Give Me Your Wallet (And Your Watch)

Как и почти каждое утро с тех пор, как он достиг половой зрелости, Питер проснулся со стояком. Это, разумеется, никак не было связано с лежащим рядом с ним мужчиной — его парнем, — чья рука в данный момент покоилась на его бедре, выстукивая пальцами какой-то одному ему понятный ритм. — Что такое, детка? — спросил Тони. И боже милостивый, ну нельзя же разговаривать по утрам вот так: его голос был хриплым, слегка скрипучим ото сна, и пальцы на ногах Питера против воли поджались. Он попытался — скорее всего, совершенно безуспешно, — незаметно перевернуться на живот. — Ничего, — солгал он, несмотря на то, что его ноющий член буквально молил его сказать правду. — Завтракать будешь? Я-я могу приготовить… яйца? Или, хмм… Трудно было сосредоточиться, потому что теперь Тони что-то тихонько мычал, покрывая невесомыми поцелуями плечо Питера. Его пальцы заскользили вдоль позвоночника Питера, замерев на самом копчике, прямо у резинки трусов. Сам Питер совершенно не помнил о том, чтобы он надевал их прошлой ночью, но, похоже, Тони позаботился о нем и сам натянул их на него. — Это предложение, Питти? Глаза Тони были полуприкрыты, и сейчас он смотрел на него сквозь густые темные ресницы. Но именно его губы, изогнувшиеся в озорной усмешке, выдавали его; щеки Питера вспыхнули, когда он вспомнил о прошлой ночи. Улыбка Тони стала шире, когда его пальцы впились в кожу юноши, вдавливая его пах в матрас. Питер торопливо отвернулся, безуспешно пряча стон в единственную подушку, которую они оба делили. Он скорее почувствовал, чем услышал смешок Тони. Чужие пальцы сжались, царапая ногтями кожу Питера, и юноша не смог сдержаться, выгибая спину в ответ. — Такой отзывчивый, — пробормотал Тони, осторожно проводя носом по скуле Питера, — на каждое касание. Я прав, милый? Острые ногти уступили место ласковым поглаживаниям. Последовала небольшая пауза, после чего Тони прочистил горло и уточнил: — Ты там в порядке, Пит? — Ммм, — отозвался Питер, — да, просто, эм… — залепетал он, заставляя себя развернуться лицом к Тони и натянуто ему улыбнуться. — Зубы! — его возглас, вероятно, был более воодушевленным, чем того требовала подобная тема, но он был вне себя от радости, что нашел предлог смыться в ванную и разобраться со своей, э-э, ситуацией наедине. — Да, наверное, мне стоит… Тони схватил Питера за запястья и легким движением перевернул его на спину. Он навис над ним, опираясь коленом между его разведенных ног. Его хватка была расслабленной, и Питер легко мог бы выбраться; но разум его был слишком перегружен дразнящими образами пальцев Тони, впивающихся в его плоть и безжалостно прижимающих его к матрасу. — Ты думаешь, твои нечищенные зубы остановят меня? — насмешливо спросил Тони, наклоняясь ниже и накрывая рот Питера особенно развязным поцелуем, проникая языком меж чужих губ. — Мммф, — Питер притворно-протестующе застонал, извиваясь в объятиях мужчины. Рот Тони был теплым и влажным, и все его мысли об утреннем дыхании (или стояке) вылетели из головы, когда он с головой погрузился в сонную дымку утреннего поцелуя. Одна рука Тони вцепилась ему в волосы, успокаивающе поглаживая, мягко натягивая; другая провела по боку, сжала бедро, потерла живот, пока Питер все так же продолжал прижимать уже никем не удерживаемые руки к матрасу. Все его мышцы были переполнены приятной слабостью, хоть его пальцы и подергивались слегка, словно пытаясь вторить касаниям Тони: он страстно желал узнать, вызовет ли резкий рывок за волосы Тони дрожь по спине мужчины, почувствует ли он затвердевший член у своего бедра, если надавит ему на поясницу. И на последний вопрос он получил ответ, когда Тони с тяжелым вздохом оторвался от Питера, его взгляд метался между