В ловушке времени

Гарри вышел за порог школы и в задумчивости остановился. Сзади кто-то толкнул его, и пришлось отойти в сторону, чтобы не мешать ребятам, спешащим к стоявшим у крыльца каретам. Он не знал, как ему лучше добраться до Тома: ехать Хогвартс-экспрессом или воспользоваться порт-ключом. Поезд довезет его до Лондона, порт-ключ перенесет в Министерство, и как оттуда попасть в дом Тома, Гарри не представлял. Он мог бы и аппарировать, если бы хоть приблизительно знал, где находится жилье Тома и какие там охранные чары. Так и не придя ни к какому выводу, Гарри все же отправился на Хогвартс-экспресс, надеясь, что за время поездки что-нибудь придумает. На зимние каникулы не все ученики разъезжались по домам, а старшекурсники и подавно в большинстве своем оставались в школе готовиться к экзаменам, поэтому вагоны были полупустые. Однако Гарри повезло: Невилл и Луна тоже решили провести каникулы дома и составили ему компанию в купе. — Луне еще рано, а почему ты не аппарируешь? – спросил Гарри у Невилла. — А ты? – усмехнулся Невилл. — А я не знаю куда, — пожал плечами Гарри. – Мне только вчера опекун прислал приглашение. До этого я у него дома не был. Я, честно говоря, вообще не знаю, что буду делать, когда приедем на вокзал. -М-м-м, понятно, — вздохнул Невилл. – А мне не очень хорошо дается аппарация, поэтому бабушка категорически против. Меня будут встречать у поезда. Гарри участливо покивал и перевел разговор на тему министерской практики, от которой Невилл был в полном восторге. — Так можно же добраться до места «Ночным рыцарем», — спустя какое-то время вдруг подала голос Луна. — Что? – удивился Гарри, так как не сразу понял, к чему она это сказала. — Выйдешь с вокзала в тихий проулок, вскинешь палочку, и появится магический автобус… — О, спасибо, Луна, я про него совсем забыл, — стукнул себя по лбу Гарри. — Пожалуйста, — она вновь углубилась в чтение «Придиры», кажется, потеряв интерес к своим попутчикам. Гарри с Невиллом переглянулись и продолжили начатый ранее разговор. За обсуждением Снейпа, Министерства и практики там время пролетело быстро, и они не заметили, как прибыли в Лондон. Луну почти тут же забрал отец, а Невилла на перроне встречала мать, с которой Гарри было очень интересно познакомиться. Когда Лонгботтомы отошли, он растерянно огляделся, пытаясь сообразить, откуда ему лучше вызвать «Ночной рыцарь». — Гарри, — окликнули его знакомым голосом, и он увидел спешащего к нему через толпу Теренса Хиггса, — привет! — А ты что тут делаешь? – удивился Гарри. — Мистер Риддл попросил тебя встретить и проводить к нему домой. К сожалению, появись он сам на перроне, и начнется никому не нужный ажиотаж. Пойдем, я задам направление для аппарации. Когда-нибудь участвовал в парной? – кивнул ему Теренс на площадку для аппарации, которая была вынесена на край перрона, там толпилась небольшая очередь из магов с детьми. — Ну да, премерзкие ощущения, — усмехнулся Гарри. – А давно она тут? — Кто? – не понял Теренс, оглядываясь. — Ну, площадка для аппарации, — улыбнулся Гарри. – А если ты ищешь Луну… — Ее отец уже забрал, я видел. Они на каникулы в какую-то экспедицию собрались. Ну… ты знаешь, все эти морщерогие кизляки… — Да уж, знаю, — хмыкнул Гарри. – Так что с площадкой? — А, да. Сколько ездили в школу на Хогвартс-экспрессе, она всегда тут была. — Мне просто казалось, что раньше маги с перрона не аппарировали, — нахмурился Гарри, вспоминая свое время. Теренс на это только пожал плечами и встал в очередь, которая продвигалась достаточно быстро. Вскоре они уже и сами оказались на площадке, и Теренс перенес их, задав направление. Двойная аппарация и на сей раз не слишком понравилась Гарри. Оказавшись на твердой земле, он не смог устоять на ногах и рухнул на колени, больно ударившись о камни. С трудом поборов накатившую тошноту, он поднялся. Они с Теренсом оказались на побережье. Кругом бушевала стихия: волны с огромным шумом накатывали на берег, разбиваясь о торчащие из воды скалы и утесы, ветер сбивал с ног, норовя содрать мантию и вырвать волосы. Гул от бушующего моря стоял такой, что Гарри не слышал даже слов Теренса, стоявшего рядом. Местность казалась знакомой. Теренс взмахнул палочкой, окутывая их Пологом тишины, и шум прибоя тут же затих. — Неуютное местечко, да? – хмыкнул он, зябко поежившись. – Не понимаю, почему мистер Риддл решил поселиться здесь. Вон смотри, — Теренс указал рукой в противоположную от моря сторону. – Тут когда-то была деревня, а сейчас все принадлежит какому-то фермеру, хотя я, убей Мерлин, не представляю, что или кого здесь можно выращивать. Вон там, чуть дальше, дом мистера Риддла. На нем чары иллюзии, поэтому пока не подойдешь почти вплотную, не увидишь. Пойдем. Первый раз я доведу тебя, а потом уже будешь добираться сам. Кстати, будь готов, что мистер Риддл возьмет с тебя Непреложный обет, чтобы ты никому не смог выдать местонахождение его дома. С меня вот взял. Сегодня утром он немного поменял формулировку обета, чтобы я помог тебе добраться. Если ты никогда подобного не делал, то лучше не начинай. Это адски больно, скажу я тебе, — нервно потер Теренс предплечье. Гарри покоробил этот жест, потому что невольно вспомнились темные метки Пожирателей, находившиеся как раз на этом месте. — У тебя остался какой-то след? – кивнул он на руку Теренса. — Да нет, разве что магический, но когда мы с мистером Риддлом это делали, жгло адски. Было ощущение, что я руку в огонь сунул. Ладно, пойдем. А то мы и так задержались. Мистер Риддл будет недоволен. Теренс развернулся и пошел вперед по каменистой тропинке, и Гарри вновь утонул в какофонии шума ветра и моря. Он внимательно оглядывал окрестности, и лишь спустя пару минут понял, где находится. По какой-то пока еще непонятной для Гарри прихоти Том купил или построил себе дом недалеко от той самой деревушки, куда они летом выезжали всем приютом. Судя по всему, деревни здесь уже не было. На ее месте стоял один фермерский