***
Намджун очень сильно переживал после сказанных Тэхёном слов. Неужели омега, которую он насильно присвоил себе — просто боится его. Он из-за своей же глупости потерял лучик света. Но в тоже время — он не особо гуманным способом. Это было глупо. Невероятно глупо. Джун не мог описать своё состояние иначе. — Знаешь, Мон. Я тут подумал, что я не хочу иметь свою омегу. Мне этот Чимин даром не сдался. Возможно мои слова будут эгоистичны. Забудь про ребёнка. Забудь про истинность. Выбирай: наша музыка, или ребёнок от омеги, который тебя боится? — строго промолвил Шуга, сжимаясь от абсурдности того, что он только что сказал. — Музыка. Она не оставит и она не боится меня — промолвил Джун, склоняя голову к полу.***
Сокджин вместе с Гуки, Чимом, Ви и своим отцом, пошли в детский магазин. Им надо было прикупить ещё три кроватки. В детских отделах всегда веет какой-то особой атмосферой. Везде висли безумно милые маленькие детские вещички. На взор омеги попались милые жёлтые комбинезончики с кроликами и медведями. Глаза разводились в разные стороны от разнообразия выбора. Сокджин со всей ответственностью прошёл все отделы с детскими вещичками и выбрал самые по его мнению подходящие. Чимин стоял в отделе с колясками и пытался найти коляску для четверняшек, но всё безуспешно. Методами раздумий — Пак решил взять две коляски для двойни. Правда придётся помогать Сокджину на прогулке с детьми, но они с этим справятся. Если кто-то свыше решил подарить Джину четыре ребёнка, то они с этим справятся. Чонгук и Тэхён стояли в отделе с кроватками, где уже сделали выбор, который пал в пользу двух больших и просторных кроваток с высокими бортиками и мягким матрасом в комплекте. Парни взяли всё, что им надо и пошли на кассу. Взгляд Чимина скользнул к выходу, на против которого шёл Юнги. Пак давно понял, что безповоротно влюбился, но омега чувствовал предательство. Истинные чувствует состояние друг-друга. Вот и Чимин таким способом узнал, что альфа вовсе в нём не нуждается.***
Так больно, что кажется всё-равно лучше не станет. Джун страдал. Конкретно страдал. Боль, как кислород разливалась по венам вместе с кровью, превращаясь в неотъемлемую часть дня. Альфа понимал, что где-то его Джин сидит и поглаживает животик с его малышами. Песня, посвящённая любимому — стояла на повторе круглосуточно. Это то музыкальное произведение, которое стало отдушиной любви. Страстной, пылающей любви к «своему» омеге. — Я же выбрал музыку, так скажи… За что приходишь ты ко мне во снах? А я хотел сказать «Люби меня, люби» Буду кутать тебя в сотни пледов, одеялах, Лишь бы ты любил, не зная боли, Лишь бы ты признал во мне — себя. Лишь бы я не знал больше той кори, Что так рвёт на части душу, сердце и меня.....