В ловушке времени

Гарри несколько дней усердно думал над тем, как связаться с Томом. Увы, письмо, направленное на имя министра, не дало никаких результатов. Гарри получил на него официальный ответ, составленный явно секретарем, где ему сообщалось, что для встречи с министром магии мистером Томом М. Риддлом нужно записываться на прием в секретариате Министерства в строго отведенные дни. Прочитав это, Гарри от злости разорвал письмо на мелкие кусочки. Том не оставил ему никаких способов связи и, казалось, не особо скучал после стольких лет. Гарри говорил себе, что доволен охлаждением со стороны Тома, но в глубине души понимал, что врет – безразличие и отстраненность не на шутку задевали. Он уточнил у Энтони, можно ли старшекурсникам покидать Хогвартс, но выяснилось, что отлучаться разрешено лишь в выходные дни и только если у декана есть согласие родителей. Этот вариант Гарри не подходил, во-первых, потому, что он сомневался, что его так называемый опекун озаботился подобным разрешением, а во-вторых – он понятия не имел, где тот живет. Ну не в Министерство же было идти в воскресенье. Гарри злился и негодовал. Казалось, Тому совсем на него наплевать, и это почему-то бесило. Он невольно вспоминал, сколько внимания и сил в свое время отдавал Тому, выполняя все его капризы и пожелания, старался сделать так, чтобы его жизнь была максимально комфортной. А сейчас, когда они в некотором роде поменялись ролями, от подобной отстраненности и пренебрежения было обидно и больно после всех признаний и заверений. Не видя выхода из сложившейся ситуации, Гарри с головой окунулся в учебу, чтобы отвлечься от снедавших его мыслей и заглушить раздирающие изнутри эмоции. В первую пятницу октября во время обеда Гарри получил записку от Дамблдора, который сообщал, что ждет его после окончания уроков во дворе школы. Он растерянно перечитал ее еще раз и огляделся, с удивлением отметив, что почти все его однокурсники получили подобные послания и были так же обескуражены. — Как вы думаете, с чем это связано? – озадаченно поинтересовался Терри Бут. — Не знаю, — пожал плечами Энтони. – Может, какие-то межфакультетские соревнования? — он кивнул в сторону стола Слизерина, где старшекурсники тоже оживленно что-то обсуждали. — Тогда почему без гриффиндорцев? – показала на их стол Парвати. Те, в отличие от рейвенкловцев и слизеринцев, спокойно обедали, лишь Падма помахала сестре таким же приглашением. — Ну, в любом случае, ждать осталось недолго, — пожал плечами Энтони, — всего один урок – и мы все узнаем. Ребята согласились с ним и принялись за еду, больше не выдвигая никаких теорий. Гарри тоже попытался откинуть ненужные мысли. Он решил после этого внезапного собрания узнать у Дамблдора, как можно связаться с министром. Хотя спрашивать что-то у директора совершенно не хотелось. После обеда у семикурсников Рейвенкло оставались только Чары, где Флитвик им показал несколько новых бытовых заклинаний, весьма полезных в повседневной жизни. Наконец уроки закончились, и они почти полным составом вышли на улицу, поеживаясь от пронизывающего ледяного ветра. Небо затянули неприветливые серые тучи, по озеру пробегали волны, с шумом накатываясь на берег. Дождя не было, но в воздухе стояла неприятная осенняя сырость. Гарри плотнее закутался в мантию, заметив, что остальные тоже содрогаются от холода. Вспомнив урок Флитвика, он усмехнулся: похоже, их декан что-то знал о предстоящем мероприятии. Гарри решил применить только что выученное заклинание, чтобы согреться. Он взмахнул палочкой, и его окутало теплым прозрачным коконом, который не мешал нормально дышать, но защищал от сырости и ветра. Почувствовав себя комфортнее, Гарри осмотрелся. Все собравшиеся ребята были учениками седьмого курса. Рейвенкловцев и слизеринцев было довольно много, а вот с Гриффиндора присутствовали только Невилл и Падма, и еще три человека были с Хаффлпаффа. Не успел Гарри поделиться своими наблюдениями со стоящим рядом Терри Бутом, как на крыльцо вышел Дамблдор. В то же время от ворот школы подошла делегация магов в темно-серых мантиях с эмблемой в виде свитка и перекрещенных перьев. Они остановились перед ребятами, и вперед выступил пожилой мужчина. — Добрый вечер, мистер Дамблдор, господа студенты! Мы прибыли из Министерства, чтобы сопроводить вас к вашим кураторам для ознакомления с программой будущей практики. Если кто-то из вас не желает принимать участия в этом эксперименте, то он может отказаться от него в письменном виде, но только после сегодняшнего ознакомительного занятия. У каждого из нас имеется узконаправленный порт-ключ, с помощью которого мы доставим вас на место. — Весьма прискорбно, что Министерство даже в такую неуютную погоду