***
Мы вышли на Астрономическую башню и начали просто и спокойно говорить. Он рассказывал про то, кем он хочет стать. Оказалось, что Бруэдэр очень хорошо разбирается в политике, и думаю вы поняли, кем он хочет стать. Я начала рассказывать про свои надежды стать мракоборцем. И в принципе у меня может всё получится, но трансфигурация и полёты на метле могут всё знатно испортить. Но будем надеяться на лучшее, так как это всё дерьмо мне учить просто лень. Вы скажете, что так относится к своему будущему нельзя, но для меня закон не писан. Мы весело смеялись, играли, рассказывали смешные моменты жизни. Но потом Алексей резко остановился, было видно, как он нервничает, зрачки уменьшились, сам он начал теребить рукав мантии. — Всё в порядке? — спросила я. — Да... может быть... слушай... — он запинался и нервно бегал глазами. — Даш... — сказал он. — Короче, я не умею красиво общаться с девушками, поэтому скажу сразу. Ты будешь со мной встречаться? И мне всё равно на то, что ты полукровка. Я была в шоке от такого поворота событий. Честно говоря, я ещё даже ни разу не целовалась, а тут... — Оу... — сказала я. — Ты не согласна? — спросил он дрожащим голосом. Я посмотрела парню в глаза, они начали медленно наполняться слезами. — Да... Да, я согласна! И тут он резко тянет меня за галстук и целует. Было одновременно и хорошо, и страшно, и неприятно, но в то же время и приятно. Но вот мне не понравилось то, что он сунул мне свой язык в рот. Одна мысль о том, что у меня во рту чьи-то слюни приводило меня в ужас. Я никогда не была слишком брезглива, так как в состав зелий иногда входят не очень приятные ингредиенты. Но вот чувство инородного, причём живого объекта в своём рту... В конечном итоге я поняла, что мне нужно отвечать на поцелуй, и я начала делать то же самое, только более нежно. В общем подведём итоги: целоваться мне не понравилось, Алексей оказался чрезмерно слюнявый и я не могу понять, как это другим нравится? Всё это «прекрасное» время меня не покидало чувство что кто-то рядом стоит, и смотрит. Но там никого не было! Вот в чём проблема!***
На урок танцев я решила не идти. А лучше рот прополоскать и оклематься от пережитого. Когда я пришла в комнату то девочек уже не было, на моей кровати лежала записка. «Даша, надеюсь с тобой всё хорошо, и ты опять не влипла в какую-то переделку. Не переживай, Снейпу я скажу, что с утра тебе стало плохо. Но только на вашу личную тренировку ты обязана прийти, тут я уже не буду обманывать декана, это плохо. Арина». Прочитав записку, оставленную Ариной, я успокоилась. Внутренний голос: «Ты же его не любишь? Правда? Тебе даже было с ним противно целоваться, что тут ещё можно сказать. Ты видишь в нём максимум друга, не больше. Если будешь врать о своей любви к нему, то он всё равно скоро об этом узнает. Ну, а если прям сейчас порвёшь с ним, то тебя загнобит большая часть Хогвартса. Или ты просто можешь попытаться его полюбить? Это плохо, но так ты сделаешь лучше и себе, и ему. Может стоит попробовать?» — Может и стоит, — сказала я в никуда.***
Проснулась я в пол третьего, и с ужасом обнаружила что осталось тридцать минут. А за эти минуты я должна привести себя в порядок и одеться в подходящую одежду. Можно было обойтись бытовыми заклинаниями, но так как я их плохо знаю, то рисковать не стала. Быстро одевшись, я снова взглянула на белоснежные часы, которые весели у нас в комнате. На них было без двух минут три, и что я сделала за эти двадцать восемь минут? Да фактически ничего. Я решила немного опоздать. Не знаю зачем, просто решила и всё. Когда я шла по коридору то встретила довольно таки измученных слизеринцев, которые еле шли. Ко мне подошла Арина и коротко сказала: — Тебе пизда. У Снейпа настроение... а в прочем, сама узнаешь, — сказала