Ars Gratia Artis

Дверь в спальню Стэна захлопнулась за ним, однако он ни на шаг не продвинулся в ее глубь. Вместо этого он прислонился к ней спиной, провожая взглядом друга, что завалился к нему, точно к себе домой. Скинув с себя куртку, Кенни потянулся и глянул на парня через плечо. От увиденного его пробило на смех. — Расслабься ты, Стэн. Так смотришь, будто я съесть тебя собираюсь, — он усмехнулся и уступил Стэну чуть больше пространства в комнате (в его же собственной комнате, какого черта Стэн вообще церемонится?) Рука соскользнула с дверной ручки, и Стэн подошел ближе. — Ну, не то чтобы ты собирался заняться чем-то менее непристойным, разве нет? — пробормотал он, и хохот Кенни только усилился. — Такое вообще когда-нибудь было? — снова усмехнулся он, усаживаясь на пол. — Но, если серьезно, это не обязательно, если ты не хочешь. — Да нет, хочу, — ответил Стэн и небрежно провел ладонью по волосам. — Мне интересно попробовать. Просто у меня с этим проблемы. Признав это, Стэн не покривил душой. То, что у его родителей не задалось с жизнью на Ферме Надежности, он уяснил довольно быстро, годами наблюдая за своим отцом. И сейчас он передумал лишь потому, что не смог побороть любопытство. Кенни напротив него с задумчивым видом потер подбородок. — Да пребудут с тобой фонды по типу «Просто скажи нет». — Соси член, МакКормик. — Всему свое время, Марш, — он подмигнул и потянулся к своему карману, — как насчет сперва лишить тебя «девственности»? Сейчас были летние каникулы. Все и каждый, у кого нашлись дела поважнее, предпочли уехать из города. Из последних новостей Стэн слышал, что на этот раз Кайл и Картман поехали в Швецию к троллям. Те буквально не имеют ничего общего с провокаторами из интернета. Остальные же приняли мудрое решение в этом не участвовать. Стэн и Кенни, напротив, решили поехать домой. Стэн не знал, что именно побудило его к этому, разве что после двух лет обучения в колледже подобное оказалось легко романтизировать. Он довольно удобным образом подзабыл, как все ужасно обстоит на самом деле. Слишком долго жители большого города забивали ему голову тем, как, должно быть, прекрасен Южный Парк, как заманчива жизнь среди красот горной местности, и они просто промыли ему этим мозги. Как бы то ни было, он вернулся, и если Южный Парк казался паршивым для двенадцатилетнего мальчика, то для двадцатилетнего парня это просто ебаный ад. Стэн из кожи вон лез, дабы найти себе хоть какое-то занятие. К счастью, Кенни тоже был там и, как всегда, преподнес ему идеальное решение: «Давай просто накуримся, чел. Успешная жизнь — однообразная жизнь.» Сейчас Кенни вновь проговорил это, пока перемалывал листья зубцами своего гриндера. Стэн почувствовал, как в нос ударил этот приторный аромат, что щекотал ему нервы. Не такой действенный, чтобы на самом деле на него повлиять. Больше похожий на хаотичные ноты оркестра перед самой симфонией. — Просто помни, что говорил нам Шеф. Всему свое время и это время — колледж. Технически ты уже опоздал, друг мой. — Черт, а ведь я даже проститутку ни разу не вызывал. Он был бы разочарован. Кенни хихикнул. Зажимая бумагу в зубах, он сосредотачивался на движениях своих пальцев, что справлялись с этим делом с ловкостью заядлого наркомана. Ну, этим он все равно не вызывал доверия. На самом деле Кенни саморучно скручивал и обычные сигареты, наслаждаясь собственным артистизмом. И наблюдая за этим вживую, Стэн вроде как мог его понять. Как-то он пытался научить этому Стэна, но все пошло коту под хвост уже после трех самокруток, все больше походящих на конусы, чем на рулоны. Кенни сохранил их, прицепив к огнетушителю, а-ля собственный Музей Фейлов. Это научит тебя скромности, сказал он тогда Стэну. Марш отомстил ему тем, что выставил