АБВ2. "Жизни сестёр"

       Будильник прозвонил, но я, нажав на него, решила позволить себе ещё пять минут поваляться. Это не Тигриный лог, а всего лишь сборы в школу, а её уроки могут и подождать. Полночи лил дождь, тем самым разморив меня и подчинив дремоте. Под шум дождя отлично спится. - Чонён, вставай! – Меня потрясли за плечо. Я узнала голос Сынён и удивлённо раскрыла глаза. Она никогда не вставала в такую рань! Чтобы Сынён будила меня в школу? Если ей самой никуда не надо было, то она спала до обеда. - Что случилось? – непонимающе проморгалась я. - С днём рождения! – засмеялась она, обняв меня, всклокоченную, помятую подушкой. Поцеловала в щёку и всучила что-то в руки. Это была коробка. Опустив лицо, я взялась за бант. - Спасибо… - Но это подождёт! – отобрала она у меня коробку назад, положила на одеяло и, откинув его с меня, потянула за руки из постели. – Вставай! - Да что такое? – в майке и трусах, босая, сползла я с кровати. Сестра тянула меня к окну, подведя к которому распахнула занавески. Я сначала ничего не поняла, уставившись на помытое дождём стекло. Потом сквозь него увидела дом напротив, за облетающими деревьями. - Ниже взгляд опусти! – шепнула Сынён. Я ещё раз моргнула, зевнув, и наклонила лицо. Теперь глаза мои сами выпучились, обнаружив яркие пятна.       На асфальте было написано «С Днём рождения!», причём краской, а не мелом, чтобы не смыло. За дорогой с этой надписью, на газоне, от бордюра до лавочек и детской площадки, охапками розовых роз было выложено сердце, а в центре него, красными розами, цифра «19». Именно столько мне сегодня исполнялось. Не в силах понять и сразу прийти в себя, я едва успела задуматься, кто автор такого сюрприза и кому не жалко денег на… тысячу роз? Нет, их тут больше, я это знаю, потому что года два назад поклонник Сынён подарил ей букет в сто роз, и он выглядел примерно как одно из звеньев выложенного букетами сердца. Звеньев было четырнадцать или пятнадцать, да плюс цветы в цифрах… - Твой Ку Чжунэ – просто зайка, - шепнула сестра. Мои подозрения и так склонялись к этой версии, но я всё равно зачем-то ляпнула: - Что сразу он?       Сынён заготовленным жестом подняла руку со своим телефоном, где была открыта смс-ка: «Пожалуйста, проследи, чтобы она утром посмотрела в окно!». Абонент «Ку Чжунэ». Я прищурилась, цокнув языком: - Ты что, общаешься с ним? - Нет, оставила записанным контакт с тех пор, как он тебя искал в августе. Вот видишь, пригодилось для опознания отправителя. - Блин… - посмотрела я ещё раз за окно. Это было… слишком? Куда мне, обычной школьнице, такое поздравление? - Чего такая недовольная? – пихнула меня локтем Сынён. – Глядите, не бриллианты конечно, но чего киснуть-то? - Да дались мне фитюльки ювелирные! - Я знаю. Шучу же. - Это… ну. Чересчур. Зачем он это делает? Знает же, что я не буду с ним… ну… больше встречаться, - пробубнила я, плохо с утра подбирая слова и формулируя мысли. - Ладно, забудь пока о нём, - подняла Сынён свою коробку и опять сунула мне в ладони. – Этот подарок я приготовила заранее, поэтому он немножко не то, что я бы хотела подарить тебе теперь. А поскольку я в магазины не могла выйти с этим, - указала она на ссадины на лице, - то другого ничего не купила.        Я развязала бант и подняла крышку. Там лежало кружевное нижнее бельё. Очень красивое. Хотя я и предыдущее, подаренное сестрой в прошлом году, ещё ни разу не надевала. - Очень красиво, спасибо, - как можно натуральнее улыбнулась я. Сынён меня пихнула в другой бок: - Я знаю, что ты консервируешь эти мои подарки! Но уж ради такого случая, - кивнула она на окно, - с таким парнем… Могла бы… - Ну его нафиг! – отложила я коробку. - Вот! Поэтому я захотела тебе подарить газовый баллончик или что-то вроде этого, - хохотнула Сынён. - Я и без баллончика могу за себя постоять, - напрягла я бицепс, показывая ей. – С таким, как Чжунэ, даже стараться не надо. Он слабак. - Иногда мы недооцениваем слабых мужчин, - мягко произнесла сестра, опустив взгляд, - и переоцениваем сильных. Иногда, возможно, лучше, если мы можем справиться с