В ловушке времени

Дамблдор был недоволен. Гарри отчетливо ощутил это, но только обрадовался, что занятия с директором пришлось отменить, хотя тот все же время от времени вызывал его к себе. Однако с участившимися походами в Министерство и увеличившейся после каникул нагрузкой, в связи с подготовкой к выпускным экзаменам, времени на что-либо еще кроме уроков у Гарри просто не осталось. Конечно, ему было легче, чем остальным, потому что многое из предстоящего на экзамене он уже знал, но знания необходимо было обновить и совершенствовать практические навыки. Остальным семикурсникам было еще тяжелее, даже самым умным из них. Возвращение в Хогвартс после каникул, проведенных с Томом, показалось Гарри перемещением в другой мир. Эти несколько дней, когда они были практически заперты вдвоем в коттедже, как будто вернули их в прошлое. И пусть теперь они поменялись ролями, однако ничего общего с отеческими чувствами, которые обуревали его много лет назад, Гарри к Тому не испытывал. Все стало намного сложнее. Когда-то давно его смутили притязания юного Тома, но спустя столько лет привязанность Гарри деформировалась в нечто новое. Да и его отношение к однополой любви тоже претерпело значительные изменения. Не то чтобы он был готов безоговорочно это принять, но и былого непонимания и отвращения больше не испытывал. Возмужавший и ощутивший свою власть Том возбуждал, и Гарри смирился с «ненормальной» реакцией своего тела, устав бороться с влечением. Том и раньше, будучи подростком, был обаятелен, но теперь он приобрел некую ауру притягательности и убойную харизму. Однако с наступлением нового семестра их отношения при встречах в Министерстве вновь стали носить формально-деловой характер. Подобное задевало, хотя Гарри и не хотел этого признавать. Впервые, находясь в этой реальности, он сожалел о том, что у него нет таких друзей, с которыми можно было бы поделиться своими переживаниями и сомнениями. Возможно, единственным исключением была Луна, но она всегда делала какие-то свои, немного странные для обычных людей выводы, и Гарри просто боялся затрагивать при общении с ней некоторые темы. Хотя она, благодаря врожденной эмпатии, часто попадала в точку, давая кому-то характеристику. Однажды Гарри все-таки набрался смелости и спросил, что она думает о мистере Риддле. Ее ответ удивил. — Мне кажется, он чем-то одержим. Человеком или идеей, не знаю. Он очень умный, но не слишком добрый и из-за этого несчастный. От срыва в черноту его удерживает какой-то якорь, за который он цепляется изо всех сил, — тяжело вздохнув, ответила она. — Почему ты так считаешь? – удивился Гарри. – Ты что, встречалась с ним лично? — Да, было пару раз. Однажды он был у нас дома, приходил к отцу, а второй раз – приглашал папу в Министерство, а тот брал меня с собой. — И тебя так просто пустили? — Папа сказал, что я его помощница, — пожала она плечами, как будто поход с несовершеннолетней дочерью в Министерство – обыденная вещь. Гарри считал, что на сей раз Луна ошибается, но ее слова все же породили в душе тревогу. Упоминание якоря вновь разбередило старые, уже почти стершиеся воспоминания из прошлой жизни о крестражах Волдеморта. Да и Том категорически не хотел рассказывать, как ему удалось сохранить молодость. Поэтому, зная мнение Луны о Томе, Гарри не мог ей рассказать о том, что их связывало. И даже под страхом смерти он бы не рискнул рассказать о подобном Невиллу, потому что боялся, что ни один нормальный парень не примет такого, и их дружбе придет конец. Более близких друзей у него не было, да и не привык он слишком откровенничать о своих чувствах даже в те времена, когда Рон и Гермиона ощущались едва ли не семьей. Как ни странно, но именно Том оказался первым человеком в жизни Гарри, который знал о нем все. Занятый практикой и подготовкой к экзаменам Гарри не заметил, как наступили пасхальные каникулы. На этот раз он отказался от поездки к Тому под тем предлогом, что никто из старшекурсников в преддверии экзаменов Хогвартс не покидал. Его отъезд показался бы странным не только сокурсникам, но и Дамблдору. И хотя Гарри где-то в глубине души снова хотел оказаться в доме Тома, так как все же мечтал о новых поцелуях, которые ему очень понравились, но при этом он боялся того, что наверняка последует за ними. Том нехотя согласился с его доводами, но устроил на каникулах две внеплановые встречи в Министерстве. После каникул время до экзаменов пролетело как один миг, что было очень непривычно для Гарри, привыкшего к его замедленному бегу. Иногда он планировал, чем займется сразу после окончания школы. Первым делом, получив диплом, Гарри рассчитывал съездить к своим родителям. Он пытался несколько раз обсудить предстоящую поездку с Томом, но тот искусно переключался на другое, что только раздражало. И Гарри перестал поднимать этот вопрос, твердо решив, что, как только получит диплом, обязательно отправится в Америку. Он считал, что лучше всего путешествовать маггловским транспортом, так как с магическими перемещениями на дальние расстояния было слишком много мороки. Однако Гарри даже не предполагал, что для осуществления собственных планов ему придется изрядно попотеть. В последние недели перед экзаменами практику в Министерстве отменили, чтобы не отвлекать студентов от учебы. Поэтому Гарри уже некоторое время не видел Тома, хотя регулярно переписывался с ним. По тону его сообщений было понятно, что Том расстроен или обижен, что, впрочем, было нередким явлением. Эта детская черта – дуться, если что-то идет не по его – осталась с Томом и во взрослом возрасте. Сейчас у Тома было намного больше возможностей, чтобы добиться желаемого, поэтому такие вспышки вызывали у Гарри лишь улыбку. Экзамены Гарри сдал на Превосходно, став одним из лучших учеников своего потока. Том мог им гордиться! Несмотря на свое постоянное ворчание по поводу повторной учебы, Гарри тоже был доволен тем, что наконец-то дотянул до уровня своего воспитанника, ведь тот тоже при выпуске из Хогвартса получил награду «лучший ученик школы». На выпускной бал Гарри собирался с особой тщательностью. Почему-то хотелось выглядеть привлекательно. Мантию он пошил себе на заказ у мадам Малкин, купив там же и все остальные детали костюма, начиная от рубашки с воротником стойкой под бабочку и заканчивая туфлями. Для удобства он попросил совместить в наряде элементы маггловской и магической моды, но, придя на выпускной, заметил, что подобным образом были одеты