Give Me Your Wallet (And Your Watch)

К тому моменту, как он добрался к станции на 23-й, его поддельный одеколон уже полностью выветрился. Он скрупулёзно следовал по навигатору, пока не оказался перед массивной вращающейся дверью, окруженной мраморными стенами. «Eleven Madison Park» гласила вывеска. «Ну хорошо», — подумал он. – «Выглядит не слишком пафосно». Он осторожно приблизился к прозрачной двери и слегка наклонился вперед, чтобы заглянуть внутрь, прежде чем зайти. Черт возьми, с этого места было почти ничего не видно: только вход и небольшую лестницу… — Кхм. Питер резко подпрыгнул, хватаясь рукой за сердце, когда оно чуть не выскочило из грудной клетки. Он обернулся и увидел светловолосого мужчину в идеально сшитом костюме и темноволосую женщину в обтягивающем черном платье, вцепившуюся в его руку. — Мы хотели бы пройти внутрь, — заявил мужчина холодно. — Ой, простите, — повинуясь инстинкту, Питер отступил в сторону, ощущая, как горят его щеки от смущения. Но уже в следующую секунду он нахмурился и расправил плечи, прежде чем они успели бы пройти вперед него. — Да, хм, я тоже. Он совершенно проигнорировал недоверчивый взгляд мужчины и вошел внутрь, всем своим видом пытаясь показать, что он отлично здесь ориентируется. Что было не так-то просто, учитывая, что сразу же за вращающимися дверями он застыл и огляделся, пытаясь разыскать стойку портье. Мистер Светловолосый Сноб, даже не удостоив его взглядом, прошел мимо него и целенаправленно двинулся к застывшему, как истукан, мужчине в классическом черно-белом смокинге. Оттуда их сразу же сопроводили к столику. Питер неуверенно занял их место. От вида всех этих шикарно одетых людей, сидящих в зале, ему стало не по себе, и он поспешил перевести взгляд на дверь. — Могу я помочь вам, сэр? Питер повернулся на голос и увидел перед собой того самого мужчину в смокинге. Он не улыбался, но в голосе его был вежливый интерес. — Эм, да, у меня здесь назначена встреча. — У вас есть имя? — Эм, Питер? — ответил он, нахмурившись. Мужчина едва заметно улыбнулся. — Имя, на которое записан столик. — Ой! — он смущенно хлопнул себя по лбу; его реакция немного испугала мужчину, который, широко распахнув глаза, слегка отступил. — Ага, записан, наверное, на Тони. Старка. Портье только кивнул. — Я проведу вас к нему, — сказал он, прежде чем отвернуться. — Стойте! — воскликнул Питер и дернулся вперед, хватая портье за руку. — Он уже здесь? Но я же приехал раньше назначенного времени! Мужчина не ответил, и только осторожно высвободил рукав пиджака из вспотевшей ладони Питера. — Черт, эм, пока мы не ушли, вы можете просто сказать мне… он, ну типа, милый? Как вы считаете? — Меня ждут другие гости, — медленно ответил портье. — Мне сопроводить вас к столику мистера Старка, или вы желаете вернуться попозже? — Просто… да, — вздохнул Питер, на мгновение зажмуриваясь и мысленно подготавливая себя. — Я пойду сейчас. Питер задумался, а может ли экзистенциальный кризис наступить в восемнадцать? Лавируя между рядами безупречно одетых гостей, поедающих крохотные порции какой-то незнакомой, но превосходно сервированной еды, он не мог не задаться вопросом, какого хрена он вообще делает в подобном месте. Он выглядит как бельмо на глазу — или хуже: как бедный мальчишка из Квинса, решивший поиграть во взрослого в отчаянной попытке произвести впечатление на совершенно незнакомого человека только потому, что этот парень выглядел слегка привлекательным и, так уж вышло, отвесил ему парочку комплиментов. По крайней мере, так он повторял себе. К этому моменту они уже подошли к столику, и портье как раз провожал Питера к свободному стулу. Тони уже вскочил на ноги, и как вообще Питер мог даже подумать о том, чтобы попытаться заверить себя, что этот мужчина лишь слегка привлекательный? Да он же просто сногсшибательный, с этой оливковой кожей и кристально-белыми зубами, сверкающими в дьявольской ухмылке. На этот раз он был в очках, которые просто не имели права так хорошо смотреться на его идеально ровном носу. И, о Боже, он потянулся к руке Питера, и его пальцы были такими теплыми, в то время как ладони