***
Погода подходила для убийства. Серые тучи накрыли магический Лондон, дождь лил как из ведра, гром и молнии пронзали небо, от такой погоды становилось ещё страшнее. Мне не хотелось этого делать. Почему именно я? Главное: грех на душу беру я, умирает невинный человек, а жить будут Уильямс и Розетта, какая из этого польза мне? Ну да, я тоже жить буду, но самую грязную и тяжёлую работу предоставляют мне. Идеально, а что? Очень даже удобно! А что делать с этим человеком, который пожертвовал собой ради нас? Если у него есть семья, дети? И как мне потом жить с этим камнем на душе? Понятное дело меня в Рай не возьмут (да и я сама туда не очень хочу, скучно мне там будет), но в Аду слишком популярной быть не хочу. А вдруг тот человек и так был плохим, и то, что я его убью будет для него лучшим подарком? Бред! Ник всю дорогу тоже нервничал, крутился, перелезал с плеча на плечо. Пару раз его чуть не заметил Люциус, но скорпион отлично сливался с моими почти чёрными волосами. Мне иногда было обидно, что я такая молодая, и у меня уже появилась седина, и от этого как назло нет ни заклинания, ни зелья. Конечно же я могла подкрасится, но мне лень идти за краской, и стыдно просить помощи у кого-то. А с такими глазами похоже всю жизнь придётся ходить, ведь если цвет можно ещё поменять, то зрачки нет. Обидно.***
От ворот Мунго мне хотелось убежать как можно дальше. Я медленно делаю шаг назад, и медленно поворачиваюсь спиной ко входу и делаю два шага как чувствую что-то холодное на плече. Опускаю взгляд и вижу, как Люциус держит меня рукояткой трости, в которой у него была спрятана палочка. На другом плече поёжился Ник, и что-то прошипел. — Люц, я не могу... — прошептала я одними лишь губами, мокрая от дождя одежда стала очень холодной, и мурашки прошлись по коже. Он тяжело вздохнул и потянул за собой в Мунго. Это здание было чем-то на подобие Хогвартса, ведь оно для магглов тоже казалось развалинами, но снести они его не могли, потому что в последний миг их что-то останавливало. Мы шли по коридорам этой больницы, становилось жутко, ведь было темновато. Из некоторых палат доносились стоны, и это пугало, плюс ещё и этот запах. Никогда не любила больницы. А мы всё шли и шли, чем глубже — тем темнее и холоднее. Мы упёрлись в стенку и повернули налево, дальше опять тупик, и я уже успокоилась что всё обломалось, и я иду смотреть яркие сны, но нет, Малфой стал водить палочкой по стене выводя узоры и что-то шепча. Я стояла и думала, что делать дальше. Для начала было бы неплохо высушиться, но руки на отрез не хотели брать палочку. Когда я всё-таки достала палочку то одним движением высушила себя. Уже и не так холодно было, потом тем же движением руки высушила своего скользкого друга. — Спасибо, но я мог бы и сам, — я закатала глаза на его слова, на языке крутился вопрос: «Ну так почему сам не высушился?» Но когда за его спиной я увидела лестницу, то побледнела разом. Ведь, если мыслить логически, то там лежит моя жертва. Если верить ритуалу, то каждый член семьи должен сделать глоток из фужера, то получается, что там Розетта и Уильямс. Малфой быстро побежал по ступенькам, а я оттягивала этот момент, и уже видела лежащего на полу мужчину. Что-то замерло внутри меня, а я вместе с ним. То, что я буду делать — ужасно. У него наверняка есть семья, или... или у него кто-то умер, и он просто не хочет больше жить. Хотя, можно было бы послушать Люциуса, когда он говорил, что на этом человеке смертельное проклятие, и ему и так не выжить. Но также не интересно. Тем времени меня выжидали мать с братом. Мне хотелось прям им в лицо сказать: «Чёрта с два я это сделаю! Да, я умру, но это меня как-то не очень-таки и волнует. В Аду должно быть весело». Спустившись, я увидела Уильямса, который поддерживал Розетту, и в углу Люциуса. Уильямс отпустив мать и подошёл ко мне со свёртком в руках. Догадаться что там тот самый злополучный клинок было не тяжело. Золотая рукоять, серебряное лезвие, кровосток и насечка. Рукоятка была украшена зелёными и красными камнями с узорами. Он был красив, но как только вспоминаешь его историю, сразу хочется закинуть клинок куда подальше.***