многие, а некоторые, вопреки правилам Хогвартса, вообще пришли в маггловской одежде. Такими смельчаками оказались Гермиона и пара парней с Гриффиндора. Нет, платье Гермионы было чудесным, и она в нем выглядела настоящей красавицей, но там не было ни одного магического элемента, даже кокетливого колпачка, который многие девушки использовали как украшение прически. Рон был одет, как и всегда, в мантию с чужого плеча, которая была ему коротковата и широковата. К большому сожалению Гарри, Луны на выпускном не было, так как там присутствовали исключительно семикурсники. Он попрощался с ней заранее, и они договорились переписываться. Невилл был одет в лучших традициях чистокровных волшебников, без каких-либо маггловских элементов. Выпускной начался с торжественной части, на которой – что Гарри ни капли не удивило – присутствовал сам министр Магии. Том произнес поздравительную речь следом за Дамблдором и был удостоен чести вручать награды лучшим ученикам. Когда Гарри взошел на импровизированную сцену, ему показалось, что Том не ограничится рукопожатием, а поцелует его при всех, таким горячим взглядом он его окинул. Но, к счастью, все обошлось лишь немного затянувшимся контактом их рук и легким поглаживанием запястья. От этого прикосновения Гарри вспыхнул, чуть резче чем следовало дернул руку, освобождаясь из хватки Тома, и, буркнув слова благодарности, поспешил на свое место. Поздравив учеников, Том объявил, что все ребята, проходившие практику в Министерстве, зачислены на специальные курсы экстренного обучения, которые начнутся уже в августе, и по их окончании будут оформлены на работу в соответствующие отделы. Во время официальной части выпускники сидели за небольшими круглыми столами, сервированными на шесть персон, которые были уставлены всевозможными деликатесами и легкими алкогольными напитками. Столы факультетов временно убрали, и из-за этого Большой зал неузнаваемо изменился. После начались танцы. Гарри, воспользовавшись тем, что Рон неловко мялся, не решаясь пригласить Гермиону, сам пригласил ее. Танцуя с ней, он подумал, что в той, другой жизни, не разрушь война и жестокий Волдеморт их судьбы, у них с Гермионой могли бы сложиться даже романтические отношения, потому что между ними всегда было намного больше взаимопонимания, чем с Роном. Причем у обоих. К тому же, стоило признать, что она была красивой девушкой. В этой реальности, к сожалению или к счастью, все складывалось совсем по-другому, и они не были даже друзьями. Танцуя, Гермиона чересчур навязчиво интересовалась, согласен ли Гарри работать в Министерстве, и что конкретно он там будет делать. А он время от времени замечал, с каким напряжением и недовольством наблюдает за ними Том. Гарри невольно вспомнил свой первый выпускной и то, что последовало за ним. Он так погрузился в свои мысли, что чуть не наступил Гермионе на ногу. Когда танец закончился, он хотел пригласить Падму, хотя и понимал, что подобным поведением разозлит Тома еще сильнее, только к нему вдруг подошел Энтони и передал какую-то записку. Гарри оглянулся на Тома, уверенный, что послание от него. Тот сидел, перебрасываясь с Флитвиком репликами, и время от времени кидал в зал хмурые взгляды. Развернув пергамент, Гарри еле сдержался, чтобы не закатить глаза. Записка была от Дамблдора. Директор приглашал его срочно к себе в кабинет, извиняясь, что отрывает от веселья. Идти к Дамблдору не хотелось, но Гарри все же не мог проигнорировать его приглашение. Ведь, как бы там ни было, директор принял его в школу, когда он появился из ниоткуда в этом времени. Гарри еще раз глянул на Тома. Тот пристально смотрел в ответ, чуть прищурившись. Подойти и сказать при всех, что его вызывает Дамблдор, Гарри не мог, ведь о том, что Том – опекун Гарри, знало не так много человек. Да и сегодня, по условиям договора, завершался срок опекунства, так как Гарри закачивал школу. Он махнул пергаментом и пожал плечами, кивнув головой на выход. Затем поднялся и нехотя пошел к Дамблдору. Директор ждал его у себя в кабинете, сидя на этот раз не за столом, как обычно, а у камина в уютном кресле в мелкий цветочек. Гарри какое-то время смотрел на это кресло и пытался понять, почему оно кажется ему таким знакомым, а затем все-таки вспомнил тот нелепый суд много лет назад, еще в прошлой реальности, и Дамблдора, наколдовавшего его себе прямо на глазах у членов Визенгамота. — Присаживайся, Гарри, — кивнул Дамблдор на точно такое же кресло напротив. – Сегодня я уже могу предложить тебе бокал медовухи, так как, выйдя за порог школы, ты уже перестанешь быть моим учеником. — Спасибо, не надо, — вежливо отказался Гарри, присаживаясь. – Я внизу выпил немного шампанского. Не хочу смешивать. — Ну, как хочешь, — пожал плечами Дамблдор, затем поднял свой бокал, отсалютовал Гарри и сделал глоток. – А я вот не откажусь. У Розмерты медовуха лучшая во всей Великобритании! Или все-таки выпьешь? — Нет, благодарю. — Ладно, — вздохнул Дамблдор, отставляя медовуху на небольшой столик. – Наверное, ты гадаешь, зачем я позвал тебя? – Гарри кивнул. – Я хотел узнать о твоих дальнейших планах и спросить, не нужна ли тебе какая-то помощь. Ты же знаешь, надеюсь, что сегодня заканчивается ваш договор с мистером Риддлом об опекунстве. Поэтому ты больше не обязан выполнять его волю и слушаться его. И если тебе нужна помощь или защита, то ты всегда можешь обратиться ко мне. Особенно если это касается мистера Риддла. Мне показалось, что он немного превышает свои полномочия опекуна и ведет себя по отношению к тебе не слишком корректно. — В каком смысле? – напрягся Гарри. — Возможно, ты этого не замечаешь, но Том Риддл явно испытывает к тебе личный интерес. И я опасаюсь, что он может принудить тебя к каким-то эм… нежелательным действиям, если ты согласишься на его предложение о работе. Одно дело подопечный, за которого он отвечает перед законом, и совсем другое – подчиненный. Поэтому я и позвал тебя, чтобы сказать: в моем лице ты всегда можешь рассчитывать на поддержку. В том случае, если ты откажешься от работы на министра, я могу помочь тебе с трудоустройством. Но… наверное, нужно быть глупцом, чтобы отказаться от такого выгодного предложения. Так что если согласишься, и мистер Риддл будет принуждать тебя к чему-то… Неважно, что это будет – какие-то личные отношения, которые противоречат твоей морали и желанию, либо какие-то преступные действия против закона – ты должен знать, что в любом из подобных случаев всегда