Питера — потными и липкими, а потом эта ухмылка коснулась его костяшек, и Питер, возможно, потерял сознание, потому что внезапно ощутил, как к его ногам прижался стул. — Спасибо, на этом все, — сказал Тони, отпуская руку Питера. Подросток кивнул, совершенно не понимая значение слов (или тот факт, что они даже не были обращены к нему), пока не услышал тихое «Конечно, сэр», когда портье покинул их. Но уже в следующее мгновение Тони жестом предложил ему присесть, и, хотя стул находился прямо под ним, каким-то образом он едва не промахнулся. Он просто не мог отвести взгляд от темных глаз Тони и того, как кожа вокруг них собиралась в морщинки при каждой улыбке. — Очевидно, я сделал ошибку, когда той ночью предложил тебе десять процентов, — было первое, что сказал ему Тони. — О, — ответил Питер тихо, не зная, как на это реагировать. Но Тони не дал ему времени погрязнуть в сомнениях, добавляя: — Мне стоит прямо сейчас переписать на тебя мою компанию. И вот опять Питер не понимал, была ли это шутка или нет. Но тем не менее он все равно расхохотался, с облегчением замечая, как напряжение покидает его, когда тихий смех Тони присоединился к нему. — Вот, парень. Лови. Мужчина потянулся в нагрудный карман, прежде чем бросить через стол какой-то небольшой предмет. Питер попытался поймать его, имитируя не самого ловкого жонглера, пока его пальцы, наконец, не сомкнулись на скользкой оберточной бумаге. — Что это? — спросил он, изучая небольшую коробочку. Мужчина слегка изогнул бровь, делая глоток воды. — Выполняю условия нашей сделки, — только и сказал он. Питер еще целых тридцать секунд пытался понять, что, черт возьми, это значит, но затем он вдруг ахнул и выронил пакет из рук, словно тот обжег его пальцы. — Клянусь, если там окажется Ролекс, я… — Ты предпочитаешь другую марку? — перебил его сидящий напротив мужчина. — Картье или, может, Пиге? — Я даже не знаю таких, — признался Питер, расстроенно наморщив нос. Тони нахмурился, опираясь на локти. — Если ты не хочешь часы, тогда какую награду ты хочешь за ужин со мной? Теперь уже Питер нахмурился, уточняя: — Но разве это все уже не награда? Тони прищурился, почесав бороду. — Хммм, — задумчиво кивнул он. — Эммм, — Питер, чувствуя себя откровенно неловко, хотел было потереть затылок, но узкие рукава пиджака стесняли каждое его движение. Он в последний момент одернул руку, неловко взмахнув ей над плечом, прежде чем снова опустить ее под стол. — Н-нам нужно сделать заказ, или…? Мужчина провел языком по нижней губе. Он продолжал пристально разглядывать Питера, словно оценивая его. — Здесь не заказывают, малыш. — Точно, — пробормотал Питер. Ну действительно, кто в ресторане заказывает еду? — Как твоя химия? — спросил Тони. — Есть ли еще какие-нибудь назойливые десятичные дроби, с которыми мне стоит разобраться? — Ха-ха, — сухо рассмеялся Питер. — Кто угодно мог сделать эту ошибку. — Ну, — протянул Тони, откидываясь на спинку и взмахом руки указывая на себя. — Не кто угодно. Питер закатил глаза. — Как будто ты не подсмотрел решение, прежде чем написать его. Прежде чем Тони успел бы ответить, к их столику подошел официант, удерживая в руках две тарелки, которые он аккуратно поставил перед ними. Питер прищурился, разглядывая крошечное блюдо. — Это что, цветы? — спросил он, изучая фиолетовые лепестки, рассыпанные поверх чего-то, похожего на ломтики нарезанных… — И бананы? Кашель Тони как-то подозрительно напоминал смех, а вот в усмешке официанта безошибочно угадывалось презрение. — Белая спаржа с сушеными яичными желтками, цветами лука и рукколы и тертым сыром фета. С губ Питера сорвалось только короткое «О». — Ладно, ладно, — отрезал Тони. — Дай нам уже спокойно насладиться нашими бананами. Питер еще не настолько хорошо знал своего спутника, чтобы понять, пытался ли Тони таким образом разрядить обстановку или только еще больше задеть уязвленную гордость Питера. Пока они ели, тишина между ними была слегка натянутой, хотя Питер должен был признать, что он никогда не думал о том, что цветы могут быть такими приятными на вкус. И только когда официант забрал их опустевшие тарелки, Тони