приоткрытыми губами и полуприкрытыми веками. Он поспешил опустить голову к горлу Питера, смачивая чувствительную кожу мокрыми поцелуями, одновременно перенося свой вес и уже более ощутимо опираясь на юношу. Питер неприкрыто застонал, запрокидывая голову еще выше, чувствуя, как бедра Тони прижимаются к его. Умелые пальцы резко потянули Питера за волосы, и Тони застонал; грубый звук, застрявший в горле на выходе больше походил на рык. — Пит, сладкий, — пробормотал он, меняя ласковые поцелуи на жалящие укусы. Что бы это ни было — приказ или вопрос — оно так и осталось непроизнесенным, когда он продолжил покрывать укусами грудь и ключицы Питера. И руки Питера, наконец-то, ожили, когда рот Тони сомкнулся вокруг его соска и мягко его засосал. Несколько секунд он бессвязно размахивал ими, издавая горлом какие-то неразборчивые звуки, прежде чем, наконец, вцепиться ими в напряженные плечи Тони. — Ох, — ахнул он, чувствуя, как от непривычных ощущений его внутренности скручивает узлом. С негромким чмоком, Тони отстранился и, уткнувшись подбородком в грудь Питера, ухмыльнулся ему. — Продолжим с того места, где мы вчера остановились? — Его темные глаза внимательно разглядывали каждую черточку на лице Питера, от его все еще влажных губ до пылающих щек и слегка нахмуренных бровей. «Остановились?» — растерянно подумал Питер, однако почти тут же эта мысль была забыта, когда его анус сжался в предвкушении от одного только воспоминания о прошлой ночи. Его судорожные кивки вызвали тихий смешок у Тони, который прижался поцелуем к вздымающейся груди Питера, прежде чем приподняться на локтях. — Чем ты обычно пользуешься? — Он перегнулся через кровать, и вслед за потерей тепла в тело Питера ударил поток холодного воздуха. И прежде, чем Питер успел осмыслить вопрос, Тони резким рывком выдвинул верхний ящик ночного столика. Цокнув языком, он оглянулся через плечо, приподнял одну бровь и медленно покачал головой. — Милый, это совершенно никуда не годится. — О-отлично сгодится! — возразил Питер, испуганно подскакивая, стоило только Тони подняться с кровати. Внезапно его незрелость стала ощущаться так остро с этим детским маслом, и утренним стояком, и полным отсутствием опыта. И ведь даже смысла в этом особого не было: если бы Мэй полезла в этот ящик и увидела там детское масло вместо любриканта, вряд ли бы у нее возникли сомнения насчет того, как именно он использует его. Не то чтобы она вообще имела привычку рыться в его вещах; она давным-давно усвоила, что худшее, что может с ним произойти — это опоздание на занятия после бессонной ночи, проведенной за играми с Недом. Не говоря уж о том, что ему уже исполнилось восемнадцать, и даже если он все еще слишком нервничал, чтобы решиться зайти в эти Магазины Для Взрослых с их неоновыми зазывающими вывесками, ему достаточно было лишь пройтись до ближайшей аптеки. Он хотел было извиниться, как-то оправдаться — «да любрикант просто закончился», и пофигу, что и в бутылочке масла было уже на самом донышке, — но он лишь сглотнул так и не сорвавшиеся с языка слова, когда матрас прогнулся под весом вернувшегося на кровать Тони. — Как хорошо, что я всегда готов, да? — спросил тот с широкой улыбкой, вновь устраиваясь поверх Питера, сжимая изящную черную бутылочку и золотистый квадратик в одной руке. Питер громко сглотнул, не отрывая взгляда от кусочка фольги. — Насколько это вообще с тобой возможно, — пробормотал Тони, ласково целуя Питера в щеку. — А? — недоуменно отозвался Питер, заставляя себя отвести взгляд от презерватива и посмотреть на ласково улыбающееся лицо Тони. — Еще никому не удавалось заставить меня ощущать себя настолько неподготовленным, — пояснил Тони, одаривая поцелуем другую щеку Питера, — даже когда мне