можешь прийти ко мне, и я тебе обязательно помогу. Поверь, у меня, может быть, у единственного во всей стране есть что противопоставить министру Магии, кто бы ни занимал этот пост. — Эм… — Гарри растерялся, не зная, что на это ответить. С одной стороны, Дамблдор справедливо заметил, что Том испытывает к нему личный интерес, но Гарри не сказал бы, что его это так уж сильно напрягает. Это, наоборот, было приятно и в некотором роде льстило. В любом случае, Дамблдор – последний человек, которому Гарри бы пошел жаловаться на Тома. Он был уверен, что сможет обуздать амбиции своего бывшего воспитанника и справиться с ним. Да и не мог Том сделать ему что-то настолько ужасное, чтобы возникла необходимость прибегать к чужой помощи. Гарри в этом был абсолютно уверен. Что же касалось сексуальных домогательств… Если быть откровенным, то Гарри не хотел, чтобы они прекратились. Или хотел… В этом он и сам пока не разобрался. Он привык к вниманию Тома, к его потребности быть рядом, и только сейчас, после слов Дамблдора, понял, как же ему этого не хватало раньше. Просто их чувства претерпевали трансформацию и из братско-отеческих преобразовывались в другой вид отношений. К тому же, как бы Том ни хотел его, он ни разу, даже когда у него была такая возможность, не добивался желаемого силой. И это тоже говорило в его пользу. — Ты можешь мне пока ничего не отвечать, — улыбнулся Дамблдор после длительного молчания, — но если вдруг тебе покажется неприемлемым поведение мистера Риддла – чего бы это ни касалось – ты должен мне пообещать, что тут же обратишься ко мне. Договорились? Просто пообещай мне, Гарри. — Я… — Гарри не собирался давать подобных обещаний, да и настойчивость Дамблдора настораживала. Громкий отрывистый стук избавил его от необходимости что-либо говорить. Дверь резко распахнулась, и в кабинет вошел Том, не дожидаясь приглашения. Гарри постарался скрыть вздох облегчения и закусил губу, чтобы не улыбнуться, до того обескураженным выглядел Дамблдор. — Мистер Риддл, — растерянно произнес директор, не сумев сразу взять себя в руки, — что привело вас ко мне? — Хотел сообщить, что ухожу, но вас нигде не было, — пожал плечами Том, со скучающим видом рассматривая комнату. – А перед уходом рассчитывал переговорить со своим подопечным, но и его не нашел. А он у вас, оказывается. — Ах, с Гарри, — улыбнулся Дамблдор. – Конечно, конечно, только не забывайте, что сегодняшним днем срок вашего опекунства истекает. — Спасибо, что напомнили, — хмыкнул Том. – Только вы ошибаетесь. Срок окончания договора истекает не сегодня, а завтра. — Почему это? – нахмурился Дамблдор. — Это стандартная форма, я ничего не придумал. У вас есть копия, перечитайте на досуге, вы, видимо, не слишком хорошо его изучили, — пожал плечами Том. – Простите, но у меня слишком мало времени. Если вы с Гарри закончили, я хотел бы забрать его. — Что ж, вы в своем праве, — чуть поморщился Дамблдор. – Иди, Гарри, поговори с мистером Риддлом и ступай веселиться с друзьями. Выпускной бывает раз в жизни! Помни об этом. И о том, что я тебе сказал. Гарри кивнул, попрощался с Дамблдором и вышел из кабинета, едва поспевая за стремительно шагающим Томом. Судя по всему, тот злился, поэтому Гарри молчал, не желая устраивать разборки в школьных коридорах. Тем временем Том вышел из замка и двинулся в сторону ворот. Когда они достигли их, Гарри решил спросить: — Это правда? — Что? – резко обернулся Том. — То, что договор заканчивается только завтра? — Конечно. Я тебе разве когда-нибудь врал? То, что я тебе не все говорю, не повод обвинять меня во лжи. — Я и не пытался, — примирительно сказал Гарри. — Если ты мне не веришь, я дам тебе перечитать договор. Он дома. Если вкратце, то опекун обязан позаботиться, чтобы его подопечный после школы решил проблему с жильем и дальнейшим устройством своей жизни. Пойдем, — Том протянул Гарри ладонь, затянутую в тонкую черную перчатку. Гарри несколько мгновений с сомнением смотрел на нее, а затем все же подал Тому руку и шагнул вместе с ним за ворота Хогвартса. В тот же миг он почувствовал, что хватка Тома усилилась и пространство вокруг них сжалось, утягивая их в аппарационную воронку. Неприятные ощущения, как и всегда, длились не более пары секунд, и вскоре их уже выкинуло на поверхность. Гарри тут же оглушил шум бушующего океана, и в нос ударил йодистый запах водорослей и морской воды. Они оказались на побережье. В темноте трудно было сориентироваться, где именно, но Гарри не сомневался, что Том перенес его к своему коттеджу. — Я вообще-то ни с кем не попрощался, — недовольно пробурчал он. — Там есть кто-то, кто тебе дорог? – подозрительно покосился на него Том и пошел вперед в сторону дома. — Конечно! – возмутился Гарри. – Вообще-то, там были мои друзья и одногруппники, с которыми я проучился последний год. Невилл… — Насколько я знаю, многие из них будут проходить обучение в конце лета в Министерстве. Так что, думаю, ты с ним еще встретишься. — Но не все же! К тому же они могут переживать из-за моего исчезновения, — не унимался Гарри. — Они все сейчас весело проводят время, и им, поверь, нет дела до кого-то другого. О чем вы говорили с Дамблдором? – вдруг резко сменил тему Том. — Все о том же, — пожал плечами Гарри. Том шагал стремительно, а так как он был выше Гарри, за ним приходилось едва ли не бежать, чтобы не отстать. – Он хотел, чтобы я на тебя стучал. Предлагал помощь и защиту, в случае, если ты будешь… хм… плохо себя вести. — Да? И в чем же должно заключаться мое «плохое поведение»? – хмыкнул Том. — Ну, если ты будешь меня склонять к сексу или если я замечу какие-то противоправные действия с твоей стороны. Он сказал, что я всегда могу к нему обратиться. — О, как интересно! – усмехнулся Том. – И как он рассчитывает в таком случае помочь тебе? — Не знаю, но сказал, что у него есть возможность как-то повлиять на тебя. — Даже интересно стало, как именно, — снова хмыкнул Том и открыл перед Гарри дверь коттеджа, к которому они в этот момент подошли. – Проходи. – Гарри зашел внутрь. В доме после ночной прохлады и влажного морского воздуха было тепло и уютно. Свечи мягко освещали холл, коридор, ведущий в комнаты, и лестницу на второй этаж. Том закрыл за Гарри дверь и, подойдя почти вплотную, положил руки на плечи. – Наконец-то ты окончил школу и теперь весь мой! — Эй-эй, что значит твой? – возмутился Гарри, уклоняясь от прикосновения. Том шагнул ближе, с каким-то маньячным блеском в глазах, и Гарри на