вернулся к прерванному разговору. — Это было простое уравнение на активационную энергию, — сказал он, театрально вздохнув. — Неужели так трудно поверить, что я решил его исключительно с помощью собственных знаний? По какой-то причине столь надменное отношение мужчины только взбодрило подростка. — Ну хорошо. Если ты такой умный, — рассуждал он, — то, может, решишь что-нибудь прямо сейчас? — А ты принес домашку на наше свидание? — спросил Тони с притворным воодушевлением. Питер покраснел от того, насколько приятно было слышать, как Тони назвал это свиданием (в чем он и не сомневался, но в устах мужчины это звучало особенно здорово), и в то же время от смущения от очередного напоминания о его юности. — Н-нет, — залепетал он. — Но я могу что-нибудь поискать, а ты должен будешь решить это, не глядя в свой телефон. Идет? Тони пожал плечами. Он выглядел слишком уж невозмутимо. — Конечно, ребенок. Это прозвище словно возвращало его на шаг назад со стадии «наше свидание», и Питер слегка нахмурился, начиная тыкать в свой телефон в поисках достаточно сложного примера. Он нашел уравнение на скорость реакции кинетической полимеризации, которое было настолько длинным, что он решил просто подвинуть свой телефон к Тони, чтобы тот смог прочитать. Когда он поднял взгляд, он увидел, что на столе появились уже новые тарелки с едой (вместе с листком бумаги и перьевой ручкой, которая, судя по всему, стоила больше, чем телефон Питера). Вот только это даже нельзя было назвать блюдом. И на закуску оно не тянуло: этой порции хватило бы на один укус. Питер вытянул голову, пытаясь рассмотреть содержимое почти прозрачной зеленой обертки. Он же проглотит его целиком. — Что это? — спросил Питер, на мгновение забывая о химии. — Понятия не имею, малыш, — пожал плечами Тони. Он подхватил свое лакомство (которое в больших руках Тони выглядело еще меньше) и, насмешливо салютовав Питеру, ловким движением закинул его в рот, — все, давай уже свое уравнение, наглый мальчишка, — потребовал он с набитым ртом. Питер послушно передал ему телефон, убедившись, что на экране не видно решения. Он видел, как Тони почти в ту же секунду начал писать что-то на бумаге. Пока он яростно строчил, Питер слегка перегнулся через стол, наблюдая за его работой. Он заинтересованно переводил взгляд с руки Тони на его сосредоточенно прищуренные глаза. — Стоп! — воскликнул вдруг он и, порывисто потянувшись вперед, оттолкнул руку Тони с листа бумаги, — твои очки! Это же… ну, сам знаешь, умные очки! — Он старался не обращать внимания на то, как кожа Тони жгла его ладонь, вместо этого сосредоточившись на том, что он, возможно, поймал мужчину на жульничестве. Внутри него все ликовало, когда Тони стянул очки с носа. Но уже в следующее мгновение мужчина перегнулся через стол и, подцепив дужки Питеру на уши, нажал на переносицу очков, располагая их у Питера на носу. Он оказался прав — это действительно были умные очки. Но, к сожалению, никаких уравнений у него перед глазами не появилось. — Ну, — сказал Питер, нахально пожав плечами. — Продолжай. Тони вернулся к решению задачи, но даже теперь, когда он был без очков, писал он не менее быстро. Питер, уже давно позабыв про свою еду, снова перегнулся через стол, наблюдая, как Тони выводит константы, значение которых Питер даже не до конца понимал. И Питеру нравилось то, что он видит. Он любил химию. Но даже в самых смелых мечтах он не думал о том, что это может быть так сексуально. Однако сейчас он наблюдал за тем, как темные брови Тони сосредоточенно нахмурились, как его язык скользнул по губам, прежде чем они задумчиво поджались, за тем, с какой скоростью его ручка порхала над бумагой… Питер прочистил горло и поерзал на стуле, ощущая, как его лицо заливается румянцем. Это было очень горячо, ясно? Вскоре ручка опустилась на стол, и Тони откинулся на стуле, скрещивая руки на груди и победно ухмыляясь. — Ну? Питер быстрым движением схватил свой телефон и бумагу. Он окинул взглядом решение, словно изучая проделанную Тони работу; на самом же деле большая часть написанного была ему пока не доступна, и он просто наслаждался изящным