на всеобщее обозрение каждый его проваленный тест или постыдную фотографию. Не придержал даже тех, что служили подсчетом смертей Кенни. И по сей день посторонним тяжело объяснить эту ситуацию. Стэн опустился на пол. Сев напротив своего друга, он залюбовался тем, как теплые лучи из окна подсвечивают концы блондинистых волос Кенни. Под летним солнцем МакКормик светился золотом. Взгляд его глубоко посаженных глаз под изящным изгибом ресниц было невозможно прочесть. Ему достался красивый нос со слегка вздернутым кончиком от матери, однако губы его, совсем как у отца, были шершавыми и потрескавшимися. Стэн наблюдал за ним, рассматривая на лице каждый изгиб. Стэн хотел сказать ему, какой он красивый, но как такое скажешь своему вроде, как бы время от времени секс-приятелю, чтобы это каким-то образом не нарушило правила? Во всем доме рядом с ними стояла тишина, однако в ушах Стэн отчетливо слышал ритм собственного сердцебиения. — У тебя хорошо получается, — пробормотал он, чуть наклоняясь вперед. Кенни метнул на него секундный взгляд, как только начал скручивать бумагу кончиками пальцев. — Приходится самостоятельно зарабатывать себе рак легких. — Только вот мы тут не над экспонатом для выставки работаем, Кен. — Да без разницы, ars gratia artis, чувак. — Что? — Искусство ради искусства. Если я могу сделать это красиво, то почему бы и не сделать? — Блядь, колледж сделал тебя таким придурком. В ответ Кенни лишь усмехнулся. Он поднес бумагу к губам и провел по краю языком. Стэну следовало отвести взгляд, однако глаза Кенни, прожигающие его насквозь, было невозможно игнорировать. И как только у него получается всегда точно знать, о чем в данный момент думает Стэн? Последний штрих. Торжественно улыбаясь, Кенни поднял косяк, зажатый между указательным и средним пальцем. Он наклонился и поднес его к губам Стэна, не отрывая пристального взгляда. Стэн по-прежнему удерживал зрительный контакт. Принял вызов и приоткрыл рот. Он тонул в глазах Кенни, как в вязком меду. Кончики пальцев коснулись его губ, что сомкнулись на косяке. От этого касания зрачки Кенни расширились и поглотили Марша целиком. — Ты готов, Стэн? Они еще даже не начали курить, а атмосфера в комнате сгустилась, как кленовый сироп. Стэн забылся в ней; забыл о Кенни, по крайней мере о том Кенни из детства, который нюхал краску и поджигал навоз. Парень, что сейчас сидел перед ним, был совсем другой породы и обладал тревожащей способностью заставлять Стэна нервничать. — Дай сюда, — Стэн взял у него зажигалку в свою руку. Однажды Стэн уже курил сигареты с девушкой из Северного Парка, с которой познакомился на футбольном матче. Он знал, как это должно работать в теории, однако, когда огонь разгорелся, дым опалил его горло, как глубокие следы когтей на груди. Он отплевывался, давился и затем долго кашлял. Кенни не стал смеяться над ним, как та девушка. Он сочувственно улыбался его стараниям. Перенеся вес на сомкнутые колени, Кенни успокаивающе сжал запястье Стэна и пробормотал, — не торопись, чувак. Первые несколько раз будут жечь. Так и было. Какое-то время процесс курения Стэна не обходился без кашля. Матерясь, он ни капли не удивлялся, что его голос слышался таким же хриплым и опустошенным, как и ощущение в горле. Поморщившись, он вернул косяк Кенни, и тот принял его с благодарностью. Дым струился из губ Кенни, словно плющ, обвивая его щеки и зарываясь в волосы, после рассеиваясь по комнате. Стэн последовал его примеру. Прикрыв глаза, он вдыхал аромат, позволяя ему пропитать одежду, завладеть здравым смыслом. — Столица Перу? Вопрос вернул его с небес на землю. Очистив разум, он посмотрел на своего друга. Понадобилось время, дабы обдумать слова, и еще больше, чтобы дать ответ. — Лима? Кенни