АБВ2. "Жизни сестёр"

- Как быстро пролетел месяц! – упав на мат после тренировки, я растянулась во весь рост и потянулась, ощущая приятное нытьё мышц. Чимин присел рядом, почёсывая Июня, наконец, приученного при громком возгласе с соответствующей интонацией отбегать от занимающихся и не мешать им. Ему приходилось выступать в роли пассивного зрителя, но он скорее напоминал ярого фаната, подскакивающего с места, подходящего к кромке, готового скандировать кричалки в поддержку. Тогда золотисто-бежевый хвост бился о пол, вертелся пропеллером, а сам Июнь маячил туда-сюда, зная, что вмешиваться нельзя. – Стоит подумать, что скоро придётся вернуться в Сеул и пережить церемонию вручения аттестатов… не по себе становится. Не хочу туда. Точнее, я хочу увидеть сестёр, повидать подруг, но если бы жизнь там состояла только из этого, а не из кучи-кучи-кучи всего. - Я понимаю, что обитание тут отличается от того, что за стенами Лога, - мой тренер косился на упражняющихся в сторонке ребят, говоря приглушенно, чтобы слышала только я, - но не стоит рассматривать всё, как выныривание и заныривание. Это одна сплошная жизнь, и там, и здесь. Немного разные декорации, но всё то же самое. - А люди? Там совсем другие люди. - Если ты отречёшься от тех и станешь ценить только этих, рано или поздно ты не сможешь продолжать бороться за мир и счастье, - Чимин посмотрел мне в глаза, - все могут стать лучше, все могут стать достойными, просто имеется много всяких «но», и с этими «но» мы боремся. - Неисправимые бывают, - возразила я. - Уверена? – ухмыльнулся он. – Ты уверена, что человек, которого хочется заклеймить неисправимым, был испытан всеми средствами? Средств, Чонён, огромное множество, но иногда у нас нет к ним доступа, иногда мы бессильны, не в состоянии добиться перемен. Но легче назвать кого-то неисправимым, чем признать свою слабость.        Я села и, опустив взгляд, поправила вывернувшуюся на щиколотке штанину тобока. - То есть, теоретически можно изменить и меня? Сбить с пути истинного. - Не знаю, возможно. Ты так не считаешь? - Угрозами и шантажом, разве что. - Где работает кнут, там работает и пряник. Чаще всего не хватает терпения при использовании чего-либо другого, поэтому все и берутся за систему наказание - поощрение. Важно соотношение вложенных ресурсов и результата. Иногда чего-то можно добиться, потратив год, пять лет, десять. Но стоит ли оно того? - Тебя послушать – так всё шатко и двояко, и ни в чём нельзя быть уверенной. - Может, я тебя испытываю? – расплылся хитро Чимин. – Почему ты воспринимаешь беседы со мной, как односторонние нравоучения? Я не мастер Ли, я тренер, а тренер закаляет и обучает приёмам. Может, я в чём-то не прав? Спорь со мной, переубеждай, отстаивай свою точку зрения. Податливой в бою быть не хочешь, а в разговоре – да? - Я… - Не задумывалась как-то об этом. Что Чимин может заниматься не только физической практикой. То есть, иногда подозрения бывали, но они как-то сразу улетучиваются, когда запросто по-дружески с ним болтаешь. – Знаешь, почему я не хочу спорить? На то есть две причины. Первая – вырабатываю в себе послушание, потому что доверяю золотым. А ты к ним относишься. Я пытаюсь соответствовать золотым стандартам, а потому подчиняюсь. Второе… Я сталкивалась со столькими людьми, которые очевидно не правы, но очень твердолобы, что боюсь стать такой же. Я не хочу ошибаться, не подозревая об этом, и спорить до кровавого поноса, что моя точка зрения верна. - Это похвально.       Не сдержав улыбки, я хохотнула: - Почему когда речь заходит об особо упорных, я вспоминаю о Чонгуке? Предвкушая косые взгляды и твоё ехидство, всё-таки спрошу: как он поживает? Сто лет его не видела и сюда он не заглядывает. - У него всё нормально. Он в Нью-Йорке. - Далеко его унесло. Очередное задание? - Вроде того, - загадочно прищурились глаза Чимина. Но улыбка немного поблекла на его губах. – Выбирая между мною и Чонгуком, ты автоматически больше доверяешь мне, и это вовсе не потому, что теперь мы уже достаточно общались и сдружились. Так сложилось изначально. Из-за чего? - Мы нашли общий язык, - пожала я плечами. - Потому что я согласился с тобой и встал на твою сторону, Чонён, а Чонгук – нет. Поэтому мы нашли общий язык. Ты никогда не задумывалась о том, что правыми и авторитетными считаем тех людей, которые говорят и делают то, что мы хотим слышать, что мы хотим от них получать? Ты хотела поддержки, чтобы кто-то не отвергал твоего права заниматься тхэквондо и вести пацанскую жизнь – я образно выражаюсь, да, я не считаю подобный образ жизни сугубо мужским. Но ты не задумывалась о том, а прав ли я, ты назначила меня правым, потому что я соответствовал твоим ожиданиям.        