АБВ2. "Жизни сестёр"

      После уроков, наспех пообедав куксу, я приехала упражняться с Чимином. Мне всё ещё было не по себе от того, какой финт решил выкинуть Ку Чжунэ. Не думал же он, что я заподозрю добрые намерения с его стороны? От двадцатипятилетнего парня по отношению к старшекласснице, конечно! Деловая беседа, покровительственное участие, ага, товарищеские болталки о нравственности и воспитании. На что это должно было быть похоже? А считать, что он вообще не задумался о моей осведомлённости глупо. До моей просьбы о помощи он о существовании Чеён и не знал, а тут вдруг оказался в том же месте, в тот же час?       Я отвлеклась от этой головоломки во время перерыва, присев на лавочку. - Как переговоры на Чеджу? Ребята вернулись? - Да, вернулись, - присел напротив Чимин. – Пока всё гладко. За исключением того, что у нас совсем нет союзников, и создаётся ощущение, будто золотых замыкают в круг. Хангён – который завладел Джунгарией, дружит с гонконгской триадой и якудза Ямашита. Ямашита в неплохих отношениях с Драконом, а Дракон, в свою очередь, давний приятель Джокера, который и крышует Чеджу. По соседству с нами нет ни одной дружеской руки, которую могли бы протянуть. - Трудно быть хорошими, да? – грустно улыбнулась я. – Когда стараешься отдавать всего себя людям, а эти люди, почти каждый, только и думает, что о себе. Само собой, этим эгоистам проще понять друг друга и договориться. - Именно. Бессовестных хапуг куда больше, чем бессмысленных с их точки зрения альтруистов. - Обидно, что в любом регионе мира найдётся своя преступная группировка, но золотые – одни на весь мир. Как так вышло? - Кто бы знал? Частично мы и сами виноваты, не заявляем же о своём существовании на каждом перекрестке, потому и выйти на нас непросто. Да и хотя бы узнать о нашей реальности. Точно так же и мы о ком-то можем не знать. Но я склонен придерживаться мнения, что это человеческая природа, - пожал плечами Чимин, - если так вдуматься, то мы, действительно, идём против естественного развития событий, ведь нормой всегда принято считать то, к чему относится большинство. А большинство во все времена было туповато и жестоко. Я слышал теорию, что Земля не выдерживает перенаселения, и психология человечества автоматически перестраивается на агрессию, чтобы уничтожать лишних, убирать конкуренцию. Но этому противоречит тот факт, что войн, убийств и насилия в обществе было множество даже тогда, когда на планете жило всего сто миллионов, а не семь с половиной миллиардов. - Ты не веришь, что в каждом из нас изначально заложено доброе? Золотые разве спасают и помогают не потому, что как бы… любят людей? - Есть среди нас и такие. Но я к таким не отношусь. Нет, Чонён, я реалист, я знаю то, что вижу, а верить в глубоко закопанное в сердцах добро – не моё. Есть те, кто верит в золотых, помогает нам, старается становиться лучше и делать этот мир лучше, кто уже достоин и благороден. Вот ради них я всё совершаю. - А что, если собрать всех хороших представителей человеческого рода, и постараться отсидеться в сторонке? Вдруг негодяи сами себя переубивают? Раз они такие жадные и охочие до власти. - У негодяев отлично работают инстинкты самосохранения, - хмыкнул Чимин, - и они тоже умеют отсиживаться где-нибудь в подполье, пока идёт заваруха. Есть так называемый Римский клуб, это закрытое сообщество самых богатых и влиятельных людей мира. Дракон в нём состоит. Ходят слухи, что этот клуб разработал программу по снижению количества людей на Земле. Во имя улучшения качества жизни оставшихся, чтобы сократить расход ресурсов и обеспечить меньшее загрязнение экологии. Казалось бы, неплохие цели, но какие средства? Они способствуют не только войнам – международным и гражданским, но и распространению пропаганды гомосексуализма, приводящего к однополым бракам и не дающим нового потомства, они поддерживают индустрию лекарственных препаратов и вакцинации, которые приводят к бесплодию или нежизнеспособности. А сами они, те, кто это решает и придумывает, как раз в стороне, невидимые. Далёкие от либерализма, толерантности и употребления всего, что продаётся в магазинах для масс. – Золотой развёл руками. – Впрочем, с этой точки зрения и мы на самом деле отсиживаемся, потому что воспитываемся в традиционной парадигме и лечимся такими же традиционными методами. И питаемся, живя в Логе, натуральными продуктами. Враньё или правда насчёт всех этих вселенских заговоров, но мы по-любому не попадаем под расклад, - Чимин засмеялся, - хоть ты в начале и грешила на наше братство… - Да я просто уточнила! – смутилась я, вспомнив свои наивные вопросы. – Это так, ради шутки было