усмехнулся. — Верно, — он улыбнулся, передавая косяк. Стэн взял его и затянулся. На этот раз у него получилось продержаться секунду, прежде чем отступить. С икотой и клубами дыма изо рта он задержал косяк перед лицом и спросил, — кто изобрел динамит? — Альфред Нобель. Снова обмен косяком. — Кто попадает на небеса? — Мормоны. В выражении лица Кенни промелькнуло нечто похожее на одобрение. И снова. И так далее. Следующие десять минут они задавали друг другу вопросы, из рук в руки передавая косяк до тех пор, пока он не выгорел до основания. Стэн покрутил оставшийся окурок между пальцев. Состояние кайфа достигнуто. Его веки отяжелели, однако все остальное обрело легкость, подвесилось в воздухе, будто в бесконечном падении, вот-вот готовое опуститься. Стэн медленно почесал линию своего подбородка, наслаждаясь ощущением редкой щетины под кончиками пальцев. Он вновь спросил Кенни с вялой улыбкой, — первый премьер-министр Канады? — затем с хихиканьем добавил, — премьер-министр премьер-министра. Пожалуй, МакКормик выглядел трезвее, чем он. Стэн не был уверен, но Кенни по крайней мере не терял фокус зрения и не водил руками по всему подряд. — Чего? — Кенни хмыкнул. — Что за вопрос такой? — Они наши братья по границе на севере, Кен. Ты должен быть в курсе. — Ну валяй, кто же это? Стэн хмыкнул. — А я, блядь, откуда знаю? Как будто хоть кому-то есть дело до Канады, чувак. Кенни выругался и, схватив подушку с кровати Стэна, запустил в него ею, перед тем как оба они упали и залились хохотом. Стэн быстро заблокировал нападение, однако резкое движение руки заставило ощутить, что вялая конечность дрожит, совсем как спагетти. О-о-ох, спагетти. Стэн передал сгоревший окурок Кенни. Он предвидел его слова о том, насколько «великодушно» это было с его стороны, еще до того, как друг их произнес. Стэн его прервал. Зажав рот Кенни ладонью, он навис над ним, и их лица оказались в опасной близости друг от друга. — Кен. — Мфхм. Воу, ностальгия. Стэн усмехнулся и убрал руку. Кенни выглядел таким довольным. У него всегда такой вид, словно какая-то собственная шутка в голове, забавляющая его из раза в раз. Стэну хотелось избавиться от его личной атмосферы. Хотя нет. Он хотел стать ее частью. — Думаю, нам нужно перекусить. — Думаю, ты прав. Стэн широко улыбнулся. Шлепнув Кенни по колену, он поднялся на ноги. — Я принесу. А ты оставайся здесь и скрути нам еще, — сказал он, потягиваясь. Кенни изогнул бровь и посмотрел на него сверху вниз. — Еще? — Да, Халед, ты меня слышал, — Стэн ухмылялся, даже когда Кенни закатывал глаза. — Бля, какой же у тебя дерьмовый музыкальный вкус. — Не приставай ко мне со своим хипстерским дерьмом, МакКормик. Чипсы сами себя не съедят. Кенни еще сильнее закатил глаза, тем не менее уже начал делать то, что ему сказано. — Да-да. Вали уже. Стэн все еще смеялся, когда захлопнул за собой дверь, и ухмылялся, когда вернулся через пятнадцать минут с полными руками всего, что удалось обнаружить на кухне. Кенни ничем не мог помочь, однако прыснул от смеха, видя, как Стэн доволен собой. В то же время, показывая ему новый косяк, Кенни выглядел таким же счастливым. Свалив все закуски на пол, Стэн уселся на свое место. Наугад схватился за пачку леденцов «Твиззлерс» и пронаблюдал за тем, как Кенни вновь поджигает травку. Затянувшись, Кенни в очередной раз передал косяк. Когда Стэн вдохнул на этот раз, история повторилась. В горле пересохло, а в груди будто застрял ком угля, тлеющий рядом с сердцем. Кашель вырывался из него так свирепо, что, казалось, кто-то схватил и потянул его за пищевод. — По-моему, ты безнадежен, — прокомментировал Кенни, наблюдая за ним с бесстрастием. Сквозь кашель Стэн едва смог выдавить несколько слов. — Я пытаюсь, чувак, — сказал он, схватившись за горло