придерживается своей политики: никаких путешествий каминной сетью, — вставил явно недовольный Дамблдор. — Мы всего лишь выполняем распоряжения мистера Риддла, — вежливо склонил голову мужчина. – Но давайте перейдем к делу. Переправлять мы вас будем группами. Я зачитываю фамилии, и названные ученики подходят сюда. Чтобы не возникло вопросов со стороны ваших родителей или опекунов, добавлю, что на учебные занятия вне стен Хогвартса их разрешения не нужно, а остальное будет прописано в договорах для ваших официальных представителей, которые вам передадут кураторы. Есть вопросы? Нет? Тогда давайте начнем, а то вечер выдался весьма неприветливым. Он принялся зачитывать фамилии, и Гарри оказался в числе первых в компании Малфоя, Бута и Невилла. Один из мужчин вышел вперед и протянул им тонкую картонную папку, которая, стоило коснуться ее, засветилась сиреневым, и их утянуло в портал, чтобы, хорошенько крутанув, выкинуть прямо посреди атриума Министерства, на пятачке, отгороженном толстыми шнурами. — Давайте быстрее отойдем, — посоветовал им сопровождающий, — так как следующая партия студентов прибывает сразу за нами. Интервал срабатывания портключей – три минуты. Они отошли в сторонку. Гарри с Невиллом и Терри удивленно обсуждали неожиданный, но долгожданный поход в Министерство, а Малфой держался обособленно, пока к ним не присоединились другие слизеринцы. Спустя несколько минут все ребята из Хогвартса были в сборе, и их куда-то повели. Все с любопытством оглядывались по сторонам. Гарри было интересно, сильно ли отличалось Министерство в новой реальности от того, что он помнил. Существенных изменений он не заметил, по крайней мере, в коридорах и лифтах все было точно так же, как ему запомнилось на пятом курсе. Магов по пути им встречалось не так уж много, и все они спешили по своим делам. Вскоре их привели в большой зал, места в котором располагались амфитеатром вокруг высокой трибуны, за которой их поджидал Том Риддл. Справа и слева от трибуны в первом ряду сидели какие-то маги, в мантиях разных оттенков от черного до светло-серого. Это помещение напомнило Гарри залы суда, которые он успел увидеть в своей прошлой жизни, хотя выглядело оно не мрачным, а торжественным, за счет огромных хрустальных люстр, переливающихся в свете свечей, и тяжелых темно-зеленых портьер, драпирующих входы и ниши в стенах. Им указали на места посреди зала, напротив трибуны, и слизеринцы нагло уселись в первом ряду. — Добрый день, — поприветствовал всех Том, когда они разместились и установилась тишина. – Рад приветствовать лучших студентов Хогвартса в стенах Министерства магии. Сегодня вам предстоит ознакомительная экскурсия по местам прохождения вашей будущей практики, если вы, конечно, захотите на ней остаться. Для тех, кто даст свое согласие, мы проведем небольшие тесты, чтобы лучше узнать ваш потенциал и склонности. Хотя, как вы знаете, в течение последнего месяца подобные тесты у вас проводились в процессе учебы, и на их основании мы и сделали свой выбор, надеюсь, обоснованный. Ребята начали удивленно переглядываться и тихо переговариваться между собой. — Какие еще тесты? – удивленно прошептал Невилл на ухо Гарри, на что тот лишь пожал плечами. — В чем дело? Я сказал что-то непонятное? Если да, не стесняйтесь, спрашивайте! – попросил их Том, но все молчали, явно не рискуя вступать в дискуссию с министром. Тогда поднялся Гарри. — Нам просто стало интересно: о каких тестах идет речь? С нами никаких тестов не проводили. — Ой, дурак! – зло прошипел Малфой, сидевший почти ровно под Гарри. – Ну кто тебя за язык тянул?! — Возможно, вам просто не говорили о том, что проводятся отборочные тесты для Министерства, — усмехнулся Том и посмотрел Гарри прямо в глаза, отчего тот испытал острое чувство неловкости. – Директор Дамблдор имеет свой собственный взгляд на проводимые нами реформы образовательного процесса. Но поверьте мне, тесты были, и их результаты регулярно пересылались к нам. Возможно, вам они подавались как обычные проверочные работы. Есть еще вопросы? Гарри помотал головой и сел, чувствуя, как от смущения горят щеки. — Тебе повезло, Поттер, — опять обернулся к нему Малфой. – Если бы за твой длинный язык нас отправили обратно, я бы тебе этого не простил! — Ой, как страшно, — закатил глаза Гарри и тут же поймал недовольный взгляд Тома, который в этот момент продолжал что-то им объяснять. — Ну, если вам все понятно, то предлагаю разойтись со своими кураторами по отделам, — закончил Том свою недолгую речь, большую часть которой Гарри пропустил. После этих слов с боковых скамей стали подниматься маги и называть фамилии. Чаще всего каждый из кураторов называл одного ученика и тут же в его сопровождении