сказано. - Ну да, конечно, - подмигнул парень. - А что ещё было думать, пообщавшись с вами, которые на тот момент мне все казались волками-одиночками? Это потом я лучше узнала Шугу, Ви, Хоупа, и что Намджун тоже когда-то был в рядах бойцов. - Зато теперь ты вряд ли будешь делать поспешные выводы. - Точно. - Так… что насчёт пятницы? – Чимин увидел, что я свела брови, пытаясь понять, о чём речь, и напомнил: - Я, правда, не отмечаю, но если хочешь, можешь заглянуть в «Пятницу», выпить… чаю за моё здоровье? - О! – опомнилась я. – Да, я с радостью! В пятницу в «Пятницу», - у меня сорвался смешок, - всё сошлось. Может, за самого замечательного тренера я даже позволю себе бокал вина. - Ты мне льстишь, - расплылся Чимин. - Нет, ты очень терпеливый, внимательный и доступно объясняющий. Прирожденный педагог. - Просто ты талантливая ученица. - А вот это уже лесть! – воспротивилась я, выставив перед собой указательный палец. – Иногда я ощущаю себя никчёмной и неповоротливой. - Это нормально, ведь у меня лет на десять больше опыта и практики. – Он поднялся, чтобы продолжать занятие. – Только не забудь, что мы заходим в клуб не через главный вход. - Я запомнила. – Память подкинула мне воспоминание, как Чонгук развернул меня на выход через заднюю дверь. - И не вздумай ничего дарить, - строго попросил Чимин. – Мы народ кочевой, нам ничего не надо. Самое дорогое для нас – присутствие близких и счастливые, мирные мгновения жизни. - Договорились.        В среду мы поехали на баскетбол вместе с Чеён – в этот день наше расписание совпадало. Я старалась не показывать охватывающей меня тревоги, и мы смеялись, обсуждая школьные дела в метро. Но предчувствие говорило мне, что встреча с бывшим может произойти. Знает он или нет, что сегодня я тоже здесь, но уж с графиком Чеён он явно ознакомился. После воскресенья у неё ещё не было занятий в секции, поэтому первая возможность для Чжунэ появиться не выходила из моей головы. Что уж скрывать, сам Чжунэ тоже с трудом оттуда выходил. Оправдывала я его или ненавидела, презирала, подозревала или со страхом прислушивалась, не влюблена ли до сих пор, всё-таки я часто, очень часто о нём думала и вспоминала его. И он сам этому способствовал, постоянно, как акула, кружа где-то поблизости. Но акулы же и не охотятся впустую, не почуяв запаха крови? Стало быть, я сама невольно привлекаю к себе проблемы? Какими бы сильными ни были мои увлечения спортом, борьбой, каким бы жгучим ни было желание стать воином, я не могла отключить рецепторы своего организма и перестать хотеть Чжунэ, стоит подумать о поцелуях или объятиях. Конечно, Сынён скорее всего права, и мне просто хочется парня, но если пока единственный, кто у меня был – это именно Чжунэ, и мне с ним было здорово, то что я могу поделать? И это притом, что я разумом отлично осознавала – отношения мне не нужны, совсем, вообще. Но не у меня одной, уверена, такая мешанина в голове, когда понимаешь ненужность чего-то, а всё равно хочешь. Иначе откуда берутся шопоголики или вроде того? Которые тратят деньги, время или нервы на ерунду. Вот, к примеру, мать Чеён и Чэрён. Очевидно же, что ей этот сожитель-алкаш только во вред, но из-за лени и нежелания быть одной, она хочет оставаться с ним, хотя он ей даром не нужен. Лучше бы постаралась найти работу и заполучить стабильный заработок, вот то, что ей было нужно по-настоящему. А не пьяница под боком. Я со своей страстью к Чжунэ выглядела примерно так же? Но я хотя бы не отрицала пагубность этого влечения и всячески старалась от этого избавиться.       Я закончила чуть раньше Чеён и, ведомая интуицией, минуя пока что душ, только перекинув через шею полотенце, пошла к залу, где тренировалась школьная группа. Я-то играла в команде со студентками университета Корё, меня взяли к ним ещё в прошлом году, как самую перспективную баскетболистку из младших учениц секции. Проходя по широкому коридору, покрашенному в голубой приглушенный цвет, я немного отступила влево, чтобы через окно холла увидеть парковку. Да, там стоял тёмно-серый, матовый «порше». Подозрения меня не обманули. Стараясь не топать и не шуметь, я подошла к распахнутым дверям спортзала, держась у стенки, чтобы меня не увидели. Оттуда выходили девчонки. Сосчитав их и увидев, что выходит даже тренер, я поняла, что внутри осталась только Чеён. Потом я услышала характерный скрип скамейки, с которой встали, а затем гулкое, лёгкое шествие по гладкому полу игровой площадки. Это были не девичьи шаги, а вкрадчивая походка большого хищника. Моё сердце забилось чаще, и я стиснула челюсти, когда услышала обезоруживающий меня голос: - Ты здорово играешь, молодец! - Спасибо, - ответила