от того, как хрипло звучит его голос. А ведь когда курил Кенни, создавалось впечатление, что все очень просто. Так непринужденно и сексуально. Стэн дал выхватить у себя косяк. Кенни не стал сразу затягиваться, вместо этого задумчиво рассматривал его, покручивая в своих пальцах. — Хочешь попробовать еще кое-что? — произнес он как бы невзначай, холодно, и Стэн нахмурился от двусмысленности. — Что? — спросил он, но Кенни лишь покачал головой. Вытянув руки, он жестом поманил его к себе ближе. — Иди сюда, — его голос прозвучал тихим шепотом; так чарующе. Стэн подполз к нему, слишком заинтересованный, чтобы не поддаваться. Удерживая постоянный зрительный контакт, Кенни поднес косяк к губам Стэна, как и в первый раз, однако теперь все совсем по-другому. Скользнув рукой по его подбородку, Кенни зарылся пальцами в волосы Стэна на затылке, нашептывая, — не шевелись. Стэн зажал зубами косяк. Он пытался проследить взглядом за пальцами Кенни, но веки слишком тяжелые, из-под них он мог видеть лишь губы. Очнулся только тогда, когда Кенни приблизился. Закрыв глаза, Кенни вдохнул. Другой конец во рту Стэна вспыхнул, пылая гневом в замкнутом пространстве, но не причиняя боли. Кенни выдохнул прямо в него, и Стэн резко вдохнул, не в силах сделать ничего кроме. Дым хлынул внутрь него, но не было ни рефлюкса, ни кашля. Когда Кенни выхватил из зубов косяк, дым мягко заполнил между ними пространство. На этот раз Кенни не улыбнулся, однако пристально посмотрел на него. Что-то откровенное и обнажающее промелькнуло между ними, поглотив их, как поглотили облака дыма, что заполнили комнату. Стэн сглотнул, машинально облизывая пересохшие губы. Блядь, он по уши в этом увяз. — Можем повторить? Он изо всех сил старался, чтобы его голос прозвучал нейтрально, и, судя по понимающей улыбке Кенни, у него не вышло. На этот раз Кенни не просто приблизился к лицу. Он всем телом подался вперед. С непринужденной грацией он преодолел пропасть между ними, скользнул к Стэну на колени и прижался грудью. Стэну пришлось вытянуть шею, чтобы сохранить зрительный контакт, но ему и не хотелось отворачиваться. Он хотел смотреть в эти глаза, пока Кенни, выдохнув, глядел на него сверху вниз. По телу Марша прошлась волна возбуждения. Он надеялся сдержать стон, но каким бы он ни был ошеломленным, подобное легко могло вырваться наружу. Кенни взял его за подбородок, и Стэн позволил себя притянуть. Пьянящий аромат с губ Кенни усилился. Он вновь наполнил им легкие Стэна и похлопал ресницами. Не успел тот опомниться, как уже поглаживал бедра Кенни, втирая в изгибы круговые движения. — Блядь, — прохрипел Стэн; отчаянно и искаженно сквозь стиснутые зубы. Нажал руками сильнее. Кенни ерзал на нем, совсем немного, но достаточно, чтобы у Стэна начал твердеть от телесного контакта. Однако выше пояса, казалось, напротив, ничего не происходило. Кенни ухмылялся с все тем же его вечным весельем, что постепенно сводило Стэна с ума. Он хотел потянуться и укусить эти губы. Поцелуем прогнать ухмылку. Будто прочитав его мысли, Кенни вновь смял губами его приоткрытый рот. На этот раз Стэн решил поглотить его залпом и, когда Кенни попытался, он не позволил ему отстраниться. В одной руке отклонив косяк, другой он зарылся в блондинистые волосы и глубже вовлек в поцелуй. Губы ласкали друг друга развратно и плавно, поглощая, роняя витающий в воздухе дым. Стэн чувствовал, как он обжигает кожу, смешивается с дыханием, вызывает возбужденную дрожь. Кенни обнял его за плечи. Постанывая, он начал ерзать по-настоящему. В последний раз они так целовались месяцев десять назад. Кенни нравилось заниматься сексом, дабы снять напряжение, подтвердить сам факт своего существования. После чрезвычайно ужасной и мучительной смерти он приходил к