Я стояла около этого человека, крепко сжимая рукоятку клинка. Как это отразится на моей психике — я не знаю. Этому мужчине было на вид лет сорок, длинные русые волосы и медовые глаза. Я присела на колени и замахнулась. Мужчина открыл свои медовые глаза и преданно смотрел в мои змеиные. Он еле заметно кивнул мне и снова закрыл глаза. Я опять замахнулась и опять опустила руки. — У кого-то есть снотворное? Или обезболивающее? Я не могу резать по живой! — моя жертва рассмеялась, и я уже серьёзно разозлилась. — А ты чего смеёшься? Между прочим, если ты забыл, то не меня сейчас чикать будут по живой! А я хочу хоть как-то облегчить твои страдания! — Даш, не кричи, — сказал Уильямс. — Ой, и кто же это подал голос без команды мамочки? Плохой пёсик! — Брат отпустил мать и хлопнул в ладоши, у него в руках появился посох, он силой ударил им об каменный пол. Появилось много искр, потом снежинки. Да, Дурмстранг очень серьёзная, темная, а главное сильная школа. И именно поэтому они решили научить своих учеников снежинкам и искоркам! — Ой, пёсик палочку с собой притащил! Какой грозный малыш! — сказала я без тени страха. — Дарья! Он твой родной брат! — немного прикрикнула Розетта и схватилась за горло, но на неё никто не обращал внимания. — Вот это явно не может быть моим братом. Потому что я прекрасная девушка, а это смесь чунга-чанги и чупакабры в лучшем случае.***
Я накачала этого человека снотворным. Он медленно закрывал ярко медовые глаза, но всё также смотря на меня, мужчина не хотел засыпать, и тихонько прошептал мне: — Брауни, меня зовут... — Спи, родной, — я осторожно приподняла его и обняла, попутно гладя русые волосы и целуя в щеку. Я рассказывала про себя, про Алексея, и про то, что у нас скоро свадьба. Он успокоился и заснул, я не прекращала его держать и обнимать. Но когда он заснул, мне пришлось дать волю чувствам, ведь я просто не могла разрыдаться при Брауни. Остатки разума подсказывали что нужно его отпустить, и не привязываться к нему. Но потом мою голову посетила гениальная мысль. Я замахнулась, и на этот раз ударила в тушу мужчины, он не шелохнулся. Мышцы начали сокращаться, выводить букву «В» было тяжело, но клинок будто самостоятельно работал. Я почувствовала странную власть, приятную тяготу, мозг одурманило. Вытянув клинок из идеально ровной раны, я смотрела как по кровотоку ещё капает горячая алая жидкость. За спиной будто появились крылья, Ник нашептывал, чтобы я поскорее заканчивала с этим, но мне было всё равно на скорпиона. От лица автора Ванзельс будто обезумела, желтые глаза наполнились кровью, и теперь они казались пламенными, а зрачок напоминал язык огня. — Даш, на фужер, — Малфой осторожно просунул его девушке, дальше он дал ей два зелья. Она хитро на него посмотрела, но всё же ничего не сказала, а просто наполнила фужер Феликсом Фелицисом, потом зельем для поддержки родовой магии и в конце налила кровь убитого ей человека. Сначала она окунула туда клинок, а потом сделала глоток из фужера. Малфой стал немного зеленоватым, ему было противно на это смотреть, он уже сто раз пожалел о том, что поел сегодня. Люциус отвернулся и попытался отдышаться, но воздух был будто пропитан кровью. Он быстро отбежал в угол, и сегодняшний завтрак вышел из него. Малфой начал вытирать рот рукавом, его трясло, оттенок