дом, окруженный сельхозпостройками. Не доходя до него, тропинка свернула вбок, петляя между невысоких скал, на склонах которых странным образом выживали чахлые кустики. Гарри вертел головой, но в упор не видел больше никакого жилья, пока у него перед глазами прямо из воздуха не появился внушительный двухэтажный коттедж с высоким крыльцом. — Вот и пришли, — выдохнул Теренс. Здесь ветер не завывал так сильно, как на побережье, и рокот океана остался далеко позади, поэтому его было хорошо слышно. – Запомнил дорогу? — Гарри кивнул. – Ну, тогда я пойду. И да, запомни, аппарировать можно только на само побережье. Тут довольно большая территория покрыта антиаппарационным куполом, даже фермерское подворье. Невыразимцы вроде постарались. Гарри поблагодарил Теренса и поднялся на крыльцо, собираясь постучать в дверь, как она вдруг открылась, и на пороге возник Том. — Добрый день. Что-то вы долго, — недовольно нахмурился он. — Я объяснял Гарри… — начал оправдываться Теренс. — Для меня тут столько всего нового, — перебил его Гарри, отвлекая внимание Тома на себя. – Хотя… места красивые. Вызывают ностальгию. — Ты заметил? – уголки губ Тома чуть приподнялись в легком намеке на улыбку. – Ну, проходи, что стоять в пороге. – Затем глянул на Теренса: – Спасибо, что помогли. Хороших вам выходных, встретимся после праздников. Передавайте мои поздравления родителям. — Благодарю, мистер Риддл, — вежливо поклонился Теренс, затем попрощался и быстро пошел по тропинке обратно. — Ну… заходи, Гарри, — как-то чересчур довольно улыбнулся Том, и у Гарри закралась невольная мысль о том, что он добровольно шагает в ловушку, переступая порог этого дома. Щелчок замка за спиной показался ему неожиданно громким. — Ну у тебя тут и защита, — покачал головой Гарри. Ему не нравилось повисшее молчание, а застывший за спиной Том напрягал, поэтому он искал хоть какую-то тему для разговора. – Похлеще, чем в Хогвартсе. — Ну почему же? – хмыкнул Том, и Гарри внезапно обнаружил, что тот стоит чересчур близко. – Почти такая же. Только базируется она не на древней магии основателей, а на новых разработках Отдела тайн. — И от кого же ты так… — договорить Гарри не смог, потому что почувствовал, как шею обдало теплым дыханием. После холодного воздуха улицы, а еще от того, что это показалось ему слишком… интимным, по спине поползли мурашки. — Я, конечно, выбранный министр, но даже значительный перевес голосов на выборах не гарантирует отсутствие недоброжелателей. А я слишком дорожу собственной жизнью, чтобы не принять соответствующих мер безопасности. Том почему-то говорил шепотом, почти касаясь губами шеи Гарри. По крайней мере, тот отчетливо чувствовал их движение буквально в паре миллиметров от своей кожи. А еще – горячее дыхание, вызывающее странную истому и желание чуть отклониться назад, чтобы ощутить прикосновение теплых губ. Эта мысль отрезвила его, и Гарри едва ли не отпрыгнул от Тома, поворачиваясь к нему лицом. А тот как ни в чем ни бывало обвел рукой холл и произнес совершенно спокойно, как будто это не он только что дышал Гарри в шею: — Это теперь не только мой дом, но и твой. Поэтому обустраивайся. Там, в спальне, в шкафу найдешь свои новые вещи. — Г-где? – выдавил Гарри, невольно начав заикаться. — Ох, Гарри, пойдем, — закатил глаза Том и повел его с экскурсией по дому. На первом этаже располагались кухня, столовая, гостиная, кабинет, служащий, видимо, и библиотекой, и небольшой санузел в маггловском стиле с душевой кабинкой. На втором – три спальни с одним общим, но шикарным санузлом, оснащенным большой ванной, или, скорее, маленьким бассейном. Спальня Тома была самой большой и шикарно обставленной. Гарри, к его огромному облегчению, поселили в гостевой комнате, которая отделялась от комнаты хозяина санузлом. Его спальня была достаточно просторной и со вкусом обставленной, но Гарри не успел ее толком рассмотреть, так как Том повел его вниз, в столовую. К счастью, во время этой экскурсии он больше ни разу не прикоснулся к Гарри и вел себя вполне пристойно, не делая никаких намеков. — А почему у тебя дом к Рождеству не украшен? – поинтересовался Гарри. Жилье Тома ему понравилось. В обстановке не наблюдалось особой мрачности или излишней вычурности – он невольно вспомнил номер в «Трех метлах». Весь интерьер был выдержан в коричнево-бежево-зеленой гамме, и Гарри пришлось по душе такое сочетание цветов. — Я надеялся, что мы украсим его вместе, — улыбнулся Том, и Гарри невольно ответил ему тем же. – Но сначала – поесть с дороги. Том завел его в столовую. На столе под чарами стояли тарелки с различными блюдами. — Мы столько не съедим, — фыркнул Гарри, однако набросился на еду, словно день не ел, хотя, по сути, почти так оно и было. — Никто не заставляет нас съесть все это за один раз, — усмехнулся Том, положив себе в тарелку немного картофеля и ростбиф. — М-м-м, фкуфно! – с полным ртом промычал Гарри. – А фто тебе вотовит? — Во-первых, не разговаривай с набитым ртом, — наставительно произнес Том, нарезая ростбиф на мелкие кусочки, — а во-вторых, ты даже на минутку не можешь предположить, что я делаю это самостоятельно? — Ты?! – чуть не подавился Гарри. — Ну… в данном случае нет, — покачал головой Том. – Вообще, готовит жена фермера – Мэри. Она оставляет еду ежедневно на пороге. А раз в неделю их дочь приходит сюда делать уборку. Но, поспешу тебя удивить: даже если бы не они, умереть от голода мне не грозит, потому что готовить я умею. — Кхм-кхм… — закашлялся все-таки Гарри. Том тут же подал ему воды и участливо постучал по спине. — Давай мы сперва все же поедим, а разговоры оставим на потом. Тем более, у нас впереди есть несколько свободных от работы и учебы дней. Гарри согласно кивнул, но постарался съесть свою порцию как можно быстрее, так как его просто распирало от любопытства. Он даже хотел пораньше увильнуть из-за стола, но Том быстро пресек его попытку, и заставил доесть то, что Гарри наложил себе в тарелку. После ужина