пришлось взять на себя управление компанией в двадцать один, — продолжил он, и щетина на его небритой щеке царапнула нежную кожу Питера, когда он наклонился к его уху. — Я и подумать не мог, что что-то может напугать меня больше, чем мысль о том, как разочарован будет мой старик, даже несмотря на свою недавнюю кончину. Последнее было произнесено таким неразборчивым шепотом, что Питеру на мгновение даже показалось, что он ослышался. Тем не менее он все равно отпрянул, обхватив ладонью щеку Тони и заставив его поднять голову, когда тот снова попытался наклониться. — Тони, — пробормотал он, растерявшись. Взгляд Тони заметался, глядя куда угодно, только не на его лицо, пока не остановился на какой-то точке за плечом Питера. Челюсть его была напряжена, а губы поджаты. Питер медленно поднял руку, проводя большим пальцем под глазом Тони, от морщинок в уголках до темных мешков, которые, казалось, никогда не исчезали. — Спасибо, что рассказал мне. Тони, наконец, поднял глаза, выглядя в этот момент почти испуганным, прежде чем расслабиться в объятиях Питера, позволяя себе прильнуть щекой к раскрытой ладони юноши, пока они просто смотрели друг на друга. Но мгновение рассеялось, и вот уже Тони нежно целует ладонь Питера, а затем лукаво улыбается ему. — Прости, мне тут напомнили, что разговоры о смерти не очень-то сексуальны. Найдем другую тему? — Я не думаю, что есть хоть что-то, что ты делаешь не сексуально, — выпалил Питер, когда Тони начал покрывать его грудь и живот невесомыми поцелуями. Это было жутко неуместно, и Питер мысленно отвесил себе пинок, ожидая, что Тони сразу же отшатнется или отчитает его за такие слова. Но, как ни странно, тот лишь усмехнулся, прежде чем проникнуть языком в пупок Питера. — Ох, Пит, твоя лесть не перестает меня удивлять, — сказал он не зло, опускаясь поцелуями все ниже и ниже, пока его лицо не зависло над самой кромкой боксеров, — как бы мне хотелось попробовать всего тебя на вкус, — прошептал он, прижимаясь губами к головке члена сквозь тонкую ткань. Питер со стоном откинулся на матрас, сжимая простыни в кулаках, — но мне просто жизненно необходимо почувствовать, как ты сжимаешься вокруг меня. Что скажешь? — Я, эээ… да, — согласился Питер, прикрывая глаза, ощущая, как теплое дыхание согревает его сквозь ткань. Раздался тихий смешок, и вот уже нос, рот и щеки Тони потираются о его пах. — Да что, Пит? Юноша разочарованно застонал: это так жестоко и несправедливо, заставлять его мозг и рот сотрудничать, чтобы ответить на вопрос, пока сам мужчина покрывает поцелуями ткань в том месте, где от естественной смазки уже образовалось пятно. — Я, ах, я хочу… — он запнулся, ощутив очередной поцелуй, — почувствовать тебя внутри себя, пожалуйста. Тони довольно прогудел, одаривая член Питера прощальным поцелуем, прежде чем снова передвинуться на уровень его глаз. — Правильный выбор, — похвалил он, впиваясь в чужие губы поцелуем. Пока Питер был всецело занят поцелуем, крупная ладонь сжала его бедро, прежде чем потянуть за резинку боксеров. Осознав, что происходит, Питер с легким запозданием немного приподнялся, позволяя ткани свободно скользнуть по ногам. Он чувствовал, как взгляд Тони путешествует по его телу, изучая каждый дюйм оголенной кожи, и чтобы хоть как-то отвлечься поспешил схватить позабытое одеяло, накрывая им их обоих. В ответ на его действия Тони слегка качнул головой, но, к счастью, ничего не сказал. Но вскоре от его смущения не осталось и следа, стоило Тони брызнуть немного смазки на ладонь и без особых церемоний обхватить рукой член Питера. В этот момент Питер почти позабыл о том, что у него на уме была более важная цель; он зарылся лицом в подушку и задвигал бедрами, впиваясь пальцами ног в простыню, наслаждаясь