Sentiment

— Тебе понравилось?  — Это было невероятно, Мори-кун! Некомата-сан сказал, что я могу прийти еще и даже ходить с вами на матчи. Я впервые фотографировала с такими яркими эмоциями. Вы были просто превосходны! Мориске с улыбкой смотрел на радостную сестру, которая активно махала руками и воодушевленно что-то тараторила. Зеленые глаза светились изнутри, щеки слегка покраснели, а с миловидного лица все не исчезала мечтательная улыбка. Вот именно сейчас Яку может смело назвать ее по-особенному красивой.  — «Маленький, яркий светлячок, » — с теплом подумал либеро, не отрывая взгляд от нее.  — После ужина посмотрим вместе, что получилось.  — Конечно! — Хотару закивала головой и подпрыгнула на месте, чуть не споткнувшись об лежащий на дороге камень.  — Осторожней!  — Прости-и-и. Было приятно видеть сестру такой живой. Еще приятнее было то, что ей понравилась их игра, да и сами ребята. Знакомство Хотару с его командой Яку вспоминал с «какие же они идиоты», но с мягкой улыбкой. То, что парни понравились ей Мориске понял сразу. И в том, что это было взаимно он тоже не сомневался, ведь застенчивая улыбка, заалевшие щечки и сияющие глаза не могли оставить равнодушным. Хотару умела располагать к себе, хотя сама этого совершенно не хотела. Ей не нравилось внимание к своей персоне, она не любила выходить из зоны своего комфорта и открывалась только близким. Но она мгновенно менялась, стоило ей взять в руки фотоаппарат.  — Когда смотрю на все сквозь объектив — чувствую себя уверенней, — каждый раз повторяла девушка. Домой подростки вернулись довольные и до жути радостные. На пороге их встретила Мизуки-сан — мать семейства. Мори-кун был невероятно похож на мать, и внешностью, и характером. От отца ему достались только ярко-карие глаза и невероятная упрямость. Женщина с теплой улыбкой попросила ребят переодеться и спуститься к ужину.  — И как тебе волейбольный клуб брата? — спросила Мизуки, когда уже переодетая Хотару спустилась на кухню и начала помогать накрывать на стол.  — Очень понравился! — улыбнулась блондинка, попутно доставая тарелки. — Парни такие веселые, хоть и странноватые. И тренер у них очень хороший, команде очень повезло с ним. Еще, Мори-кун позвал меня пообедать с ними завтра, — немного смущенно поделилась девушка. — Кстати, он пошел принять душ, спустится немного позже.  — Хорошо, папа тоже скоро будет, — улыбнулась женщина и, аккуратным движением убрав челку со лба, посмотрела на Кобаяси. — И? Согласилась?  — Н-ну да. Они были настойчивы.  — Да ей самой хотелось, — на кухне показался Мориске, с висящим полотенцем на шее. Короткие волосы были влажные после душа, некоторые пряди падали ему на лицо, немного раздражая. Хотару отметила, что выглядел он более свежо и расслабленно.  — Высуши волосы, Мори, — тут же покомандовала Яку-старшая, когда сын прошел мимо нее. Тот досадливо поморщился, но, под смешки сестры, молча выполнил указ матери. С коридора послышался звук захлопнувшейся двери, а следом голос отца, и Мизуки-сан кинулась его встречать.

***

Красота в глазах смотрящего. Она разнолика, многогранна, каждый человек понимает ее по-своему, ей трудно дать определение. Однако в любом случае все красивое, очаровательное, привлекательное на земле достойно восхищения. Красота — разнообразна, как сама жизнь, красота ослепляет, и светится изнутри. Она в глазах и она в сердце. Как будто знакомая, но всегда удивительная. Красота вокруг — и внутри каждого. «Красивым кажется все, на что смотришь с любовью» — так часто говорил ее отец. Была у него одна удивительная особенность — папа был полностью влюблен в жизнь и во все вокруг. Это отражалось во всех его жестах, в любых словах и в его песнях. Он был довольно-таки известным певцом, который славился своим невероятно-чарующим голосом и душевными песнями. Впечатлительная Хотару хотела пойти по его стопам, но вместо музыки посвятила себя фотографии.

