Kill or be killed

Убей или будь убитым. После нападения клана Ли, Сеул разделен на две разные части, охраняемые большой стеной. Ближе к Востоку – светлые, к Западу – темные. Если светлые отличались своей доброй душой и здравым умом, темные же наоборот - предпочитали действовать и рубить людей налево и направо. Если на восточной стороне царила мирная обстановка, то на западной совершенно противоположно, если ты выжил ночью на улице, смело называй себя счастливчиком. Наркотики и проституция на западной стороне была в порядке вещей, и никто не удивлялся, если находил труп на улице. Особенно, с меткой неких Истребителей, два меча на фоне круга всегда находились на шее жертвы, и не известно, как они до сих пор оказались незамеченными. Восточная сторона славилась своей усиленной охраной, не смотря на мирную обстановку. На востоке почти никогда не наступала ночь, жители привыкли спать при ярком солнце. Если сказать, что они живут без страха быть убитым – это будет самая большая ложь на планете. Несмотря на сильную охрану, жители запада вполне могут проникнуть и перерезать всех, кто неправильно дышит. *** Хёнджин вырос на улице. Совершенно один, пока не был принят в одну из банд. Если ты находился в одной из банд, то, возможно, есть шанс выжить, если ты не участвуешь в перестрелках, а мирно передаешь информацию о человеке, стоящем перед своим боссом, по рации. Хван с детства увлекался компьютерами, поэтому не удивительно, что за одну минуту он нароет на человека столько, столько не нароет ни один хакер, хотя блондин был одним из них, но совершенно другого уровня. Крис стал мальчишке отцом, потому что родной погиб, когда Хёнджину было 4, мать он даже и не помнит. Скончалась от передозировки. Хёнджин искренне ненавидит свою жизнь, хотя бы потому что родился на западной стороне, так еще и с 4 лет шатался по улице, наблюдая за развратной и взрослой жизнью. Будучи маленьким, Хёнджин мечтал, что однажды покинет западную сторону и укатит куда-то во Францию, но маленькая вертикальная полоска на твоем запястье моментально ставит крест на твоей жизни, заставляя провести ее в столь прогнившем месте как Западная сторона. Ей даже никто не давал названия, потому что эта сторона – сторона разврата и наркотиков, будет глупо называть ее Диснейлендом. Белые волосы хаотично взъерошены и Хван поправляет очки, что-то печатая, Хёнджин напевает какую-то веселую песню, потому что прямо сейчас он разрушит жизнь какого-то наркоторговца, заставит его признаться в своих грехах и отдать жизнь Чану. Увы, криминальные личности с самого начала всего хаоса были обречены на смерть, всегда и везде были лидирующие банды, и если ты попадался им на глаза - лишался головы. Со Чанбин, сколько знает его блондин, никогда не улыбается, бровь всегда выбрита, а на шее и футболке красуется созвездие из крови, как напоминание о том, кто он. На специальном поясе всегда ножи, ну не любил этот парень пистолеты, предпочитал приносить жертве боль долго, наслаждаясь каждым моментом и получая удовольствие от каждого доставленного ранения. Правая рука Криса, настоящий головорез, который не знал пощады и предпочитал растягивать пытку на несколько часов, пока жертва не скончается в муках, которые донесут Со блаженство. Кожаная куртка всегда придавала ему какого-то еще больше холодного вида, а от вида того, как медленно он ее снимает перед пыткой, заставляет крови жертве застыть. Крис Бан – один из тех, кто был авторитетом в кругах криминальной части. Перейти ему дорогу - значит приписать себе смертный приговор. Человек, убивший тысячи, убьет еще столько же, рука даже не дрогнет. Черный пиджак и белая рубашка с расстёгнутыми верхними пуговицами, черные рваные штаны и высокие сапоги, черные кудрявые волосы, дорогая сигара во рту и бездонные синие, словно прозрачные глаза, бледная аристократическая кожа и умение контролировать