Чеён. - Давно занимаешься баскетболом? - Около четырёх лет. - Я тоже играю. То есть, раньше участвовал в студенческой лиге, когда учился в университете, а сейчас так, в свободное время, с друзьями, для себя. – Чеён ничего не говорила, а я силилась не выйти и не прекратить эти якобы невинные речи. Нет, я не должна вмешиваться. Я предупредила Чеён, и ей решать, как быть. Даже если мне очень больно. Я закрыла глаза, признавая это. Да, мне больно. Почти так же он подкатывал и ко мне, значит, я была мимолётным увлечением, которое он с лёгкостью забыл и пошёл дальше. И все его слова были обманом. А ещё мне было больно от того, что Чеён могла повестись на это, и тогда рядом с Чжунэ, помимо Даны, оказалась бы ещё одна девушка, а мне оставалось бы только… плакать и ревновать. Боже, какая же я дура, я не имею права ревновать чужого мужа, но я ревную! Даже к его собственной жене. Я не представляла, что отпустить и смириться с фактом, что Чжунэ станет чьим-то, будет так тяжело. Я не хотела, чтобы произошедшее между нами было у него ещё с кем-то (не столько секс, сколько те встречи, пререкания, прогулки по набережной, любование закатом, когда я откидывала голову назад, ему на грудь, а он обнимал меня), но я не находила в себе сил простить и пожелать ему счастья. – Подвезти тебя домой? – спросил он не у меня. - Нет, спасибо, господин Ку, - чётко произнесла Чеён. - Мне не трудно, даже по пути… - Спасибо, господин Ку, но я уже договорилась с другим человеком, чтобы меня проводили. - Вот как? Что ж, тогда в другой раз. Ты не против, если я ещё как-нибудь зайду посмотреть, как ты играешь? - Знаете, от этого попахивает каким-то извращением, но запретить вам я не могу. – Я распахнула веки, дивясь смелости Чеён и замечая, как мне стало легче дышать. Неужели есть ещё кто-то, кто даст достойный отпор этому баловню судьбы? - Извращением? – изумлённо переспросил Чжунэ. - Да. Здесь занимаются девочки от пятнадцати до восемнадцати, в шортиках и майках, а вы хотите на это смотреть. Вам сколько? Тридцать? - Двадцать пять… - севшим голосом, почти оскорбившись, уточнил Чжунэ. - Ну, всё-таки тоже не мальчик. - Чеён… - Вы можете не носить кольцо, но я знаю, что вы женаты, и многое о вас слышала, поэтому не тратьте времени.       Повисло молчание. Хотелось бы мне видеть в этот момент лицо Чжунэ, наверняка красное от ярости. Пауза затягивалась, но он прервал её сам: - Тебе обо мне Чонён всякого наболтала?       Ощутив заминку со стороны Чеён, я не стала больше таиться в укрытии и, шаркнув ногой для привлечения внимания, вышла из-за двери. Чжунэ обернулся, и девчонка тоже сразу же заметила меня, улыбнувшись глазами. Я подошла к ней, но смотрела на молодого человека. - Да, это я ей рассказала о тебе всё, что знала. - Всё? – прищурившись, уточнил он, намекая, что у нас с ним есть некий секрет. Но я не поддалась и кивнула: - Всё, и про то, что мы спали. - Да, Чонён всё мне рассказала, - вклинилась Чеён и взволнованно посмотрела на меня: - Можно я ему расскажу? - Что? – не поняла я. О чём она? Но из того, что я услышала минутами раньше, я поняла, что эта бойкая особа не растеряется, поэтому доверилась: - Да, конечно… - В общем, - Чеён задрала голову, чтобы смотреть Чжунэ в глаза. – У нас обеих был печальный опыт. Я пробовала спать с парнями, но у меня это вызывало отвращение, и я стала подозревать, что со мной что-то не так. И вот мы как-то с Чонён разговорились… мы давно симпатизировали друг другу, общаясь в школе. И она мне рассказала, как переспала с вами, как ей было неприятно, как у неё не проходило ощущение чего-то противного. Совсем как у меня! Я поняла её и, одним словом, мы поняли, что… лесбиянки, - без запинки, с непроницаемым лицом закончила Чеён, приобняв меня, не глядя, за талию. – Пользуясь возможностью, мы съехались, и теперь больше можем не стесняться своих чувств и потребностей. Что поделать, если природа так распорядилась, и мужчины – не по нашу душу?       