ощущением грубой, влажной кожи, скользящей по его члену. — Я мог бы заставить тебя кончить, — промурлыкал Тони, скользнув языком по уголку приоткрытого рта Питера. — Черт, да ты, вероятно, был бы снова готов меньше, чем через минуту. — Тихий смешок был почти полностью заглушен щекой юноши. — Но я просто не могу больше ждать, детка. Питер что-то согласно промычал, прикрывая глаза, пока его подбородок покрывали поцелуями. Он слегка дернулся, почувствовав, как палец тычется в его дырочку, но ноги Тони тут же прижали его к кровати. Рука, сжимающая его член, напряглась, рот Тони почти до боли втянул кожу на горле, оставляя красочный засос, одновременно с тем, как палец скользнул внутрь. Питер, нахмурившись, заерзал, пытаясь привыкнуть к возрастающему давлению. — Вот так, хорошо, — подбадривал его Тони, продвигая палец все дальше и дальше, пока Питер не почувствовал, как костяшки мужчины прикоснулись к его коже. Внезапно ему нестерпимо захотелось сжать что-то в руках: он протянул их вперед, цепляясь за широкие плечи Тони, ощущая, как мышцы и кости шевелятся при каждом движении. Приоткрыв глаза, Питер заставил себя повернуть голову. Его взгляд тут же наткнулся на пытливый взгляд Тони. Щеки того пылали, нижняя губа была зажата между зубами, а брови были почти нахмурены, в то время как его темные глаза пристально изучали Питера. Юноша вынужден был отвести взгляд, не в силах справиться с тем, как сжались его легкие, когда он встретился взглядом с Тони. Вместо этого он позволил своим глазам блуждать по обнаженной груди мужчины, убирая одну руку с плеча Тони, чтобы повторить ею уже проделанный его взглядом путь. Когда второй палец начал протискиваться внутрь, он снова заерзал, но вскоре рот Тони вновь отвлек его от обжигающего ощущения растяжения. Потребовалось совсем немного времени, прежде чем два пальца начали свободно двигаться в нем, а всхлипы Питера превратились в хриплые стоны. Его руки, до этого момента не способные найти себе удобное место на теле Тони, напряглись, впиваясь ногтями в кожу мужчины. Тони одобрительно застонал, и тут же третий палец протиснулся в Питера. Все повторилось вновь: жжение, ощущение растянутости, и вот уже тело Питера расслабляется под натиском вторжения. Он смутно подумал, не сбился ли он со счета, ведь еще вчера всего лишь один большой палец Тони свел его с ума. Рука Тони, постепенно замедлявшая свои резкие движения, полностью застыла на члене Питера. Тот тут же оторвался от губ Тони, недовольно застонав. — Ну нет, Тони… — Мне нужна твоя помощь, милый, — перебил его Тони, кивнув на презерватив, все еще лежащий рядом с ними, — боюсь, что я сейчас… немного занят. — Он подчеркнул свои слова, пошевелив пальцами в заднице Питера, задев при этом какую-то точку, прикосновение к которой вырвало из уст Питера недоуменный вскрик. — Х-хорошо, — пролепетал Питер, как только его рот вернул себе способность произносить слова. Он дрожащими пальцами схватил блестящий пакетик и, поднеся его к глазам, судорожно завозился с зазубренными краями. — Поосторожнее, малыш, — предупредил его Тони мягко, — не порви его. — Его пальцы продолжали двигаться в неспешном ритме, однако теперь он словно нарочно избегал задевать ту самую точку. У Питера перехватило дыхание, когда он осторожно, очень осторожно разорвал пакетик, открывая взгляду прозрачный желтый латекс. Он вытащил презерватив, почти оцепенев, когда его пальцы коснулись неожиданно скользкого материала. Он перевел взгляд с презерватива на лицо Тони, на что тот лишь весело фыркнул, прежде чем потянуться вперед и стремительно чмокнуть Питера в кончик носа. — Как думаешь, справишься, Пит? Тяжело сглотнув внезапно пересохшим горлом, Питер натянуто кивнул. До этого момента ему каким-то