они перешли в гостиную и удобно устроились в креслах, а Том разжег камин. — Ну, спрашивай? – милостиво разрешил он, налив себе немного красного вина в бокал. – Будешь? — Опекун спаивает своего подопечного? – усмехнулся Гарри. – Нет уж, спасибо, пока воздержусь. – Том на это только пожал плечами и замолчал, ожидая вопросов, и Гарри выпалил: — Ты умеешь готовить?! Когда ты научился? — Ну, что-то изысканное я приготовлю вряд ли, но потушить овощи, сварить овсянку, чтобы не пригорела, пожарить стейк или яйца – могу. В этом нет абсолютно ничего сложного, особенно когда хочется есть, а вокруг тебя нет слуг, готовых удовлетворять твои потребности. К сожалению, у меня не было добрых родственников, готовых обеспечить мне безбедное существование, и ты это знаешь. Поэтому, когда мы окончили школу, мне пришлось научиться заботиться о себе самостоятельно. И если ты сейчас опять спросишь, почему я тебя тогда бросил, то мой ответ будет почти таким же: ты не принимал мои условия, а быть с тобой на твоих, к тому же полностью зависеть от тебя, я не собирался. Мне нужно было научиться жить самостоятельно и… хотелось быть равным тебе. — Ну да, а вместо этого теперь я полностью завишу от тебя, — с улыбкой покачал головой Гарри. — И мне это нравится, — пожал плечами Том. – Но ты еще школьник по нашим законам, поэтому кто-то должен о тебе заботиться. Однако я надеюсь, что когда ты закончишь школу и пройдешь обучение для работы в Министерстве, ты станешь рядом со мной, будешь моим помощником и советником, и тогда мы действительно будем с тобой на равных. Как тебе такая перспектива? — Заманчиво, — улыбнулся Гарри. – Быстрее бы уже закончить ее, эту школу. Ладно, про то, что ты теперь не пропадешь и не умрешь с голоду – я понял, но я не могу поверить, что ты доверил уборку дома и готовку магглам! Это… это так… — А они не магглы, — усмехнулся Том, отсалютовав Гарри бокалом. – Фрэнк и его жена – сквибы. Я немного помог им в свое время, и теперь они с радостью работают на меня. — Я почему-то думал, что когда ты обзаведешься собственным домом, то наймешь домовых эльфов. — Ну да, когда-то в детстве я об этом мечтал. Но увидев этих уродов вблизи, я передумал. Я не хочу, чтобы моей еды и вещей касались такие… эм… неприятные создания. Это все равно, что доверить свои деньги гоблинам. — А… а кому ты тогда их доверяешь, если не гоблинам? – удивленно глянул на него Гарри. — Ты столько лет прожил в маггловском мире и до сих пор не знаешь, что самой надежной в мире банковской системой считается швейцарская? — Эм… ну… — Гарри думал, что удивить его сильнее, чем умением самостоятельно готовить, Том уже не сможет, — конечно, я слышал об этом, но… Ты что, держишь свои сбережения в маггловском банке?! — А почему нет? – удивился Том. – Кажется, ты сам мне рассказывал, как мой двойник из другого времени или измерения – считай, как хочешь – самолично пытался ограбить Гринготтс, и проник туда без особых проблем. — Просто… ну… ты же магглов терпеть не можешь! — Я не помню, чтобы я хоть раз говорил нечто подобное, — нахмурился Том. – Даже в далеком детстве. — Ну, я, может, чересчур сильно выразился, но ты всегда считал магглов людьми низшего сорта. — Возможно, так было в детстве. Но с тех пор я многое узнал о магглах, и, заметь, тоже получил маггловское образование, и смог убедиться, что они просто другой вид. Мы с ними словно два разных вида животных. Они – млекопитающие, мы – птицы. У нас есть магия, как у птиц крылья, чтобы летать, а они могут смотреть за нашими полетами, задрав голову или создав какие-то новые технологии, чтобы приблизиться к нашим возможностям. Может быть именно потому, что они не способны колдовать, они более полно используют свой мозг и создают удивительные вещи, в то время как мы полностью полагаемся на магию и практически не развиваемся. А зачем, ну, скажем, нам те же спички или порох, если мы можем просто взмахнуть палочкой или – не каждый из нас – рукой, и – бах! Вот тебе огонь, и вот тебе взрыв. За что мне их ненавидеть? Птицы летают высоко, и с высоты своего полета им нет дела до тех, кто лишен крыльев. Хотя, почему бы не воспользоваться достижениями бескрылых? — Том… — Гарри покачал головой, — ты так повзрослел, и прямо поэт. — Ну естественно я повзрослел. Физически мне сейчас тридцать, хотя если взять все время моего существования, то где-то шестьдесят пять. — Что? Семьдесят два, ты хотел сказать? Или у тебя плохо с математикой? — нахмурился Гарри. — Нет, Гарри, я не ошибся, — усмехнулся Том. – Если тебе сейчас физически семнадцать, а с учетом твоих скачков во времени где-то восемьдесят семь, то мне тридцать, а с учетом тех же скачков… — Каких скачков? — Помнишь, я обещал тебе все рассказать? – спросил вдруг Том, вольготно откидываясь в кресле и наблюдая за Гарри из-за бокала с вином. — Обещал, только… — Когда ты окончишь школу, — кивнул Том. – Знаешь, для того, чтобы быть с тобой рядом, я совершил то, что до сих пор считалось невозможным даже в магическом мире. Ты изучал физику у магглов? – сменил вдруг тему Том. — Ну… да, но не слишком углубленно, — удивился вопросу Гарри. — Помнишь первый закон термодинамики? — Ч-что?! – Гарри уставился на Тома во все глаза. — Вечный двигатель второго рода невозможен. Ну? — Эм… ну да, было что-то такое, — нахмурился Гарри, совершенно не понимая, к чему Том завел этот разговор. — Так вот, магглы ошибаются. Вернее, не так! У них просто нет таких эм… сил, при помощи которых можно доказать обратное. А у нас – магов – есть. — Бр-р-р, — потряс головой Гарри. – Ничего не понимаю. — Учись, Гарри, — усмехнулся Том, поднялся и склонился над ним, глядя ему прямо в глаза, — и когда ты закончишь школу, я тебе все расскажу… Если ты будешь готов. — Но я и сейчас… — начал было он, но Том пальцем обвел контур его губ, и Гарри замолчал, растерявшись от этой ласки. А рука Тома опустилась чуть ниже, прочертила линию по скуле и ласково погладила то место, где под тонкой кожей неистово