покидал зал, но были и те, кто брал себе двух студентов, а один – даже трех. Каково же было удивление Гарри, когда в последнем маге, вышедшем вперед, он узнал Снейпа. В зале на тот момент остались только Том, Снейп и Гарри с Невиллом. У Гарри похолодело внутри, когда он понял, что его куратором будет Снейп. Но тот, как ни странно, назвал фамилию Невилла и увел его за собой. Зал опустел. Кроме них с Томом больше никого не осталось. — Я так понимаю, что мне куратор не полагается? – хмыкнул Гарри, дерзко глядя на Тома. – Или это просто был повод для встречи? — Почему же, — отзеркалил его усмешку Том, — полагается. И повод для встречи тоже. Теперь мы будем с тобой видеться регулярно: каждую неделю, а после нового года, скорее всего, дважды в неделю, потому что твоим куратором буду я. — А опекун разве может быть куратором? – Гарри не понимал, что он чувствует. С одной стороны, он был рад, что теперь у него появится, наконец, возможность поговорить с Томом наедине. С другой – его грызла какая-то иррациональная обида и разочарование от того, что Том, обладающий огромными возможностями, не мог придумать другого, менее официального повода, чтобы увидеться. В третьих – где-то в глубине души ворочалась неясная тревога и даже страх от того, что Том с каждой встречей приобретал над ним все больше власти. Сперва это было опекунство, теперь к нему добавилось руководство практикой, и Гарри начал опасаться своей зависимости от Тома. — Гарри? – окликнул его Том, вырвав из размышлений. – О чем задумался? Пойдем, времени до возвращения в Хогвартс все меньше, а мне о многом нужно с тобой поговорить. — Ой, прости, пойдем, — кивнул Гарри, шагнув в проход. – Просто я не ожидал, что именно ты будешь моим куратором. — Мне казалось, что тут как раз все предсказуемо, — усмехнулся за его спиной Том. Они прошли до лифта и поднялись на второй этаж, где находился кабинет министра магии. В приемной сидел секретарь, и Гарри узнал его. Это был выпускник Слизерина 1992 года, с которым еще на первом курсе в прошлой реальности он играл в квиддич, но Гарри никак не мог вспомнить его фамилию. — Мистер Риддл, — обратился тот, поднявшись и протягивая тонкую папку серого цвета, — невыразимцы прислали с пометкой «срочно». — Спасибо, Теренс, — кивнул Том, забирая папку. – Познакомься, это мистер Гарри Поттер. Он мой подопечный и будет проходить практику под моим патронажем. Возможно, вам придется вместе работать над некоторыми бумагами. — Очень приятно, — кивнул этот Теренс, с любопытством рассматривая Гарри. — Гарри, это Теренс Хиггс, мой секретарь. Гарри тоже буркнул нечто похожее на «приятно» и, преследуемый усмешкой Тома, прошмыгнул к нему в кабинет. — И зачем было нужно вот это вот все… представление? – недовольно фыркнул Гарри, когда Том плотно прикрыл дверь. — Потому что тебе действительно придется тесно с ним работать, — как ни в чем не бывало пожал плечами Том. – Проходи, садись, — кивнул он на кресла возле камина. – Или ты думаешь, что мое кураторство – фикция? Так вот, готов тебя разочаровать – все на полном серьезе, и я не просто ради приятной компании выбрал патронаж над тобой. Я очень надеюсь на твою помощь и знания, которые ты получил в маггловском мире. В нынешней ситуации они могут нам очень сильно пригодиться. — Ладно, прости, я просто тут… подумал… — Гарри почувствовал, что краснеет, и стал преувеличенно внимательно рассматривать кабинет. Ничего необычного, что бы могло охарактеризовать обитателя, он не заметил. Если бы не действующий камин и свечи вместо электрических лампочек, то Гарри решил бы, что находится в маггловском кабинете какого-нибудь большого босса. — Мне приятен ход твоих мыслей, — промурлыкал Том, садясь в соседнее кресло, — но ты не угадал. — Давай только без этих намеков, — отмахнулся от него Гарри. – Я просто не понимаю, что происходит, кстати, тебя и твоих целей не понимаю тоже. Сначала ты бросаешь меня в парке после выпускного, потом не приходишь на назначенные тобой же встречи, потом пятьдесят лет спустя заявляешь, что скучал, а потом пропадаешь на месяц, не оставив даже возможности связаться с тобой. — А ты скучал? Хотел увидеться? – довольно ухмыльнулся Том. — Не тешь себя иллюзиями, — фыркнул Гарри. – Мне просто срочно нужно было посоветоваться с опекуном. И раз уж ты взял на себя такую ответственность… — Ты же утверждал, что опекун тебе не нужен, — прищурился Том. – Что заставило тебя поменять мнение? — Как оказалось, нужен. – Гарри достал из кармана мантии кусок пергамента с адресом родителей. – Дамблдор нашел моих родителей и советует мне не сообщать им о своем местонахождении. — Оперативно, — покачал головой Том, беря в руки пергамент и проверяя его при помощи