Болью и кровью

      Кто-то говорил — татуировки. Придурь, дурацкая идея ребенка-максималиста. Но это были не татуировки. Это — основная проблема.       Это были родовые пятна. Рисунки на теле. Синие линии и заливки, сколько раз ему говорили — не бывает сирен-мужчин. Эти татуировки — всего лишь очень плохая шутка. Рис прикрывает руки длинными рукавами и закрывает шею. На шее и вправду татуировка — два разорванных круга, один в другом, он надеялся, что все будут видеть эту татуировку — и не буду видеть татуировку сирены.       Потому что он никогда в жизни даже не пытался научиться управлять этими силами. Какой в этом смысл — если от сил сирены у него одни проблемы? Он не умеет оборонять свою жизнь с помощью этих сил.       А еще он знает, что сирен — только используют, в основном в корыстных целях. Не заботятся о том, как сирена может пережить это обращение. Рис слышал, что всего несколько сирен сейчас гуляет на свободе, предоставленные сами себе. Остальные либо были схвачены и спрятаны, либо убиты.       Рис выживает. Каждый день, сначала он выживает как рядовой программист. Потом выживает как изгой и отступник. Проблема только в одном. Всю свою жизнь Рис выживал в поистине тепличных условиях. Когда главное расстройство в жизни — это тот факт, что твоего начальника выкинули в открытый космос чуть раньше, чем он успел повысить тебя — ничего, кроме безопасной злости и ущемленной гордости не чувствуешь. Рис в гневе и Рис достаточно хитер для того, чтобы продумывать какие-то планы, однако Рис и вполовину не настолько жесток, чтобы убить кого-то. Даже если это Васкез. Даже если он заслужил. Он много раз слышал, что сирена — это орудие убийства. Он не хочет такого для себя. Он боится, что если начнет — то уж никогда в жизни не остановится.       — Бог мой, это что такое? — удивленно тянет Джек, управляя его телом.       Он программа. Он не может управлять органикой. Но вся нервная система — это каскад электрических импульсов. Джек чувствует ее всю.       Он чует. Он знает.       — Красота какая, а, — шепчет Джек позже, механической рукой засучив рукав на живой.       Рис правда старается не смотреть туда. Джек рассматривает руку с интересом сумасшедшего ученого, и если бы он мог трогать — он бы исследовал ее всю, каждый дюйм рисунка.       — А ты полон сюрпризов, кексик, — Рис почти видит, как роятся мысли у Джека в голове, голограмму немного передергивает, пока он, прищурившись, смотрит Рису в глаза. — Прекрасно, просто прекрасно. Восхитительно. Мужчина-сирена. В первый раз такое вижу. В первый раз о таком слышу.       Рис никогда не видел его в таком приподнятом настроении — ни до его смерти, ни после. Это пугает до дрожи.       — Почему ты их не используешь? — мимоходом интересуется Джек. — Ты мог здесь всех к черту на кусочки порвать. А ты только кричишь и улепетываешь. Выживает сильнейший. А ты силен, Риззи, еще как силен. Сильнее всего сброда рядом с тобой. И я даже не заикаюсь про коротышку, но ты определенно сильнее придурка с пушкой. Да о чем я, ты этого своего... Вазкеса? Никак не могу его вспомнить, точно было что-то подобное... мог одним взглядом располовинить. Возможно даже сильнее Афины. По крайней мере — у тебя нефиговый такой потенциал.       — Я не использовал их никогда, — оправдывается Рис.        — Что, прямо вот вообще ни разу? — Джек повисает в воздухе — не стоит, а скорее лежит на уровне глаз Риса. — А как же, ну, знаешь, дорога наверх, превосходство над коллегами и всякое такое? Ай, да что я тебе объясняю, овечка. Как у тебя вообще хватило духу стащить десять лямов, ты же невинный, как цветочек. Но за изобретательность хвалю, что уж там. Смотри, Риззи, я видел, как используют такие силы. Видел вблизи. И даже больше, я знаю, как их использовать, потому что я уже учил сирену.       Рис удивленно наклоняет голову вбок. Сирен мало. По-настоящему мало. Впрочем — это же Красавчик Джек. Он мог все. Он смог не умереть, когда его убили.       — Ну-ка, давай, поначалу проще смотреть, — командует Джек весело.       Рис старается не смотреть ни на Гортис, ни на Грузчика. Эти двое уже бесповоротно убедились в его ненормальности — он уже почти полчаса увлеченно болтает с пустотой. Они не видят Джека. Никто не видит. Это к лучшему.       — Да-ава-ай, Риззи, ну не тормози, а, — смеется Джек. — Руку вытяни перед собой. Да не механическую, тупица. Почувствуй ее. Эту энергию. Позови ее.       Рис смотрит на собственную ладонь. Гортис и Грузчик перестают перебрасываться фразами — и тоже смотрят на ладонь. Рис старается. Правда старается — но чувствует только кожу, только ткань, только холодный ветер.       — Мд-а, похоже дела даже хуже, чем я думал, — сетует Джек. — Быть не может. Я же чувствовал. Я чуял силу, пока управлял тобой, Риззи. Что за херня с тобой приключилась, что даже при испуге и злости оно не включается? Может, тебе гормонов не хватает каких-то?       Это обидно. Немного. Умом — Рис понимает, что для него же безопаснее будет не стараться слишком сильно. Не будить эту силу. Ничего с ним не приключалось такого. что могло бы заблокировать возможности. Просто Рис не хочет ими обладать — этого, наверное, достаточно. Но с другой... Красавчик Джек ждет, пока он сделает что-то невообразимое. Красавчик Джек интересуется им. Им и его силами, но это не так важно, разумеется, потому что сейчас Джек в ловушке, да, но он все равно вышел с ним на связь. Помогает ему.       Нужное ощущение зарождается где-то под ребрами, никак не в рисунках. Но именно они первыми загораются, будто бы кто-то включил питание, они просвечивают даже сквозь рубашку, и этот свет напоминает пламя. Рис концентрирует все силы в ладонь, и они послушно перетекают. Фиолетовый светящийся шар распускается на ладони розой, и на Риса буквально падает холодная и пустая тишина. Молчит Джек, молчат Гортис и Грузчик. Все они.       — Я знал, что у тебя получится, кексик, — шепчет на самое ухо Джек, и у Риса по всей спине пробегают мурашки.       Фиолетовый цветок исчезает как не бывало. Рис сбивчиво просит Грузчика и Гортис молчать.       А потом они попадают на Гелиос, и Джек обещает сделать его королем его империи — а на деле хочет использовать его тело. В теле сирены — он будет непобедим. В теле сирены — он сможет воссоздать себя множество раз. В этот момент Рис понимает, что этот Джек — не настоящий. Этот Джек — это вирус, и его задача — распространяться. Компьютерная программа, лишь выполняющая свои установки. Компьютерная программа с амбициями и памятью очень и очень страшного человека.       Рис выпутывается из этого дерьма, видимо, одним только чудом. Рис чудом сохраняет свой секрет — Гортис и Грузчик молчат, как и обещали, даже в рассказе, который выслушивает и наполовину рассказывает Фиона нет ничего про это единичное проявление силы. Рис много слышал про то, как используют силы настоящие сирены, и он не хочет так. Он предприниматель, да. Но не убийца. По крайней мере — он не убивает своими руками, и ему кажется, что это благородно. Джек искусил его, как искушают настоящие демоны, и Рису повезло, что он нашел способ избавиться от него.       Даже через десяток лет — Рис не использует свои силы. И эти узоры — для него не более, чем рисунки на теле.