мокрая, и измученная, этими грёбаными танцами Арина. Я, настороженна видом однокурсников и словами Арины, толкнула тяжёлую дверь. На стульчике сидел наш декан. По нему было видно, что он зол и раздражён. Никогда не думала, что дети могут до такого довести. — Ванзельс! Сюда, живо. Я быстрым шагом прошлась по залу к Северусу. Он быстро встал и сказал. — С этого момента обращаемся на «вы». Я не потерплю, чтобы ещё один день мелкая выскочка обращалась ко мне на «ты». Всё понятно? Я думаю да. А сейчас мы учим аргентинский вальс. Мы не могли повторить даже самых элементарных движений. Никто не мог расслабиться и тем более довериться партнёру. Я не могла прижиматься к нему, да и он все мои попытки храбрости уничтожал тем, что отходил «невзначай». Не знаю почему, но декан постоянно кричал на меня за неправильные движения, хотя у самого получалось не лучше. Меня это раздражало, но я ничего не отвечала. Мало ли что у человека случилось. Тренировались мы до девяти вечера, когда начали в три. Шесть ёбаных часов в жопу! Всё что получалось это НИ-ХУ-Я и так обидно, что за целых шесть часов у нас не прогресс, а регресс. Нервы были на исходе и последней каплей этого всего было то, что Снейп опять мне сказал: — Вы не на что не способны! Глупая выскочка! Бездарность! Кривоногая... — и когда он собирался выплюнуть ещё одну порцию яда, я не выдержала: — Замолчите! Вы не лучше, чем я, и не имеете право оскорблять меня. Сами двигаетесь как буратино недоделанный. И после этого вы меня ещё обзываете? И знаете, споря с «бездарностью» вы показываете свою тупость и слабость, — крикнула я и вышла, при этом эпический хлопнув дверью. Как только дверь закрылась за мной, я услышала, как она снова распахивается. Обернувшись я увидела Северуса, который просто вылетел из зала. Не успела я нечего и понять, как он взял меня за плечи мёртвой хваткой, и силой ударил меня об каменную стену. Я почувствовала, как из подзатылка капает горячая кровь. Судорожно трясущими руками я достала палочку. На глаза начали подступать слёзы, закусив нижнюю губу я пыталась их сдерживать. Он резко перехватил меня одной рукой за горло, а другой свободной выбил мою последнюю надежду на спасение. Северус приподнял меня за горло так, что дышать мне стало тяжело. Слёзы пустились горячими ручейками по пухлым щекам, губы и нос предательски задрожали. Внутренний голос: «Так, тихо, слезами тут не поможешь! Нужно действовать!» — Страшно, Ванзельс? — прошипел мужчина. И я, кажется, придумала, что мне делать в этой ситуации. Конечно можно решить всё мирно, но мне нужно отомстить этой вороне немытой! — Больно, Снейп? — спросила я уверенным голосом. — Ты про что? Вообще умом тронулась? — спросил он, с явным непониманием. Собрав все силы в кулак, я его ударила. Сначала внутренней стороной запястья в щеку, потом в нижнюю губу так, что из уголка его рта показалась красная капля крови. Такого он точно не ожидал и отпустил меня. Завершающим аккордом было то, что я с расчетом своей силы ударила его по виску. Я знала, что если правильно ударить человека в висок, то он может потерять сознания. Именно этого я и добивалась. Последние что он сказал было: — Ванзельс, я тебя убью... — и с глухим грохотом упал на землю. «Может я зря? И не надо было так с ним?» Пронеслось у меня в голове. Внутренний голос: «Так и надо этой вороне немытой! Чтобы знал, как на девушек свои грабли поднимать! Вот полежит и подумает над своим поведением. А тебе раны полечить следует». Я просто развернулась и пошла в свою комнату. Пару раз по дороге меня посещали мысли вернуться и помочь профессору. Но вспоминая то, что он сделал, хотелось прийти и дать ему ещё пиздюлей! Поэтому я решила не возвращаться, ведь он сам должен оклематься, а если нет, то его точно кто-то найдёт.