магии. — Что ты делаешь? – удивился Гарри. – Там всего лишь адрес моих родителей. — Проверяю, чтобы не было следящих чар или принудительного воздействия, вроде овеществленного Империо. Дамблдор — тот еще пройдоха, я ему совершенно не доверяю. — И именно поэтому ты не ходишь в Хогвартс через камин? – поинтересовался Гарри, вспомнив разочарование директора. — Совершенно верно, — кивнул Том. – При помощи каминной сети проще всего отследить мага и даже закрепить на нем следящую нить. Поэтому, как бы Дамблдор ни старался, ходить к нему камином я не собираюсь. — За что ты его так не любишь? – удивился Гарри. – Да и он тебя… Не понимаю… — Хм… Что ты знаешь о нынешних отношениях между магами и магглами? — Ну, если ничего существенно не изменилось, то в последние годы ситуация была весьма накаленная. Самое масштабное столкновение произошло в год моего рождения в Годриковой Лощине. Вроде, больше такого зверства не случалось. Правда, в последние пару лет мне показалось, что разговоры о магглоненавистниках стали будто бы затихать. — Да, ты прав. Мы работаем в этом направлении совместно с маггловским премьер-министром. Мейджор был несговорчивый, найти с ним общий язык оказалось той еще задачкой. Он терпеть не мог любое проявление магии, хотя и вынужден был с нами сотрудничать. Но, насколько я могу судить, при этом он активно поддерживал «Потомков инквизиторов». Знаешь такую эм… группировку? – Гарри кивнул, и Том продолжил: — При попустительстве министра эти… борцы против магии чувствовали себя весьма свободно. А вот Блэр как раз против расовой дискриминации и склонен к сотрудничеству. Он, правда, только заступил на пост, однако я вижу, что его слова не расходятся с делом. — Это все отлично, но я так и не понял, при чем здесь Дамблдор? — При том, Гарри, что не сидится ему спокойно на посту директора Хогвартса. Я тут вспоминал то, что ты рассказывал про так называемый «Орден феникса», и это позволило мне провести некоторые аналогии и разобраться, что к чему. Чуть больше двадцати лет назад в магическом мире возникло движение, ратующее за объединение с магглами. Лидеры этого движения выступали за отмену Статута и открытую ассимиляцию в маггловском мире. Видимо, кто-то плохо учил историю, как магическую, так и маггловскую, и забыл как причину создания Статута, так и Охоту на ведьм. Не знаю, кто тому виной, но в этом веке учебники по магической истории очень сильно отцензурены и не рассказывают всю правду. Вот что ты помнишь об Охоте на ведьм? — Ну… Это война против магов и магии. Чаще всего магглы истребляли ни в чем не повинных своих же, а если и ловили кого-то из колдунов или ведьм, то те только смеялись над их потугами и легко уходили из лап инквизиции, — припомнил Гарри то, что ему удалось запомнить еще со времен своей первой учебы в Хогвартсе. — И вот этому на протяжении последнего века учат молодежь, — недовольно покачал головой Том. – Да, нам тоже рассказывали нечто подобное еще на пятом курсе, если я не ошибаюсь. Только вот… Все было совсем не так, Гарри. Инквизиция не гнушалась использовать наше же колдовство против нас. В тайных лабораториях и казематах Инквизиции какой только «чертовщины» не творилось. «Святые отцы» напрямую сотрудничали… Вернее, принуждали к сотрудничеству некоторых магглорожденных магов или же полукровок, шантажируя жизнями их семей и детей, и этим несчастным приходилось работать на благо церкви. Поэтому все эти сказочки, что истребляли они своих же, – ложь. Инквизиторы знали, как опознать настоящего колдуна или ведьму, знали, как удержать от побега и как нас умертвить. В те годы численность магического населения очень сильно сократилась, и магам ничего не оставалось, как уйти в тень, чтобы избежать полного истребления. Тогда и был составлен первый вариант Статута, который отличался от того, что нам известен сейчас. Это тебе небольшой экскурс в историю, чтобы ты понимал, что послужило причиной излишнего свободомыслия последних поколений магов. — То есть получается, что нам преподают приукрашенные факты, а порой и откровенную ложь? И это привело к тому, что маги, наплевавшие на Статут, решили, что магглы беспомощны перед нами? — Верно! – кивнул Том. – Уже несколько поколений выросло, впитывая подобную лжеуверенность. И магглорожденные, которые стремятся удержаться в двух мирах сразу, подливают масла в огонь. Они привносят в наш мир чуждые нам привычки, пытаются насаждать свои взгляды и традиции, а также агитируют к тесному контакту с магглами. И ты видел, к чему это привело. — Ну да… Я был в Годриковой Лощине после того случая, — вздохнул Гарри. — Это было рискованно, — с тревогой посмотрел на него Том. — Я был там в качестве адвоката и не применял магию, — поспешил