Но сейчас он был настолько глобально прав, что мне сделалось больно и немного страшно, как делается всем людям, которые находились в заблуждении продолжительное время, и вдруг выясняют, что шли тропой, ведущей в никуда. С такой позиции я действительно ситуацию не рассматривала. - Приведу собственный пример, - продолжил Чимин. – У нас в общажной квартире как-то сломался телек. Нужно было купить новый, и в магазин побрёл я. Я ничего не понимаю в технике, честно сказать, но, как патриот, считаю «Самсунг» прекрасной и качественной фирмой. Я вошёл в первое заведение, где меня встретил продавец-консультант, начавший рекламировать американскую марку телевизоров. Я пару раз намекнул, что хотел бы приобрести «Самсунг», но он упорно настаивал, что американская компания делает лучше. Я сказал, что подумаю, зашёл в следующий магазин, и там ко мне подошёл тамошний консультант, который сразу же повёл меня к прилавку с «Самсунгом» и, рассказывая, как пользуется сам только им, стал его хвалить. Через пять минут я вышел оттуда с телевизором. Само собой, «Самсунгом». Не было разницы в цене, в показателях. Никакой не было разницы, Чонён, кроме того, что я услышал то, что хотел, и доверился тому, кто поддержал мою точку зрения. Хоть этот телевизор и до сих пор работает, возможно, первый продавец был в чём-то прав. Но разве меня это интересовало? Сгори телек на следующий же день, я бы и то подумал, что, вот, не повезло, иногда неприятности случаются. Но не передумал бы и не изменил решения.        Чимин замолчал, увлёкшись поглаживанием Июня. Теперь я покосилась на ребят в стороне. Увлечённые маханием палок и нунчаков, они не прислушивались к нашему диалогу. - И как же быть? Всегда отвергать собственные желания, своё мнение и интересы? - Я не знаю, Чонён, - посмотрел на меня Чим. Что-то плясало в его лице, рвалось наружу, но одновременно с тем удерживалось, и я не могла спокойно сидеть под этим неопределённым взором, не до конца откровенным и задумчивым. - Что-то случилось?        Чимин вздохнул. Ещё не тяжело, но около того. - Как тренер, я не должен говорить тебе всего, но мы, всё-таки, друзья. И эту информацию секретной никто не называл, так что… Среди мастеров идут разговоры, Чонён. С момента вашего с Джоанной появления некоторые адепты стали хуже заниматься. В младшей группе, среди тех, кому лет четырнадцать, начинают бурлить гормоны. Они отвлекаются, характер портится. Им труднее объяснять. Я ничего не утверждаю, и ещё ничего не решено, но… Возможно, вам с Джоанной придётся заниматься дальше борьбой в Сеуле, а не в Логе.       У меня едва не остановилось сердце. Моя растерянность была такой сильной, что я замерла с открытым ртом. Нелепая, потерянная и обиженная, я собиралась с мыслями не меньше минуты, пока не осознала, что в Логе, возможно, нахожусь последний месяц, и больше сюда не вернусь. И всё из-за того, что плохо влияю на мальчишек. Сама того не подозревая. Даже не общаясь с ними! - Но Заринэ, Элия… - Они замужем. Они жёны мастеров. К тому же, они редко пересекаются с учениками, они не занимаются на площадках и в зале. - Что за неравноправие! – хмыкнула я. – Мало мужского перевеса, так теперь ещё и холостые в приниженном положении перед замужними? Опять этот противный патриархат, что женщина при мужике стоит большего и ей позволено больше! - Ну-ну, не расходись, - мягче попросил Чимин. Я сверкнула глазами: - Что мне, фиктивный брак организовать? Ты же мастер? Давай скажем, что я твоя девушка, из уважения к тебе обо мне все забудут…       Чимин улыбнулся моей идее, покачав головой: - А Джоанна? Нет, Чонён, пойми, что