бился пульс. Гарри на миг прикрыл глаза, наслаждаясь прикосновением, но потом все же отодвинулся от ласкающей его руки. — Нет, Гарри, ты еще совершенно точно не готов к моим откровениям, — криво усмехнулся Том и отстранился. – Кто-то хотел дом украсить к празднику. Или уже нет? — Хотел, — растерянно ответил Гарри, поднимаясь. В голове роились тысячи вопросов, но ответы на них мог дать только Том, который славился своим упрямством, а думать о его намеках совершенно не хотелось, тем более в преддверии праздника. – Где у тебя украшения? И нам нужна ель. Остаток вечера они провели, готовясь к празднику и больше не поднимая неловких тем. Гарри сначала пытался выкинуть из головы то, что узнал о Томе, но совместная возня с украшениями, елкой и свечами увлекла его. Да и Том… Он веселился вовсю, цепляя на Гарри мишуру, вешая ее на любую пригодную для этого поверхность, играя с шариками, как малыш, впервые допущенный к украшению елки. Он наряжал ель и комнату хаотично-безвкусно, что было для него совсем несвойственно, но Гарри не возражал, осознав, что Том таким образом воплощает в жизнь свои детские мечты. Ближе к девяти вечера он куда-то вышел, и вскоре вернулся пахнущий морем и ветром с целой корзиной всякой снеди. — Мэри нам рождественскую индейку передала. Ну что, будем отмечать как магглы? – усмехнулся Том. — Почему бы и нет? У них тоже существуют прекрасные традиции, – пожал плечами Гарри, накрывая на стол. Ужин оказался великолепным! Они попробовали понемногу всех блюд, выпили по паре бокалов вина, зажгли рождественское полено и уже далеко за полночь отправились спать. Вдруг Гарри резко остановился прямо в дверном проеме. Том, провожавший его на второй этаж, видимо, не ожидал такого маневра и налетел на него. Чтобы не упасть, он вцепился Гарри в плечи, притягивая его в вынужденные объятия. — Совсем забыл, — чуть заплетающимся языком произнес Гарри. – Я же тебе подарок не купил! Я ведь не знал, что увижу тебя до конца каникул. А тут твоя записка, и спешный отъезд… В общем, некрасиво как-то… — Неважно. Для меня твое присутствие – лучший подарок. И кстати… взгляни наверх, — усмехнулся Том, все еще не выпуская его из рук. — А что там? О-о-о, — подняв глаза к потолку, Гарри почувствовал, как краска приливает к щекам. – Я не специально, — тихо прошептал он вмиг пересохшими губами. Над их головами мелкими белыми цветочками цвели веточки омелы, скрученные в венок. — Я знаю, — кивнул Том, тоже переходя на шепот, — и?.. Гарри вздохнул, глянул на губы Тома и, обняв его за шею, потянулся, чтобы поцеловать. Он нерешительно прикоснулся к нему целомудренным поцелуем и хотел тут же отстраниться, но Том не дал. Он крепче прижал его к себе, и прошептал в чуть приоткрытые губы: — Прости, но я не могу не воспользоваться таким случаем, — и жадно впился совсем не детским поцелуем, раздвигая губы языком, проникая внутрь, лаская, покусывая и облизывая. Гарри повело. Он не знал, что тому виной: то ли выпитое за ужином вино, то ли расслабленная атмосфера праздника, но он совершенно поплыл от этого поцелуя. Ноги его ослабели, и, чтобы не упасть, он изо всех сил вцепился в Тома, откинув голову, и позволяя этим восхитительным губам творить с ним что угодно. А поцелуй все не прекращался. Гарри уже ничего не соображал под напором нахлынувших ощущений. Возбуждение хлестнуло по венам, скапливаясь в паху, по спине побежали мурашки. Он не мог – да и не хотел – сдерживаться, и застонал прямо в поцелуй, прижимаясь к Тому изо всех сил, потираясь о его бедра пахом и чувствуя, что тот тоже потерялся в охватившем их безумии. Воздуха не хватало, но прерываться не хотелось. Наконец Том оставил его рот и переместился ниже, то выцеловывая, то покусывая скулы, шею, кадык, время от времени засасывая кожу, чем распалял еще сильнее. Гарри, полностью растворившись в этих ласках, мог только стонать и извиваться, желая большего, подставляясь под эти горячие требовательные губы. Однако прикосновение теплой ладони к голой коже живота в опасной близости от члена отрезвило его и заставило отпрянуть. Том шагнул следом, как хищник, внезапно обнаруживший, что добыча, оказывается, еще жива, и даже может сопротивляться. — П-прости, — промямлил Гарри, пятясь назад, — я не знаю, что это было. Взгляд Тома тут же прояснился, хотя дыхание все еще было тяжелым, как будто он бежал без передышки от Хогвартса до Хогсмида. — Магия Рождества? Или волшебная сила омелы? – тут же едко пошутил он, неловко переступив с ноги на ногу. И Гарри даже понимал, что сейчас мешало ему двигаться в обычной грациозной манере, потому что у него была точно такая же проблема, остро вставшая в… штанах. — Я не специально… — снова промямлил Гарри, пятясь к лестнице. — Да ладно, ничего же страшного не произошло, — хмыкнул Том. – Или для тебя это чересчур? — Нет… да… не знаю… — растерянно пробормотал Гарри. — Ну, тогда определяйся, — ехидно усмехнулся Том. – Если решишь, что «ничего страшного», обращайся, я помогу решить твою «проблему», — кивнул он Гарри в область паха. – И… тебе, по-моему, стоит побриться. — Что?! – Гарри с неверием ощупал подбородок. – Но я не бреюсь! Еще ни разу… — Значит, самое время начинать, — пожал плечами Том. – Все мужчины бреются. — Ну да… все, — ошарашенно произнес Гарри. – Ладно, я пойду. Спокойной ночи, — кивнул он Тому и побрел к лестнице. — И тебе, — ответил ему Том, оставаясь все там же – в дверном проеме под цветущей омелой. Гарри стремглав взлетел по лестнице и, заскочив в свою комнату, тут же бросился к зеркалу. Отражение его поразило. Красные зацелованные губы, несколько засосов на скуле и шее, разлохмаченные пуще обычного волосы, лихорадочный горящий взгляд и… весьма некрасивый темный пушок, украсивший его верхнюю губу и подбородок. В отражении Гарри показался себе намного старше, чем был на самом деле и чем привык за много лет видеть себя. А это означало одно: наконец-то на него перестала действовать временная петля, и его тело начало