успокоить его Гарри. Волнение Тома приятным теплом согрело душу. – В последние годы я на магических территориях вообще старался не появляться. Это было слишком опасно. — Молодец! Даже не верится, что ты стал таким осторожным, — усмехнулся Том. — Да иди ты!.. – возмутился Гарри. — Как ты разговариваешь с министром, своим куратором и опекуном?! – притворно возмутился Том, но потом не выдержал и все же засмеялся. — Простите, сэр, готов понести соответствующее своей вине наказание, — поддерживая игру, склонил голову Гарри. — Мне нравится эта идея, — тембр голоса Тома вдруг сменился на тягучий, обволакивающий, от чего у Гарри по спине побежали мурашки. – Я обязательно ею воспользуюсь как-нибудь. — Кхм… — откашлялся Гарри, чувствуя, что покрывается румянцем. – Так я все еще не понял, чем провинился Дамблдор? — А, Дамблдор… — вновь перешел Том на деловой тон. – Он всего лишь возглавляет это незаконное движение, параллельно вербуя среди студентов сторонников. Он отбирает себе преданных людей, которые бездумно верят его словам и поддерживают его идеалы, а потом несут эти, прямо скажем, дурные идеи в массы, заражая ими друзей, родных, знакомых. И те, наслушавшись о том, что магглы рады нам и готовы встретить с распростертыми объятиями, не боятся демонстрировать свои «фокусы» там, где их показывать совсем не стоит. Маггловские психушки переполнены магами, которые содержатся на особых психотропах… Опять же возникает вопрос: откуда маггловским врачам известны вещества, способные подавлять магические потоки в нашем организме? А мне, вместо того, чтобы заниматься экономикой и политикой, приходится наращивать силы Аврората и мощь отрядов особого реагирования, чтобы отлавливать таких вот нарушителей. И знаешь, что самое плохое в этой ситуации? — Что? — То, что тех, кто стоит за всем этим – самое ядро этого незаконного «сопротивления» — мы даже к ответственности привлечь не можем, потому что, по сути, они не нарушают никаких законов. — Но я читал о показательных судах и даже о поцелуях дементора, — нахмурился Гарри. — Ну да, над теми, кто нарушил Статут, причем, только в особо тяжелых случаях, — не стал отрицать Том. – Но это пешки. Организаторов прижать не так просто. И я надеюсь, что твой опыт в юридической сфере и твое образование помогут нам, и мы издадим новые законы, которые позволят привлечь к ответственности Дамблдора с его прихвостнями. — Ох, ничего себе! – Гарри во все глаза уставился на Тома. – Это ты… ну… я же никогда таким не занимался. — Знаешь, до прошлого года я тоже никогда не работал министром, однако все в этой жизни бывает в первый раз, а потом… уже не так страшно и даже приятно. Гарри почувствовал, что голос Тома опять изменился. Его мурчащий баритон вызвал странные эмоции, заставляя покрываться румянцем. И хотя он не до конца понял суть, но ощутил в этих словах некую двусмысленность. — Ну, я, конечно, помогу чем смогу, — неуверенно выдавил Гарри. — Вот и отлично! – довольно улыбнулся Том и выложил на стол свою визитку, как ни странно, совершенно простую, без вензелей и излишней вычурности, и какую-то открытку с видами Косого переулка. – Это экстренный порт-ключ, — указал он на визитку, — видишь, там загнут уголок. Сложишь его, и тебя перенесет в атриум Министерства. Вообще, за вами будут приходить наши сотрудники, но может так случиться, что тебе понадобится более срочная встреча. Теренс тебя теперь знает, поэтому в любой момент пропустит, если, конечно, я на месте и не занят. — А это что? – Гарри взял открытку и повертел в руках. — А это… ты, вроде бы, уже сталкивался с подобными чарами, — Том достал из кармана точно такую же открытку и что-то на ней вывел кончиком палочки. На экземпляре Гарри, на чистой стороне, тут же появилась надпись: «Жду нашей новой встречи». — А, помню, Протеевы чары, — кивнул Гарри, забирая открытку и визитку в карман. – Но ты мне так и не ответил, что мне делать с… родителями? Да и Гарри из этой реальности куда-то пропал. — Я не думаю, что он пропал, — покачал головой Том. – Дело в том, что в одном месте и в одном времени Гарри Поттер может быть только один. При возвращении в прошлое ты на небольшой промежуток времени как бы… двоишься, но это по-прежнему ты, только с совершенно другими воспоминаниями. А в момент, когда действие хроноворота прекращается, твоя копия рассеивается в пространстве, и в реальном времени остается уже та, которая совершала переход, то есть более осведомленная. Куда рассеивается старая копия – я не знаю, возможно, переносится в другое измерение, в подпространство или в другое время – этого, к сожалению, не знают даже ученые и создатели хроноворотов. Что же касается твоих родителей… — Том ненадолго задумался. – Если