мгновение показалось, что они сверкнули красным, но вскоре понял, что это всего лишь отблеск горевших свечей и его богатое воображение. Гарри невольно попятился от шагающего по пятам Тома, пока не уперся спиной в стену. Том тут же прижал его собой, наваливаясь сверху. — А чей еще? – шепотом спросил он, обдавая ухо Гарри теплым дыханием. – Или у тебя в этом мире есть кто-то, кроме меня? — Ну, вообще-то… — начал было Гарри, но когда Том провел по его шее языком, рвано вздохнул, но все же попытался оттолкнуть его. – Прекрати! Ты не даешь мне сосредоточиться… — А зачем тебе? — едва ли не мурлыкнул Том, вдыхая его запах. – Я так ждал этого момента, когда ты наконец-то… закончишь школу и будешь полностью в моем распоряжении. — Подожди, подожди, а с чего ты вдруг решил… — начал Гарри, но Том широко лизнул его шею, и Гарри потерял нить разговора. — Тебе же нравится это, признайся, — в перерывах между облизыванием и поцелуями отрывисто говорил Том. – Я чувствую твою дрожь и твое возбуждение, — он провел рукой по животу Гарри и накрыл пах, ощущая, насколько тот неравнодушен к его словам. — Мало ли что мне нравится, — возмутился Гарри, с силой отталкивая от себя Тома, отчего тот все-таки слегка отстранился. – Я не готов к… — К чему, Гарри? – пробормотал Том, вновь придвигаясь вплотную. — К сексу с тобой, — всхлипнул он. — Уверен? – спросил Том прямо в губы Гарри и, не дожидаясь ответа, впился в них жадным собственническим поцелуем. От напора и растекающегося по телу возбуждения, подогретого выпитым шампанским, Гарри потерял голову. Он самозабвенно отвечал на откровенный и немного агрессивный поцелуй Тома, в котором практически не было нежности, одна голая, какая-то отчаянная страсть. Наконец, когда Гарри уже катастрофически не хватало воздуха и казалось, что он сейчас просто съедет по стеночке, Том чуть отстранился от него и прошептал: — Я так долго ждал тебя! Пойдем, пойдем, мой хороший, для первого раза все же лучше перебраться в спальню. Эти слова отрезвили Гарри, и он, собрав силы, снова возмущенно оттолкнул Тома от себя. — Какая спальня? Ты с ума сошел? Я же сказал, что не готов к подобному. — Не готов? Вот это называется «не готов»? – Том крепко схватил его за возбужденный член прямо через ткань мантии, причинив не сильную, но боль. — Это обычная реакция на твои поцелуи, — запаниковал Гарри и, отцепив от себя руки Тома, отскочил от него на середину комнаты. – Но это не значит, что я планирую сразу ложиться с тобой… — Так, может, ты хочешь воспользоваться более чем щедрым предложением Дамблдора и проверить, насколько далеко он может пойти, чтобы приструнить меня? — Нет, Том, нет, я не собирался, — видя, что Том выходит из себя, попытался успокоить его Гарри. — Так вот что я тебе скажу, мой хороший, — вопреки смыслу слов, Том выталкивал их из себя со злостью, и вновь приблизился к Гарри, пристально вглядываясь ему в глаза. – На помощь Дамблдора можешь даже не рассчитывать. И вообще ни на чью. Потому что я тебя отсюда просто не выпущу! – припечатал Том. — Что значит?.. – возмутился Гарри. – Я собирался ехать к родителям! И ты обещал мне в этом помочь! — Ты не выйдешь за пределы поместья! Я тебя не отпускаю! – отчеканил Том и отступил. – А теперь иди спать. И не бойся, можешь не переживать за свою девственную задницу. Сегодня я тебя не трону. Но ты должен помнить, что мое терпение не безгранично! Если будешь вертеть ей у меня перед носом и соблазнять меня – нарвешься! — Что?! – захлебнулся возмущением Гарри. – Да ты!.. Да я!.. Когда это я?.. И ты не имеешь права удерживать меня тут силой! Я свободный человек! — Нет, Гарри, ты – мой! – отчеканил Том, отступая еще на шаг и спрятав руки за спину. – А теперь быстрее дуй отсюда, пока я держу себя в руках! Иначе я за себя не ручаюсь! Гарри глянул на Тома, напоролся на его мрачный, напряженный взгляд и, решив не испытывать судьбу, быстро выскочил из холла и опрометью бросился вверх по лестнице, и вздохнул свободнее только тогда, когда закрыл за собой дверь своей комнаты. Он очень надеялся, что у Тома это временное помешательство и к утру все пройдет, но, как оказалось, не прошло. Не только утром, но и через день, через два и даже через две недели. Гарри сначала пытался взывать к его разуму и рассудку, потом злился, кричал, ругался и пару раз даже пытался подраться с ним. Однажды у них едва не дошло до магической дуэли, но вспыливший было Том смог первым взять себя в руки и просто ушел из дома, хлопнув дверью. А Гарри остался один. На этот раз ограничения для него были еще более жесткими, чем в зимние каникулы. Если раньше он мог хотя бы ходить на побережье и к фермерскому дому, то теперь Гарри не мог покинуть первого контура охранных чар, за который не залетали даже совы. Он оказался в полной изоляции и мог общаться только с Томом. Даже переписка с друзьями оказалась для него недоступна, что уж говорить о живом человеческом общении. От безысходности и отчаяния Гарри хотелось выть и биться головой об стену, но чем больше он психовал и распалялся, тем более невозмутимым казался Том, с легкостью разбивая всего его аргументы своими какими-то странными взглядами на жизнь и на их отношения. Он считал, что Гарри не нужна свобода, что в одиночку он не сможет правильно распорядиться своей жизнью, что ему совершенно не обязательно встречаться с родителями, так как они для него, по сути, чужие люди в этой реальности, что он может выдать себя, так как совершенно не знает, из чего состояла жизнь его альтер-эго. Да, в его доводах зачастую было и рациональное зерно, но Гарри не хотел к нему прислушиваться. Наконец, спустя две недели после увещеваний, ссор, скандалов и попыток воззвать к голосу разума, Гарри сдался. Он провел бессонную ночь, пытаясь принять сложившуюся ситуацию и проанализировать свои чувства к Тому. Он по-прежнему любил его, несмотря на эту идиотскую выходку, как любой родитель любит свое пусть и непутевое чадо, но решил, что, чтобы играть с Томом на равных, нужно действовать его же методами. Гарри сделал вид, что смирился со своим положением. Днем, когда Том уходил на работу, он пытался разрушить защитные чары вокруг коттеджа, но те были воздвигнуты на совесть. Пока он жил в маггловском мире, он не развивался как маг. Чтобы преодолеть контур, созданный опытными магами, ему не хватало ни знаний, ни практических умений. В этом плане он не слишком далеко ушел от своих ровесников – выпускников Хогвартса. Поняв, что самостоятельно ему