По крайней мере, любовь к жизни и ко всему вокруг ей все-равно досталась от отца.

Необычные мысли. Необычное увеличение. Необычная Кобаяси Хотару.  — Давай, показывай. Кровать прогнулась под весом Яку, когда тот сел позади девушки, подбородком уткнувшись в ее плечо. Хотару бездумно кивнула, открыв папку с фотографиями на ноутбуке и в течение часа они рассматривали снимки, которых оказалось очень много. Красота в глазах смотрящего. Она видит Хайбу-куна и Инуоку-куна, растянувшихся на полу спортзала, усталых, но с широкими улыбками на лице, Ямамото-сана, который склонился над ними и что-то кричал, видит равнодушное лицо Кенмы-куна, с еле заметными возбужденными искрами на дне его глаз, Куроо-сана, который с улыбкой уткнулся в его плечо подбородком, прямо как Мори-кун в ее. И все это по-настоящему красиво. До легкой дрожи в коленках, до покалывания в кончиках пальцев, до трепета в груди, быстро колотящегося сердца и восхищенного шепота. Красиво до такой степени, что дыхание спирало. Потому-что ребята живые, настоящие и ослепительно-яркие. Хотару кажется, будто она научилась смотреть на все заново. И ей это безумно нравится.  — Ого, у Куроо тут глаза невероятные. Удивленный возглас Яку отвлекает ее от мыслей, и Кобаяси переводит взгляд на экран ноутбука. Сердце пропускает удар, а руки предательски дрожат. Это та самая фотография. Самая лучшая, которая понравилась ей больше всех. Янтарь, переливающийся карамелью. Снимки Хайба-куна получились намного ярче. Лев невольно притягивал к себе своей внешностью и живым характером. Его активные жесты, громкие реплики цепляли взгляд и оставались в памяти надолго. Но ее зацепил чертов янтарь, переливающийся карамелью.  — Куроо-сан красивый.  — Пф, — Мори смешно фырчит, носом уткнувшись в блондинистые вихры. — Ты только ему об этом не говори. Самомнение у него то еще.

***

Неделю спустя. Старшая школа Некома.