дело не в тебе или в ней. Не в вас. Это мужская природа, её трудно укротить, и она ищет любые лазейки, чтобы проявить себя. - Вот так всегда, - поднялась я, начиная пыхтеть от недовольства, - все проблемы в мире от мужчин, они не в состоянии не создавать проблем и беззлобно, без конфликтов тихо поживать в соседстве с женщинами, нет! Они дичают, возбуждаются, чего-то хотят и вредничают, а потом всё равно скажут, что зло от женщин, что те ведьмы, соблазнительницы, развратницы… - Чонён, спокойствие, - ещё раз попросил Чимин. Замолчав, я направилась на выход. Занятие было закончено. Я взяла зимнюю куртку с лавки, надела не застёгивая и вышла на мороз.       Доносились звуки борьбы в спаррингах – неподалёку занималась младшая группа. Приложив лоб к красной деревянной колонне, одной из дюжины таких же, подпирающих крышу открытой террасы, я погладила её ладонью, древнюю, хранящую память о сотнях выпускников. И среди них не было девушек и женщин. Не отвергает ли меня и эта колонна просто потому, что не привыкла тут к таким, как я? Само собой, что младшие мальчишки, ещё не созревшие и не устоявшиеся в своих знаниях и убеждениях, будут отвлекаться и надумывать лишнее, фантазировать и воображать (они всё же не с Луны свалились, а потому принесли с собой какие-то знания извне, и среди них, вполне возможно, довольно взрослые), но почему это обязательно должно сказаться на мне и Джоанне, если мы не виноваты? Потому что всё в мире связанно? Это не объяснение. Хотелось топать и возмущаться, но, пока сжимался кулак опущенной руки, я ощутила, как на мою ногу улёгся вышедший следом Июнь, и сразу как-то полегчало. Если Тигриный лог изначально был создан исключительно для мужчин, почему из-за меня должны меняться вековые правила? Мне позволили окунуться в его жизнь, почувствовать её – за это я должна быть благодарна. Лог учит сопротивлению, но и смирению. За доброе нужно благодарить, а не требовать ещё. Буддизм против алчности. И вообще, чего я раскисаю? Чимин же сказал, что ещё ничего не решено, это только разговоры. Но я из тех натур, которые не выносят неопределённость, мне нужно знать: да – так да, нет – так нет.       Дверь сзади открылась и прикрылась, и ко мне вышел мой тренер. Он не побежал меня догонять, психанувшую, но раз я ушла, тоже пошёл прочь, а я, оказывается, не далеко и убежала. Обернувшись на него через плечо, я постаралась заговорить миролюбиво: - Я вспылила, извини. - Я тебя понимаю. Всё в порядке. - Ты поэтому начал издалека, да? Что жизнь везде одна, и что нет разницы между тут и там. - Хотел тебя хоть немного подготовить, но, видно, не вышло. - А про то, что ты оказываешься не прав? Это был намёк, что привести меня сюда не лучшее решение? - Я проблем в этом не вижу и, уверен, если бы в Логе были только старшие адепты, всё бы сгладилось, но мальчишки… Им нужно заложить правильное отношение к женщине прежде, чем они с ними войдут в контакт. Тигриный лог признавал тысячу с лишним лет раздельное воспитание, и вовсе не потому, что у мужчин и женщин разные способности или ценности, а потому, что имея всегда что-то рядом и под рукой – мы это обесцениваем. Потому, что сражаясь с девчонками и видя в них товарищей, мальчишки вырастут без той ответственности и чуткости к девушкам, с которой отсюда выходили мы. Ты сама-то хочешь подобного? - Нет, я понимаю. Несмотря на то, что борюсь за свои права и за то, чтобы мне не мешали заниматься любимым делом… - краснея, я честно закончила: - Мне нравится, когда ко мне относятся с уважением, как к девушке. – И мне вовсе не нравилось потребительство Чжунэ, а оно-то как раз и рождалось от доступности и привычки, от того, что девушки – вот они, протяни руку и щупай, бери, делай с ними, что хочешь. – Да, мастер Ли уже читал нам лекцию о том, как важно сначала воспитать, и что позволять мыслить и размышлять можно лишь после того, как человек получит исходные знания, обучится элементарному этикету и правильному поведению. - Я рад, что ты подошла к этому философски. Так и нужно, Чонён. Ты среагировала, приняв всё исключительно на свой счёт, но мастера и настоятель, они не вглядывались в данном случае в лица, в людей, в имена. Они смотрят на общую картину и итоги. И если они найдут способ, как переместить детали механизма так, чтобы он не переставал работать, они это сделают, и вы с Джоанной не покинете обитель. - Хотелось бы… Я даже не знаю, за что больше переживаю, занятия или друзей, которых тут нашла? - Занятия никуда не денутся, в Сеуле кто-нибудь из наших всегда сможет тебя натаскивать. Центр боевых искусств работает круглогодично.       