из поместья не выбраться, он стал жаловаться Тому на скуку. Ведь он не хотел провести всю жизнь без работы, сидя дома, как верная жена. Том смотрел на него с подозрением, явно не веря в его искренность. Видимо, желая проверить, насколько Гарри далеко готов зайти в своем стремлении получить свободу, Том еще пару раз предлагал ему заняться сексом. Гарри на эти предложения оскорбился до глубины души и наорал на Тома в ответ, заявив, что он не проститутка, чтобы выторговывать своим телом какие-то привилегии. К тому же он подозревал, что это вряд ли что-то изменит: слишком уж Том боялся его потерять. Поэтому Гарри оставался непреклонным, хотя с каждым днем ему было все труднее противостоять желанию и нежности, изливающимся на него. Том, казалось, решил приучить его к себе, к своим прикосновениям и поцелуям, как хозяин приручает норовистого жеребца к своему присутствию и голосу, пока не оседлает его в один прекрасный момент. Гарри был уверен, что, не злись он на Тома за всю эту абсурдную ситуацию, он бы уже давно поддался на его ласки и заигрывания, потому что отталкивать его и отказывать ему с каждым днем становилось все сложнее и сложнее. Он все чаще ловил себя на мысли, что желает этих прикосновений, поцелуев и даже чего-то большего, хотя и сам не до конца понимал, чего именно. Но гордость и упрямство пока еще сдерживали его на грани и помогали не поддаваться томным ласкам и горячим поцелуям. С момента окончания школы прошло уже чуть больше месяца. Приближался день рождения Гарри. Чем ближе был конец июля, тем все более задумчивым становился Том. Тридцать первого июля Гарри проснулся от поцелуев и приятной истомы, охватившей все тело. Взять себя в руки сразу не получилось, а потом было уже поздно. Он и не заметил, как Том раздел его, обрушив на него водопад горячих ласк. Возможно, в этот раз он бы не смог отказать ему, так как поддался разгоравшемуся в крови желанию, но Том, на удивление, не стал настаивать, ограничившись минетом. От водопада нереальных, ни разу не испытанных ощущений Гарри долго не продержался и, раскинувшись по постели, сжимая в ладонях простыню и выгибаясь всем телом, кончил в считанные мгновения. Том с жадностью оглядел его тело и быстро замотал в одеяло, впившись в губы горько-соленым поцелуем с привкусом спермы. — А… ты? – чувствуя, как полыхают щеки от смущения и только что пережитого удовольствия, тихо поинтересовался Гарри. Он был еще не готов к таким подвигам и сомневался, что решится взять в рот чужой член, но считал, что должен оказать Тому ответную услугу, так как тот явно был сильно возбужден. — Со мной все будет нормально, не волнуйся, — хмыкнул Том, отстраняясь, и пристально посмотрел на Гарри. – С днем рождения! — Так это был типа… подарок? – окончательно смутился Гарри. — Ну да, что-то вроде того, — хмыкнул Том. – И у меня для тебя есть еще один подарок. С завтрашнего дня в Министерстве начинается обещанный курс обучения. — Но меня там не будет, — у Гарри тут же испортилось настроение. — Нет, мой хороший, ты тоже там будешь, если еще не передумал, — улыбнулся Том. — Я? – Гарри сел в кровати, неловко натягивая тонкое одеяло едва ли не до шеи, хотя понимал, что смысла прятаться после произошедшего нет. – То есть ты отпустишь меня? — Я не хочу, чтобы ты пропускал учебу, она важна для тебя, — кивнул Том. – Поэтому я буду брать тебя с собой в Министерство, и после занятий ты будешь, как и прежде, помогать Теренсу, а потом мы будем возвращаться сюда. — Ну хоть что-то, — усмехнулся Гарри. — Но я хочу сразу предупредить, что накину на тебя следящие чары. — Ох, Том… — вздохнул Гарри, — как же сложно с тобой. — Ты сам меня таким воспитал, — хмыкнул Том. — Ну, знаешь ли!.. – возмутился Гарри. – Характер воспитанием не исправишь! — Ладно-ладно, папочка, наш спор может затянуться надолго, а нас ожидает праздничный завтрак, — сказал Том, поднимаясь с кровати. – Давай, приводи себя в порядок, жду тебя внизу. Гарри кивнул. Том быстро вышел из комнаты, а он, довольно потягиваясь, снова откинулся на подушку. В голове тут же замелькали обрывки идей. Если у него появится возможность выходить за пределы охранного контура, значит, и сбежать рано или поздно он тоже сможет. Учеба захватила Гарри с головой. Это уже был не Хогвартс, который ему пришлось заканчивать дважды. Тут каждый день он узнавал что-то новое, изучал законодательство магического мира, проводил параллели с маггловским, и по-прежнему практиковался под руководством Тома и под боком у Теренса. Но несмотря на то, что теперь голову забивали учеба и работа, его не покидали мысли о том, чтобы увидеться с родителями. Это желание стало навязчивой идеей, и он осторожно готовил побег, тщательно разрабатывая план, как ему выбраться из-под надзора Тома и поехать в Америку, тем более, благодаря Дамблдору, у него был нужный адрес. Только время шло, а удобного случая все не подворачивалось. И лишь поздней осенью, на Хэллоуин, когда в Министерстве проходил прием, посвященный празднику, воспользовавшись тем, что внимание Тома было отвлечено, ему удалось сбежать. К этому времени у Гарри уже все было готово, благодаря, как ни странно, Теренсу, вернее, его отношениям с Луной. Гарри уже некоторое время общался с ней при помощи писем и записок, которые передавал Теренс. Совиной почте Гарри довериться не мог, а вот приятель без проблем служил для них с Луной прекрасным почтальоном. Через него же она передала Гарри специальный порошок – какую-то пыльцу неизвестного науке растения, – который очищал магический след, обманывая любые следящие заклятия. Откуда у нее такая ценность – Гарри не знал, однако был благодарен за помощь, так как подозревал, что подобную «пыльцу» в магазине не купишь. Луна же лишь отмахнулась от вопросов, объяснив, что они привезли этот порошок с отцом из одной экспедиции в африканские джунгли. Том предлагал ему посетить прием вместе, но Гарри отказался под предлогом того, что не любит шумные сборища, и обещал подождать в приемной. Том, словно что-то подозревая, некоторое время пристально разглядывал его. — Не наделай глупостей, — попросил он после затянувшейся паузы и, с тяжелым вздохом поправив галстук-бабочку, пошел в зал приемов, где собралась вся элита магического сообщества Англии. Гарри, выждав несколько минут, обсыпал себя волшебным порошком, очень надеясь на то, что он действительно сработает, и, стараясь выглядеть максимально естественно, покинул Министерство. Луна и Теренс заранее обменяли