Чем сильнее у Чжунэ расширялись глаза, тем труднее мне было сдерживать смех. Я никогда бы не подумала, что обвинения и оскорбления, задевавшие меня в школе, когда-нибудь так уместно впишутся и помогут поставить на место зарвавшегося типа. - Чонён… - с трудом избавляясь от немоты, перевёл он взгляд на меня. – Это… это что за бред? - Увы, всё так и есть, - поддержала я умелую ложь Чеён, хотя мне актёрство давалось с трудом. – Ты спросил, почему я так пекусь о ней? – Я тоже положила свою ладонь на талию подруги. – Мы любим друг друга. И я очень ревнивая. Очень! - И нам пора собираться, - шепнула она мне полу-интимно, будто забыв о присутствии Чжунэ, - пошли в душ. - Да, конечно, - согласилась я и развернулась следом за ней, целеустремлённо зашагавшей прочь. - Чонён, подожди! – позвал меня Чжунэ, но я, задержав ногу в воздухе на секунду, всё-таки пошла дальше. – Чонён! Надо поговорить! – Я боялась задержаться и выдать, что всё сказанное – дешёвый театр. Очень уж понравился мне розыгрыш, чтобы разоблачать его. Однако когда Чеён уже перешагнула порог, Чжунэ догнал меня и поймал за запястье. Мой взор выхватил его мощную кисть баскетболиста, обрамленную золотым браслетом эксклюзивных часов. – Это же не так, тебе не было противно со мной… не было же? – Я набралась отваги взглянуть ему в глаза. Там был страх, там была паника. Он умолял опровергнуть заявление Чеён. - Пусти…       Подруга заметила, что меня остановили, и ждала в коридоре. Чжунэ злобно покосился на неё: - Иди! Я задержу её всего на минуту! Дай мне сказать ей пару слов!       Я посмотрела на Чеён, и не думавшую сдвигаться с места. - Ладно, я сейчас догоню! – согласилась я. Девчонка пожала плечами и ушла. Я повернулась к Чжунэ. Он спешно перехватил меня за плечи, оказавшись слишком близко. Белая рубашка, слепящие белизной воротничок, рукава, манжеты. Приехал прямо из офиса. Мужественная смуглая шея переходит в упрямый, красивый подбородок. По мне пошла дрожь: его лицо, его губы были ближе некуда, и я унюхала не только парфюм, но и запах пены для бритья, геля для душа, кондиционера для одежды. Всё это создавало букет благоухания ухоженного, вычищенного, дорогого мужчины. А чистоплотность, помимо состоятельности и прочего (стройного тела, молодости, уверенности), как я заметила, иногда безумно возбуждает. - Пожалуйста, скажи, что я тебе не был неприятен? Чонён, помилуй, не говори, что… что ты поэтому оттолкнула меня тогда? – Я видела его неподдельное волнение, у него разве что пот на лбу не выступил. Ему так жутко было признать, что кому-то постельные утехи с ним пришлись не по душе? А я тем временем вспомнила, о чём он говорил. Та ночь, единственная наша, и вообще моя единственная взрослая ночь, когда я не дала закончиться половому акту и выпихнула его из себя. Нет, это было не от гадливости и отторжения, напротив, мне было настолько хорошо, что я испугалась. Я не хотела раствориться в Чжунэ и погибнуть в этой любви, а до краха оставались какие-то мгновения, как на таймере бомбы. Мне было необходимо разорвать наш контакт, удалить его от себя, чтобы не ощутить, как моё тело отдалось ему безвозвратно. Потому что за собой оно бы утянуло и сердце, и душу. Вспоминая это, я долго молчала, заставляя Чжунэ терять остатки самообладания. – Скажи же, Чонён! – он тряхнул меня за плечи. – Нам же было хорошо? – Пальцы Чжунэ тронули моё лицо, нежно взяв его. Стиснув зубы, я придумывала, что ответить, я не хотела выдавать правду! – Чонён, прости меня за цирк с этой девчонкой, ты же понимаешь, что она меня не интересует? – Несмотря на то, что я считала – мне это безразлично, я всё-таки испытала успокоение. Горечь и холод, сковавшие меня, когда я стояла за стеной у двери, стали растворяться. – Я только хотел задеть тебя, я… - нахмурившись, он опустил виноватый взгляд и покачал головой. – Я действительно не привык говорить с людьми честно, но я знаю, что ты предпочитаешь слышать истину, какой бы она ни была… Я хотел ранить тебя так же, как это сделала ты и… и я хотел увидеть тебя. Под любым предлогом. Чтобы не показаться навязчивым, чтобы ты не подумала, что я вновь пытаюсь подобраться к тебе… - Но ты именно это и пытался! – заметила я, угадав правильно всю его стратегию. - Да! Да, потому что я пытался быть без тебя. И у меня плохо получается, - замер он, впившись в мои глаза взглядом своих. Я поняла, что близка к сдаче. Такие слова, да этим голосом! Я пытаюсь быть железным бойцом, но пока ещё я даже не каменная, даже не чёрствая! Я схватила его руки и оторвала от себя. - Мне пора, Чжунэ! - Чонён! Чонён!       Я ускорила шаг. Не ради собственной гордости, а ради дела золотых, я должна быть сильной. Я не могу быть с ним. Пусть даже в какой-то степени он окажется искренним в личном плане, но я не могу допустить возврата к прежнему, уже нельзя. Я – человек золотого воинства, он – дракон. Мы по определению не можем быть честны друг с другом, мы не можем жить, ориентируясь только на свои прихоти. За ним стоит мафия, за мной – братство. Чжунэ попытаются вертеть, как уже сделали это, женив его на Дане, если брак по расчёту не обман. Мне могут перестать доверять ребята, если я продолжу роман с драконом. Догнав Чеён в раздевалке, я принялась снимать с себя форму. Все девчонки уже были в кабинках и шумели водой, подруга же поглядывала на меня, и