После этих слов из спортивного зала стали выходить и парни. Июнь поднялся, завиляв хвостом и обнюхивая проходящих мимо, будто кого-то искал среди них. Да, больше всего мне будет обидно оказаться вдали от товарищей, к которым я успела прикипеть, но это же не навсегда. Как и Даниэль, они постепенно будут выпускаться и покидать Лог, встречаясь со мной в городе. Может, я жалела о том, что у меня не будет логовского выпускного? Как же я получу мастерский пояс? С кем сражаясь? А кто будет следить, чтобы я питалась вегетарианской пищей? Я же сама в этом мало понимаю, забудусь, да наемся куриных ножек в какой-нибудь забегаловке.        Мысли роились в голове, и я решила воспользоваться перерывом, чтобы пообщаться с мастером Ли. Развеять свои сомнения. Поначалу мне было неловко к нему обращаться, но потом я увидела, что к нему за советами ходят многие, большинство учеников, и примирилась с тем, что этот человек как священник на исповеди.       На пороге домика мастеров я столкнулась с Элией, которая выходила оттуда, прижимая к себе пустой поднос. - Привет, ты к кому-то из наставников? – улыбаясь, спросила она меня. Летом её белые ресницы смотрелись более естественно, а зимой постоянно казалось, что они покрыты инеем и Эю надо срочно отогреть. - Да, к мастеру Ли. - О! – переместила она поднос подмышку и освобождённой ладонью взяла меня под руку, усадив на ступеньку. – Придётся подождать, он беседует с одним из мальчишек, я им только горячей воды для чая принесла. - Это надолго? - Не думаю, подростки не способны долго воспринимать информацию, им нужно подавать её кратко, ёмко, впечатляюще, чтобы откладывалось на эмоциональном уровне. А долгие внушения – это для старших. - Смотрю, ты уже неплохо освоила курс адепта и без посещения лекций, - тихо хохотнула я, - даже, я бы сказала, методики мастеров! - Волей-неволей приобщишься! Заведующие хозяйством всегда самые всезнающие. На них никто не обращает внимания: тут ведро несёшь, тут чашки забираешь, тут свечки сплавленные меняешь. А люди говорят-говорят. Подслушивать я не люблю, но если при тебе не замолкают, значит, это не секрет. - Логично.       Элия кивнула головой нам за спины: - Парнишка, видимо, втюрился в Джоанну, и хочет побыстрее попасть к старшим, чтобы иметь право с ней общаться. Бунтует.        Вот оно. Не успел мне Чимин сообщить о том, что из-за нашего нахождения здесь рождаются неприятности, как я могу это наблюдать сама. - Он захотел не только практиковаться с Джоанной, но и теорию слушать вместе с вами – старшими, где она, и заявил мастеру Ли на уроке, что уже всё знает или вроде этого, и тоже может перейти в другой класс. В итоге на месяц он был отлучён от занятий теорией и его гоняли исключительно практикой. Не знаю, чем сейчас там всё решится. – Элия поднялась. – Ладно, я пойду, ещё к ужину всё подготавливать. Ты зайди, внутри теплее ждать.       Она ушла, а я, разувшись, шагнула в короткий коридор прихожей. Миновав лестницу на второй этаж, я остановилась у двери в чайную комнату, где днём обитал мастер Ли. Слышимость была хорошая, и я различала каждое слово мужчины: - …ты хорошо знал, друг мой, что каждый год к нам присоединяются новые ребята, поэтому темы уроков могут повторяться. Для кого-то они что-то новое, для кого-то повторение, для кого-то напоминание уже забытого. Но всё-таки, ты сказал, что уже всё это знаешь, и тебе скучно. По-твоему, как это выглядело со стороны?       