свои эмоции. Крис хоть и был из бедной семьи, но благодаря своей настойчивости добился всего сам, и теперь на западной стороне он один из авторитетных личностей, который в праве позволить себе дорогой клуб в центре западной стороны. *** Чанбин докуривает сигарету, бросая ее на пол, и тушит ботинком с массивной подошвой, брюнет медленно подходит к сидящему на стуле парню, руки которого крепко связанны за спиной. Со долго сверлит дыру в шатене, а после, упираясь руками о стул, приближается так близко, что парень почти кричит, но на лице Чанбина играет лишь ухмылка. – Раз, два, три, – тонкими пальцами достает нож и проводит по лезвию, – говори, куда вы поставляли оружие? – Я, я не знаю, правда, – глотая окончание слов, почти в истерике кричит шатен, темная парковка с застывшей кровью на полу заставляя кому встать в горле, – я правда, прошу. – Неужели правая рука Ли Минхёка не знает, куда доставляли оружие, мало верится, – Чанбин резко втыкает нож в ногу шатена, и его крик тут же разносится по всей парковке, – говори, – Чанбин медленно поворачивает нож в ноге, на лице же сидящего парня почти ничего не остается кроме боли, и вот-вот подступивших слёз в карие глаза, – говори, а не то хуже будет. – Хорошо, хорошо, – сжав губы, неясно шепчет парень, – Чон Юно. – Ну вот, видишь, как все просто то, – усмехается Чанбин, резко вынимая нож из раны, кровь тут же виднеется на синих джинсах, – как тебя там зовут? – Ёнджун, – хрипло проговаривает шатен, – это имеет какое-то значение? – На самом деле, мне плевать, – острое лезвие одним резким движением проводится по шее Ёнджуна, заставляя фонтану крови выплеснуться на желтую футболку парня. Со вытирает руки о полотенце и обращается к двум громилам, которые обычно то и делали, как наблюдали за пытками, а затем сжигали труп, – уберите его. Чанбин ловкими движениями набирает последний номер в контактах, после долгих гудков наконец слышится голос. – Пробил? – Быстро спрашивает Со, зажимая фильтр сигареты между влажных губ и поджигая, делает первую затяжку – Чон Юно, так же известный как Джехён, – быстро тараторит Хёнджин, набивая рот лапшой, – известный в наших краях как «король оружия», что за дебильное прозвище, я не понимаю, так вот, родился и рос в богатой семье, но в 14, после кровавой перестрелки потерял родителей, и, как не удивительно, стал представлять семью Чон на различных криминальных собраниях, в тесных, любовных отношениях с Ли Тэёном, его возлюбленного поймать будет намного легче, он всегда на пересечении Рон и Лонд, продает наркотики и оружие, а еще у него красный цвет волос, поэтому найти его не составит особо труда. – Это все? – Чанбин слышит мычание и скидывает трубку, поворачивается к громилам, – Найти Ли Тэёна. *** Крис делает затяжку, изучая сидящего напротив него парня, кудрявые коричневые волосы и широкие зеленые глаза придавали и так невероятной внешности еще большего шарма. У Бана в голове даже проносится мысль, что он не против бы его трахнуть как последнюю сучку, но напротив него сидит Ли Минхо, тот самый, который имеет право посещать как светлую, так и темную сторону. Минхо отпивает данный ему виски и испепеляюще смотрит на Чана. – Я слышал, – голос сохраняет холодность, а каждое слово звучит медленно и четко, - что ты убиваешь местных криминальных личностей? – Совершенно верно, – Бан закуривает дорогую сигарету. – И каковы твои цели, мне интересно? – Очистить город, сделать его похожим на светлую сторону, чтобы дети, которые потеряли родителей в юном возрасте, могли выживать нормально, а не бояться спать по ночам. Чтобы обычные жители не молили о смерти, а жили и радовались жизни. – Благородно, но завязывай, преступность не упадет, а помимо тебя, есть еще крупные шишки, которые уберут тебя одним жестом руки, – Ли встает, поправляя пиджак, и бросает мимолетный взгляд на Бана, – если ты не