по началу было правда тоскливо. Быстрые взгляды от Наруто, скрывающиеся, пышущие стыдом, остались, но этого было мало, Неджи абсолютно тупо и невозможно стал скучать по Наруто и его глупым крикам, поэтому не сдержался, стал сам пялиться на Узумаки, всё чаще подмечая его красивую мордашку, вспоминая, что в самом начале только ей и заинтересовался.       Неджи был в сто тысяч раз спокойнее и сдержаннее Узумаки, но это не означало, что чувствовал он меньше.       Наруто определенно нравился Неджи, да и он сам прекрасно видел реакцию на свои уже хищные взгляды, даже несмотря на наличие учиховской задницы рядом, что льстило, и это все было до глупого очевидно, но подойти вот так, открыто, с криком «извини и возьми меня» было слишком пугающе откровенно для Хьюги, он так не мог.       Не мог и Рок Ли, не выносящий, когда его друзья ссорились, поэтому он оперативненько так, пока зоркий взор Неджи не видит, договорился с Наруто о встрече после уроков в каком-то дворе, упомянув, что хочет рассказать «то самое, про Неджи», вызвав у Узумаки теперь когнитивный диссонанс, и решительно отправил вместо себя Хьюгу, конечно же, не предупредив никого из этой парочки. Ли был чистый, невинный мальчик, желающий мира во всём мире и всем крепкой, мужской любви в рассвет юности, поэтому свой обман он простил себе сам.       А Неджи, увидев одинокого Наруто на качелях, тут же словив на себе удивленный взгляд голубых глаз, непривычно спокойных и расслабленных, одновременно и благодарит Ли, осознавая, что сам бы он никогда не решился, и проклинает, понимая, что это всё слишком внезапно, но отступать уже некуда.       Наруто, меняя выражение лица на угрюмое, подбирает портфель и собирается уходить. Заметив это, Неджи, будто перед прыжком с вышки, набирает воздуха в лёгкие и громко, отчетливо говорит: — Стой, Узумаки, давай поговорим. — и широким шагами преодолевает расстояние между ними.       Наруто, закусывающий щёку с внутренней стороны, раздумывающий над тем, а стоит ли идти так же, навстречу, этому всё-таки заносчивому ублюдку, или нет, решает просто не двигаться, не делая шагов в сторону одноклассника, но и не убегая. Хьюга недовольно хмыкает, торопливо подходя к Узумаки, не видя от него ответных движений.       Неджи Хьюга встаёт перед Наруто, смотря немного свысока, прямо в голубые, на весеннем солнце отливающие бирюзой глаза, и зачем-то неловко подмечает в голове, что в такого парня грех не влюбиться, стоит лишь посочувствовать Саске, находящемуся постоянно рядом, но лишь в качестве друга.       Они молчат. — Ну? — нетерпеливо произносит Узумаки и по нему видно, что он нервничает. Царящей в классе напряженности почти нет, лишь сквозит непониманием от самого Наруто, который не знает, куда деть взгляд, не в силах смотреть в бледно-бледно серые глаза, с голубыми разводами у зрачков, которые Наруто скромно считает самыми красивыми на свете, вспоминая именно сейчас и все свои гейские желания, и ощущение крепкой спины под своей неотесанной ладонью, и невероятную мягкость волос. Щёки со шрамами алеют сразу же, как только он вспоминает всё. Вообще всё. — Мне жаль.       Наруто, оторванный от своих размышлений о гриве одноклассника и запахе яблок, как-то даже пугается этих тихих, искренних слов, смотрит с удивлением, натыкаясь на серьёзный взгляд. И становится даже смешно.       Ждёт. Наруто ждёт продолжения, и Неджи понимает, что он хочет это услышать, что ему нужно это услышать. — Я не хотел тебе грубить. Просто… — Неджи собирается со словами, не в силах отвести взгляда, будто пригвожденный ответным, ясным, ждущим и любопытным, — мне стыдно. — За что, ттебайо? — не удерживается Наруто, вскидывая в удивлении брови.       Неджи цокает, закатывая глаза, всем видом говоря «ты серьёзно?». Наруто молчит, и Хьюга вновь напоминает себе, что он разговаривает с Узумаки, который спрашивал у его соседа по парте о постыдных поступках самого Неджи. Точно. — Мне неловко перед тобой, Наруто, как ты понять не можешь? — необходимость произносить ещё и это вслух злит и выводит из себя. Неджи немного срывается, хмурит брови и повышает тон.       А у Наруто на лице появляется дурацкая улыбка, которую он безуспешно пытается скрыть, разглядывая такое смешное лицо Неджи вблизи и понимая, что он, всё-таки, своего добился. Он довёл своего новенького одноклассника, вывел на эмоции и даже не старался.       Всё больше распаляясь, Неджи что-то говорит про Саске, что Наруто, поведя бы он себя так же, как и Неджи, было бы тоже стыдно перед своим «драгоценным Сасочкой», и с каждым предложением лицо Хьюги краснеет всё больше. Наруто запоминает, кажется, на всю жизнь оттенок этого красного, и не может сдержать счастливого, заливистого смеха, когда Неджи, в конце своей тирады, злобно спрашивает: — Ты чего лыбишься, Наруто?       Наруто берёт раскрасневшееся от злости и переполняющих эмоций лицо Неджи в свои неуклюжие лапищи и целует, ощущая на плечах так правильно лежащие, притягивающие ближе, изящные ладони.