образом удавалось избегать смотреть на член Тони: всю прошлую ночь тот был почти полностью одет, а сейчас Питер даже не заметил, когда тот успел раздеться, слишком отвлеченный прикосновениями мужчины. Но теперь его взгляд скользнул вниз, вдоль груди Тони и небольшой полоски темных волос, начинающейся от линии живота и покрывающей его пах. Питер облизнул губы и протянул свободную руку, чтобы дотронуться до затвердевшего члена мужчины, едва касаясь ствола кончиками пальцев. Он почувствовал, как Тони всем телом содрогнулся, вплоть до пальцев, все еще находящихся внутри него. Он торопливо вскинул почти испуганный взгляд, однако ответный взгляд Тони из-под полуприкрытых глаз был полон удовольствия. — Это мы оставим на другой раз, Пит, — выдавил он сквозь стиснутые зубы. — Давай же. Питер изо всех сил старался припомнить занятия по половому воспитанию, на которых он всегда слушал в пол-уха: зажать кончик, осторожно раскатать, пока края не коснутся основания члена Тони. Закончив с заданием, он слегка отстранился, но тут же снова вернул руку, сжимая пальцами покрытый презервативом ствол. Он легонько пошевелил рукой, надувшись от гордости, когда его действия были вознаграждены тихим стоном. Питер рассмеялся, хотя это больше походило на судорожный выдох; внезапно он почувствовал в себе странную силу, несмотря на то, какой маленькой его рука казалась на фоне члена Тони. — Хорошо, хорошо, — проворчал Тони, однако это грубое нетерпение совершенно не сочеталось с напряжением в его голосе. — Ты хочешь заставить меня умолять? От образа умоляющего его мужчины член Питера дернулся, но прежде, чем он успел ответить, Тони наклонился, прижимаясь носом к носу подростка. — Пожалуйста, Пит, — прохрипел он, глядя на Питера огромными, смертельно-серьезными глазами. — Детка, ты позволишь мне трахнуть тебя? — Д-да, — голос Питера дрогнул, ну разумеется, но это было не важно, потому что внезапно пальцы Тони покинули его, и на смену им пришла тупая головка члена Тони. — Ааах! — прошипел он, изо всех сил стараясь не скривиться от острой жгучей боли. Одна из рук Тони нашла его ладонь: такая липкая от высыхающей смазки, но Питеру было откровенно все равно, когда он отчаянно вцепился в нее. По выражению лица Тони было видно, что он едва сдерживается; его челюсть напряглась от болезненной хватки. — Ты…? — Да! — воскликнул Питер до того, как Тони озвучил свой вопрос, перекидывая ногу через бедра Тони, чтобы притянуть его ближе. Он все еще чувствовал боль, острую и ноющую, но именно в этот момент ее заглушала поселившаяся где-то глубоко внутри него необходимость быть заполненным. Он протянул свободную руку за спину Тони, опуская пальцы на копчик мужчины, чтобы прижать его еще сильнее. Вскоре аккуратное давление сменилось медленными поступательными движениями. — Бляха, — прохрипел Тони, утыкаясь лицом в шею Питера. Это слово было подчеркнуто более сильным толчком, от которого мышцы внизу живота напряглись, а жар распространился по внутренностям. — Да, — выдохнул Питер, добавив машинально: — Сильнее, папочка. Все тело Тони застыло, бедра тотчас же остановились на середине толчка, и он торопливо вскинул лицо, почти комично разинув рот. — Что ты сейчас сказал? — протянул он низким голосом, до хруста костей сжимая пальцы на запястье Питера. — Я, ах, — Питер на мгновение растерялся, пока его мозг отчаянно пытался угнаться за его ртом. Однако способность говорить быстро вернулась к нему, когда другая рука Тони, до этого лежавшая на матрасе где-то рядом с головой Питера, сжала его бедро так сильно, что на ней остался синяк. — Папочка, — простонал он снова, на этот раз глядя Тони прямо в глаза. — Сильнее, папочка, прошу, я… Отчаянные мольбы Питера были прерваны грубым поцелуем, в