мужчинами… - Прости… - Ничего, - похлопала меня по руке она. Мой мобильный затрезвонил, это уже был не будильник, а чей-то вызов. - Алло? - С днём рождения, сестрёнка! – вдохновлено и бодро пропела по ту сторону Чжихё. Посыпались пожелания в лучших традициях старого поколения, затяжные и искренние: - Будь всегда умницей, такой же крепкой и здоровой, имей терпение и выдержку, не бойся проблем, но пусть их будет как можно меньше на твоём пути!.. – Я зевнула на моменте пожелания любви, прикрыв рот другой рукой. Попялилась на цветы на газоне, вернула трубку к уху: - Мы с Намджуном тебя любим, желаем всего-всего самого-самого! Малыш тоже, уверена, присоединяется к нашим поздравлениям! – На заднем фоне что-то подтверждал и добавлял зять. – Сынён вечером писала, что ещё прибаливает, поэтому просила не приезжать к вам, но ты-то сегодня сама к нам заглянешь? - Конечно. После баскетбола. - Отлично! Я испеку торт. Ты с чем хочешь? - Ты же знаешь, я всеядная. - Ладно, тогда на наш вкус. Всё, побежала провожать мужа на работу! – засмеялась Чжихё. – Целую, до вечера!       Её голос был полон счастья, веселья. Её жизнь была устроена, безмятежна, она нашла своего защитника, своего мужчину, который подарил ей уверенность, уют, покой. Это был такой контраст с Сынён! Почему у неё не получалось найти хорошего парня? Ведь и круг общения шире, и возможностей больше, а вот попадаются же одни подлецы. Я была рада за Чжихё, и мне было больно из-за Сынён. Может, поискать ей кого-то среди золотых? Чжихё же я нашла жениха, почему бы не повторить опыт?       Чэрён и Чеён поздравили меня вкусным завтраком. Я строго предупредила их накануне, чтобы даже не думали о подарках и не брали в голову, что у меня день рождения. Денег у них не было, и мне не хотелось, чтобы они чувствовали себя ущербно. «Лучший подарок – ваша компания» - честно сказала я им. По дороге в школу я читала сообщения с поздравлениями от друзей, от Югёма, Джуниора, Ильхуна, Сондже, Чимина. К концу уроков меня даже Джинни с Юнги поздравили. Не говоря уже об обычае всем классом поздравлять именинника или именинницу. Я себя чувствовала не очень комфортно перед всеми, у доски, в отличие от Наён, которая полтора месяца назад с удовольствием принимала пожелания и сияла, нарядная чуточку сильнее обычного. Мне вручили коробку с печеньем, поаплодировали, и я уселась на своё место. Единственный плюс сегодняшнего дня – не будут спрашивать по предметам.       Меня не очень волновало, что подумают соседки и соседи, глядя на букеты под окнами, но я точно знала, что и Джуниор, и Югём видели по пути к метро всю эту панорамную клумбу. Могли ли они усомниться, кого ещё сегодня поздравляют с девятнадцатилетием, да ещё с таким размахом? И если Джуниор, может быть, спишет всё на старания сестёр, то Югём вряд ли. А не помогал ли он вообще это организовывать? Меня так подмывало узнать, что я не выдержала и написала ему. На переменах я доставала телефон и ждала ответа. В конце концов, я его получила: «Да, я знаю, кто это сделал, а то ты нет?». Смайлики сопровождали текст. «Ты участвовал в приготовлении этого?» - спросила я. «Я пустил к своим окнам, чтобы было понятно, как это примерно будет смотреться из твоих. Это считается участием?» - растянул он улыбочки. «Типа того. Но не криминально» - с теми же скобками написала я. «Тебе понравилось?» - спросил Югём. «Тебя попросили вызнать мою реакцию?» - подозревающая всех во всём, не раскололась я. «Нет, просто спрашиваю». Я задумалась. Понравилось мне или нет? Такое броское и дорогое поздравление смущало и заставляло хотеть забиться в угол. Не знаю почему, может, в семье ниже среднего достатка мне не привили ощущения собственной ценности и значимости в материальном плане, что на меня можно столько тратить. Дорогие подарки всегда создавали мне неловкость, а не радость. И в то же время, столько цветов под окнами и осознание, что Чжунэ не спал, а занимался оформлением подобного сюрприза… Это даже не льстило, это умиляло и покоряло. В женском туалете, я сама себе дала небольшую пощёчину. Очнись, Чонён! Ты не должна