 — Хотару, пойдем уже!  — Секунду, Мори-кун! Осень сама по себе бывает разной. Она то радует глаза своими золотистыми оттенками, свежим и чистым воздухом, теплыми золотистыми лучами солнца, то пугает своими сильным ливнями и разъяренными ветрами. Осеннее небо тоже изменчиво: от чистого и ясного, оно быстро затягивается свинцовыми тучами. Но даже тогда, солнечные лучи, подобно золотым струям, льются с неба потоками, иногда выныривая из-под хмурых туч. Сегодня осеннее небо радовало свой яркой лазурью и пушистыми барашками. Разумеется, пропустить такую картину Кобаяси уж точно не могла. Сделав снимок, девушка рукой потерла слезящиеся глаза и направилась к брату и его команде.  — Извините, — блондинка неловко улыбнулась, кончиком пальца почесав щеку. — Не смогла удержаться.  — Ты как всегда, — Хотару смущенно потупила взгляд, под обреченный вздох старшего брата.  — Все в порядке, Хотару-чан! — к ней быстренько подскочил веселый Лев и, под возмущенные крики Ямамото, схватил ее за руку, направляясь к выходу на крышу. — Идем быстрее!  — Хорошо-хорошо, — Кобаяси звонко рассмеялась и прибавила шагу. Яркий и жизнерадостный Хайба-кун с первого взгляда покорил ее сердце, а неделю спустя прочно устроился там.  — Хе-е-е, — Тецуро довольным взглядом проводил первогодок и помчавшихся за ними Инуоку с Такеторой, одну руку закинув на плечо либеро Некомы, а другой дернул на себя Кенму, чтобы тот не врезался в учеников. — Она хорошо влилась в нашу компашку.  — Это да, — Мориске задрал голову наверх, подставляя лицо под прохладный ветерок. — Спасибо вам, ребята. Я давно не видел ее такой счастливой. Да и друзей она найти не смогла.  — Популярность, она такая, — Куроо гаденько усмехнулся и ловко увернулся от подзатыльника Яку.  — Она этого стесняется, — задумчиво проговорил Фукунага, вспоминая, как девушка смущенно, и даже испуганно, пряталась от нескольких первогодок за спиной Яку.  — Да это внимание ее раздражает, — махнул рукой либеро, поднимаясь вверх по лестнице.  — Скорее тебя раздражают ее поклонники, — прозвучал бесцветный голос Кенмы со стороны.  — Наш заботливый старший братик Яку-сан.  — Чтоб тебя, Куроо! Центральный блокирующий задорно смеясь прибавил шагу и быстренько юркнул на крышу, где уже расселись остальные. Тецуро замер у двери внимательным взглядом скользнув по хрупкой фигуре единственной девушки в их компашке. Прошла всего неделя с их знакомства, но такое чувство будто Хотару знакома с ними уже несколько лет. И не скажешь, что с незнакомцами и двух слов связать не может.  — «Есть в ней что-то такое, как у Кенмы», — невольно думает брюнет и, тепло улыбаясь, подходит к девушке со спины. — «По крайней мере, мне все время хочется о ней заботится. Прямо как с Кенмой». Стараясь не привлечь внимание девушки, капитан Некомы, положил на пол сумку и сел позади нее, грудью касаясь ее спины.  — Покажешь мне, как это работает? Хотару еле слышно пискнула и дернулась в сторону, схватившись за сердце одной рукой, а другой крепко сжала камеру. Девушка что-то промычала сквозь плотно сжатые губы и возмущенно уставилась на Тецуро. Тот ответил своей пакостливой улыбкой.  — Куроо-сан, ты снова это сделал, — плаксиво тянет девушка, снова сев в изначальную позу. — Прекрати меня пугать, это не смешно.  — Смешно, — не согласился с ней парень и склонился к ее плечу. — Так покажешь или нет? Кобаяси несколько секунд сверлила хмурым взглядом довольное лицо Куроо, а после, тяжело вздохнув, приблизила камеру к нему и начала все показывать. Она начала с таких базовых вещей, как диафрагма, скорость затвора и светочувствительность камеры, даже успела дать несколько советов и показать с каких ракурсов лучше снимать. Брюнет, на удивление, внимательно слушал, не отрывая глаз с камеры и впитывая каждую деталь.  — Понял? — закончив лекцию спросила Хотару. На крыше успели собраться все и теперь поедали свое бенто, весело переговариваясь. Кобаяси специально села так, чтобы ребята были у нее на виду. По-началу на них бросали недоуменные взгляды, но через некоторое время о них позабыли. Только Яку и Кенма кидали на них странные взгляды и незаметно переглядывались. Куроо осторожно взял камеру, медленно регулируя настройки, как его учила блондинка. Парень что-то запутал, и Хотару с легким смешком взяла камеру обратно, снова показывая правильные действия. Девушка немного повернула голову и так и замерла, стоило ей столкнуться с горящими глазами капитана. Тот вопросительно поднял бровь, удивленный реакцией девушки.  — У Куроо-сана глаза прямо как море.  — Они у меня, вроде, не голубые, — снисходительно улыбнулся Тецуро, хотя внутри все скрутило от слов девушки.  — Зато глубокие, — мгновенно прозвучало в ответ. Влюбится можно в красоту, но полюбить — только душу. Хотару понимает это, как никто другой. У Куроо-сана душа нараспашку, она полностью отражается в его глазах. Янтарь, переливающийся карамелью.  — Хе-е-ей, — Тецуро наклоняется еще ближе и Хотару чувствует свежий запах мяты. — Ты наконец-то смотришь на меня.  — О чем ты? — зеленоглазая хмурит брови и непонимающе смотрит на парня. — Я всегда смотрю на тебя.  — Когда ты смотришь на меня, я вижу только твою камеру, — брюнет улыбается чуть шире и пальцами касается ее лба. — А сейчас, я вижу твои глаза.

— Хотару, обрати внимание на того, кто сможет разглядеть тебя.

Куроо вздрагивает, когда на лице Хотару появляется еле заметная улыбка. Куроо вздрагивает, когда зеленые глаза девушки, казалось, начинают сиять еще ярче. И у него на секунду перехватывает дыхание, а сердце бьется чуть-чуть быстрее, когда смущенная девушка лицом утыкается ему в плечо. Сильное чувство всегда начинается с пустяка.