Стэну. Они выпивали, Стэн выслушивал, и затем они трахались до тех пор, пока вновь не ощущали себя живыми. В обмен Кенни всегда был готов оказаться рядом, когда Стэн разваливался на части. Взаимоподдержка, не любовь. Стэн смял ладонью зад Кенни. Косяк по-прежнему в другой руке. Он швырнул его в пепельницу, не глядя. Не затушил, оставил тлеть, как ладан на алтаре. Освободив руку, Стэн забрался ею под футболку Кенни спереди. Поцелуй продолжался все это время. За пять лет они научились превращать это в искусство; прелюдии были неторопливыми, почти вялыми. Кенни прикасался к нему так же, как к сигаретам: медленно и целенаправленно, умело подстраиваясь под каждый его вздох. Он знал, что, если погладит Стэна за ушами, то вызовет у него мурашки и гусиную кожу. Если коснется губами, то Стэн захнычет, у него закружиться голова. И пути назад нет. Сознание Марша уже было затуманено, но после касаний Кенни разум покинул его окончательно. Стэн выругался и впился зубами в шею, наслаждаясь ответными звуками. Кенни не сдерживался, когда они занимались этим. Разрушая встречные преграды, он утянул Стэна за собой. Стэн стиснул его ягодицы. Кенни подался вперед, и их привставшие члены потерлись друг о друга через одежду. С вздохами и рычанием оба не сдержали ухмылок. И без того горячий воздух отяжелел от возникшего трения между телами. Дым, солнце, поцелуи, все это слилось в туманной мгле. Стэн будто находился в бескрайней сухой пустыне, где воздух выносит тебе приговор и лишает способности мыслить. Он хотел трахаться. Глубоко и неспешно. Хотел, чтобы Кенни поглотил его целиком. Сперва Кенни снял футболку с себя, затем принялся стягивать ее со Стэна. Когда они вновь слились в поцелуе, прикосновение обнаженной кожи пробудило еще большее возбуждение. Теперь, когда его член стоял, Стэн направил движение Кенни против него так, что они оба свалились. От трения у Стэна перехватило дыхание, но этого ему недостаточно. Будучи на одной волне, они синхронно расстегнули ширинки. Кенни пришлось для этого встать, и, сбросив с себя все, он предстал перед Стэном полностью обнаженным. На мгновение он остался стоять с опущенными руками, глядя на него сверху. Стэн на полу избавил себя от одежды. Не в силах ничего с собой поделать, поглаживая себя, он наконец позволил слететь с губ словам, что с самого начала обжигали язык: — Блядь, какой ты красивый. Кенни улыбнулся, однако невольно зажался под благоговейным любованием Стэна. Может быть, он даже покраснел, но из-за ослепляющего за ним солнца Стэн не мог быть уверен. — Где смазка? — На книжной полке. Кенни замешкался. Он уже двинулся в сторону комода. Адресовал Стэну скептический взгляд, но тот лишь закатил глаза и сказал, — чувак, мой комод используется постоянно. Никто из моей семьи не читает. Кенни фыркнул и, изменив направление, подошел к книжной полке. И действительно, искомое лежало рядом с копией «Дивный новый мир», который они читали в десятом классе. Кенни взял тюбик и покрутил его в руках. — Стэн, кто-нибудь говорил тебе, что ты гений? — откинувшись на ладони, Стэн лениво повернул голову в сторону Кенни. — Недостаточно много, нет, — ответил он. Кенни посмотрел в его сторону и улыбнулся. — Должно быть, унаследовал от отца. — Гадость, чувак. Не говори сейчас о моем отце. И Кенни, этот засранец, просто повернулся к нему с сияющими невинностью глазами. — Почему нет? — Ты прекрасно, блядь, знаешь, почему. — Оу, тебе он не нравится? — сказал он. Перешагнув через Стэна, Кенни опустился на колени и оседлал его. Проведя рукой по его груди, он двинул тазом так, чтобы член Стэна проскользнул между ягодиц. Парень сжал его с усмешкой. — Хочешь, я побуду твоим папочкой вместо него? Стэн застонал. Его голова упала на плечо Кенни. — Кен, из-за