быть покорённой этим мажором. Была уже один раз, тебе не хватит? Посмотрев на вопрос Югёма ещё раз, я написала так, чтобы выразить правдиво и максимально точно свои чувства: «Мне понравилось, но немного портит всё ощущение, что меня пытаются купить». «Чонён, когда нас пытаются купить, значит, мы чего-то стоим. Хуже, когда нас уже никто купить не пытается, потому что мы превращаемся в ненужных и бесполезных». Югём, как обычно, с некоторых пор, рассуждал меркантильно. «Есть люди, которым мы нужны всегда, даже бесполезные» - написала я, подразумевая родителей и родных. «Есть, - ответил Югём, - и два таких парня хотят зайти к тебе и поздравить. Ты сегодня вечером дома? Мы с Джуниором подвалим». Мне очень захотелось провести с ними время, но я уже обещала поехать к Чжихё: «Сегодня у сестры, вернусь поздновато. Может, завтра?». «Окей» - закончил нашу переписку Югём. Я погрустнела, понимая, что не посижу с ними на лавочке. Конечно, увидеть сестру тоже хочется, но с ней и Намджуном мне быстро делается скучно, в то время как с друзьями нас не заткнуть и метлой не разогнать. Да, он написал правду. Мы с ними, я, он и Джинён, были друг для друга бесполезны, мы не помогли бы друг другу с экзаменами, не имея влияния и каждый изучая разную область знаний, не повлияли на карьерный рост, не занимались сексом и не давали друг другу в долг, потому что вечно ходили с пустыми карманами (разве что у Джуниора деньги бывали, но мы считали ниже своего достоинства когда-либо воспользоваться этим и, допустим, заставить за себя заплатить в кафе или магазине). Но мы всё равно были дороги друг другу, и каждый из нас, попади один из троих в сложную ситуацию, пришёл бы на помощь.       Встретив из школы Чэрён, мы с Чеён привели её домой, переоделись, взяли форму и отправились на баскетбол. Там вряд ли кто-то знал, что я именинница, а две девчонки, с которыми прежде я общалась лучше, чем с другими, после появлений здесь летом Чжунэ и явного тренерского особого отношения, завистливо держались от меня подальше. Было бы чему завидовать! Тоже хотите быть обманутыми миллионером, чтобы он поимел вас и вы разошлись? Какие же люди наивные, когда со стороны думают, что у кого-то всё зашибись и схвачено. Да у каждого преимущества есть обратная сторона! Стоит получить на грамм больше, чем остальные, как к тебе предъявляются удвоенные требования. И тренер, помимо повышенной вежливости, на самом деле гонял меня, не жалея. Ему самому, видно, не нравилось, что на него пару раз пытался повлиять, чуть не приказывать годящийся ему в сыновья отпрыск чеболя, а он ничего не мог сделать. Перед деньгами все кланяются, не в силах противостоять и отказаться, но затем, обеляя себя, создают вид, что всё это им ненавистно. Но система-то коррупции и возможности подкупа держится именно на молчаливом попустительстве.       Я закончила вперёд Чеён, соответственно своему расписанию, и, выйдя из зала, остолбенела, едва не выронив из рук полотенце. В коридоре стоял Ку Чжунэ с коробкой полметра на полметра, так что он скорее не держал её, а обнимал. Увидев меня, он улыбнулся и сделал шаг вперёд. Либо у меня сегодня хорошее настроение, либо я никогда прежде не видела у него такого лица, с переливами нежности и абсолютно ясными глазами. Не в том плане, что в этот раз он не обдолбанный, таким-то я его видела большую часть времени. Но на этот раз во взгляде не было пошлых мыслей, гадких задумок, циничного презрения, надменного прищура, даже брови будто приподнялись немного вверх, не напряжённые, как всегда. Я перекинула полотенце через шею, отмирая. - С днём рождения! – торжественно произнёс он, опять же, в не свойственной ему манере. Ему самому не понравилось, как позитивно и по-юношески это прозвучало, и он на секунду нахмурился, прокашлявшись. - Чжунэ… - подошла я к нему, чувствуя на спине испепеляющие взгляды покидающих зал девчонок. - Я долго думал, что тебе подарить. Драгоценности ты не носишь, с вещами с тобой тоже сложно, прав у тебя пока нет, - хохотнул он, - да и, хотелось, чтобы тебе понравилось… - Чжунэ перехватил коробку