я, чтобы смягчить неловкость, улыбнулась ей. - Тебе говорили, что ты гениальна? - Да это так, импровизация, - отмахнулась она. - Можно очень нескромный вопрос? - Давай. - Ты серьёзно спала с парнями? - Нет! – засмеялась она. – Я ещё девственница, куда мне! - Но ты так лихо его отшивала… - После того, что я пережила дома в последние годы, мне на многое всё равно, я не испытываю прежнего смущения за многие действия, - веселье с её лица пропало, - буквально вчера мне пришло в голову знаешь что? Что весь стыд, который мы имеем, всю неуверенность мы храним только потому, что боимся потерять лицо перед родителями, перед кем-то, кого любим и уважаем. А когда лишаемся привязанностей и ориентиров, неких авторитетов, сами для себя мы становимся куда наглее и проще. Стыд – это страх осуждения от того, чьё мнение по-настоящему важно. А когда таковых нет… Теперь для меня главное постоять за себя и за Чэрён, остальное может катиться к чёрту.       Я вполне её поняла. Сегодня Чеён заставила меня взглянуть на себя с уважением, я больше не воспринимала её как какую-то там младшую. Она была морально ровесницей мне, а, может, даже старше. Жаль, что девчонка не умела драться хотя бы так же, как я, тогда бы ей было ещё легче отстаивать свои права и защищаться. По дороге домой, в метро, мы всё ещё обсуждали произошедший инцидент. - Вообще, откровенно говоря, - закинув ногу за ногу, рассуждала Чеён, - я бы не отказалась переспать с каким-нибудь богатым парнем, если бы он при этом помог мне финансово, вытащил бы нас с Чэрён из той задницы, в какой мы оказались. - Ты бы лишилась девственности за деньги? – удивилась я тихо, ей на ухо. - А почему нет? Как много ты знаешь случаев, чтобы это случилось по любви, и парень ценил бы это до конца жизни? – На примере меня и моих сестёр, соотношение пока было один из трёх, и то, если Намджун не подведёт. Джебом поступил с Сынён некрасиво, а про себя с Чжунэ и думать не хочется. – А деньги хоть как-то помогли бы устроить жизнь, стать независимой. Тогда и можно будет о любви думать. Когда материальное устаканится. – Я посмотрела на Чеён, услышав от неё почти те же слова, что сказал мне как-то Югём. Как жалко, что денежные трудности заставляют хороших людей портиться. Но, может, Чеён я смогу переманить в общество добровольных нищих, доказав, что и без миллиона вон в кармане жизнь не заканчивается? А уж на еду всегда заработать можно. - Может, зря я тебя тогда от Чжунэ отговорила? – пошутила я. - Ты же сама сказала, что он поматросит и бросит, нет, тут нужен какой-то более постоянный. У него друзей понадёжнее нет? – посмеялась Чеён. - Такие же богатенькие сыночки у него в друзьях водятся, но я с ними едва знакома. - Даже если бы ты ничего мне не сказала об этом Ку Чжунэ, - сообщила мне вдруг Чеён, - я бы всё равно с ним не стала связываться. - Почему? - Во-первых, он не в моём вкусе.        Это было для меня открытием. Наверное, ослеплённая влюбленностью, я воспринимала его идеализированно, чтобы принять, что для кого-то он не хорош. - А во-вторых? – заинтриговалась я хитрым блеском в глазах подруги. - Во-вторых, разве не очевидно, что он к тебе не ровно дышит? - Что?! – ахнула я. - Кому понравится гулять с парнем, влюблённым в другую? - Да не влюблён он в меня… - воспротивилась я. - А мне именно так и показалось. - Тебе показалось! – убежденно заявила я. - Может быть, но очень уж было на то похоже. – Мы умолкли и проехали две станции без комментариев. Потом Чеён спросила: - А почему вы расстались? Из-за того, что он начал встречаться с другой? - Да нет, оказалось, что невеста у него уже и была, это он со мной зачем-то параллельно начал встречаться, забыв поставить меня в известность, что на носу свадьба. – Я так легко рассказывала об этом Чеён, что не могла понять, дело в том, что прошло время, или это моя «сожительница» настолько положительно на меня влияет? – Как ты и сказала, кто станет гулять с парнем, у которого другая? - Но любить двоих одновременно нельзя, если он увлёкся тобой, почему не расстался с невестой? - Не знаю, - точнее, я вроде бы знала, но до сих пор не уверена, что всё именно так, - может, её всё-таки любил сильнее? - Или струсил? Не замечала, как много вокруг людей, которые иногда боятся озвучить элементарные вещи? И всё запутывается, запутывается… - Точно! Таких полно. Меня саму раздражает, когда из мухи делают слона, ну скажи ты всё, как есть, и легче станет, и тебе, и всем окружающим! - Во-от! Может, Ку Чжунэ из таких? - Ой, всё, хватит о нём, много ему чести.       