кожи оставлял желать лучшего, и лишь трость не давала ему упасть в этот момент. Тем времени Ванзельс передала фужер брату, Уильямс сделал глоток и отвернулся, закрывая рот рукой. Он просто не понимал, как его сестра это выпила без отвращения. У Розетты была такая же реакция на алую жидкость. Но когда все сделали по глотку, образовались тоненькие нити, они тянулись от сердца каждого члена семьи, потом сотворилось облако из этих нитей, и просто упала с яркой вспышкой на них. Но над Розеттой оно задержалось дольше всех. Мать Даши уже не была похожа на столетнюю старуху, а стала красивой женщиной, морщины разгладились, в глазах снова был блеск. И тут стало ясно, что молодая Ванзельс была похожей на свою мать. Даша с отвращением глянула в их сторону, и взяла пробирку от Феликса Фелициса, заклинанием она его очистила. Подойдя к Брауни, она открыла ему рот и собрала некоторое количество слюны, и быстро закинула пробирку в карман брюк. Даша хотела сделать на заказ живые портреты Брауни и отца. И почему эта мысль не приходила ей в голову раньше?***
Выйдя из Мунго, она посмотрела на своего скользкого друга, внешний вид у него не улучшился. При взгляде на Ванзельс ему хотелось рвать тёмный свитер, на котором еле виднелись следы крови, руки, перемазанные кровью, губы и будто огненные глаза. Люциуса бросило в дрожь от взгляда на дочь его друга. Даша медленно подошла к Малфою. — Люциус, давай я тебе помогу. — Нет, — воскликнул Малфой и быстро аппарировал в свой мэнор. Ванзельс подошла к своей семье, Розетте хотелось обнять дочь, но увидев её глаза, взгляд и выражение лица, передумала.***
От лица Дарьи Ванзельс Меня бросили. Семья, которую я спасла, и Люциус. Предатели! Ну ничего, Алексей и Арина точно заметят моё отсутствие и скажут кому-то. А покамест подожду здесь, чтобы по крайней мере не заблудится. Смотреть на свои руки стало невыносимо мерзко, и этот привкус во рту. Похоже пророчество Трелони сбылось: двуликий человек — это Северус, семейный клинок требует крови — родовой ритуал, содрогнуться от боли — это Брауни, безумие Ванзельсов и тебе передалось — это было сейчас, ведь я просто не контролировала себя, но там же было про то, что знаниями я спасу невинного, кто это? Я же не спасла Брауни... Вам говорили, что на правом плече сидит ангел, а бес на левом? Так мой бесенок похоже расплодился и занял территорию и на правом. Сейчас мне хотелось забыть всё раз и навсегда. Я присела на ступеньку Мунго, и хотела отвлечься приятной мыслью. Конечно же это должны были быть мысли про свадьбу, но медовые глаза Брауни, которые так преданно смотрели на меня, не выходили из головы. Ну ничего, когда я сдам экзамены, то закажу два портрета, отца и Брауни. Мозг подсказывает, что так будет лучше. Интересно, а я буду работать мракоборцем после свадьбы? Думаю, да, хотя это неправильно, ведь женщина хранительница домашнего очага, а мужчина добытчик. Какая с меня домохозяйка? Я ведь даже бытовых заклинаний не знаю! Для меня лучше повоевать, вызвать на дуэль, чувствовать опасность и то, как к крови приливает адреналин, и чувства, когда ты ходишь по лезвие ножа. А школа? Как же я с ней попрощаюсь? И тем более я просто не могу оставить Северуса на растерзание директору, и этим маленьким тупоголовым тварям.***