поудобнее. - Тяжёлая? – примеривалась я к ней, гадая, что такого размера можно было приволочь. - Нет, не тяжёлая, - улыбнулся он. Мне показалось, что он поправляет ношу, но руки его были без движений. Коробка двигалась сама?! Мои глаза стали шириться. - Чтобы там ни было, я не потащу это… - О, оно может пойти само, - засмеялся Чжунэ. - Что?! – Раздался тонкий скулёж и я, подорвавшись, боясь, как бы внутри ничего не задохнулось, сорвала крышку. Но она даже завязана не была, и в ней виднелись небольшие дырочки для воздуха. Однако крышку я уже откинула и сунула голову внутрь. – Пёсель! – воскликнула я, встретившись лицом к лицу с жёлто-бежевой мордахой маленького щенка. - Золотистый ретривер, - подметил Чжунэ над моим ухом. – Когда… до того, как мы поругались второй раз… Ты в переписке сказала, что тебе было одиноко дома одной, и у тебя были мысли о золотистом ретривере. - О, Чжунэ… - запустив руки в коробку и достав оттуда щенка, сразу же проведшего по моим рукам шершавым чёрным носом, я прижала его к груди. Почему-то на глаза набежали слёзы, я почувствовала себя не к месту сентиментальной. - Теперь у тебя будет вечная компания, и не потребуется искать дополнительную… - Я укоризненно на него покосилась. Решил занять меня, чтобы не наладила личную жизнь? - Он милаха, правда? – отставил Чжунэ коробку на скамейку, уходя от моего молчаливого упрёка. - Он прелесть! – почёсывая гладкую, шелковистую шерсть, прижимала я его к себе. Кажется, это была любовь с первого взгляда. Но когда восторг стал отступать, я едва не упала, вспомнив, что в конце года, а это уже меньше чем через два месяца, уеду в Тигриный лог. Можно ли туда с собаками? – Чжунэ, но я… я не могу принять его! - Почему? – недовольно свёл брови Чжунэ. Разве я могла ему сказать о том, что уеду? Конечно же, нет, не хватало дополнительных расспросов. Чего доброго, организует за мной слежку, чтобы знать, куда я подевалась, а ему этого знать никак нельзя, даже близко. - Это такая ответственность, а у меня столько занятий… - Но у тебя же в доме есть ещё люди, уж с собакой-то они погулять смогут? – Я говорила о невозможности оставить щенка, и в то же время прижимала его к себе, не собираясь отдавать. Положив морду мне на плечо, он с присвистом зевнул мне под ухом. - Погулять-то могут… но это же породистая собака! Она требует особого ухода, разве нет? Я ничего о них не знаю, - растерялась я. - Почитаешь в интернете. Гугл в помощь, - хмыкнул Чжунэ, - прививки у него уже есть, остальное вряд ли накладно и проблематично. – Протянув руку и почесав щенка на моём плече, молодой человек посмотрел мне в глаза. – Если он вдруг будет много жрать, от алиментов я не отказываюсь, кормом снабжу. - Не нужно, я справлюсь… - Избавляйся от этих тупых привычек горделивого бомжа, - поморщился Чжунэ. – Когда тебе что-то предлагают, либо молча берёшь, либо говоришь «спасибо», каждый раз ломаться и разыгрывать из себя самодостаточную королеву – глупо. Я всё равно дам то, что будет нужно. – Я поджала губы, придумывая колкость, которой можно было бы ответить. Но у меня не получалось импровизировать и соображать так легко, как у Чонгука. – Может, дашь ему имя? – напомнил Чжунэ. - Имя? Ах да, надо бы… - Я оторвала его от себя и вытянула немного на руках, чтобы поглядеть на моську. Было ощущение, что он улыбается, мелкий паршивец. И тебя Чжунэ подкупил, чтобы растопить моё сердце? Разглядывая его, я покосилась на дарителя, потом обратно, и ещё так пару раз. – Я назову его Июнь. - Что?! Эй! – возмутился Чжунэ. Я засмеялась. - Отличная же кличка, чего ты? - Ты научишь его переворачивать тапочки* и бегать за палкой? – прищурился парень. - Какая же хорошая собака без этого? – Помолчав и подумав, Чжунэ сменил гнев на милость: - А ты будешь брать его с собой в постель? - У нас дома демократия, он сам выберет место, где ему спать. Это же мальчик, да? - Да, это мальчик. – Он опять его погладил, на этот раз коснувшись тыльной стороны моей ладони, тоже как бы погладив. – Нет, он не может быть Июнем. - Почему?        