изменяться. Утром Том встретил его в гостиной как ни в чем не бывало, словно это не они вчера с ним горячо целовались под омелой. Он пожелал Гарри счастливого рождества и кивком головы указал под ель, где были сложены свертки с подарками. — Это что, мне? – удивился Гарри. — Конечно, — кивнул немного напряженно Том. – Раньше я не мог ничего тебе подарить, только какие-то безделушки, сделанные своими руками и при помощи магии. Но сейчас я наконец-то могу отплатить тебе за все внимание, которое ты уделял мне в приюте, за то, что… В общем, это тебе! — Спасибо, — несмело шагнул Гарри к подаркам. – А я вот ничего не подготовил для тебя. Впервые. — Ничего страшного. Для меня то, что ты тут – самый лучший подарок. Я тебе вчера об этом уже говорил. И… давай уже, разворачивай подарки, интересно, угодил ли я тебе. — Что бы там ни было, уже сам факт приятен, — кивнул Гарри. Он уселся прямо на пушистый ковер возле елки и стал аккуратно разворачивать пергамент с подарков. В первом свертке была небольшая коробочка с брошью внутри в виде ворона с глазами-сапфирами. — Это защитный амулет. Он предупредит, если к тебе приблизится кто-то с враждебными намерениями. Выполнен как символ твоего факультета с той целью, чтобы ты постоянно мог носить его в школе, — объяснил Том, тоже присев на ковер чуть позади Гарри. — Спасибо, — Гарри вздохнул с облегчением, потому что первая мысль, когда он увидел затянутую в синий сафьян коробочку, была почему-то о кольце. Он отложил брошь в сторону, но Том настоял, чтобы Гарри прикрепил ворона на свитер. Когда он выполнил эту просьбу и отвернулся, чтобы взять следующий подарок, в груди сильно кольнуло. От неожиданности Гарри дернулся и согнулся, и тут же ощутил, как над головой пролетело заклятие, растрепав волосы. Он резко обернулся к Тому, выхватив палочку. — Вот видишь, — с довольной улыбкой сообщил ему Том, пряча собственную палочку в чехол на предплечье, — работает. — Что это было? — прищурился Гарри. — Проверил действие артефакта, — пожал плечами Том. – Можешь открывать следующий подарок. — Ты сумасшедший, — покачал головой Гарри и осторожно покосился на следующую коробочку. – Опять что-то с сюрпризом? — Таких больше не будет, — поспешил успокоить его Том. Гарри тяжело вздохнул – Том все-таки напугал его – и развернул следующий подарок. В длинном прямоугольном футляре лежал… — Это же!.. Это!.. — Ну да, медальон Слизерина, — кивнул спокойно Том. — Но он же твой! Я не могу принять его, ведь это единственное, что досталось тебе от… — растерянно посмотрел он на Тома. — Гарри, — резко вскинулся тот, — мой единственный родственник – пусть и не по крови – самый близкий мне человек – ты! И мне все равно, кто мои настоящие родители и что им принадлежало. Я хочу, чтобы этот медальон был у тебя. К тому же я сделал из него многоразовый портал, который сработает при открытии крышки и перенесет тебя в этот дом. — Ох, Том… — покачал головой Гарри, резко вскочил и крепко обнял его. — Да ладно, подумаешь, — улыбнулся Том. – Просто старинное украшение. Ты лучше открывай остальные подарки. Гарри чмокнул Тома в щеку в знак благодарности, затем вновь вернулся к елке. В следующих свертках были книги. Одна по защитной магии, а другая, насколько Гарри успел понять, что-то об истории магической Англии времен «Охоты на ведьм». — Это откровения одного из монахов-иезуитов, маггла, о договоренности с колдунами и использовании монахами магии в своих деяниях, — пояснил Том. – Естественно, спустя столько веков никто не сможет сказать, насколько правдиво это изложение, но вряд ли непосвященный маггл мог бы так точно описать действие заклинаний. — Ничего себе! – даже на несведущий взгляд Гарри книга выглядела очень древней. – Это очень интересно! Спасибо! — Пожалуйста. Гарри аккуратно отложил книгу на кресло, словно боялся, что она рассыплется от неудачного прикосновения. Оставался еще один небольшой сверток. Раскрыв его, Гарри смутился и неловко потер подбородок. В свертке лежала самая обыкновенная безопасная маггловская бритва. — А это в дополнение к моим вчерашним словам, — хмыкнул Том, склонился к Гарри и ласково провел пальцами у него над верхней губой и по подбородку. – Кто-то становится мужчиной? — А вот это было сейчас обидно, — фыркнул Гарри, отстраняясь от ласкающих его пальцев, хотя ему и хотелось, чтобы это прикосновение длилось как можно дольше. — Прости, не смог удержаться, — уткнулся Том лбом ему в плечо. Гарри сделал вид, что сердится, и дернулся, сталкивая Тома, но тот не сдавался и положил ему на плечо подбородок. Гарри снова попытался его столкнуть. — Ах так? Ну держись! – Том крепко обхватил его руками, но Гарри умудрился вывернуться в его объятиях и оказаться с ним нос к носу. От резкого движения они потеряли равновесие и завалились на ковер. Завязалась шуточная потасовка, и неожиданно Гарри оказался под Томом, с перехваченными руками, и внезапно осознал, что Том стал не только старше его, но и сильнее. Это был уже взрослый, сформировавшийся мужчина, в то время как он сам оставался все еще не до конца даже выросшим подростком, несмотря на долгую жизнь. В какой-то момент их возня прекратилась и Гарри замер, заметив, каким голодным взглядом Том рассматривает его. Он испугался, так как понял, что если бы Том действительно захотел, то мог бы скрутить его в одно мгновение и сделать что угодно. Но Том прекрасно держался. Даже сейчас, когда Гарри видел этот полыхающий скрытой страстью взгляд и чувствовал бедром возбуждение, Том не поддавался своим желаниям, и стоило Гарри забарахтаться, тут же резко отстранился. — Ну, раз подарки разобрали, можно и позавтракать, — хрипловато произнес он, поднимаясь. — Том? – окликнул его Гарри, все еще лежа на полу. — А? – не оборачиваясь. — Спасибо! — Всегда пожалуйста, — невесело хмыкнул Том. Дни пролетали как кометы. Они много разговаривали, обсуждали книги, маггловские законы, уроки в школе, преподавателей, чаще всего — Дамблдора. Почти каждый день