ты хочешь встретиться с ними, это возможно, но только не сейчас. Сначала нужно закончить Хогвартс и получить аттестат. — Вы с Дамблдором в этом прямо похожи, — покачал головой Гарри, и тут же улыбнулся, заметив, как это сравнение не понравилось Тому. – Но я ведь оканчивал школу вместе с тобой. Зачем мне все это по второму разу? — Потому что ты был в петле времени, и очень непросто будет объяснить другим магам, почему у тебя в документах стоит дата окончания Хогвартса – 1945 год. Магглы бы списали это на опечатку, но маги на такое не поведутся. К тому же, ты должен был уже заметить, что школьная программа немного изменилась по сравнению с тем, чему учили нас, да и тебя в твоей прошлой реальности. Думаю, новые знания тебе не помешают. — Я тоже так думаю, — вздохнул Гарри, — но учиться шестой раз очень не хочется. — Почему шестой? — Потому что это уже третий раз в Хогвартсе, и еще три раза — в маггловских ВУЗах. — Гарри, я, как твой опекун, настаиваю на том, чтобы ты закончил школу! — А в это время родители волнуются из-за того, что их сын внезапно исчез, — покачал головой Гарри. — Хорошо, я могу предложить тебе такой вариант: напиши им письмо, что ты жив и здоров, не указывая своего местонахождения, а я его отправлю. В моем распоряжении есть возможность доставить международное письмо без указания обратного адреса. — О, это было бы здорово! – воодушевленно улыбнулся Гарри. — Хорошо, тогда к следующему посещению Министерства жду тебя с письмом, — Том поднялся из кресла, глянув на часы, — ну что ж, тебе пора. Сопровождающие будут ждать вас в атриуме. — Но ты так и не рассказал мне, как сохранил молодость до этого времени? — поднялся следом Гарри. — Ну да, не рассказал, — усмехнулся Том, — и пока ты не окончишь школу, я тебе этого не расскажу. — Это еще что за условия? – нахмурился Гарри. — А ты не помнишь, как ставил мне похожие условия? – испытующе посмотрел на него Том. – Тоже обещал рассказать про свое путешествие во времени только тогда, когда мне исполнится шестнадцать. — Там была совсем другая ситуация! – возмутился Гарри. – Ты был слишком мал для того, чтобы все осознать. — Ну да, а сейчас слишком мал ты, — хмыкнул Том, но заметив зарождающийся гнев в глазах Гарри, быстро сменил тему: – Ладно, Гарри, мне нужно немного поработать. Так как ты — мой подопечный, то договор о твоей практике я оставляю у себя. Ты ведь не будешь возражать? Нет? Вот и отлично. — Том подошел к двери и раскрыл ее. — Тогда, до следующей встречи! Гарри хотел было возмутиться, что Том обошелся с ним так холодно и неприветливо, но при Теренсе такое делать было нельзя. Поэтому Гарри не оставалось ничего иного, кроме как попрощаться и выйти за дверь. Шагая к лифту, он с удивлением осознал, что испытывает… разочарование. Разочарование от того, что Том даже не обнял и не поцеловал его при расставании хотя бы в щеку, в то время как раньше, когда еще был ребенком и подростком, никогда не упускал возможности получить прощальные объятия и поцелуй. Из Министерства их отправили тем же составом обратно во двор Хогвартса. И только когда сопровождающие их маги покинули территорию, до Гарри дошло, что раньше аппарировать или же перемещаться во дворе школы иным магическим способом было невозможно. Ребята возбужденно переговаривались между собой, обсуждая свое путешествие и перспективы, которые открылись перед ними. Гарри не хотелось заострять внимание, что его куратором будет непосредственно сам министр, поэтому он больше отмалчивался и лишь внимательно слушал и время от времени поддакивал. В толпе однокурсников он отыскал Невилла, который выглядел слишком задумчивым. — Тебе не понравилось? – поинтересовался Гарри, вспомнив, что куратором Невилла должен был стать Снейп. — Нет, что ты! – покачал головой Невилл. – Мне очень понравилось. Правда, я не могу рассказать того, что мне показывали и о чем мы говорили. Сам понимаешь, Отдел тайн. Только вот… Я сомневаюсь, что смогу поладить с куратором. Он слишком… — Требователен? — Нет, скорее категоричен, — вздохнул Невилл. – Он так интересно и увлеченно рассказывал! Но его правила… Я не знаю, мне надо посоветоваться с родителями. Ой, прости, — виновато глянул он на Гарри. — Ничего, я не в обиде, да и давно уже привык решать в своей жизни все сам. — Ну да, меня бы в какой-нибудь Дурмстранг не пустили. Да что там в Дурмстранг, меня бы даже в Шармбатон не пустили, — вновь тяжело вздохнул Невилл. – Мама с папой еще куда ни шло, но даже они не идут против слов бабушки. Куда уж мне? — Слушай, мне кажется, тебе не стоит отказываться от практики, — вдохновился вдруг Гарри. – Если со Снейпом все будет совсем хреново, то я попрошу, чтобы тебе поменяли куратора. Гарри стремился