Чжунэ воззрился мне в глаза. Поразмыслив над чем-то, сказал: - Потому что он золотистый. – Я с трудом удержалась, чтобы не выдать никаких эмоций. Но и отвести своих глаз от глаз собеседника не могла. Что он имеет в виду? К чему клонит? – Не делай вид, что не знаешь, кто такие эти парни с Чонгуком, и он в том числе. - О чём ты? – всё-таки попыталась прикинуться дурой я. Чжунэ ухмыльнулся: - Я не знаю, каким образом ты с ними связалась, и что вас продолжает связывать, кроме занятий боевыми искусствами, но уже одного этого достаточно, чтобы догадаться о твоей осведомлённости. Брось, Чонён, я говорил Чонгуку, что догадался, кем они себя мнят. Эти их кожаные штаны и золотые маски, которые они иногда надевают... – Золотые маски? Серьёзно? Вот этого я пока не наблюдала. – Не знаю, имеют ли они отношение к сказкам, которые учат в школе, но к каким-то криминальным делам точно имеют. - Как и ты, - парировала я. - Как и я, - согласился Чжунэ. - Он останется Июнем, - положила я обратно щенка на плечо. – Именно потому, что золотистый. Потому, что неплохо было бы тому, в честь кого он назван, тоже немного позолотеть. - Ну, это вряд ли. Я не в восторге от этой шайки. – Я передёрнула плечами, чтобы не сказать «ну и дурак», но подразумевала именно это. Чжунэ посмотрел на часы: - Какие у тебя дальше планы? Мы можем посидеть где-нибудь и отметить твой день рождения? - Я обещала приехать к сестре. - А завтра? - Завтра я договорилась с друзьями. - Это выглядит как попытка стряхнуть меня с хвоста, но я всё-таки предложу пятницу, - не сдался Чжунэ. – Что насчёт того, чтобы посидеть где-нибудь в тихом и красивом месте в пятницу? - Ладно, на пятницу у меня планов не было, - призналась я. К нам подошла Чеён, решительно оказавшись рядом. Обычно люди, зная кто такой Ку Чжунэ, расшаркивались в сторонке и ждали позволения подойти, но моя подруга была не из таких. Она смело обозначила своё присутствие, встав рядом со мной. - Ты закончила? - Да, как раз собиралась в душевые. – Я аккуратно и заботливо передала Июня в руки Чжунэ. – Посидишь с ним, пока мы ополоснёмся? - Без проблем. Я подвезу вас потом, чтобы не пришлось мучиться с собакой в метро. - Не нуж… - я осеклась, вспомнив слова Чжунэ о том, чтобы прекращала корчить самодостаточную королеву. – Спасибо, - кивнула я, понимая, что так действительно будет удобно.        Пока мы ехали в машине втроём, висела тяжёлая тишина. Чеён не забыла моих предостережений насчёт этого типа, да и вообще, как выяснилось, негативно относилась к большинству парней. Мне было неловко, что я, вопреки своим словам, общаюсь с этим самым типом и вполне дружески. Выглядела ли я так же, как те девчонки, что клянутся в женской дружбе, а потом тусят с кавалерами? По крайней мере, я сейчас не нарушала никаких обещаний, данных подруге, и не срывала общие планы. Ну вот, я уже наполовину не отвечаю за свои слова, и пытаюсь выгородить себя невнятными аргументами.        Чжунэ, наверное, испытывал неловкость за подкат к Чеён, оказавшийся нелепым и лишним. Мы высадили её у подъезда со щенком. В подарочной коробке прилагался корм, поэтому, если он проголодается в моё отсутствие, ему было что дать. Чжунэ повёз меня к Чжихё, и мы оба выдохнули, оставшись наедине. - Спасибо за сегодняшний сюрприз, - разрядила я обстановку и прервала молчание. - Тебе понравилось? – задал он тот же вопрос, что и Югём. - Это… вызвало двоякие чувства. - Почему? - Мне не нравится, когда ты тратишь на меня деньги, - не совсем точно сформулировала я свои мысли, но если говорить грубо, то да, что-то в этом роде мне и не нравилось. - То, что ты ненормальная – я уже понял, - ехидно расплылся Чжунэ. – И чем тебе это не нравится? Я не пытаюсь тебя купить, пойми, пожалуйста. Я хочу делать тебе приятно. Это разные вещи. Тем более, для меня это ерунда. - Вот! Ты подсказал мне ответ. Каждый раз, когда ты запросто сыплешь деньгами, я понимаю, как далеки мы друг от друга, насколько мы разного уровня. То, что ты называешь ерундой, для меня сумма, на которую я живу месяц или два! И я этого не стыжусь и не чувствую себя нищебродкой, пока не появляешься