Покамест я сидела, то услышала резкий хлопок, и увидела мужчину с женщиной на руках. Женщина была без сознания, а мужчина побежал что есть духа в больницу. Потом через пол часа вышел какой-то целитель и присел возле меня. Как они меня все достали, что же их всех так сильно тянет ко мне? Он что не видит, что мне плохо? — Что случилось? Миссис, вы уже сидите здесь около часа, вам нужна помощь? Я просто наблюдал некоторое время за вами из окна. О, уже не «мисс», а «миссис», вот что делает кольцо на безымянном пальце. — Что вам от меня нужно? — огрызнулась я и отодвинулась, пытаясь спрятать грязные от крови руки. — Не пытайтесь скрыть свои руки, я знаю, что вы убили моего пациента. Но, я вас не упрекаю, тем более Брауни сам дал согласие на это. — Повторяю вопрос ещё раз, что вам от меня нужно? — сказала я и приподняла дугу губы. И опять это странное чувство злости, превосходства над другими. — Ваши глаза, они как у змеи. Только сейчас их цвет пламенный, я бы даже сказал даже огненный, а зрачки как языки огня. — Этот целитель начинает меня выводить из себя. — Представляете, у меня сейчас такая странная пациентка. У неё магловская болезнь может быть, хотя она чистокровная волшебница. Её проверили практически на все магические заболевания, но ни одно предположение не подтвердилось. Потом она сдавала множество анализов у магглов, у неё может быть опухоль молочной железы, но её там нет, хотя все признаки показывают именно на это. — Зачем вы мне это всё рассказываете? — не, ну вот серьёзно. А как же права конфиденциальности или врачебная тайна? — Для вас же не секрет, что в Мунго лежат и некоторые ученики Хогвартса? — Допустим знаю. — Вы же сами учитесь в этой школе на Слизерине, — у меня на лице был немой вопрос: «Откуда?» — И конечно же этих учеников навещает Альбус. Мы с ним иногда беседуем, и он в начале года упомянул некую Дарью Ванзельс, которая в считанные минуты сняла ожоги. Совсем недавно он рассказывал, как Дарья с Северусом нашли кольцо Ориона, достаточно похвально найти то, что считали легендой. Потом рассказал про её необыкновенную внешность. Это же вы, я прав? — Мне льстят ваши слова, но что вам от меня нужно? — я уже не говорила, а шипела, зачем он ко мне прицепился? Да и ещё не отвечает на заданный мною вопрос. — Та пациентка, про которую я вам говорил, вы бы не хотели нам помочь? Я сообщу директору о том, что вы нам помогали, и он вас заберёт, ну или вы отправитесь через камин. Конечно это против школьных правил, но правила созданы для того, чтобы их нарушать, — я отрицательно помахала головой. — Вы не при себе. Доверять пациентку школьнице, у которой опыта и толком не было. Можно я просто воспользуюсь вашим камином? — Я хотела обратно в постель, как же я ненавижу этот день! Это самый ужасный день! Я толком не учусь, а на носу экзамены от которых зависит моя работа. — Хорошо, но уделите нам хотя бы два часа вашего времени, — он положил свою руку мне на плечо и ласково посмотрел, от такого мне хотелось совершить второе убийство за день! Да как он вообще может, я — ученица, а не целитель! Но не согласится я не могла, ведь оставаться долго на холоде мне не хотелось. Ненавижу Малфоя! Я ещё с ним поговорю! — Хорошо, где ваша пациентка? — я быстро поднялась и достала палочку, очищая себя от остатков крови.***
Меня привели в палату к какой-то женщине, над которой взахлёб рыдал молодой мужчина. Меня аж тошнило от такой мелодрамы! Фу! Но пациентка выглядела ужасно слабой и страшной. — Сметвик! Что это за малолетка? — прошипел мужчина, который принёс эту женщину. — Это... — не успел Сметвик открыть и рот, как я его перебила. — Эта, как ты выразился, малолетка, в свои восемнадцать пытается помочь твоей бабе. А что сделал ты? Принёс её сюда и мотаешь сопли! Тоже мне, — выплюнула я с отвращением, смотря на рыжего мужчину. Он выглядел низко. — Дарья, не кипятитесь. У него просто стресс, — сказал главный целитель. Я взяла Сметвика за галстук и притянула к себе лицом, и зло прошипела: — У кого тут ещё стресс? Я убила человека! И то мужественнее выгляжу чем этот. Я, не дожидаясь ответа целителя, подошла к женщине. Этот «мужик» поставил между мной и ней руки. И начал что-то