Дома Чэрён уже приготовила ужин. Переодевшись в домашнее, мы вчетвером уселись на кухне. Сынён выслушала наш рассказ о том, что пытался учудить Чжунэ и, вздохнув, промолвила: - А я всё равно считаю, что он милый молодой человек. - Он скотина, - сказала я. - Если женат, нельзя клеить других, - возмущенно произнесла Чэрён. - Ох, дети, ничего вы не понимаете в обстоятельствах, - закатила глаза старшая сестра. Она посмотрела на каждую из нас поочередно. – Легко всякого заклеймить и признать сволочью, но мы-то с вами что, идеальные? – она замахала руками, - нет-нет, это так, разумеется, особенно для них – мужчин. Мы – девочки, очень замечательные, но для себя же нужно понимать, что мы не обладаем мудростью царя Соломона и Конфуция, чтобы диагностировать негодность? Ошибаются все. И мы с вами. Будете максималистками – будете страдать. Научитесь принимать недостатки людей. - Даже лицемерие? – нахмурилась я. - Ну, не детей же он убивает и ест, тоже мне, страшный грех! - Нельзя оправдывать человека потому, что он богат, - несмело возразила Чеён. Сынён была её старше почти на восемь лет, и открыто спорить с ней она бы не решилась. Я же порадовалась, что Чеён всё-таки рассудила так. Когда она задумалась над потерей невинности с кем угодно, лишь бы богатым, я запереживала, не повлияла ли на неё уже чрезмерно Сынён? Но, видимо, это были напрасные опасения. Просто сёстры Шин оказалась в новом для себя положении, и Чеён искала варианты развития событий, прокручивая в голове многое, большую часть из которого реализовывать, конечно, не намеревалась. - Так делают даже коррумпированные суды, - засмеялась Сынён, - чем мы хуже? У кого деньги, тот платит и получает индульгенцию. Это ещё церковь в давние времена практиковала. Ладно, не будем о грустном! Чонён, я навела справки о своём директоре. - Каком директоре? – удивилась я. - Ну, фитнес-клуба! Его зовут Ким Чунсу, ему тридцать пять лет, он разведён. От предыдущего брака у него есть сын лет девяти, кажется. С одной стороны, алименты – это минус, но, с другой, если у него уже есть ребёнок, то он не будет настаивать на заведении новых и даст мне спокойно заниматься карьерой, а это плюс. В общем, пока всё складывается идеально. - За исключением того, что он с тобой ещё даже не знаком? – прожёвывая кусочек свинины, хохотнула я. - Это мелочь! В пятницу у меня там вторая фотосессия, вот и познакомимся. Теперь-то я знаю, что это не мальчик с улицы! - Вы красивая, наверняка вы ему сразу понравитесь, - тихо сказала Чэрён. Сынён разрумянилась от комплимента. - Посмотрим-посмотрим, иногда мужчины на удивление слепы и тупоголовы! И всё приходится брать в собственные руки. Кто, если не мы, сделает их счастливыми? В этом они совсем несамостоятельные.       Улыбнувшись смеху Сынён, я опять подумала о Чжунэ. Он выглядел несчастным, совсем не таким, каким был, когда мы встречались. Неужели за деревьями я не разглядела леса? Неужели он был заложником обстоятельств, о которых сказала сестра? Неужели именно я должна была в какой-то момент пойти ему навстречу? Но что толку теперь об этом говорить? Судьбы наши стремились совсем в разные стороны.       Свято соблюдая конспирацию, ещё за квартал до «Пятницы» я набрала Чимина и попросила его меня встретить и провести внутрь, а потом остановилась на углу неосвещённого переулка и ждала, когда он за мной придёт. Именинник не задержался и явился через пять минут. Я поздравила его, пожав руку, но Чимин, не отпуская её, заявил: - Когда поздравляют – целуют в щеку! – И повернулся боком, слегка наклонившись. Со смешком, я исполнила его просьбу, и мы отправились в клуб. Меня ещё не научили морзянке, на которую открывалась металлическая задняя дверь, поэтому в одиночестве я бы соваться и не рискнула.        Какими-то узкими, лабиринтообразными переходами за стенами, мимо публичных вечеринок в ресторане и дискотеке, просматривающихся сквозь небольшие оконца, прозрачные лишь изнутри, по нашу сторону, мы дошли до уединённой кабинки, внутри которой уже шёл кутёж. Чимин пропустил меня вперёд, и я, прежде чем сесть, поздоровалась с Ви, Шугой, Чонгуком, Хоупом, мужчиной, которого, если правильно припоминаю, звали Джином, и собственным зятем. Его визит был официально разрешённым, Чжихё знала, что после работы он должен был заехать на праздник к друзьям. Но она не знала, что я тоже буду здесь. - Да у вас тут опять мальчишник? – машинально взяла я протянутый мне Хосоком бокал шампанского и села возле Намджуна. По другое плечо от меня приземлился Чимин. - Типун тебе на язык! – прижал ладонь к груди Хоуп. – У нас всего ничего холостых пацанов осталось, пусть эти герои продолжают в том же духе, кому иначе я буду завидовать? - Пусть сами нам завидуют, - расплылся Намджун, откинувшись