ты! - Так… я заставляю тебя чувствовать себя хуже? – насупился он. Добрыми намерениями устлан путь в ад. Да, он хотел, как лучше, но наносил мне душевные раны. - Вроде того. - Это всё твоя гордыня. - Я вовсе не гордячка. - Именно она! Чонён, ты не стоишь с протянутой рукой, ты ничем не унижена, откуда же эти предрассудки? Между прочим, социологи считают, что человеку неприятно не тогда, когда ему что-то дают, а тогда, когда он не может ничего дать. Но ты мне многое даёшь, и можешь дать ещё больше! Только не хочешь, - тихо добавил он. - Ты сам говорил, что я единственное, чего ты ещё не получил, поэтому есть к чему стремиться. Я обеспечиваю тебя стимулом во имя более счастливой жизни! - Да посмотри на меня! – бросил в пылу педаль газа Чжунэ, и нам посигналили сзади недовольные водители. Он остановился посреди улицы, игнорируя злобу извне, и посмотрел на меня. – Я несчастлив! Несчастлив! Я несчастлив!        Он прокричал мне это в лицо, но я не отвела взгляда. Мне было больно от его слов и да, почему-то, я ощущала свою вину в его состоянии. Не зная, какие могу прямо сейчас сделать исправления и должна ли, я пробормотала: - Поехали, пожалуйста.       Он тронулся, и мы промолчали почти до конца пути. Когда дом Намджуна и Чжихё был уже близко, я сказала: - Надеюсь, что ты меня всё-таки услышал и… - Да, тебе не нравится, что мы далеки друг от друга. – Я удивлённо уставилась на него. – Что? Ты сама так сказала, что ты понимаешь, как далеки мы друг от друга, и это тебя расстраивает. Мне тоже кажется, что нам стоило бы быть ближе. Если тебя смущают мои деньги, я постараюсь, чтобы они не стояли между нами.       Мне показалось, что он хочет меня поцеловать, притормозив при въезде во двор, поэтому выпалила, не оставляя надежды спастись от чувств и привязанности: - Между нами не только деньги! Есть ещё Дахён! - Господи! – откинул голову назад Чжунэ и закрыл глаза. – Пожалуйста, не надо об этом. - Не надо?! А зачем ты тогда это делал?! - Чонён, я не хочу вспоминать ту ситуацию! - А она? Если уж тебе неприятно, то ей каково с этим жить?! – Меня, конечно, больше сейчас занимала трагедия Сынён, но я не собиралась ею делиться с этим человеком. Я подменила один случай другим, и выговаривала тому, кто сумел обидеть девушку и принудить её. - С чем – с этим?! – Чжунэ впился в меня яростными глазами. Они били молниями. – С чем – с этим?! Каждая вторая студентка делает кому-нибудь минет, и старшеклассницы иногда тоже, и никто от этого не умер! - Все люди разные! Ей было неприятно! Она не хотела! - Она не хотела?! – хохотнул Чжунэ. – А зачем она села ко мне в машину?! - Если я тут сижу – это значит, что я хочу тебе отсосать?! – Я ненадолго обезоружила оппонента, но он, подумав, продолжил спор: - А зачем она поднялась ко мне в квартиру? Как долго ты отказывалась со мной куда-то идти? А она меня вообще не знала, но в квартиру подняться не отказалась. – Чжунэ ударил кулаком по рулю, припарковавшись и заглушив двигатель. – Чёрт, чёрт, чёрт! Меня тошнит от этого всего, я не хочу поднимать всю эту грязь, зачем ты ворошишь эту гадкую историю? Тебе хочется послушать о ней? Если тебе нужны подробности, я вот что тебе скажу. Если бы я положил тебе руку на плечо и слегка надавил, намекая на минет, чтобы ты сделала? - По морде бы тебе дала. - Вот! А она расстегнула мне ширинку! – выплюнул мне ядовито эти слова в лицо Чжунэ. – Я не принуждал её! Я не применял силу и не ударил её ни разу! Я был упорот! И да, это объяснение, а не оправдание! Я был упорот и хотел тебя! Но после оргазма, понимаешь, такое бывает, нападает опустошение, ты немного прозреваешь, и становится противно от всей этой постельной возни. Так случилось и со мной. Я понял, что это не ты, и что я не хочу уже ничего. И я начал кричать ей что-то… выбранился, послал подальше… она заплакала и убежала! Вот и всё! В какой момент я поиздевался над ней? Дверь всё время была открыта, она могла уйти в любую минуту! Именно поэтому ко мне смог ворваться её братец, я не закрывал квартиры! Я был не в состоянии! Скажи, каков насильник из человека, который даже на ногах не стоит?!       