Can we dance?

Ночной клуб, час ночи, куча неона и громкая музыка. Феликс давится каким-то безвкусным ярким коктейлем и со скучающим видом смотрит вглубь толпы, пытаясь выцепить взглядом своих друзей. Ладно-ладно, это звучит неправдоподобно, потому что он и не терял их из виду — огромного, реально почти двухметрового, Юкхэя видно издалека, он выше почти всех в этом помещении, а стоящая рядом с ним Цзыюй и так способна приковать к себе любое внимание. Феликс хмыкает в стакан и облизывает губы, сразу же морщась, — коктейль всё так же на вкус, как дерьмо, отстойная смесь ароматизаторов, красителей и дешёвого (слишком для этого места) алкоголя, ему можно поставить от силы два из десяти, потому что только от жажды и спасает, а так даже и не вставляет. В помещении одновременно слишком ярко и слишком темно — тупой контраст, из-за которого режет глаза и чувствуешь себя потерянным, не в своей тарелке. При свете дня, в менее душном и открытом месте, с более тихой музыкой (желательно в наушниках) Феликс чувствует себя гораздо лучше. Ночные клубы — это помойка, это попытка изобразить ад на земле, миновав часть со страданиями. Кто-то веселится, уже обдолбавшись, кто-то трахается в туалете, а рядом с ними блюют, кто-то танцует, обжимаясь с другим кем-то, другие пришли для зрелищ. В категорию последних и входят друзья Феликса, он просто не мог остаться дома, эти двое его фактически вынудили сюда прийти, составить компанию, оторваться. «Бро, ты совсем безрадостный, хватит изображать мертвеца, а?» отвратительно нетрезвым голосом Юкхэя до сих пор играет в голове. Зачем он согласился вообще? Попробовать почувствовать безбашенное веселье? Напиться до потери памяти, чтобы забыть обо всём дерьме? Найти неожиданное (да вообще, в клубе-то) знакомство? Звучит не очень правдоподобно. Несмотря на экстраверсию, у него проблемы с социализацией и поэтому толпа вызывает лишь напряжение, пить он толком не пьёт, тем более не нажирается (в отличии Юкхэя, снова ему привет), а не трахается он как и в обычной жизни, так и в клубах, так что то, что он здесь делает, загадка даже для него самого. Тянущая смесь сонливости от времени и освещения вместе с контрастом из влитых в желудок энергетиков даёт ужасный эффект, от которого хочется проблеваться, но вместо этого Феликс уже минут двадцать пытается приглушить мерзопакостный крайне дерьмовый коктейль, после которого его язык и весь пищевод станет ярко сиреневым, а спать и блевать захочется ещё сильнее. Мистер логика, сам себя ругает он, делая очередной мизерный глоток. Через минут десять начнётся самое гениальное шоу тысячелетия — полуголые танцующие парни в портупеях, вау, просто обосраться можно от восторга и необычности. Феликс и сам танцует, профессионально причём, лет с двенадцати, даже в танцевальной команде состоит, где они хип-хоп мешают с хип-хопом и на хип-хоп выводят, правда, иногда каверя мужские кпоп группы (женские в частном порядке, а так е бой, всё по свэгу). Наверное, именно из-за увлечениями танцами Юкхэй и Цзыюй и притащили сюда друга, забыв, что больше всего Феликс не любит тех самых идеально выглаженных танцоров, танцующих абсолютно мёртвые, лишённые каких-то искренних чувств танцы. Пиздец тавтология, Феликс хлопает себе за это в уме и прикидывает: это он такой дебил или можно свалить всё на коктейль. Но коктейля выпито мало, а градус низкий очень, так что он решает, что да, скорее всего просто дебил. Цзыюй и Юкхэй от восторга прыгать сейчас начнут, ей богу, Феликс смеётся в стакан. Эти двое совсем не разбираются в танцах и для них любое красивое исполнение чего-либо уже искусство. Но для него нет. Ему тошно смотреть на всё это показушное дерьмо, но ещё более тошно смотреть на зрителей, их взгляды. Полные пьяной похоти, раздевающие. Слышать голоса о том, кто кого бы трахнул и кем бы кто хотел быть трахнутым. Феликсу богомерзко. Это не искусство. Музыка меняется, включается какое-то слишком приевшееся, но жутко крутое EDM, и Феликс уже готов закатывать глаза. И нет, он не ставит себя выше этих танцоров, он не считает, что он крут до пизды, разве что тихо смеётся над этим цирком себе в стакан отвратительно безвкусного коктейля. До конца выступлений минут двадцать, а они только начались, Феликс уже считает минуты. Делать нечего и смотреть приходится, потому что иначе он совсем заснёт. На телефоне и так всего процентов двадцать зарядки, да и щёлкать в нём, когда голова уже и без того трещит — маленькое