на спинку и потягивая винишко. - Ой, прям тебе плохо живётся? – прищурился ехидно Юнги, обращаясь к наследнику ювелирной корпорации. Тот знакомо поглядел на циферблат наручных часов. - В целом – прекрасно, но скоро надо домой, чтоб Хана не волновалась, а вы можете тусить, сколько хочется… - Я промолчу, чем вы можете заниматься, сколько хочется, - ухмыльнулся ему Чимин, а потом посмотрел на Джина, - я удивлён, что этот вообще сюда доехал! - Да-а, - закивал Хосок, - выхватить такую красавицу – это ж что в прошлой жизни надо было сделать? Планету спасти? - Прекратите обсуждать Вики, - недовольно, но беззлобно попросил Джин. – Приставайте к Ви, он до сих пор за свадьбу не проставился! - Вот да! – развернулся к тому Шуга. – Ещё лучший друг называется! А пригласить меня не надо было? А? Брат во Будде? Что за дела такие? Кто был вместо меня шафером? Какая наглая рожа? - Не было никакого шафера. Всё вышло спонтанно, - потягивая через трубочку какой-то сложный коктейль, оправдался Тэхён. – Да и не было особого празднования, обычная церемония. Правда, Чонён?       Он привлёк внимание ко мне, и я немного растерялась. В первую очередь из-за того, что на меня вместе со всеми остальными воззрился Чонгук. - Да, но это было очень красиво! Я даже в какой-то момент подумала, что такую свадьбу захотела бы любая. - И ты? – улыбнулся мне Чимин. Я пожала плечами, чувствуя, как продолжает смотреть на меня Чонгук. - Возможно, но это было сиюминутное помутнение, так-то я замуж вообще не хочу. - Наш человек! – дотянулся похлопать меня по плечу Хоуп. Шуга усадил его обратно, привставшего: - Не примазывайся, женатик, сиди там, компот пей, орехи свои веганские грызи…       Взгляд Чонгука пометался между мной и Чимином и скрылся в бокале вина под его носом. Он всегда молчаливый, но сегодня какой-то загадочный сверх меры. - Что ещё? На резиновых баб перейти? Не дождёшься! – показал Шуге кукиш Хосок. Я засмеялась. Боже, тридцатилетние мужики, а поведение! Видимо, у мужчин детство не заканчивается, слухи не врут. Или у золотых настолько напряжённая и морально трудная жизнь, что когда они расслабляются, то превращаются именно вот в таких мальчишек? - Хоуп, а не хотите с Ханой завтра к нам в гости заглянуть? – предложил Намджун. – Перекинулись бы в картишки, кино какое посмотрели. - Я бы с радостью, но мы с Ви и Шугой завтра в Лог смотаемся ненадолго. – Я ощутила тоску и белую зависть. Хорошо им! Захотели – метнулись. - А, да, чего ты скатился-то с Каясан? – поглядел на Тэхёна мой зять. - Да я уже сказал Хоупу. В Южной Кёнсан* шныряли люди Хангёна. Они были недалеко от Лога, у Хэинса, но мы не поняли, чего они хотели. - И это при том, - поднял палец Хосок, - что Хангён даже словом не обмолвился о каких-то претензиях к золотым и вёл себя крайне любезно. Дантист, может, Вики что знает по этому поводу? - Нет, она бы сказала, - покачал он головой. - Ты уверен? Может, она с братом заодно? – предположил Чимин. - Она не Дами! – поджал губы Джин и уже спокойнее добавил: - Она далека от дел и интриг своих родственников, и сейчас ей не до этого. Понимает это и Хангён, который не стал бы её вмешивать. Если на кого и стоит грешить, то на Джексона… Его воспитал Дзи-си, и то, что в двадцать лет мы пытаемся сделать из парня золотого… не знаю, сработает ли? - Эвру и того больше было… - начал Хосок, но Юнги его перебил: - Ещё неизвестно, чем закончится этот ваш эксперимент! Как бы разгребать не пришлось в сто раз больше. - Его принял Сандо, - непререкаемо прозвучал голос Чонгука. Впервые за то время, что я здесь присутствовала. – Сандо никогда не ошибался в людях, верно, Джин? - Горячо подтверждаю. Все его догадки в Китае оправдали себя. - И он общался с Джексоном, - напомнил Чонгук парням, а я в очередной раз понятия не имела, о ком идёт речь, - и считал, что парня переделать шанс есть. И я так считаю. – Я заметила, как сжались его пальцы на бокале. – Люди способны меняться, в каких бы условиях они не родились, нет никакого генетического кода, закладывающего подлость! Переосмысление может прийти ко всякому! - Кроме Дзи-си и Джиёна, - засмеялся Хосок и поднялся с бокалом. – Во всех правилах есть исключения, которые эти правила лишь подтверждают. Абсолютно бессмысленная крылатая фраза, поэтому давайте выпьем за того, кого, к счастью, менять не надо, потому что он у нас солнышко. За именинника!       Лидер местных золотых, который для присутствующих был товарищем и равным, всё-таки умел на них влиять и оказывать воздействие. А ещё Хоуп удивительно умел сглаживать углы и поднимать настроение. Не так, как Шуга – шутками и анекдотами, а способностью самое мрачное и безвыходное положение преподнести в таком цвете, будто всё это запросто решаемая фигня. Казалось, его невозможно загнать в тупик или заставить потерять всякую надежду. Похоже, оттуда и родилось его прозвище.       