для него галеоны на маггловские деньги. Гарри решил как можно скорее покинуть магические территории и путешествовать обычным транспортом, благо чувствовал себя в маггловском мире весьма свободно. К счастью, у него сохранились маггловские документы, и он не слишком изменился за последний год, хотя заметно возмужал. Самолетами он никогда не летал, а на рейс из Лондона до Нью-Йорка билетов не оказалось. Ближайший самолет, на который были места, вылетал утром из Парижа, и Гарри, купив билет на поезд, отправился в столицу Франции, чтобы оттуда уже вылететь в Америку. За перелет он особо не беспокоился, так как всегда любил небо, и ему было даже интересно, каково это — летать не на метле, не при помощи заклинаний, а на борту крылатой железной птицы. В целом полет ему понравился, а за все время пути ни разу не пришлось прибегать к использованию волшебной палочки. Он даже умудрился поспать несколько часов. В дороге он старался не думать о Томе. Мысли о нем вызывали странную тоску и с трудом преодолимое желание вернуться. Такого Гарри еще никогда не испытывал, даже когда жил во временной петле, не зная, где Том. И чем дальше он отлетал от Англии, тем тяжелее делалось на сердце. Поэтому каждый раз, когда в голове возникал образ Тома, Гарри заменял его мыслями о родителях, о том, что скажет им, когда увидит, как отреагирует сам и как отреагируют они на его появление. И еще в душе жил страх, что они действительно не узнают его. Гарри не представлял, что будет делать в подобной ситуации. От всех этих дум, длительного перелета, разницы во времени и непривычного способа путешествовать, Гарри прилетел в Америку весь разбитый. Прежде, чем увидеться с родителями, он решил отдохнуть в отеле, привести себя в порядок, и только на следующий день отправляться «домой». В глубине души он понимал, что его тормозит страх, но не мог перебороть его. В своей прошлой жизни Гарри уже смирился, что его родители мертвы и он сирота, и даже в этом времени, желая увидеться с ними, он, возможно, не до конца верил, что они реально существуют. И лишь сейчас, когда от встречи с родителями его отделяло несколько часов, он с удивлением осознал, что вскоре увидит Лили и Джеймса живыми. С этими неспокойными мыслями он и уснул. Утром Гарри проснулся плохо отдохнувшим – все же смена часовых поясов и длительное путешествие давало о себе знать – и с головной болью. В душе разрасталось сомнение. Гарри почему-то подумал, что зря сюда приехал. Лучше ему было бы оставаться рядом с Томом, таким привычным и… любящим, несмотря на довольно специфические и тяжелые отношения, которые их связывали. Но, отбросив эти мысли, Гарри заказал такси и поехал по указанному Дамблдором адресу. Уже на подъезде он почувствовал что-то неладное. Гарри не знал, как одеваются американские маги, но ему показалось, что в конце улицы толпятся вовсе не магглы. Здесь, в Нью-Йорке, не было отдельных кварталов для магов и магглов. Ну, или его родители сами выбрали тихую маггловскую улочку в пригороде. Гарри отпустил таксиста за несколько домов и решил дойти до нужного пешком. На подъездной дорожке дома Поттеров толпилось несколько человек, явно магов. Они здесь не носили мантии, как в Англии, и одевались весьма похоже на магглов, лишь слегка старомодно. Но все равно Гарри, можно сказать, каким-то чутьем угадывал их. Двери в дом были открыты настежь, а маги беспрепятственно сновали туда-сюда, при этом Гарри не заметил среди них людей, хотя бы отдаленно похожих на своих родителей. — Молодой человек, вы куда? – обратился к нему невысокий толстячок в шляпе-котелке, чем-то неуловимо напомнивший Фаджа. — Хотел узнать, что здесь происходит, — ответил Гарри, внимательно вглядываясь в дверной проем, надеясь, что вот-вот увидит отца или мать. — Вас это не касается никаким… Хотя… постойте-ка, — толстячок окинул его цепким, внимательным взглядом. – А могу я узнать ваше имя? — А вы, собственно, кто такой? – насторожился Гарри. — Меня зовут Алистер Мур, но вряд ли мое имя вам о чем-нибудь скажет, — чуть прищурился мужчина. – И с вашей стороны было бы вежливо представиться в ответ. — Гарри Поттер, — нахмурился Гарри. — О! Почему-то я так и подумал… Очень интересно, — выдал вдруг этот мистер Мур. — Что такого интересного я сказал? — Давайте пройдем в дом, — предложили ему. — А на каком основании вы распоряжаетесь в доме… моих родителей? – разозлился вдруг Гарри. – Мне кажется, что вы не являетесь ни Джеймсом, ни Лили Поттер. — Совершенно верно, — кивнул мистер Мур, не спуская с Гарри внимательного взгляда. – Но давайте зайдем внутрь, и после того как мы уладим ряд формальностей, я вам все расскажу. Согласитесь, есть вещи и действия, которые нецелесообразно выставлять на всеобщее обозрение. И я думаю, вы уже догадались, о чем идет речь. Гарри кивнул. У него и у самого рука невольно тянулась к палочке, а этот мистер Мур явно держал свою в рукаве и был готов использовать в любую минуту. В доме оказалось удивительно людно. Гарри с любопытством и волнением оглядывался по сторонам. Этот коттедж внешне чем-то напоминал дом родителей в Годриковой лощине, и все же очень сильно от него отличался. Сама архитектура и многие вещи в доме были явно маггловского происхождения. Мистер Мур провел его в гостиную, где совершали какие-то манипуляции еще двое магов. — Господа, позвольте представить вам – Гарри Поттер, если только молодой человек не водит нас за нос, — озвучил он, привлекая к себе внимание присутствующих. Из других комнат подошли еще несколько человек и с любопытством и настороженностью уставились на Гарри. — Зачем бы мне это понадобилось? – удивился Гарри. – И где мои родители? — Вы как-то очень своевременно вернулись, после того, как вас уже целый год как объявили в розыск, — достав-таки палочку из рукава, сообщил мистер Мур. – Вы можете подтвердить свое родство с Поттерами? — Каким образом? – удивился Гарри. – Я только недавно закончил Хогвартс. Это в… — Я знаю, где находится Хогвартс, — оборвал его Мур. – И да, я немного нарушил протокол, так как мы встретились с вами на улице, а при магглах я не мог представиться по всей форме. Так вот, я Алистер Мур – глава отдела магического правопорядка, и нахожусь здесь для расследования по факту гибели Лили и Джеймса Поттеров. — Ч… что?! – Гарри почувствовал, что у него подгибаются ноги. – К-какой гибели? Кто-то вовремя подставил ему стул, и Гарри буквально рухнул на него, потому что ноги отказывались его держать. — Вы