самоубийство. Именно поэтому он и смотрит на сцену, где человек пятнадцать танцуют что-то, на удивление, вполне приличное, но все эти портупеи… брр. Танец прост по факту: в нём много крутых движений из серии «точно всем зайдёт», связанных между собой без особых усилий, что заметно. Да — красиво, нет — души. Такая банальщина и своеобразная пошлятина, пошлятина не в плане уровня сексуальности и откровенности, там всё в норме, а в плане того, насколько это п р о д у к т. Феликс непроизвольно кривится. А он-то думал, что переоценённее и скучнее коктейля в этом клубе ничего не будет. Толпе нравится, она кричит и хлопает, танцоры с блаженными улыбками делают ещё одно шаблонное движение и main dancer на секунды смотрит прямо в глаза Феликса, встречаясь в них с полным равнодушием. Феликс видит, как чужой взгляд на секунду меняется на непонимание, а после этот парень отворачивается для очередного клише-движения, как это можно назвать у себя в голове. Феликс где-то видел этого парня, наверное, прямо тут в клубе, за некоторое время до выступления. Точно-точно, они столкнулись в дверях туалета, откуда Феликс шёл с пассивно радостной мыслью, что ещё помогает умывание от желания заснуть. Забавно. Тогда в дверях Феликс и не подумал даже, что этот парень мог бы быть одним из таких танцоров — выглядел просто, никаких пафосных атрибутов и сучьего взгляда, даже извинился за соприкосновения плечами в дверном проёме, пускай виноват в этом был Феликс. А сейчас этот парень танцует в центре этого всего потрясающе бесполезного шоу и, Феликс готов поставить что угодно, что девушки рядом с ним говорят о члене именно его. Феликс терпеливо ждёт окончания выступлений и своих лучших друзей, чтобы попытаться их снова убедить, что лучше им будет в салоне такси (желательно до этого проблевавшись в туалете), но те явно не спешат к нему, а Цзыюй уже вовсю флиртует с каким-то ну очень смазливым парнем, хотя таких та не переносит обычно. Замечательно, возможно они тут на всю ночь. Желудок воет и в этом явно вина того, что Феликс не ел с утра, желание уйти домой усиливается в разы. От мыслей о желании уебаться его отвлекает чьё-то лёгкое прикосновение к плечу. По инерции он отшатывается и с удивлением видит рядом с собой того самого главного танцора, которого он уже в голове окрестил ходячим клише. Отлично, ну и что ему нужно? Ходячее клише мокрый от пота и белая рубашка прилипла к его телу, показывая все его рельефы, что можно рассмотреть даже в таком освещении, и Феликс не уверен, что под рубашкой есть хотя бы подобие майки. Стой они не в самом углу, то фанатки и фанаты этого парня уже бы обкончались, наверное. Феликс думает, что даже есть с чего, потому что он бы мог, не будь его единственным желанием сейчас оказаться на улице. — Привет, — этот парень улыбается такой клише-улыбкой айдола (мило; не особо живо), что все оставшиеся мысли о сексе уходят совсем. — Привет, — Феликс старается выглядеть хоть немного доброжелательно, но серьёзно, последнее, что ему сейчас нужно так это разговаривать с незнакомыми сомнительными парнями в ночном клубе, где априори никто не знакомится просто так. — Меня зовут Хёнджин, а тебя? Единственное о чём думает Феликс, кроме как от того, что он хочет свалить отсюда, — что этому Хёнджину будто пять. А, ну и ещё о панике, связанной с тем, что нужно как-то выкрутиться. И, боги, чудеса явно бывают, потому что именно в этот момент он видит Юкхэя, который явно ищет его, правда, будучи явно до жопы пьяным, не меньше. Даже воздух в радиусе этих метров будто насыщен перегаром, но Феликс уверен, что уже это ему кажется. — Прости, я уже ухожу, — быстро говорит Феликс, надеясь, что Юкхэй подойдёт как можно скорее. — Можно тогда твой номер? — но этот парень будто и вовсе не замечает, что что-то не так. То, что действительно поражает, так это люди, которые совсем не видят, что собеседники хотят закончить разговор, отказаться от знакомства или вовсе уйти. И Феликсу действительно неловко сказать сейчас этому Хёнджину идти к чёрту и грубо отказать, потому что он ничего плохого не сделал вовсе, может правда хотел познакомиться всего лишь (хотя Феликс слабо верит, потому что знает, как стрёмно сейчас выглядит), но сил на разговор нет. И, спасибо не богу, а Юкхэю, тот вдруг видит Феликса и быстро спешит к нему, хорошо хоть не шатаясь, виснет на плече и пьяно смеётся. — Красивый парень, бро, когда успел подцепить? — даже и не пытается тихо говорить, да ещё вдруг и глаза