Я слушала Чжунэ и пыталась воссоздать ту ночь по его рассказу. Дахён сказала, что он очень настаивал, и я нарисовала тогда картину изнасилования. Но что, если всё было вот так? Если Дахён имела право выбора в любой момент? Но Чжунэ ей сильно нравился, я это знаю, она была в него влюблена. И он намекнул ей, что она могла бы ему отсосать, и она… она сделала это, надеясь на дальнейшее. На секс с любимым мужчиной или начало отношений. Многие невинные девушки не понимают, что соглашаясь на условия парней, вовсе не получат то, что хотят сами. Это обман и мошенничество со стороны мужчин, но, действительно, не насилие в прямом смысле. Хотя у нас в стране только несколько лет назад отменили закон, по которому мужчина, обещавший жениться и не женившийся после секса, причислялся к насильникам. Но ведь это неверное определение. Соблазнить и принудить – разные вещи. А Дахён? Разочаровавшись или будучи отвергнутой, конечно, легче воспринять себя как жертву и поверить в это, чем смириться с тем, что это была бытовая ситуация, в которой ты тоже несёшь часть вины и ответственности. - Чжунэ… - позвала я его, отвернувшегося к окну. Он не повернулся, но бросил: - Что? - И ты… помимо Дахён… никогда… не насиловал девушек? – Теперь он повернулся. - Я похож на того, кому это нужно? – Я покачала головой. – В университете, компанией, мы делали много нехороших вещей. Снимали на камеру, как нам делают минеты, устанавливали скрытые камеры в душевых и шантажировали девушек, что если они не придут, то мы выложим это в интернет… Но я не пользовался ими, мне это не нравилось. Биай и Бобби, мои друзья, они да, у них был подобный интерес. Биай вообще вёл счёт на количество, его ничего не интересовало, кроме галочки. Я только один раз поучаствовал… они напоили какую-то тёлку, которой нравился Биай. Она была не против с ним, но потом просто вырубилась. И мы пустили её по кругу. – Чжунэ опустил взгляд, сморщив нос. – Мне было двадцать лет, но даже тогда это не произвело на меня впечатления. Было мерзко и как-то… по-животному. Да, я поучаствовал, потому что в компании охватывает ажиотаж, кажется, что ты крутое что-то делаешь. Особенно когда выпьешь. Но потом эта дурь проходит. Я спал с кучей женщин, Чонён, и даже с двумя сразу. Но ни одну из них я не заставлял этого делать.        Возможно, Чимин был прав. Есть категория девушек, которая не хочет нести ответственность, но хочет секс или парня. Была ли Дахён из таких? Я не собиралась оправдывать Чжунэ, он на самом деле долгое время студенчества был последней скотиной. Изменился ли он теперь? Судя по всему – не слишком. Но сумеет ли он меняться дальше, к лучшему? Что для этого требуется сделать? - Ладно, я пойду к сестре. Спасибо, что подвёз. - Не за что. До пятницы, - сказал он и, не спрашивая, поцеловал меня в щёку. Я поспешно ретировалась.        Намджун и Чжихё, как настоящие родители, подарили мне конверт с деньгами. После беседы с Чжунэ весельчак из меня был так себе, но я старательно делала вид радостной именинницы. Домашний торт сестры был изумительно вкусным, и я шутливо отказывалась им делиться с зятем, но после того, как задула девятнадцать свечей одним махом, всё-таки выделила ему кусочек. Что я загадала, задувая свечи? Не знаю, работает эта шутка или нет, но мне пришло в голову только одно: «Пусть Чжунэ перестанет быть драконом и станет золотым!». Для чего я это просила? Для себя? Или для него? Если я не хочу больше никаких отношений, то золотой Чжунэ, зелёный или серо-буро-малиновый, мне это погоды не сделает. Но ребята из братства не страдают депрессиями и творят добро, возможно, это было бы полезно самому Чжунэ, найти себя и понять, что жизнь интереснее и многограннее, чем он представляет.       