позволите мне провести парочку магических манипуляций, чтобы убедиться, что вы действительно тот, за кого себя выдаете? – уточнил мистер Мур. – Тогда я смогу вам все объяснить. Гарри подозрительно посмотрел на него, и немного заторможенно кивнул. Ему показалось, что все это не на самом деле. Какая-то злая шутка или розыгрыш, или вообще странный сон. Пока он размышлял, мистер Мур сделал несколько пассов палочкой, тихо прошептав заклинание, а затем дотронулся до его запястья какой-то бляшкой. — Все в порядке, — кивнул он сам себе. – Может, чаю, мистер Поттер? Гарри отрицательно помотал головой, пока мистер Мур устраивался в кресле напротив. — Джон, — позвал тот кого-то, не обратив внимания на жест Гарри, — сделай мистеру Поттеру теплого чая. Так вот… позвольте поинтересоваться, где вы были весь прошлый год, мистер Поттер? — А какое это имеет отношение к… к тому, что случилось с моими родителями? – Гарри не мог заставить себя произнести слово «смерть», так как все еще не верил, что то, о чем он мечтал весь последний год, уже никогда не осуществится. — Имеет, поверьте, — вздохнул мистер Мур. — Хорошо, — сглотнул Гарри. – Я был в Англии. Обучался в школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Летом получил диплом, потом проходил практическое обучение при Министерстве магии. А вчера… решил навестить родителей. — Ваши слова может кто-нибудь подтвердить? – подобрался мистер Мур. — Конечно… — начал Гарри, но тут его перебили. — Естественно, могут, — зашел в комнату Том, и Гарри уставился на него во все глаза, не понимая, откуда он мог здесь взяться. – Позвольте представиться: Том Риддл – министр Магии Великобритании. — Что ты тут делаешь?! – шокированно выдавил из себя Гарри. — Мистер Риддл! – живо вскочил из кресла мистер Мур, отвесив вежливый поклон. – Это большая честь… — Разыскиваю пропавшего без вести подопечного, — ответил Том Гарри, затем обратился к мистеру Муру: — Я заметил, что сбегать с насиженного места и доставлять беспокойство близким – уже входит у мистера Поттера в привычку. Подростки! — с тяжелым вздохом пожал он плечами. — Да-да, вы правы, — угодливо закивал мистер Мур. — Я хочу знать, что здесь происходит! – не выдержал Гарри этого театра абсурда. – Где мои родители? Что с ними случилось? — Ох, простите, — теперь уже совсем другим тоном – намного вежливее – заговорил с ним мистер Мур, с настороженностью косясь на Тома. – Мистер и миссис Поттер погибли в ночь на Хэллоуин. Насколько мы можем судить, они направлялись в Англию, чтобы найти вас, мистер Поттер. Если вы успели заметить, у нас здесь нет специально выделенных магических кварталов, как в Великобритании. Они направлялись в консульство, перед которым в тот момент произошла крупная авария маггловского транспорта. Один из магглов не справился с управлением и вылетел на довольно большой скорости на тротуар. Ваши родители в этот момент как раз находились там. Улица, где расположено консульство, весьма оживленная, и при этом неприятном инциденте, помимо ваших родителей, погибло еще четверо магглов. Трое скончались в больнице. К сожалению, ваши родители находились ближе всего к проезжей части, и… смерть наступила мгновенно. Больше никто из магов в данной аварии не пострадал. Но так как первыми к месту происшествия подоспели маггловские полицейские – это их представители правопорядка… так вот… нам пришлось вмешаться, чтобы скрыть некоторые факты, касающиеся четы Поттер и их принадлежности к нашему миру. Гарри смотрел на мистера Мура и не видел его. Мыслями он был далеко. Почему-то в голове отчетливо, словно это было только вчера, а не сотню лет назад, всплыли слова тети Петунии: «Твои родители погибли в автокатастрофе», и Гарри на все лады прокручивал их в голове, пока его руку не сжали сильные пальцы, причиняя ощутимую боль. — Гарри, ты меня слышишь? – снова окликнул его Том, видимо, уже не первый раз. – Ты в каком отеле остановился? — Я… — Гарри растерянно посмотрел на него, — я уже выписался. — Отлично. Тогда пойдем со мной. — Но… мистер Риддл, — взволнованно залепетал Мур, — мне нужно… — Я знаю, что вам нужно, мистер… э… — Мур, — услужливо подсказал тот. — Неужели вы не понимаете, что мистеру Поттеру нужно время, чтобы осознать, свалившиеся на него новости, смириться со своим горем и немного прийти в себя? – раздраженно отчеканил Том. — Да-да, я понимаю, — залебезил Мур, — но нам необходимо, раз он нашелся, снять его из розыска и… — Что-то мне подсказывает, что вы это уже давно сделали, — прищурился Том. – Неужели его родители ни с того ни с сего сорвались в Англию, хотя уже давно прекрасно знали, что он там? — Нет, у них была на это причина, — заметно стушевался Мур. — И могу предположить, что эта причина каким-то образом связана со мной? – чуть усмехнулся Том, и Гарри поглядел на него с удивлением. — Ну… в бумагах Джеймса Поттера мы нашли письмо от директора Хогвартса, Альбуса Дамблдора… — нехотя согласился Мур. — Который писал, что их любимый мальчик попал под влияние такого опасного типа, как я, и, подозреваю, много еще чего интересного. — Откуда вы?.. — Я министр Магии, не забывайте. У меня есть способы узнавать интересующую меня информацию. А теперь, если вы не против, я бы хотел отвести Гарри отдохнуть. Вы разве не видите: он в шоке. И если вы сомневаетесь, что он идет со мной добровольно, спросите его, — хмыкнул Том. Мур кивнул и повернулся к Гарри, который все это время цеплялся за руку Тома, изо всех сил сжимая ее. — Мистер Поттер, вы хотите отправиться с мистером Риддлом, или хотите остаться тут, в своем доме? — Св… — Гарри сглотнул, — своем? Нет, спасибо, я лучше пока пойду с Т… с мистером Риддлом. Мне здесь будет не комфортно одному. Мур кивнул. Гарри застыл на месте, пока Том не дернул его за руку и не повел за собой. В гостинице Гарри немного пришел в себя после того, как Том заставил его выпить горячего чая. — Я не понимаю, почему? – растерянно спросил он у Тома. – Это что, злой рок какой-то? — Ну… — Том вздохнул и сел на диван, прижав Гарри к себе, даря свою поддержку и заботу. – Я сейчас скажу тебе одну вещь, которую я понял, когда изучал перемещения во времени. – Гарри на это резко вскинул голову, едва не заехав Тому затылком по носу. – Да-да, не удивляйся, я очень тщательно изучал этот процесс, просто рассказать тебе никак не было подходящего случая, да и ты еще не готов услышать все то, что я знаю. И не спорь. Мне виднее. Так вот… Эх, мне тяжело говорить тебе об этом сейчас, потому