округляет, взгляд делает задумчивым. — Где-то я его видел… О, стой, ты же… — Да-да, тот самый танцор, но мы уже уходим, — прерывает речь друга Феликс, зная, что если не сделает это, то Юкхэй вспомнит, что минут десять назад ещё вовсю орал о том, какие эти танцоры охуительные. Поэтому Феликс ещё и настойчиво добавляет. — Тогда пока, Хёнджин? И Хёнджин неловко мнётся на месте, будто до него не доходит факт, что его могли послать, причём, на удивление Феликса, танцор не выглядит как тот, кому высокое чсв прищемили, скорее как очень удивлённый человек, не понимающий, что происходит. И Феликс честно попытался бы разобраться и переосмыслить всё, не виси на его плечах пьяный двухметровый друг и не будь самым большим желанием оказаться дома. И Юкхэй будто понимает это и за плечи уводит друга, при этом не прекращая громко говорить, что доносится даже сквозь музыку до самого Хёнджина, который зачем-то прислушивается. — Почему не согласился на знакомство? — спрашивает Юкхэй, недоумённо заламывая брови. — Разве не видно, что он пустышка? — Феликс говорит это совсем беззлобно, сразу же чувствуя себя не в своей тарелке от того, что этот танцор мог слышать. — Да, но он хорошенький. Потрахаться самое то, — снова громко говорит Юкхэй, с трезвостью растеряв последние капли чувства такта. — Следи за языком, а лучше вообще заткнись, — грубо прерывает его Феликс, он абсолютно точно не намерен слушать пьяные рассуждения друга, с него хватило, что он вообще тут находится. Юкхэй поднимает одну руку, потому что второй держится за плечи друга, мол, ну ладно, сдаюсь, и они уходят забирать Цзыюй, пока та не совершила чего-то, о чём завтра явно будет жалеть, потому что пьяная она — это совсем не та мисс рассудительность, которую все знают. Пьяная Цзыюй — сорвиголова, королева флирта и просто дура полная, которую особо оставлять одну и нельзя, хорошо, что она находится у барной стойки и вовсю очаровывает бармена, который уже не знает, куда деть себя, судя по постоянным нервным движениям руками. Феликс вздыхает тяжело и зовёт её по имени, она делает вид, что не слышит, хотя это просто невозможно, тогда он дёргает её за руку и на него смотрят удивлённо и очень пьяно, с губ медленно сходит улыбка. — Давай домой? — коротко бросает Феликс, и она неожиданно кивает, видимо, уловив крайне хреновое настроение друга. Слазит со стула, расплачивается с барменом картой, берёт Феликса под руку и молча идёт с ним до выхода из клуба. На улице прохладно, как бывает весной по вечерам, пускай даже если днём уже пекло начинается, Феликс кутается в ветровку и обеспокоенно смотрит на мёрзнущих друзей. Юкхэй, как псина, честное слово, его ни одна болезнь не берёт, а вот Цзыюй не особо крепкого здоровья, поэтому Феликс, не раздумывая, отдаёт свою куртку ей, что она с благодарностью принимает, скрывая в ней свои бледные голые плечи, что кажутся почти белыми в контрасте с чёрным платьем. Такси явно не спешит — сейчас ночь, да ещё и выходные, а Юкхэя тянет блевать куда-то в кусты, зрелище так себе. Цзыюй куда трезвее, стоит на ногах ровно, только навеселе порядком, но Феликс и этому рад, её здравомыслящая голова очень даже хороший бонус к дерьмовой ситуации. Этот вечер, пожалуй, можно записать в список худших вечеров Феликса Ли, но вообще, спорно, у него немало таких вечеров было. Плохих в плане, а не в точности таких, ведь, конечно, этот особенный, пожалуй. Феликс психует, когда такси всё не едет даже спустя полчаса, но, именно в пик его раздражения, оно и начинает подъезжать к назначенному месту, и наконец можно немного выдохнуть, думая только о том, где уложит друзей спать. И именно в этот момент, когда такси уже паркуется, Феликс оборачивается и видит, как из клуба выходит кучка парней, один из которых также оборачивается и в нём легко узнаётся Хёнджин, не такой, как в клубе, без портупей, мокрых рубашек и сексуальной харизмы, обычный парень в худи и с телефоном в руке. У Феликса ком застревает в горле, потому что на него смотрят, как смотрит побитый щенок или котёнок. Что за ещё одна неловкая встреча, звёзды, зачем? Хочется завыть в голос от ненависти к себе и своим тупыми действиям, но он решает отложить это до утра, потому что сейчас надо думать, как помочь друзьям. Феликс на прощание провожает танцора долгим взглядом и наконец отмирает, пинает Юкхэя и говорит идти в машину, стараясь игнорировать то, как болезненно сжалось сердце. Это пройдёт, должно пройти, думает он, сам не особо веря.