Я ждала ответа, как и мастер Ли, но вместо каких-либо слов длилось насупленное молчание. - Ты сказал, что взрослее других, потому что проходил это. Со своим заявлением о том, что тебе скучно, ты выглядел взросло? - Нет, - пробормотал пристыженный голос. - Только не отвечай мне так, как считаешь, что я от тебя жду. Отвечай честно. Мы же с тобой и раньше беседовали, и никогда ничего не таили друг от друга. Ну? Я никого и никогда не наказываю, я для этого староват и немощен, чего меня бояться? – устало посмеялся наставник. - Вы отстранили меня от уроков. - Это разве было суровое наказание?        Опять молчание. - Разве это было не то, чего ты хотел? Тебе же надоели лекции. - Нет, я хотел… нет, не так, вы не так поняли! - Скажи, как надо было тебя понять. - Я хотел других лекций. - Почему? - Потому что эти я уже знаю, я их слышал! И они достаточно детские, я из них вырос. - Вырос? И как ты это понял? – изумлённо и с любопытством спросил мастер Ли. - Не знаю. Ну… мне интересно уже другое. А это не интересно. - И смена интересов заставила тебя подумать, что ты вырос? – Я услышала ёрзанье, но снова никаких объяснений и фраз. – Скажи, перестать интересоваться машинами и начать интересоваться кораблями – это зависит от возраста? - Нет. - А разлюбить кимчи и полюбить пиццу – это зависит от возраста? - Нет. - А разочароваться в философии и очароваться женщинами – зависит?        Я кожей ощутила неловкость за стенкой. Мальчишка явно был разоблачен в своих симпатиях к Джоанне, но думал или надеялся, что мастера и окружающие этого не заметили. - Нет, наверное, - неуверенно промямлил он. - Наверное? - Не знаю. - Есть мужчины, которые никогда в жизни не интересовались женщинами и занимались наукой или религией, есть те, которые волочились за ними только в юные годы, а есть такие, которым ударяет в голову под старость, и лет за пятьдесят они становятся бабниками. По всем признакам, интерес к женщинам тоже от возраста не зависит, верно? - Ну да. - Так как же ещё можно понять, что ты созрел раньше, чем твои сверстники? Тем, что нарушил дисциплину урока и сообщил всем, что тебе скучно? Скажи, кто чаще возмущается и поднимает революции, молодёжь или старики? - Молодёжь. - Значит, и смелость протеста не признак зрелости? - Не признак. - Друг мой, давай договоримся. Я с завтрашнего дня переведу тебя в старшую группу лекций, если ты сейчас дашь мне аргументированный ответ, почему, по каким признакам ты вырос и должен учиться со старшими.       Я затаила дыхание. Найдётся мальчишка или нет? Я бы нашлась? А как тут можно найтись? Как можно взять и заявить в четырнадцать лет, что ты вырос? Тем смешнее смотрятся дети и подростки, бьющие себя в грудь и заявляющие о себе. Ученик молчал и молчал, не решаясь заговорить. Ему было стыдно, что он не выискал никаких подходящих доказательств в пользу своей зрелости. Мастер Ли понял это и решил завершить сам: - Физическое и умственное формирование – это не синхронные вещи. Развитие организма может идти в разрез с психическим. Этим мы тут и занимаемся – приводим всё в равновесие, делаем юношей гармоничными. Эмоциональность и нетерпеливость – признак физического роста, в тебе бурлит кровь, тебе хочется свершений и не стоять на месте. Чувствовать себя ко всему готовым – это ещё не быть им. Разум должен это контролировать, он должен оказывать помощь телу, когда то желает своевольничать. Ты говоришь, что всё уже знаешь, но знать – это ещё не понимать. Когда в процессе жизнедеятельности ты забываешь о том, как следует себя вести, хотя до эмоционального всплеска точно знал, как делать не нужно – это и есть просто знание. Когда же ты поймёшь по-настоящему, тебе не захочется кричать об этом и хвастаться. Ты порадуешься своему пониманию сам, восхитишься им и насладишься, сумев отплатить миру и людям такой же радостью. – Мастер Ли вздохом поставил точку. Элия была права, наверное, на подростковый разум накладывать много информации вредно, может перегреться. – Ладно, иди, жду тебя завтра на занятиях. - В какой группе, мастер Ли? – поднявшись, спросил мальчишка. - В той, которую посчитаешь для себя подходящей.        