выбирались на прогулку к морю. Однажды даже наведались к фермеру. Вспомнив, что у Тома вот-вот день рождения, Гарри хотел выбраться в Косой переулок или в Хогсмид, чтобы купить ему подарок, только вдруг обнаружил, что не может покинуть территорию. После нескольких неудачных попыток аппарации в голове всплыли слова Теренса о том, что перемещаться можно только с побережья. Но попытавшись выйти к морю, Гарри обнаружил, что не может преодолеть защитный контур, каждый раз натыкаясь на упругий прозрачный барьер. Он еле дождался того момента, когда Том закончит работу в кабинете, и сразу спросил, едва тот переступил порог гостиной: — Почему я не могу покинуть пределы поместья? — А зачем тебе? – настороженно глянул на него Том. — Хотел тебе подарок купить, но это сейчас не важно. Важно то, что я не могу выйти наружу! — Я не понимаю, зачем тебе выходить, если сейчас, здесь, в этом доме – самое безопасное место во всей Великобритании. — Так на меня вроде бы никто не охотится. Это в прошлой жизни твой альтер-эго спал и видел, как бы меня убить, но тут у меня нет врагов, — возмутился Гарри. — Зато у меня есть, — спокойно пожал плечами Том. – И я не хочу, чтобы мои недоброжелатели добрались до меня через тебя. Конечно, не так много людей осведомлены, что у меня есть «воспитанник», но то, что знают двое, считай, знает весь мир. Я никому не доверяю, кроме тебя, и до конца не знаю, кто в моем окружении друг, а кто враг. Поэтому не хочу рисковать тобой. — Но когда я в Хогвартсе и каждую неделю бываю в Министерстве, и сижу у тебя в приемной, такие мысли почему-то тебя не посещают, — не желал сдаваться Гарри, до странного удивившись такой паранойе Тома. — Почему ты так думаешь? – удивился Том. – Или ты считаешь, что охранный амулет, два порт-ключа и карточку с Протеевыми чарами я тебе подарил просто так? — Да ты еще маячок на меня повесь! – возмутился Гарри. — Следящие чары? Хорошая идея, — на полном серьезе ответил Том. — Эй-эй, я вообще-то пошутил! — А я нет. — Том, ну это же не серьезно! Я взрослый парень, который уже много лет живет своим умом и привык отвечать за свою и твою, между прочим, жизнь самостоятельно. Поэтому мне не нравится, что ты запер меня здесь, как маленького мальчика, которому нужны опека и надзор. — Я не понимаю, чего тебе не хватает? Территория, по которой ты можешь передвигаться, достаточно большая. Если тебе скучно, ты всегда можешь сходить к Фрэнку и его семейству. Только не заигрывай там с девчонками. Сейчас мне нужно было немного поработать, но в остальном я стараюсь уделять тебе все свое время. — Да при чем тут это? Тебе не кажется, что прятать меня от мира глупо? Я хотел сделать тебе сюрприз ко дню рождения, раз ничего не купил на Рождество. Что может быть страшного в обычном походе в Косой переулок? — Ну, если не считать воинственно настроенных по отношению к нам магглов, — фыркнул Том, — то, в принципе, ничего. — Так вроде бы выступлений с их стороны уже давно не было. Я читаю «Придиру», а мистер Лавгуд все больше начал уделять в своем журнале места всяким несуществующим видам магических животных. — Ну да, конфликтов давно не было, спасибо мне и маггловскому премьер-министру. Мы с ними сейчас нашли компромисс, и стараемся взаимовыгодно сотрудничать. Но это не говорит, что они отловили и посадили в тюрьму или психушку всех фанатиков. Возле входа в Косой переулок все еще проводятся импровизированные пикеты. Правда, сейчас они активно разгоняются полицией. — Но люди же как-то попадают в Косой?.. Подожди-ка, можно ведь попасть туда через камин. — Гарри, неужели за эти несколько месяцев ты еще не запомнил, что я не люблю камины и никогда ими не пользуюсь? В моем доме он даже к каминной сети не подключен. — Ах да, точно. Я забыл, — вздохнул Гарри. – Но мне не нравится чувствовать себя пленником. — А ты чувствуешь себя пленником? – нахмурился Том. – То есть… мой дом для тебя, как тюрьма? — Нет, нет, что ты, — видя, что обидел Тома, тут же попытался исправить ситуацию Гарри. – Просто… мне так хотелось сделать тебе сюрприз, но теперь не получится. — Почему же? На совиную почту у меня запрета нет. — Ни разу не видел у дома сов, — озадаченно нахмурился Гарри, вспоминая, что это на самом деле так, хотя Том часто вскрывал какую-то корреспонденцию, когда работал дома. — Потому что здесь два охранных контура. Один прилегает к дому поближе, и он имеет больше ограничений. Сюда есть ход только самым доверенным людям. А вот второй охватывает всю территорию под антиаппарационными чарами. Но совы туда попасть могут. Поэтому они оставляют почту у Фрэнка, а потом он или Мэри приносят письма сюда вместе с едой. — Том, что с тобой случилось? Ты стал каким-то параноиком, — удивленно покачал головой Гарри. – Ты же раньше не был таким? Может, еще начнешь крестражи создавать? — Про крестражи мой ответ тебе будет таким же, как и пятьдесят лет назад: нет, я не собираюсь этого делать. Но жизнь на всех нас накладывает определенный отпечаток. И мне… Я создавал этот дом для нас с тобой, Гарри. И хотел, чтобы ты был здесь в безопасности. Я не хочу, чтобы тебе что-то угрожало. — При чем тут я, Том? И что мне может здесь угрожать, что ты вбил себе в голову? Но… — видя, что Том начинает злиться, Гарри подошел и заглянул ему в глаза. – Возможно, тебе просто нужно время, чтобы в этом убедиться? — Возможно… — тут же с готовностью ухватился за эту фразу Том. – А до того времени уж позволь мне заботиться о нашей с тобой безопасности так, как мне того хочется. — Ох, Том, — вздохнул Гарри. – Ну ладно. Но вопрос с подарком остается открытым и актуальным. — Вон на камине лежит стопка рекламных буклетов и каталогов товаров. Хотел как раз отправить их в огонь, но если тебя устроит вариант доставки подарка совиной почтой, то ты еще вполне можешь осуществить свое желание и сделать мне сюрприз. — И из всего-то ты найдешь выход, — усмехнулся Гарри. Он подошел к камину и сгреб журналы и буклеты в охапку. – Тогда я в свою