кричать, а Сметвик его успокаивать. — Лапы убрал, а то оторву и в жопу засуну! — я с силой схватила его за запястья, а дальше будто что-то гаденькое начало мне нашептывать мне грязные мысли, такого ещё никогда не было, но мне понравилось впускать в себя что-то. Это что-то было как сгусток чего-то нехорошего, но такого приятного, будто так рано или поздно должно было произойти. Странный жар начал обдавать тело, проникая от пальцев к сердцу и мозгу. Я будто пробовала эти новые для меня чувства на вкус, Ник шептал, чтобы я сопротивлялась этому, и не поддавалась соблазну. Но я лишь кивала, и не собиралась делать то, что говорит скорпион. Где-то в душе я всё же понимала, что это неправильно, и что-то со мной не так. Куда делась эта странная слизеринка? Которая конечно была грубой, но не такой злой. — Вы не съедите же? — усмехнулся мужчина пытаясь освободить запястья. — Может и съем, — ответила я в той же манере. — Вы слышали?! Она страдает каннибализмом! — закричал мужчина, извиваясь как змея в моих руках.***
Я даже успокоилась, когда думала, чем могла заболеть женщина. Злость куда-то ушла, это меня пугало, конечно же в том, что она ушла, нет ничего плохого, но я начала вспыхивать как искорка. В конечном итоге я вспомнила слова Сметвика о том, что может это может быть опухоль молочной железы. И пришла к гениальному решению! — У вас есть аспирин и шприц? — спросила я у целителя. — Думаю, что найдётся, — целитель ушёл, а я осталась наедине с этим мужчиной и женщиной. Внутренний голос: «Думаю, эту тётю вряд ли можно назвать живым человеком, а вот на орка она вполне похожа! Зелёная, неприятный запах, злое выражение лица, это точно орк!»***
Сметвик пришёл, держа в руках шприц с аспирином. Мужчина опять начал брыкаться, что-то кричать, мешать мне, хотелось просто убить эту скотину! Я пытаюсь помочь этой женщине, а он мешает мне! В конечном итоге целитель всё-таки додумался его вывести из палаты. Женщина покосилась на меня, стала рассматривать меня. На лице было написано, что она как-то... Боится меня? Не знаю! Но чисто ради прикола, я начала злобно улыбаться и вертеть шприц в руках. Надо было видеть её бесценную реакцию! Долго так играть я не могла, ведь зашёл Сметвик чтобы наблюдать за женщиной и моими действиями. Когда пришло время колоть её, перед глазами начали бегать те ужасные картинки. Но здесь же я помогу этой женщине... надеюсь, что помогу...***
Прошло минут десять после укола, и на теле женщины в хаотичном порядке начали появляться что-то вроде опухолей. На это было мерзко смотреть, действие оборотного зелья не такое мерзкое, но теперь это точно орк. — В молочной железе произошло что-то типа сбоя. И железы расположились по всему телу. Вы, наверное, долгое время не обращали на это внимание, а потом молочные железы начали превращаться в комки и вызывать боли. А аспирин помог их проявить. Теперь нужно их только удалить, — сказала я, смотря на женщину, Сметвик улыбался и смотрел то на неё, то на меня. А странная злость не проходила, я пыталась не сорваться и не поддаться этим чувствам. Но это что-то гадкое начинало будто управлять мною, проникать и дурманить мозг, и нашептывать самые ужасные идеи, и самое ужасное, что это мне нравилось!***
Мы шли со Сметвиком в его кабинет, он хвалил меня всю дорогу, говорил, что Мунго нужны такие специалисты, но я хочу быть мракоборцем, а не смотреть на орков. — Дарья, вот камин. До свидания, — он ласково улыбнулся, нужно было улыбнуться в ответ, но пугать человека подобием улыбки это слишком. — До свидания. Кабинет директора «Хогвартса» Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора. — Язык сломать можно! Ну вот кто так ребёнка называет? Повыпендриваться? Это единственное логическое решение!***
