• • •
Его смелости было достаточно лишь для того, чтобы пригласить Юнги. Пак был таким самоуверенным в тот момент, будто его благословили сами боги, а решение возникло совсем неожиданно. И теперь омега в лёгком волнении сидит перед зеркалом, пытаясь нанести макияж, но руки никак не хотят слушаться, то и дело роняя кисть. Чимин со вздохом откидывается на спинку стула и прикрывает глаза. — У тебя что-то случилось? — обеспокоенно спрашивает Тэмин. — Ты сам не свой. — Всё хорошо, — отчасти, — просто ничего сегодня не могу сделать. Поможешь? Он кивает, усаживаясь на край туалетного столика Чимина, и берёт палетку теней в руки. — Уверен, что всё в порядке? Тебя точно что-то беспокоит. — На самом деле… — Пак понемногу успокаивается, ощущая, как мягкая кисть скользит по его лицу, — есть кое-что. — И что? — Я пригласил сегодня одного человека… — Твой альфа? — Ага… — Пак кивает и только сейчас понимает, что вылетело из его рта. О господи. Зачем? — И в чём проблема? — Я… — омега мешкается, — я думал, что это будет хорошей идеей, но теперь сомневаюсь. — Почему? — Не знаю, — он пожимает плечами. — Боюсь налажать. Тэмин закатывает глаза. — Детка, не мне говорить, что ты прекрасен, твой парень наверняка знает об этом. Пак вздрагивает на слове «парень», ощущая что-то приятное внутри одновременно с отголосками совести. Чимин не должен был говорить этого. Он не знает, что побудило его. — Только взгляни, — Тэ становится за спину, обхватив лицо омеги и повернув к зеркалу, заставляя посмотреть на себя. — Видишь? Этот мальчик может заполучить любого альфу в зале, что стоит покорить всего лишь одно сердце? Если его чувства настоящие, то он должен любить тебя любым. — Он прав, — кивает Монхван, кидая свой костюм на небольшой диван. Когда он успел войти? — Я знаю, что всё получится. Тебе не о чем волноваться. — Спасибо, — улыбается Пак. Теперь ему немного спокойнее. Артисты постепенно собираются в гримёрке, чтобы распеться и собраться до конца. Остаются считанные минуты до начала шоу. Выступать перед Юнги — что-то необыкновенное, только от одной мысли о том, что альфа будет видеть его таким, сердце заходится бешенными ударами. Номер Чимина должен быть идеальным, всё сегодня должно быть идеальным. «Ты приехал?» «Да» Только после этого сообщения Пак по-настоящему понимает, что начинает нервничать, словно в свой первый день. Мин здесь. Где-то в зале. Сидит в окружении других альф, возможно, лениво потягивает выпивку, глядя на сцену, и ждёт. Чимин смотрит в зеркало, подбадривая себя неуверенной улыбкой. Всё получится. В гримёрку входит Хосок, а дальше будто во сне. Омега приходит в себя лишь когда в темноте тихо шагает по сцене, пробираясь к микрофону. Свет прожекторов ослепляет его, путается в волосах, сверкает в серьгах и кольцах. Вырез его бордовой блузы непривычно глубок — Чимин раньше никогда не надевал такое на сцену, — он открывает вид на привлекательные ключицы и часть груди, не показывая слишком много, будто дразня. Омега восхитителен, он знает. Отяжелевший воздух от усилившихся терпких запахов говорит об этом и придаёт уверенности. Начинает играть музыка. Голос пленит, картинка манит рассудок, Чимин плавно ведёт рукой вверх по краю своего тела. Сегодня он воплощение чистого желания. Никакого разврата, лишь искусство. — Я хочу, чтобы ты был моим светом… Ты должен быть моим светом… Плевать на плотоядные взгляды, устремлённые на него, сегодня он поёт лишь для Юнги. — Я хочу, чтобы ты был моей ночью… — Чимин прикрывает глаза, погружаясь в песню полностью. — Ты мог бы быть моей ночью, чтобы я был честен с тобой сегодня… Пусть Чимин не видит Юнги, но он знает, что Мин слышит его, он его чувствует, и это то самое, что нужно омеге сейчас. Он наслаждается моментом, пока не стихает музыка. Он дарит игривую улыбку, прежде чем поклониться и под гвалт аплодисментов уйти со сцены. Как только он переступает порог гримёрной, то с шумом выдыхает, будто задерживал дыхание до этого. Его сердце колотится так быстро… О господи… Он сделал это. — Ты молодец! — Тэмин хлопает его по плечу. — Уверен, ему понравилось. — Спасибо. — Чимин, — Монхван играет бровями и кидает красноречивые взгляды на его столик. — Опять? Пак хмурится. Он правда надеялся, что ничего не испортит этот вечер, но эти осточертелые подарки совсем не кстати. Он усаживается на стул, придвигаясь ближе, и берёт коробку в руки, проводя большим пальцем по чёрному бархатному краю. Этот стиль кажется знакомым, будто Чимин уже видел что-то похожее, смутная догадка вселяет волнительное предвкушение. Пак тянет белую ленту под любопытные взгляды омег, стягивает крышку и восхищённо выдыхает. — Это определённо лучшее, что тебе когда-либо дарили. Пак согласно кивает, гладит белые камни в цветах, которыми обсыпан браслет, и не может перестать улыбаться. Он очень хочет, чтобы это был тот, о ком он думает. Пожалуйста… Омега надевает браслет и вытягивает вперёд руку, играя им на свету и