что, наверное, лучше было сразу рассказать все как есть. Так вот… В каждой реальности, в которую мы попадаем, перемещаясь во времени, есть некие ключевые точки или неоспоримые условия бытия, которые должны быть соблюдены. Как правило, это не касается событий, а касается именно ключевых фигур, то есть судеб людей, связанных с путешественником во времени. Смотри. Допустим, ты – путешественник. – Гарри вздрогнул, вспомнив, что именно так его всегда называла Луна. – И есть люди, которые существуют, не переплетаясь с тобой судьбами. Перемещаясь во времени, ты почти не повлияешь на их жизнь. А есть те, чьи жизненные вехи тесно переплетены с твоей судьбой. Чтобы тебе было понятней, сейчас объясню на примере твоих родителей. Я не просто так, из собственного эгоизма или какой-то стукнувшей мне в голову придури, не хотел пускать тебя к ним. Я боялся, что все закончится примерно как-то так. — Ты мог бы рассказать мне, — тяжело вздохнул Гарри. — И ты бы меня послушал? Или из упрямства сделал бы назло мне? — Когда это я делал что-то тебе назло? – вяло удивился Гарри. — Иногда ты бываешь упрям до безобразия, — поморщился Том. – Но мы сейчас не об этом. Вернемся к… Хэллоуину. В той реальности, из которой ты пришел, твои родители погибли на Хэллоуин. — Но они-то погибли еще в восемьдесят первом, а сейчас уже… — Как видишь, в данной ситуации год не имеет значения, — покачал головой Том. – Дослушай меня, пожалуйста. Значение имеет некая отправная точка. Трудно сказать, для кого и какая именно. Но смерть Поттеров лишь подтверждает мою теорию. В той реальности они погибли на Хэллоуин, в этой тоже. Значит, для их судьбы именно этот праздник имел значение. Ведь и ты почему-то решился на побег именно сейчас, хотя, начиная с августа, у тебя было еще несколько подобных возможностей. — Откуда ты?.. — Я очень внимательно слежу за тобой, Гарри, и замечаю намного больше, чем ты думаешь. Но вернемся к обсуждению. Помимо конкретных дат, мне кажется, значение имеет еще и то, что ни в том времени, ни в этом, ты не должен был пересечься с ними после совершеннолетия. Поэтому – не забывай, что это всего лишь мои предположения, — я думаю, что, реши ты встретиться с ними через год, все произошло бы примерно так же. Ну, может, не в автокатастрофе, а, например, в авиа, или вообще при встрече с бандитами. — Так, может, имел смысл поехать к ним летом? Тогда, когда я сидел взаперти у тебя в коттедже? – зло выдавил Гарри. — Чтобы выяснилось, что они с прошлого Хэллоуина лежат в какой-нибудь коме? Гарри, не надо винить в произошедшем ни меня, ни себя. Это судьба, и какое бы время и какая бы реальность ни была за окном, есть некие события, которые произойдут независимо от нашего желания или нежелания. — Но из твоих слов получается, что, если бы я не поехал, они остались бы живы! – выкрикнул Гарри. — Не факт. Может, они просто исчерпали бы свой жизненный лимит в этой реальности. Давай подумаем, кто из дорогих тебе людей умер в прошлой реальности, пока ты не переместился ко мне. — Ну… Сириус Блэк – мой крестный. Ой! – Гарри растерянно уставился на Тома. – Почему я ни разу не вспомнил о нем за весь этот год? — Потому что ты мысленно уже давно смирился с его смертью. Но мы можем проверить, где он находится сейчас, хотя, мне кажется, я не слышал упоминаний о нем. Давай вернемся в Англию, и узнаем, чем сейчас занимается Сириус Блэк. — Ага, и он тут же погибнет, — невесело хмыкнул Гарри. — Вот и проверим до конца мою теорию, — пожал плечами Том. — Ты бесчувственная скотина, ты знаешь? – попытался отодвинуться от него Гарри, но ему не позволили. — Знаю-знаю, — успокаивающе прошептал ему в макушку Том, — но только не для тебя. Ты единственный дорогой мне человек во всей Вселенной и во всех реальностях, я не смогу без тебя. Даже в той твоей реальности мое альтер-эго тянулось к тебе. Пусть и с совсем другой целью, но ему ты тоже был нужен. И мне ты нужен! Я не смогу без тебя, Гарри. Гарри знал, что Том влюблен в него, хочет его, но последние его слова прозвучали с каким-то тоскливым отчаянием, и он не смог не отреагировать, и сделал то, что делал всегда, с самого рождения Тома. — Ну, я же с тобой, — со вздохом обнял он его, — куда я от тебя денусь? — Ты пытался сбежать, — с обидой в голосе произнес Том. – Я чуть с ума не сошел, когда понял, что тебя нет, а следящие чары просто не отзываются. И если у меня поседели волосы, то это будет только твоя вина! Гарри чуть отстранился, легко провел пальцами по темным волнистым волосам Тома и вздохнул: — Не поседели, не бойся. Ну и куда я от тебя денусь? Я же все равно с тобой… Кстати, а как ты так быстро нашел меня? Я специально поехал маггловским транспортом, чтобы обеспечить себе фору. — Я предполагал, что ты первым делом рванешь именно сюда, поэтому у меня на такой случай был специально заготовлен международный портал. Ну и… я умею быть убедительным, — хмыкнул Том. – Теренс без возражений мне все рассказал о вашей с мисс Лавгуд переписке. — Луна… Теренс… они?.. Что ты с ними сделал? – вскинулся Гарри. — Мисс Лавгуд спокойно учится в Хогвартсе, а вот Теренс получил перевод на другое место работы, и теперь моим секретарем будет некий… мистер Гарри Поттер. Знаешь такого? — А Теренс?.. – Гарри пропустил новость мимо ушей, беспокоясь за приятеля. — А мистер Хиггс будет работать под началом мистера Снейпа. Да не переживай ты так, Гарри, — растрепал ему волосы Том. – Все с ним будет в порядке. Он смышленый парень, а Северус таких ценит. Гарри неожиданно зевнул, почувствовав, как на него резко навалилась усталость. — Что-то я… спать… — он виновато взглянул на Тома, и заметил его внимательный настороженно-изучающий взгляд. – Ты что-то подмешал мне в чай? — Всего лишь успокоительное зелье, — пожал плечами Том. – Отоспишься, и все будет хорошо. — И все-таки ты сволочь, — снова широко зевнул Гарри, чувствуя, как закрываются глаза. – Действуешь прямо как Дамблдор… О! – он встрепенулся, несмотря на навалившуюся вялость и сонливость. – Дамблдор же! Он тоже умер в той реальности, когда… — снова широкий зевок. — Надеюсь, и здесь он долго не протянет, — фыркнул тихо Том, укладывая Гарри на диван и стаскивая с него ботинки. — Какой ты… — Заботливый? Я знаю, — и губ Гарри коснулись теплые сухие губы. – Я все для тебя сделаю. Переверну мир. Только не предавай меня! Гарри чуть нахмурился, потом невольно улыбнулся. Сил на то, чтобы открыть глаза и что-то еще сказать, не осталось, и он отключился.