Ребята выпивали смелее, а я, помня о мальчишнике, вернее, мало что с него запомнив, что и послужило уроком, делала в тост по глотку, потягивая один бокал. - Значит, вот почему Джинни такая хмурая сегодня была, когда я её с универа подвозил, - беседовал Намджун с Юнги. – Ты на Каясан собрался. - Да, она обиделась, что я уезжаю на целую неделю! Мол, этого же не требуют дела, это не миссия. И как ей объяснить, что я соскучился по друзьям и сто лет там не был? - Никак, моей сестре нужно повышенное внимание, - признал Рэпмон, - такая она у нас барышня. - Я и так провёл в Сеуле два с лишним месяца, а когда выбрался разок к родителям, то и туда поехал с ней! Я же не от неё сбегаю, а чтобы повидать товарищей! - Девушкам это не объяснить, - вклинился Хоуп, - Хана тоже постоянно думает, что я отсутствую, потому что мне с ней скучно и неинтересно. - У нас с Чжихё таких проблем нет, - расплылся зять. - Конечно, куда ты в последний раз надолго исчезал? Задерживался с работы на десять минут? – пошутил Шуга. Рэпмон пропустил мимо ушей подначивание и посмотрел на время. - Да, кстати, мне уже пора. Чонён, тебя подбросить на такси? - Нет, я ещё посижу, - отказалась я. Намджун провёл глазами по присутствующим: - Обязательно потом доставьте Чонён до дома! - Без вопросов, - откликнулся Чимин.       Вскоре за Намджуном отчалил Джин. До последнего оттягивал момент отъезда Хосок, дождавшись, когда мы, подвыпившие, отправимся на танцпол и присоединившись к нам. Энергии в нём явно было хоть отбавляй, он отрывался так, как ни один из нас, кто был помоложе. Какие-то девушки на дискотеке даже пытались с ним познакомиться, но он быстро пресёк их попытки и, вздыхая, всё-таки умчал домой. Потом, пожелав всем спокойной ночи, в задворки клуба ушёл Чонгук. Я примерно час сидела с Шугой, Ви и Чимином, перебравшись к бару, и они уговорили меня ещё на бокал шампанского. Выпив, я опять захотела танцевать, а когда мы с Чимином вернулись с танцпола, Юнги и Тэхёна уже нигде не было. - Наверное, у них автобус ранний завтра, - предположил мой молодой тренер, забравшись на высокий стул, - ушли спать. - Бросить бы всё и съездить с ними! – залезла я рядышком. – Впрочем, впереди два выходных дня, я бы даже не многое пропустила в школе. - Тебе мало тех занятий, которые у нас почти каждый день? - Мне кажется, что да. Силы остаются, а навыки приобретаются медленно, значит – мало! – хохотнула я. - Какая ненасытная, - повёл бровью Чимин. Сквозь алкоголь и угар вечеринки, этот жест показался мне очень соблазнительным. Я зачем-то пошла на поводу у его интонации и, слегка подавшись вперёд, шепнула: - Ты слабо меня изматываешь. - Я?! – ткнул он пальцем себе в грудь и, прежде чем выдать возмущение, попросил у бармена холодной воды без газов. – Я плохо изматываю?! - Видимо, - обмахиваясь от жары ладонью, издевалась я. Когда бармен поставил ледяной стакан, я попыталась перехватить его у Чимина, тренируя сноровку. Ну и, действительно очень мучила жажда. Я никогда, похоже, столько не танцевала. Мои пальцы сомкнулись поверх стекла, но на них тотчас легли пальцы Чимина. Подняв взгляд к нему, я встретилась с его глазами. Мои щёки пылали. – Я успела вперёд! – обрадовалась я. Но Чимин не размыкал своих пальцев, продолжая смотреть мне в лицо.        У меня зазвонил телефон и я, оживившись, заёрзала на стуле. Нащупывая мобильный, я и не заметила, когда выскользнула из-под касания Чимина и уже обеими руками искала трубку в карманах джинсов. - Алло?! – сквозь музыку крикнула я. - Алло! Чонён! Это Югём! – Я отодвинула экран и убедилась, что именно это имя там и написано. Да и кто бы ещё мог звонить в три часа ночи. Или утра? - Да, привет! - Чонён! Мне срочно нужна помощь! То есть, не мне… я… пытался дозвониться до Чжинхвана или Юнхёна… - Что?! Говори громче, я тебя плохо слышу! – Я не очень разобрала, о ком и чём он говорил. - Я не знаю, к кому ещё обратиться! – проорал он. – Чонён, я с Чжунэ! У него передозировка, я не знаю, что делать! Если позвонить в скорую, его загребут за наркоту, что делать, Чонён?! У меня нет ни одного знакомого медика, а у тебя?!       Мобильный едва не выпал из моей руки. Хмель из головы молниеносно улетучился. У Чжунэ передозировка. И он может умереть. Это всё, что я осознала, перестав слышать музыку и чувствовать радость, царившую на душе мгновение назад. Я должна была спасти эту бестолочь, иначе никогда себе не прощу того, что с ним случилось.