помочь Невиллу. И пусть, попросив об одолжении, окажется в должниках у Тома, но он хотел, чтобы его единственному другу было комфортно. А комфорт и Снейп в представлении Гарри были несовместимы. Он, конечно, предполагал, что в новой реальности и характер человека мог оказаться совсем другим, ведь здесь у многих были совсем иные жизненные обстоятельства, но со сложившимися в далеком прошлом стереотипами бороться было сложно. Гарри не собирался особо распространяться о том, кто его куратор, но был уверен, что если расскажет об этом Невиллу, тот не будет насмехаться или подлизываться. Разговаривая, они зашли в здание школы, где в холле их встречал Дамблдор. — А вот и наши лучшие ученики прибыли. Ну и как у вас впечатление о Министерстве? – Ребята восторженно загудели в ответ. – О, вижу-вижу, все более чем отлично. Надеюсь, подобные чувства испытывают все. Но я бы хотел побеседовать с каждым из вас лично, чтобы убедиться, что вы действительно хотите подобного опыта сверх учебной нагрузки. У вас в конце года ЖАБА, не забывайте об этом! Завтра я встречусь с вами, а теперь расходитесь по гостиным. Я прекрасно понимаю, что сегодня вечер пятницы, хочется расслабиться и немного отвлечься от учебы, — хмыкнул Дамблдор и, развернувшись, пошел вверх по лестнице. Казалось, что кроме Гарри слова директора никого не насторожили, так как все вновь вернулись к прерванным разговорам. Гарри удержал Невилла за руку, когда тот хотел свернуть в сторону гриффиндорской башни. — Не слишком откровенничай с Дамблдором завтра, — предупредил он. – Все же, Отдел тайн — это серьезно! — Я знаю, — оглядевшись, Невилл придвинулся ближе к Гарри. – Меня о Дамблдоре все время бабушка предупреждает. А вот родители… Ну, это неважно. В любом случае, никаких тайн я пока еще не знаю, а позже мне мистер Снейп обещал какую-то защиту, чтобы я не выболтал полученную информацию чужим людям. Не то что бы мне этой информации во время практики будут много доверять, но, думаю, он захочет подстраховаться. — Отлично! – просиял Гарри. – Так ты все-таки решил согласиться? — Ну… я хочу попробовать – это же так интересно! Но, если вдруг… ты же сказал… Я не собираюсь злоупотреблять твоим предложением, но… — Глупости, Невилл, если я предложил, значит, могу выполнить. Так что все будет хорошо. — Спасибо! — Да пока не за что, — рассмеялся Гарри. – Ладно, пойдем к себе, а то все разошлись уже. — Ну давай, — кивнул Невилл, — до завтра тогда. — Ага. В спальне Гарри долго ворочался в своей постели, и не только он. Разговоры взбудораженных путешествием парней стихли далеко за полночь. А ночью Гарри приснился Том, таким, каким он был на старших курсах Хогвартса. Они вместе дурачились, купаясь в озере, пока к ним не присоединились какие-то девчонки, и Том, обняв одну из них, ушел, даже ни разу не посмотрев на Гарри. Утром Гарри проснулся в плохом настроении. День за окнами тоже не радовал: хмурое небо, разразившееся противной моросью. А записка от Дамблдора, полученная Гарри за завтраком, испортила и без того мерзкое настроение до состояния отвратительного. Очень хотелось просто взять и не пойти, но Гарри понимал, что не может проигнорировать приглашение директора. В кабинете весело горел камин, и обстановка в целом внушала какое-то умиротворение, вероятно, тем, что отличалась завидным постоянством, в какое бы время Гарри ни жил. Однако информация, которую сообщил ему вчера Том, заставила Гарри относиться к директору с еще большей настороженностью, выискивать подвох в каждом взгляде и улыбке. — Доброе утро, мой мальчик, — приветливо кивнул ему Дамблдор и пригласил присесть. – Как спалось? — Спасибо, хорошо, — промямлил Гарри, глубже задвигаясь в кресло. — Как адаптировался в школе? — Нормально. — Обзавелся друзьями? — Да. Гарри все эти вопросы начали напоминать допрос. — Как прошло твое вчерашнее посещение Министерства? В какой отдел тебя определили? Гарри растерялся. С Томом этот момент они не обговаривали, и он не знал, нужно ли говорить Дамблдору правду. Но и сказать неправду он не мог, потому что заранее ничего не продумал. Да и соврать Дамблдору было сложно, ведь Гарри не знал фамилий магов, работающих в других отделах, и кого из них знает Дамблдор. — Я… меня назначили в… э… секретариат. Сказали, что я буду помогать мистеру Теренсу Хиггсу. — О, твой опекун решил держать тебя при себе? — хмыкнул Дамблдор. – Насколько я знаю, мистер Хиггс – личный секретарь министра. Мистер Риддл любит окружать себя молодыми мальчиками. Ты виделся с ним вчера? — Естественно, — Гарри опустил взгляд в пол, стараясь не показать, как его возмутили и задели слова Дамблдора. – Он нас всех приветствовал от лица Министерства, и мы с ним потом немного поговорили. Мне