Заминка. Несмелый шаг к выходу и остановка. Лёгкое шарканье. Возвращение на шаг обратно. Адепт хотел подсказки, совета, решения от мастера Ли, но тот твёрдо вознамерился переложить ответственность на ученика. Потому что, определи он его сам как зрелого или нет, мальчишка в любом случае воспротивится, таков закон молодости. Иногда и я бывала такой. Только когда ты вынужден признать что-то сам, тогда уже не оспариваешь итогов. Но как же часто сами-то мы и ошибаемся! Мастер Ли произнёс: - Да и, помни, друг мой: умным людям скучно не бывает. В каждой минуте покоя, безумия, шума или тишины, бури или безветрия, они найдут, что почерпнуть, чему научиться и чем насладиться.        Мальчишка поклонился, судя по шороху тобока, и вышел из комнаты. Заметив меня, он поклонился и мне, торопливо впрыгнул в обувь и скрылся. Я проводила его взглядом, после чего развернулась к открытой двери и постучала, замирая на пороге. Мастер Ли оторвал губы от маленькой чашки и, улыбнувшись глазами, сказал: - А, Чонён! Входи. Будешь чай? - Нет, спасибо, я не хотела отнимать у вас много времени… - Всё в порядке. Присаживайся. – Я села. – Слышала суть разговора? – Мастер, конечно, в отличие от младшего ученика заметил чьё-то появление в коридоре. – Что об этом думаешь? - Что негоже нарушать дисциплину. Как считаете, в какую группу он завтра придёт? - Не знаю, посмотрим. – Мастер Ли теперь тепло улыбнулся и губами. – Ситуация из серии логических парадоксов. Если он придёт к старшим, то докажет свою незрелость, если придёт к младшим, то подтвердит, что более зрел.       Сев на освобожденное мальчиком место, я стала такой же скованной, как он минутой раньше. О своём вопросе мне нелегко было говорить. Я стала пальцами перебирать края рубашки тобока, закомкала пояс. - Говори, Чонён, чего стряслось? - Да вот… косвенно… Нет, напрямую связанное с этим мальчиком и его поведением. Мы с Джоанной мешаем, да? – подняла я лицо и посмотрела в глаза учителю, но спохватилась, не дерзко ли это, и опустила глаза к чайнику. - Мешаете? Что ж… Ты, конечно же, знаешь о Рэй, не так ли? - Да, мне довелось с ней познакомиться перед Новым годом. - Когда Хёнсок впустил её сюда, тоже бытовало мнение, что она может помешать. Однако была и другая точка зрения. Что она служит своеобразной проверкой. Видишь ли, есть моменты, Чонён, в которых мужчину никак не проверить, пока не появляется девушка. Тогда обостряется всё самое хорошее и самое плохое, что есть в нём. Ты думаешь, что этому мальчику не сделалось бы скучно на лекциях без присутствия Джоанны? Да, мы взяли очередного сироту на воспитание, поэтому я повторил некоторые беседы, и вот что вышло. Тоска, непослушание, лукавство, всё это может дремать бесконечно долго, пока не находится катализатор. Он мог покорно скучать и пропускать мимо ушей всё, о чём я говорю, а я бы того и не узнал. Но появляется девочка, к которой ему хочется быть ближе, и он не сдерживается и проявляет себя. Хорошо это или плохо? Неизвестно пока что. Но это важно. Важно вовремя понимать, на что способен человек, Чонён. - А я? Я тоже проверка для старшей группы? - А они для тебя? – безмятежно приподнял бровь мастер Ли. – Ты забываешь о главных законах нашего учения, да и многих восточных учений. Всё взаимосвязано. Если ты влияешь, то и на тебя влияют. Нет односторонних процессов.       Я замолчала. Наставник ещё раз предложил чашку чая, и я всё-таки согласилась. Мы помолчали вместе, и эта тишина показалась мне плодотворной и успокаивающей. Моё сознание немного прояснилось. - Я знаю, что ты хочешь учиться боевым искусствам, - заговорил мастер Ли, - и никто тебя этого не лишит, какое бы решение не было принято, а я вижу, что ты осведомлена о наставнических дебатах. - Да, кое-что узнала… - Не беспокойся, Чонён. Доверься настоятелю. Он решит справедливо. - Вы так и не поведали нам тайн истинной справедливости, - невесело улыбнулась я. - А ты считаешь себя готовой для них? - О нет, даже задумываться не стану. – Я поднялась и поклонилась. – Спасибо, и извините за беспокойство.       Я поняла, что напрасно начинаю себя терзать заранее. В любом случае мне тут ещё месяц учиться, до отъезда в Сеул за аттестатом, чего же портить себе оставшиеся недели?        На следующий день мальчишка, которого я видела в домике мастеров, на лекцию с нашим классом не пришёл, но я видела его позже, выходящим из зала с младшей группой. Я порадовалась тому, что он умеет делать правильные выводы.