тебя мой стояк упадет. Но тот лишь вздернул бровями. И снова он выглядел так, будто точно знает, что делает. Кенни знал, какой переключатель к чему принадлежит. — Из-за меня? Его пальцы вновь нащупали самокрутку. Поднеся к губам, Кенни закурил, и Стэн заворожился этим зрелищем. Обнаженный, возбужденный, со струящимся дымом из его губ в «французском вдохе», он был просто воплощением греха. — Господи Иисусе, чувак, — пробормотал Стэн, уже потянувшись за смазкой. Его член болезненно ныл и пульсировал. Кенни просто рассмеялся. Кому-то другому подобная реакция показалась бы подлостью, но не ему. Смех Кенни пузырился, как пена на морском побережье. Он расцветал вокруг них, отдаваясь эхом от природной и химической высоты нот. — Расслабься, Стэн, — сказал он, затягиваясь еще раз. На этот раз он отложил косяк и затушил его. Когда он выдохнул, то сделал это прямо Стэну в рот, бормоча сквозь пар. — Все ради веселья, так? Дым наполнял легкие, и Стэн отзывался на каждый его поцелуй. Кайф наступил мгновенно, избавил его от веса в кончиках пальцев. Голова закружилась, и, когда Стэн выдавил смазку на пальцы, ощущение прохлады его загипнотизировало. Он не спеша провел ими по изгибу задницы Кенни, наслаждаясь дрожью и мычанием, что тот издавал. Затем он коснулся отверстия, но не нажал сразу, а провел пальцем по кольцу, дабы почувствовать реакцию Кенни на его прикосновения. Покусывая кожу на шее Кенни, он протолкнул палец внутрь и постепенно оттянул. Они целовались, пока к одному пальцу не присоединился второй, третий. К тому времени, когда Кенни был готов, он уже растекался в руках Стэна и ногтями царапал его спину. Но пока Стэн сидел, где сидел, со скрещенными ногами и кем-то сверху, двигаться в такой тесной комнате ему было некуда. — Кен… — позвал он с тяжелым дыханием. Он ненавидел себя за то, как тяжело дышит. Боже, он так отчаянно этого хотел. — Кенни, я не… не могу двигаться, — прохрипел он, и ответом было успокаивающее поглаживание. — Кто сказал, что ты должен? — он вздохнул, встал на колени и взял Стэна за подбородок. Стэн потянулся к нему с отяжелевшими веками. С хитрой ухмылкой, Кенни чмокнул его в губы. — Позволь папочке самому о тебе позаботиться. — Кенни, да еб твою ма… — но свою мысль он так и окончил. Это поглотило его, как туман, когда Кенни так резко опустил свои бедра, что выбил из Стэна все возможные проклятия. На первых движениях Кенни с усмешкой проводил ладонью по его груди. — Думаю, тебе так будет удобнее, чем ты думаешь, Стэн. Сначала Стэн не понял, что тот имел в виду, а затем не понял, почему они должны вести этот разговор сейчас, когда Кенни так тесно сжимал его внутри, что он только от этого был готов кончить здесь и сейчас. — Можем мы, пожалуйста, отложить это фрейдистское дерьмо на потом? — он заскрипел зубами, но был расстроен, а не раздражен, и в его словах не было резкости. Того, что делает Кенни, по-прежнему недостаточно. Но его друг продолжал настаивать. Чуть приподнявшись, он сделал круговое движение бедрами и покосился на Стэна. — Почему? — Знаешь… — фраза Стэна оборвалась на полуслове, когда Кенни вновь шлепнулся на него. — Слушай, просто… прекрати разговаривать. В этой мгле и тумане от дыма Кенни склонился над ним, как мираж. Самодовольный и провокационный мираж. Медлительный от травки и пьяный от секса он говорил, растягивая слова. — Не знаю, Марш, я думаю, тебе придется меня заставить. И он заставил. Стэн набросился так внезапно, что Кенни успел издать только изумленный вскрик. С глухим звуком его спина ударилась о пол, и он крепко схватился за шею Стэна, заливаясь восторженным смехом. На этот раз Стэн не встретил сопротивления и с следующим толчком смог войти в Кенни до основания. Кенни оставалось только держаться за