комнату, выбирать тебе «сюрприз», и меня пока не беспокоить. — Слушаюсь, — Том с улыбкой отвесил ему шутливый поклон и пошел к себе в кабинет. Гарри поднялся в комнату и удобно устроился на кровати, со скепсисом думая о том, что вряд ли найдет в каталогах что-то действительно стоящее. Ему хотелось подарить Тому что-то… памятное. Пусть бы это была какая-то мелочь, но со смыслом. Но как ни странно, он все-таки нашел то, что показалось ему интересным: старинные часы в серебряном корпусе, вернее, не часы, а скорее таймер. Он устанавливался на необходимый период и вел обратный отсчет до нужного события. При этом имел три круга: большой – для долгосрочных событий на период до двух лет, средний, на период до полугода, и маленький – до нескольких дней. По контуру часов шла гравировка с надписью «Не забывайте про время». Почему-то в их с Томом играх со временем этот подарок показался Гарри самым актуальным и значимым. Чтобы сделать срочный заказ, так как день рождения Тома наступал уже завтра, Гарри пришлось почти целый день проторчать на ферме у Фрэнка, чтобы отправить письмо и оплату и получить уведомление о том, что подарок доставят на следующий день к обеду. Вернувшись домой, Гарри застал весьма рассерженного Тома. Тот демонстративно дулся и отказывался разговаривать. Такое поведение умилило, напомнив о годах работы в приюте. В детстве и ранней юности Том вел себя так же, когда желал показать, как сильно обижен. — Нечего на меня дуться, — усмехнулся Гарри и не смог не поддеть: – Ты сам виноват! Если бы не переборщил с охранными чарами, я бы на пару часов смотался в Косой переулок и давно бы уже был дома. Но в связи с соблюдением мер безопасности… Гарри многозначительно замолчал. Том вскинул на него задумчивый взгляд и вдруг по-мальчишески улыбнулся. — Ладно-ладно, хорошо, что вернулся, — кивнул он, растрепал и без того лохматые волосы Гарри и, довольно мурлыкая что-то себе под нос, вышел из гостиной. — Это что сейчас было? – удивленно спросил Гарри в пустоту. Но, естественно, ему никто не ответил. На следующий день Гарри проснулся рано: волнение не давало спокойно спать. Он боялся, что подарок не доставят в срок, так как впервые пользовался подобной услугой. Однако совиная почта оказалась даже более пунктуальна, чем маггловская, и его заказ подоспел как раз к праздничному обеду, что накрыла для них Мэри. Часы Тому понравились. Он некоторое время рассматривал их, аккуратно проводя пальцем по гравировке. — Актуальная надпись в нашем с тобой случае, — улыбнулся он Гарри. — Тем они меня и зацепили. — И что, это все? – отложил Том часы на стол. — А… тебе мало? – удивился Гарри. – Ну… я не успел больше ничего выбрать. Вот если бы ты… — Нет-нет, я сейчас не об этом, — перебил его Том. – Просто… Ты мне вручил этот подарок так, как будто я тебе чужой человек. — Эм… — Гарри совершенно не понимал, что от него хотят. — Ну, Гарри, — покачал головой Том с легкой полуулыбкой, — мы же не чужие люди! Обычно, когда поздравляют с днем рождения, именинника принято обнимать, целовать. Раньше, когда я был ребенком, ты всегда так делал. Ты же знаешь, — произнес он с легкой хрипотцой, — что твой поцелуй был бы для меня самым лучшим подарком. А то я тебя целую часто, а ты меня сам – еще ни разу. — Но в Рождество… — нерешительно начал Гарри, чувствуя, как горят от смущения щеки. — С твоей стороны был всего лишь совершенно невинный чмок, — напомнил ему Том, — но продолжение, инициированное мной, тебе точно понравилось. А сегодня мой день рождения, и мне тоже хочется свою порцию ласки. — Эм… хорошо… ладно… — Гарри как-то растерялся от подобной просьбы, но решил, что Том прав, и в такой день можно позволить себе отойти от привычного поведения. Он испытал чувство дежавю, только теперь Тому было уже не восемнадцать лет, и его поцелуи будоражили чувства Гарри намного больше, пробуждая желание и погружая в приятную истому. Самого себя было обманывать бесполезно: он хотел целоваться, но к чему-то большему точно был не готов. Гарри поднялся из-за стола, подошел, обнял Тома за шею и прижался к его губам своими. Однако в этот раз ему явно отдали всю инициативу, так как Том только положил ладони ему на талию и все. Вздохнув, Гарри на миг зажмурился, решаясь, затем аккуратно, словно впервые, провел языком по упругим губам Тома, и когда тот приоткрыл рот, приглашая, несмело скользнул внутрь. Долго Том безучастным оставаться не смог и вскоре перехватил робкую инициативу Гарри, и уже сам завладел его губами. Он их посасывал, покусывал, зализывал языком, толкался внутрь, проводя по зубам, лаская десны и нёбо. Гарри забыл как дышать. Возбуждение затуманило мозг, тело скрутило желанием. Он стонал в рот Тома и выгибался в его объятиях, забыв обо всем. В этот момент он осознавал лишь то, что губы и руки Тома творят с ним это «волшебство», заставляющее пылать кожу, дрожать руки и ноги и льнуть к ласкающим ладоням и рту еще сильнее, активнее, крепче, потираться о него всем телом, как пьяный, нанюхавшийся валерьянки кот. Внутри все скрутило в тугой клубок возбуждения, низ живота и член едва ли не горели огнем, хотелось получить разрядку. От резкого рывка и приятной тяжести тела Тома, завалившего его на диван и нависшего сверху, Гарри немного пришел в себя. Он чуть дернулся, испугавшись того положения, в котором оказался. Том, удобно устроившись сверху, лишь криво улыбнулся, приподнялся на руках и проехался пахом по возбужденному члену Гарри. И хотя оба они были одеты – Том лишь задрал на нем свитер и расстегнул ремень – это соприкосновение вызвало невольный стон и желание потереться в ответ. — Только не говори, что снова собираешься убегать, — чуть запыхавшимся, каким-то низким голосом произнес Том. — Я… нет… да… — Гарри не знал, что ему отвечать. Голова соображала плохо. Краем сознания он помнил, что нельзя доходить до конца, что это неправильно, и он к подобному еще совершенно не готов, но тело явно не понимало, почему должно следовать