любуясь. Безумно красиво. — Здесь что-то ещё. Монхван разворачивает листок, читая вслух: — Один прекрасный омега сказал мне, что обожает цветы, но самый прекрасный цветок — это он. M.Y. — Кто такой Эм Ю? — интересуется Тэмин, Хван с довольной улыбкой отдаёт листок Чимину. — Мой, — шепчет Пак, прижав письмо к груди и пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. Лицо пылает. — Мой… — Я же говорил, что всё получится. Парни оставляют его одного в этой эйфории, за что Чимин им благодарен. Он пытается разобраться в путанице собственных чувств, но не может, всё кажется таким тайным и непонятным. Ему требуется ещё несколько минут, чтобы прийти в себя и переодеться. Холодное серебро ощущается на запястье обжигающим огнём, и омега не может сдержать очередной счастливой улыбки. Чёрт, это… Его вырывает из мыслей стук. Чон входит внутрь, сканируя помещение взглядом, и останавливается на Паке. — Чимин, там некий Мин Юнги ждёт тебя за дверью. Омега растерянно моргает и с каждой секундой осознания начинает паниковать всё больше. Он кидает взгляд на своё отражение: макияж смыт лишь наполовину, от причёски ничего не осталось, а вместо сценического костюма теперь удобные джинсы и чёрная футболка. Он не готов появиться перед альфой в таком виде! Хосок частично скрывается за дверью, видимо, разговаривая с Юнги, а потом высовывается обратно. — Он попросил войти. Можно? Пак активно машет головой, тогда как остальные кивают. — Конечно! Да! Пусть войдёт! — разносится хор голосов. «Предатели», — с обидой думает омега и не знает, куда себя деть. Чимин вскакивает с места, но не успевает ничего сделать и просто застывает на месте, потому что внутрь входит Мин, заставляя сердце младшего пропустить удар и ухнуть куда-то вниз. Чёрт… Пак глубоко вдыхает и с шумом выдыхает, не в силах отвести от альфы взгляд. Он выглядит… мощно. Опасно. Омега впервые видит его в костюме и это… Вау. Глаза Юнги искрятся в восхищении и восторге, когда он смотрит на Чимина, будто сомневаясь в реальности его существования, словно тот эфемерное существо. Омега треплет край футболки и не знает, что делать, ощущая неловкость. Альфа больше не может сдерживать себя. Охваченный потоками эмоций, он торопливо подходит к Паку и припадает к его губам, будто от этого зависит его жизнь. Целует то верхнюю, то нижнюю губу, переходя на уголки, а затем останавливается на середине. Нежно, мягко, пытаясь передать все чувства, что так долго хранил внутри. Чимин втягивает носом воздух и обхватывает талию Мина, чтобы устоять на ватных ногах. Он выпадает из реальности на несколько мгновений, а затем закрывает глаза и подаётся навстречу. Ощущение теплоты кожи альфы под шёлковой тканью отдаётся волнением в груди. Поцелуй тягучий, сладкий, что у младшего начинает кружиться голова. Когда Юнги отстраняется, Чимин прячет пылающее лицо в его груди. Смущающие аплодисменты и гул раздаются вокруг. «Предатели, — думает омега снова. — Предатели!» — Ты был прекрасен, Чимин, — шепчет ему блондин с улыбкой. — Ты всегда прекрасен. — Хён! — приглушённо пищит Пак, на что Юнги тихо смеётся. Он поднимает его голову, снова касаясь губ. — Собирайся и выходи к парковке, я сегодня на машине. Омега кивает, пряча лицо в ладонях. Мин прижимает его к себе на мгновение, проводя рукой по бледно-розовым волосам, а затем выходит из гримёрки. Как только за ним закрывается дверь, омеги говорят что-то в одобрении, но Чимин их не слушает. «Предатели! Предатели!» — верещит сознание.• • •
Они едут в тишине. — Прости… — начинает Мин, останавливаясь в знакомом дворе. — Мне не следовало… — Всё в порядке, хён. — Хочешь поговорить об этом? — Не сегодня, — качает головой Пак, на губах теплится мечтательная полуулыбка. — Спасибо за подарок. — Надеюсь, тебе понравилось. — Он прекрасен. Чимин любовно поглаживает большим пальцем сплетения камней с серебром, и Юнги улыбается, обнажая дёсна. — Как и ты. Альфе кажется, что сегодня запах Чимина ощущается намного сильнее, чем обычно. Он буквально повсюду, заполняет машину и оседает в лёгких, но Мин думает, что никогда не сможет надышаться им полностью. Он смотрит на очаровательно покрасневшего Чимина. — Меня не будет где-то три дня, — оповещает младший. — Считай, что это твои заслуженные выходные. — Хорошо, — кивает альфа. — Спокойной ночи, Чимин. Младший в нерешительности закусывает нижнюю губу и улыбается, прежде чем прильнуть к губам Юнги. Поцелуй выходит смазанным и безумно мягким, Мин боится потерять момент, потерять Чимина, поэтому обхватывает его за талию, прижимая ближе, с упоением отвечая на поцелуй. Пак окольцовывает шею старшего руками и отбрасывает все мысли, просто наслаждаясь моментом. — Спокойной ночи, хён, — шепчет Чимин, отстранившись. Омега вылезает из машины, машет рукой и захлопывает дверцу, направляясь в сторону дома. Альфа счастливо выдыхает, откидывается на спинку сиденья и закрывает глаза, касаясь подушечками пальцев губ. Просто волшебно.