него, запрокинув голову. Уткнувшись губами в висок, Стэн начал вбиваться в его бедра. Никакого исследования, они слишком привыкли к этой игре. Так же, как Кенни знал, каким образом его подтолкнуть, Стэн знал, как нужно его усмирить. Он мог довести Кенни до края наслаждения, но знал, где вовремя остановиться, прежде чем его опрокинуть. Так он и сделал. Покачивая тазом, он замедлил темп до глубокого и размеренного. Обычно, когда он делал так с кем-то другим, они проявляли нетерпение и хотели, чтобы он ускорился. С Кенни все по-другому. Он принимал любой толчок Стэна, прочувствовал каждый момент. Постепенно его дыхание становилось прерывистым, он сжимал в себе каждый сантиметр Стэна так, что с трудом сдерживался. Только когда МакКормик растекся под ним, Стэн пошел дальше. Крепко вцепившись в волосы Кенни, он толкнулся жестче, наконец снова вводя до основания. В ответ послышались стоны. С этого момента останавливаться было нельзя. Стэн беспрестанно, безжалостно вгонял в него член. Кенни коснулся собственного органа, поглаживая себя в такт движениям Стэна. Комната кружилась вокруг него, и голова Стэна тоже уже кружилась, но он потерял над собой контроль. — Кен. Стэн выпалил его имя, заикаясь и осыпая подбородок поцелуями. Кенни все еще здесь, рядом с ним. —…блядь… Стэн, — вырывалось из него снова и снова, как мантра, прерываемая поцелуями и словами, которые Стэн не воспринимал. Чтобы заткнуть его рот, Стэн впился в губы последним поцелуем перед тем, как глаза закрылись, и они слились в горячих рывках и прерывистых стонах. Они навалились друг на друга. Когда дыхание восстановилось, Стэн сполз и упал спиной рядом на потертый ковер. Вытеревшись футболкой, Кенни перевернулся на живот и положил голову на свои руки. В комнате на какое-то время воцарилось молчание. Стэну показалось, что он отрезвел после оргазма. Мысли уже не такие беспорядочные, как несколько минут назад. Только при падении он понял, как высоко летал от курения травки. Вскинув глаза к потолку, он издал смешок удивления. — Так… ты превращаешься в мелкого засранца, когда под кайфом, а? С тех пор, как они закончили, Кенни ни на сантиметр не сдвинулся с места, однако после его слов встрепенулся с обиженным видом. — Что?! — задохнулся от возмущения он, пихая Стэна в грудь. — Да как ты смеешь?! Я все время мелкий засранец. От удара у Стэна перехватило дыхание, но он все равно рассмеялся. Перекатившись на бок, он подпер голову рукой и посмотрел на своего друга. — И что, тебе просто захотелось вывести меня из себя? Сцепив пальцы под подбородком, Кенни, казалось, обдумывал свой ответ, прежде чем посмотреть в сторону Стэна с коварной ухмылкой. — Что-то такое, да. В следующий раз займусь китобойным промыслом. Стэн посмеялся. Такой абсурд. — На кой черт? Выражение лица Кенни смягчилось. Он коснулся лба Стэна, откидывая пальцами непослушные пряди волос. — Когда раздражаешься, ты максимально горяч, — пробормотал он, и его улыбка растянулась шире, когда на ум пришло кое-что еще. — Хей, дашь сделать тебе римминг в следующий раз? Выглядишь так, будто кому-то срочно нужно отлизать тебе задницу. Лицо Стэна залилось краской. Он перевернулся на спину и со стоном закрыл его руками. — Что за херня, чел, в тебе вообще нет стыда. Стэну не нужно было смотреть, чтобы заметить это самодовольство, когда Кенни склонился над ним и отметил подбородок поцелуем. — Ни капли. Стэн не нуждался в ответе. Он уже это знал. Это было одним из тех вещей, которые он любит в Кенни. Проведя рукой по затылку, он надавил и утянул его в поцелуй. По всему телу кожа Кенни была горячей. Они идеально подходили друг другу. Просунув колено между ног Стэна, Кенни прильнул к нему и с нежностью ответил на ласки. Ладно… Да, возможно, это все же любовь.