Чжихё испекла и второй тортик, с вишней, чтобы я забрала его с собой и угостила Сынён. Старшая из нас любила вишню в любом виде, в йогуртах, в соке, в пирогах. - Как она там? – спросила средняя. Они сидели с Намджуном на диване напротив меня. Мы допивали чай, болтая. - Да ничего, болезнь не сильная, но мало ли… - прятала я глаза, ненавидя себя за очередную ложь. - Хоть бы к выходным поправилась! Посидели бы все вместе, - вздохнула Чжихё. «Вряд ли синяки пройдут к выходным» - подумала я. - Тётя тоже передавала тебе поздравления, - сказал Намджун, не озвучивая то, что понимали мы с ним, некоторую внутреннюю связь, образовывающуюся вокруг всех причастных к золотой тайне. Чжихё вроде бы тоже была частью семьи, но пока не внедрилась на неё так глубоко, как я. Странно. - Ты ей понравилась. - Она мне тоже. Передавай ей привет.       На тренировку с Чимином я пришла уже забыв, что вчера был за день, но он вдруг протянул мне не то чехол, не то футляр, сообщив при этом: - С прошедшим!       Я шлёпнула сумку на пол и встала фертом. - Так не честно! Я же тебе ничего не подарила. - Верно. Я предупредил заранее. А ты ничего мне не говорила, - расплылся он, - открывай давай, даже если бы ты сказала мне пару дней назад, что ничего не нужно, было бы поздно, я заказал это через Сольджуна ещё месяц назад. - Заинтриговал, - сдалась я и, открыв, наверное, всё-таки футляр, увидела складной нож. – Ого! - Я желаю тебе, чтобы он как можно дольше не пригодился, но какой воин без оружия?       Достав нож, я подержала его в руке, откинула лезвие, полюбовалась его серебристым холодом и гладкостью. - Я так понимаю, он японского производства? - Да, Хитачи Металс. Сталь ZDP-189, высокое содержание хрома, углерода… В общем, служит долго и медленно тупится. – Чимин взял у меня футляр и потянул оттуда что-то. Оказывается, я не всё достала, подумав, что чёрная ткань внутри – это подкладка. Мой тренер присел и тронул меня за штанину. – Разрешишь? – Я кивнула, смутно ощущая стеснение. Чимин задрал штанину и закрепил на нижней части икры специальный держатель для ножа, куда его и сунул в закрытом виде. Потом поднялся на ноги. – Научиться быстро доставать и раскладывать нож – отдельная тема. Можешь на досуге попытаться сама, но, думаю, чуть позже я покажу, как лучше это делать. - А обойму со шприцами, как у тебя, я получу потом? – жадно поинтересовалась я. Чимин улыбнулся. - Обязательно! И специальный телефон для связи. Но после Лога. Я сначала хотел подарить тебе стилет или кинжал, но с ними таскаться не так-то просто, как кажется. Хотя одна из лучших воительниц шаньсийских женщин вообще рубится тяжёлым мечом, но у неё уже заоблачный уровень мастерства. - Хочу такой же, - упрямо заявила я. – Кинжал – это круто! - Я вспоминал, что ты любишь эту «Игру престолов». Там Джон Сноу подарил Арье Иглу. Я подумал… - Как ты угадал, что она – мой любимый персонаж? – восторженно распахнула я глаза. - Это не трудно было сделать, - засмеялся он, - более блатного женского персонажа там не было. Она лихо дралась, убила самого неубиваемого персонажа. И они с Джоном Сноу дожили до финала, - похлопал меня по плечу Чимин, - я подумал, что воспроизвести их дуэт будет неплохой приметой.       А ещё у Арьи сестра претерпела незавидную участь. Этот ублюдок Рамси… Я никогда не забуду о том, что случилось с Сынён, но как сделать так, чтобы забыла обо всём она? - О чём задумалась? – заметил тень на моём лице Чимин. Я спешно сочинила: - О сюжете. Джон убил в конце ту, которую любил. Ты мог бы это сделать? - Я не такой поклонник, я не помню обстоятельств и что вынудило его это сделать… - Долг – это конец любви, - процитировала я Тириона. Чимин кивнул, показав, что понял, куда ветер дует. - Убить ту, которую полюбишь, если она вдруг окажется врагом? Ради миссии золотых? - Да. - Возможно, именно поэтому золотым рекомендовалось воздерживаться от привязанностей, - уже не так беззаботно, как раньше, посмеялся он. – Черити Лавишес, которую я упомянул – женщина с мечом, страшный человек. Её стоит убить, но я не представляю, как можно полюбить кого-то вроде неё? – Чимин улыбнулся мне. – Остаётся надеяться, что та, в которую я влюблюсь, если это всё-таки произойдёт, никогда не окажется по ту сторону от золотых. Например, амазонкой. Это было бы ужасно. - Да, это было бы ужасно, - машинально повторила я, думая о том, как мне-то быть с Чжунэ, который дракон?