Когда я уже стояла и отряхивалась, то услышала тихий голос директора. — Люциус мне всё рассказал, иначе я бы вас не пустил... — Люциус! Сука! Ты и за это поплатишься! — Вы про что? — я быстро включила дуру и стала невинно хлопать глазками. — Я про Брауни, — он начал медленно подходить ко мне. — И не надо строить из себя дурочку. Я всё знаю. — Звучит как угроза, нежели поддержка, — сказала я, вглядываясь в его голубые глаза. — Вас выдают глаза, — он улыбнулся и сел за стол, жестом предлагая сесть напротив него. Делать нечего, села. — Вам всего восемнадцать... Бедная девочка... Дамблдор начал мне что-то рассказывать и поить чаем. Из его слов я поняла, что он знал, что я была в Мунго и помогла Сметвику. И директор даже не утрудился меня забрать! И говорят, что безопасность учеников здесь ценится превыше всего! Неосознанно я отвечала ему грубостью даже на обычные вопросы. — У вас неконтролируемая агрессия, вам нужна помощь. Вас выводят из себя даже простые разговоры, — он прищурился и посмотрел на меня через очки. Да, я согласна на счёт того, что у меня агрессия, но то что мне нужна помощь — нет. Я могу контролировать это во мне и не дать этому появиться снаружи. Может быть я и приняла бы помощь, но не от Дамблдора! — Нет. Мне не нужна помощь, — отвернувшись, сквозь зубы сказала я. Конечно же были попытки придать голосу спокойствие и невозмутимость, но блин! Что-то пошло не так как нужно было мне! — Я лучше знаю, что вам нужно, а что нет. Я знаю о вас абсолютно всё, и не надо мне перечить, в этом ничего плохого нет, — он улыбнулся и продолжил поедать мармелад. — Можете попросить Минерву или Северуса о помощи, если не хотите, чтобы это был я. Хотите мы сменим тему? — Угу. — Как зовут вашего скорпиона? — и тут я вошла в ступор, откуда он знает о подарке Арины? Хотя... Девочки! Они знали о нём! Но я думала, что они никому не расскажут! — Может вы мне его покажете? Внутренний голос: «Мне вот интересно, и кто же это у нас такая крыса в комнате? Конечно же об этом он мог узнать с помощью Легилименции, но блин, об этом могла рассказать одна из наших в комнате, и слухи дошли к директору. Прибьёшь крыс!» — Его зовут Ник, — я убрала прядь волос и показала его директору. Спустя минуты две я быстро спрятала своего фамильяра от любопытных глаз директора.***
Я шла в комнату. Вот такой жопы в один день у меня ещё не было! Ну что же я такого плохого натворила? Интересно, кто-нибудь знает о том, где я была и что делала? Надеюсь на то, что нет. По школе бегали дети, сбивали с ног, и меня заинтересовал вопрос, сколько сейчас время? Остановить первокурсника мне не составило труда. Сейчас только девять утра и сейчас все идут в Большой зал. — Охренеть, — только и выдавила из себя я. Может пойти на уроки и отвлечься? Ведь в последнее время я слишком много уроков стала пропускать.***
Уже в комнате я стала собираться, у меня было полчаса. В принципе, чтобы одеться в форму, собрать вещи и освежиться, у меня вполне хватало времени. — Так, — я достала расписание уроков, — первый зелья, второй трансфигурация, третий прорицание, четвёртый история магии, пятый ЗОТИ, — читала я, попутно складывая книги и домашнее задание в сумку.***
Идя по коридору, я понимала, что мне может быть реально нужна помощь. Но к кому обратиться? Макгонагалл старше, и явно знает, и умеет больше, чем Снейп. Но с ней у меня не совсем дружеские отношения. А Северус... А Северус мой друг, и ему я доверяю больше чем Макгонагалл. Хотя, декан Гриффиндора сохранил мою тайну, ну и Северус тоже хранит тайну о том, что я Окклюмент. Остаётся Дамблдор, но, мысль о том, что он смазывал шоколадом эклеры, да ещё и Грин-де-Вальду... Нет, против геев я ничего не имею, но... но блин!