перестанешь, придется тебя убрать, потому что слишком много ты о себе возомнил. Минхо покидает VIP комнату в очередном дорогом клубе, в котором обычно зависал Бан. *** Чанбин отпивает виски, закинув ноги на низкий журнальный столик, и закуривает очередную сигарету. Хёнджин сидит напротив, что-то ища, скорее всего, очередную жертву, а, возможно, просто смотрит дораму. – Чем занимаешься? – Со выдыхает сигаретный дым и бросает мимолётный взгляд в сторону младшего. – Ли Тэён, я не уверен, стоит ли его убивать, – Хёнджин закидывает надоедливую челку назад, – они с Чон Юно недавно усыновили ребенка, и… я не уверен, но может стоит обойтись просто пытками? – А я не уверен, стоит ли вообще кому-то сочувствовать или проявлять милосердие на западной стороне, - стакан с грохотом разбивается о стену, а младший от неожиданности подпрыгивает, - и это мое дело, убивать или нет. Оставлять жертву в живых после столь приятных пыток, ну, как-то не в кайф. Хёнджин лишь молча смотрит на хёна, про себя отмечая, что с каждым убитым он становится все кровожадней, теряя человеческую сторону, поддаваясь тьме. Хван встает, набрасывая курточку на себя, и выходит из комнаты, которая уже пропиталась табачным дымом и запахом алкоголя. Здоровается со старенькой бабушкой, которая живет по соседству и считает Хёнджина миленьким ребенком, не смотря на перепаленные белые волосы, пирсинг на губе и всю руку в татуировках, возможно, только Хван сохранил добросердечие в этом прогнившем месте. Хёнджин закуривает сигарету и по началу откашливает, потому что курит он впервые, дабы заглушить терзания совести. Делает вывод, что сигареты еще та дрянь, и дышать табачным дымом намного приятней, чем его создавать. Блондин уже месяц переписывается с милым пареньком, который живет на восточной части, и который раз убеждается, что сказки о том, что на светлой стороне все настолько хорошо, что аж тошно, вовсе не сказки. Хёнджин убеждается, что светлые точная противоположность темным. Хван сообщается Чонину обо всем, что происходит за день, тот в свою очередь делает тоже, конечно, в тайне, потому что хоть какое-то взаимодействие между жителями карается смертью для обоих, благо двое лучшие хакеры на своей стороне, из-за чего умело скрываются. Хёнджин спускается вниз по стене, садясь на холодный бетонный пол, но, замечая в конце темного коридора разъярённого Бана, тут же вскакивает. – Что-то случилось? – Хёнджин забегает следом за Крисом, садясь на кресло у компьютера. – Снова эта шлюха Минхо, вечно ломает весь кайф, – Чан отпивает прямиком из бутылки, плюхаясь на и так разваленный диван, – была бы моя воля, я его прикончил. – И что же он такого интересного поведал? – Чанбин выгибает одну бровь, снова делая глубокую затяжку. – Сказал прекратить, а не то уберет нас, – Крис перекидывает журнальный столик, – сука, ненавижу его. – Никто ведь не виновен в том, что он заведует всем, особенно, западной стороной, – Со фыркает, облизывает губу и снова смотрит на Криса, – мы же занимаемся тем, чем занимается половина стороны, взламываем компьютеры, убиваем наркоторговцев, шлюх и торговцев оружием, это обычное дело для Запада. А если ты снова сказал, что делаешь это ради снижения преступности, а не ради своего же удовольствия, то ты очень сильно сглупил. – Нужно что-то делать, – Крис трет переносицу, а затем осматривает комнату, – мы пойдем на светлую сторону. – Ты с ума сошёл что ли? – Чанбин закатывает глаза, повышая голос, – только безумец попробует выбраться из темной стороны, забыл, что по нашим меткам нас отслеживает некое тайное правительство, – Со оголяет запястье, показывая вертикальную полосу, – шаг за кордон западной стороны и бум, мы взрываемся. – А если я скажу, что эту защиту можно обойти? – Бан смотрит на Хёнджина, – благодаря ему. – Тогда я буду очень признателен, – Чанбин выдыхает и снова тянется за сигаретой.