этим глупым установкам, когда очень хотелось продолжения и разрядки. Гарри даже не отдавал себе отчета, что отчаянно цепляется за плечи Тома и слегка потирается об него. — Я ничего тебе не сделаю, не бойся, — словно демон-искуситель, тихо прошептал ему на ухо Том, — просто немного помогу. Ведь твое тело помнит… помнит мои губы и мои руки… Он прикусил мочку его уха и немного потянул, что тут же отозвалось новой горячей волной в паху, которая растворила все страхи и сомнения. Гарри откинул голову, позволяя целовать и вылизывать свою шею, кусать ключицы, мягко пощипывать соски под задранным до подмышек свитером. Том спускался с ласками все ниже, уже вовсю оглаживая живот. Гарри отчаянно хотел, чтобы он прикоснулся к члену, сжал в ладони и снова подарил то удовольствие, которое не стерлось из памяти даже спустя долгие годы. Том, словно читая его мысли, расстегнул молнию на джинсах и, засунув руку в расстегнутую ширинку, в точности совершил все то, чего так хотелось Гарри. Белье мешало, и хотелось избавиться от него, но при этом оно добавляло остроты ощущениям. Долго он не продержался. Когда возбуждение достигло предела, Гарри выгнулся, опираясь на затылок и бедра, громко застонал и кончил в ласкающую его ладонь. Некоторое время он лежал совершенно опустошенный, плавая в посторгазменной неге и бездумно глядя в потолок. Наконец, он сфокусировал взгляд на Томе, сидевшем рядом на диване, на который Гарри даже не помнил, как попал. Том закончил приводить в порядок его одежду и довольно улыбнулся. — А… ты?.. – Гарри понимал, что справедливо было бы сделать то же самое и для Тома, потому что тот все еще был возбужден, но сейчас, немного отойдя от оргазма, он неожиданно смутился. — Не переживай за меня. И… спасибо! Это был самый лучший подарок на день рождения, какой я только мог себе представить! – легонько погладил его по бедру Том. – Хотя нет, есть еще более… желанный, но всему свое время. Возможно, на следующий день рождения... Гарри показалось, что Том говорит о полноценном сексе, и почувствовал, как все сильнее горят щеки. — Я… я… — он просто не знал, что сказать. — Всему свое время, Гарри, — мурлыкнул Том и поднялся. – Я отойду на пару минут, а ты можешь зажечь свечи на праздничном торте. Буду загадывать самое сокровенное желание. С этими словами Том вышел из гостиной, а Гарри тяжело вздохнул, не понимая, как в одном человеке могут сочетаться холодность и отстраненность с такой вот бешеной страстью и жаждой обладания. Вскоре Том вернулся, явно освежившийся и вновь удивительно опрятный. Гарри мог только предполагать, чем он занимался в ванной, и от этих мыслей его бросало в краску. Но вскоре они с Томом затронули серьезные темы, и пришлось отбросить будоражащие сознание фантазии. Как бы ни возмущался Гарри, что его заперли, как узника, дни до конца каникул пролетели как один миг. Том больше не прикасался к нему даже с мимолетными или случайными поцелуями, словно потерял всякий интерес. Гарри все чаще ловил себя на мысли, что уже и сам бы хотел, чтобы Том проявил инициативу, желая снова испытать удовольствие в его руках, но их отношения опять вернулись в спокойно-деловое русло. Они часто обсуждали политику, законы, юриспруденцию, ситуацию в стране, отношения с магглами. Иногда спорили, и, что не могло не льстить Гарри, Том во многих вопросах прислушивался к нему. Только возвращение отношений «подопечный-опекун» Гарри уже почему-то не устраивало. Он понимал, что Том невероятно харизматичен, и с каждым днем было все труднее сдерживать себя и не поддаваться его обаянию, а показное равнодушие уже не могло обмануть. Оказалось, что на время каникул Том взял отпуск, хотя все равно много работал дома. Пару раз к ним являлся Теренс, принося какие-то документы и корреспонденцию, так как не все можно было доверить совиной почте. Гарри с удовольствием помогал сортировать и разбирать бумаги, часто по настоянию Тома изучая их содержимое и делясь своими выводами. Каждый вечер они выходили на прогулку, несмотря на сырость и пронизывающий ветер, но в последние дни зима неожиданно решила их порадовать, и вся земля оказалась укрыта мокрым снегом. По ощущениям прошло совсем немного времени, но как-то утром Гарри, листая календарь встреч Тома, вдруг обнаружил, что это последний день каникул и вечером он должен быть в Хогвартсе. — Том, я опоздал на поезд! – ворвался Гарри в гостиную, где Том убирал праздничные украшения. — Я аппарирую тебя к Хогвартсу, не переживай, — даже не повернулся в его сторону Том. — Хорошо, — растерянно произнес Гарри. – Тогда я пойду собираться. Том на это только кивнул, невозмутимо продолжая заниматься своим делом. Вскоре вещи, с которыми Гарри появился в этом доме, были собраны. Все купленное Томом, за исключением рождественских подарков, Гарри решил оставить здесь. Он не знал, как отнесется к этому Том, который в этот день перебросился с ним едва ли парой слов длиннее односложных «да» и «нет». И Гарри не понимал, как реагировать на новую манеру его поведения. Однако когда они стояли на крыльце, и Том накладывал на дверь запирающие чары, Гарри не выдержал и крепко его обнял. Том на мгновение застыл, затем тоже обнял его в ответ, прижал к себе так, что у Гарри весь воздух вышел из легких, чмокнул в макушку и тут же отпустил. Он аппарировал Гарри прямо к воротам Хогвартса. — В этом семестре практика в Министерстве будет проходить дважды в неделю. Постарайся не запустить учебу в связи с этим, хотя, думаю, тебе это не грозит. Поэтому до встречи во вторник, — кивнул Том, отступая, чтобы аппарировать. — У меня же по вторникам занятия с Дамблдором, — напомнил Гарри. — А это не волнует ни Министерство, ни твоего куратора, — криво усмехнулся Том и, махнув Гарри на прощание, исчез в воронке аппарации. Гарри тяжело вздохнул и поплелся в школу. Учиться совершенно не хотелось, но каникулы кончились, пора было возвращаться в реальную жизнь, где кроме Тома есть друзья, сокурсники, учителя и Дамблдор.