почерком Тони. Он мельком взглянул на ответ Тони, прежде чем перейти по ссылке на телефоне. И мало того, что ответы совпали — на сайте, с которого Питер взял уравнение, даже не были представлены все этапы решения. Так что без очков Тони никак не мог сжульничать. — Вау, — ахнул Питер. Он не знал, что еще добавить теперь. А Тони лишь продолжал смотреть на него с улыбкой, слишком ласковой для того, кто только что доказал, что он ошибался. — Тебе идет. Питеру потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что его только что поддразнили за то, что он, как придурок, все еще сидит в очках Тони. — Ой, эм, прости, — пробормотал он, осторожно снимая их и протягивая через стол. Улыбка Тони стала только шире, когда он взял очки. И, похоже, он специально сделал паузу, дожидаясь, пока Питер запихнет эту странную зеленую штуковину в рот, прежде чем сказать: — Спасибо, милый. Наверное, это была своего рода месть за их первый разговор, когда из-за слов Питера Тони поперхнулся своим напитком; теперь уже Питеру пришлось прикрывать рот рукой, чтобы не закашляться, когда он начал задыхаться. Само обращение казалось таким невинным и нежным, и все же в животе у Питера все трепетало от восторга. Они уже приступили к восьмому блюду — крошечные кусочки цыпленка в темном соусе, окружённые разноцветными приправами, — когда Тони решил спросить его о колледже. — Я подал документы в Колумбийский, Нью-Йоркский, Корнельский… — перечислял он, загибая пальцы. — Это все местные, — перебил его Тони. — Почему ты себя ограничиваешь? Питер что-то задумчиво промычал себе под нос, поводив пальцем по разноцветным гранулам, рассыпанным по тарелке, прежде чем сунуть палец в рот. Для него не осталось незамеченным то, как взгляд Тони не отрывался от его впавших, из-за вытянутых губ, щек. — Эм, наверное, я не хочу оставлять мою тетю. Вдруг я буду нужен ей, понимаешь? — Какой славный мальчик, — пробормотал Тони. Его губы изогнулись в улыбке, когда Питер смущенно опустил взгляд. — Твоей тетушке очень повезло, что у нее есть ты. — Да, ну, — пробормотал он, теребя белоснежную шелковую скатерть. — Остаться с ней — это меньшее, что я могу для нее сделать. После того, как официант забрал одиннадцатое — и последнее, — блюдо, Тони поспешил занять опустевшее пространство на столе красиво упакованными часами. — Ты точно не хочешь их? — спросил он на удивление робко для человека, самостоятельно решившего сложное химическое уравнение. — Я не хочу часы, — повторил Питер, осторожно отодвигая часы на половину Тони. Застенчиво улыбнувшись, он поспешил пояснить: — Я бы лучше с радостью оставил себе тебя. Упершись локтями в стол, Тони наклонился вперед, подпирая подбородок рукой. — Назови свою цену, — сказал он. — Какую цену? — спросил Питер. Пальцами свободной руки Тони поманил Питера, приглашая его наклониться поближе. Как только Питер принял аналогичную позу, Тони провел пальцами по его плечу и прошептал ему на ухо: — Я хочу услышать, как ты скажешь это. Питер закусил губу и отстранился, глядя в темные глаза Тони. — У меня нет цены, — медленно ответил он, наблюдая за тем, как его собеседник нахмурился, очевидно, не понимая. — Я просто хочу, чтобы у меня появился шанс узнать тебя. Осторожное прикосновение пальцев сменилось хваткой на его плече: решительной, но нежной. — Ты ведь пожалеешь об этом, — пообещал он мрачно. — Лучше просто возьми деньги, малыш. Упрямо — как и всегда — Питер покачал головой. — Мне не нужны твои деньги. Если я буду с тобой — я хочу быть с тобой. Он вздрогнул, когда хватка Тони на его плече ослабла, и его пальцы скользнули вверх по руке Питера, вдоль ключицы и шеи и, наконец, остановились под подбородком. Большой палец коснулся нижней губы Питера, зажатой меж зубов, и осторожно потянул ее, освобождая. Но прежде, чем Питер успел захлопнуть рот, палец скользнул глубже меж зубов, оставляя внутри самый кончик. Питер с трудом сглотнул, когда его язык едва заметно коснулся чужой кожи. В следующее мгновение палец вновь опустился на подбородок Питера, и Тони притянул юношу в медленный, но совершенно невинный поцелуй. — Все, что пожелаешь, сладкий.