же нужно было обсудить с ним известие о моих родителях. — И? К каким выводам вы с ним пришли? — Он тоже советовал не спешить, но пообещал сообщить им, что я жив. Все же они волнуются. Их единственный сын пропал. — Ну да, ну да, — задумчиво постучал Дамблдор пальцами по столу, — мудрое и взвешенное решение. Даже странно наблюдать такую мудрость у столь юного, не побоюсь этого слова, политика. Обычно молодые более эмоциональны и действуют необдуманно. Нам повезло, что у нас такой умный министр, – улыбнулся он. – И как мистер Риддл вел себя с тобой? Ничего лишнего не позволял? — В каком плане? – Гарри искренне изумился вопросу. — Я о том, что если что-то тебе показалось странным в его поведении или словах, если он позволил по отношению к тебе вести себя как-то… неуважительно, то ты должен знать, что всегда можешь рассчитывать на мою помощь. Не стесняйся, можешь рассказывать мне все, и если что-то в поведении мистера Риддла покажется тебе неправильным, или же он будет делать что-то не то, я всегда помогу тебе. Поверь, у меня есть возможность защитить моих учеников даже от министра магии. — Но… ничего такого не было, — нахмурился Гарри. Ему очень не понравились намеки Дамблдора. Следовало срочно сообщить об этом Тому. Из своей маггловской практики Гарри знал, что зачастую лучше действовать на опережение, и тогда можно избежать множества проблем. – Мы просто поговорили о моих родителях, о предстоящей практике в Министерстве. — Ну и отлично, — ласково улыбнулся Дамблдор. – Я рад, если мои подозрения окажутся беспочвенными. Знаешь, раз уж ты здесь, Гарри, я бы тоже хотел предложить тебе совместные занятия. Как ты на это смотришь? — Эм… какие? – осторожно спросил Гарри. – Просто я не знаю, буду ли все успевать. Уроки, подготовка к экзаменам, практика в Министерстве… — О, не беспокойся, — отмахнулся Дамблдор. – Я не планирую нагружать тебя слишком сильно и проводить занятия слишком часто. Думаю, раз в пару недель будет вполне достаточно. — Но для чего, сэр? — Хочу немного поучить тебя работе с воспоминаниями, — радостно улыбнулся Дамблдор. – Представь, каким подспорьем в твоей будущей работе будут такие знания. Не все маги могут осилить и постигнуть этот вид магии, но на самом деле он совсем не такой сложный, как казалось бы. Вот смотри, — Дамблдор дотронулся до виска волшебной палочкой и извлек полупрозрачную нить собственных воспоминаний. Взяв со стола пустой кубок, он поместил ее туда. – Это воспоминания о нашем разговоре. – Дамблдор поднялся, подошел к шкафчику у стены и вынул оттуда знакомый уже Гарри Омут памяти. – Это специальный артефакт, который называется Омут памяти, — объясняя, он установил чашу на стол и перелил в нее свое воспоминание. – Смотри… Дамблдор коснулся палочкой поверхности серебристого водоворота воспоминаний, они закружились еще быстрее, потом поверхность стала будто зеркальной и Гарри увидел себя парой минут ранее, когда пытался объяснить Дамблдору то, у кого будет проходить практика. — Очень нужная вещь, — тем временем продолжил Дамблдор. – Иногда, пересматривая воспоминания со стороны, проще понять эмоции собеседника, проще уловить, правду тебе сказали или нет. Вот тут, посмотри, видно, что ты почему-то растерялся, когда объяснял мне, в какой отдел тебя приняли. И, если внимательно вглядеться в твою мимику, реакцию зрачков и язык тела, то можно предположить, что ты почему-то… был не уверен, когда отвечал мне? Значит что? Солгал? Зачем? — Ну… — Гарри вздохнул. – Я просто не хотел, чтобы в школе знали, что я буду проходить практику под патронажем мистера Риддла. Ребята будут завидовать, начнут дразнить, а мне бы не хотелось портить с ними отношения, ведь я и так только начал обзаводиться друзьями. — Что ж, Гарри, ты молодец! И это твое решение я всячески одобряю. Но я не ребята, мне ты мог сказать сразу. Уж поверь, думать о тебе хуже из-за этого я не буду. Я считаю наоборот – очень хорошо, что ты будешь так близко к самой верхушке власти. Это поможет тебе лучше ориентироваться в новой для тебя реальности и даст отличный шанс на безоблачное будущее. Ну так что, согласен ты обучаться у меня? — Ну да, было бы здорово, — попытался изобразить радость Гарри, хотя затея Дамблдора ему не нравилась, так как он не понимал его цель. — Вот и отлично! Тогда давай договоримся начать в следующий вторник, — радостно потер руки Дамблдор, усевшись вновь на свое место. — Хорошо. Я пойду? — Иди, — кивнул Дамблдор, не отрывая взгляда от клубящихся в Омуте воспоминаний. – Время я сообщу дополнительно. Гарри вскочил, попрощался и пулей выскочил из кабинета, стремясь поскорее оказаться в своей спальне, чтобы сообщить Тому о прошедшем разговоре. На душе у него было неспокойно.