котором зубы Тони в ненасытном порыве больно стукнулись о его. Освободив его запястье от болезненной хватки, Тони зарылся пальцами в волосы Питера, запрокидывая его голову и тут же вновь приникая к губам в поцелуе. Питер едва мог дышать, его рот был полностью заполнен языком Тони, а нос частично заблокирован носом самого Тони. И все это было… потрясающе. Он поспешил закинуть вторую ногу на спину Тони и, скрестив лодыжки, еще сильнее надавил на чужую поясницу. Его ногти прочертили царапины вдоль позвоночника мужчины, в то время как пальцы другой руки вцепились в волосы на затылке Тони. Несильно дернув их на пробу, он был вознагражден резким толчком бедер, за которым последовал гораздо более сильный рывок за его собственные волосы. Последний раз укусив Питера за нижнюю губу, Тони отстранился. — Не останавливайся, никогда не останавливайся, — умудрился выдавить он, прежде чем начать покрывать щеку и подбородок Питера жадными, мокрыми поцелуями. Рука, до этого момента сжимавшая бедро, медленно скользнула под поясницу Питера приподнимая ее над матрасом, после чего Тони снова двинулся вперед. В ответ на это из горла Питера вырвался хриплый стон, все мышцы в его теле напряглись так сильно, что он испугался, что прямо тут и кончит. — Боже, детка, мне даже не нужно сдерживать тебя, — простонал Тони ему на ухо. Словно в ответ на мысли Питера, большая рука сжалась вокруг его члена. — Я вот-вот кончу. Возможно, намереваясь осуществить эту мысль, бедра Тони ударились о бедра Питера так сильно, что кровать под ними тряхнуло. Он толкнулся один раз, второй — каждый раз вырывая из горла Питера поощряющие крики, — когда откуда-то снизу раздался низкий треск. Питер не знал, услышал ли Тони что-нибудь, но самому ему было все равно; его тело было полностью мокрым от пота, а сил едва хватало, чтобы удерживать лодыжки сцепленными за бедрами Тони. Он сжал их еще крепче, вдавливая Тони еще глубже в себя, так, что его колени за чужой спиной почти соприкасались. Его пальцы покалывало, а в анусе появлялось ноющее чувство пустоты, стоило только Тони отстраниться на несколько коротких секунд, прежде чем вновь толкнуться вперед. А затем он упал — вернее, они оба. Не всем телом, лишь небольшой частью туловища, когда средняя секция матраса накренилась к полу. Разлом был неглубоким, всего на несколько дюймов, но внезапный импульс заставил Тони ворваться в него особенно сильно. — Бля! — воскликнул Питер, дико озираясь по сторонам, не сразу понимая, что в кровати сломался кусок каркаса. — Все нормально? — тут же уточнил Тони, мягко поглаживая Питера по волосам. — Я сделал тебе больно? Питер почувствовал, что мужчина начал отстраняться, и машинально лишь крепче сцепил вокруг него ноги. — Нет, стой, давай просто… я уже близко, Тони, пожалуйста. Тони облизнул губы, несколько секунд задумчиво разглядывая матрас, прежде чем кивнуть. — Ты пиздец дикий, малыш, — пробормотал он, прежде чем вновь осторожно двинуть бедрами. — Все из-за тебя, — прошептал Питер в ответ, заглушая ответный стон Тони поцелуем. В этом новом вынужденном положении живот Тони еще теснее притирался к животу Питера, сжимая его член их скользкими от пота телами. От постоянного трения пальцы на ногах поджались, впиваясь в плоть бедер Тони и безмолвно побуждая его двигаться быстрее, сильнее. Уже никто из них не обращал внимания на жалобный скрип или на то, как они все ближе и ближе устремлялись к полу. Очередной толчок, вслед за которым Тони резким круговым движением повел бедрами, и это давление члена Тони внутри заставило Питера закричать, ощущая, как онемение распространяется по его конечностям, а живот сжимается от сильнейших спазмов. — Блядь… да, Пит, — прохрипел Тони между резкими, прерывистыми толчками. Сквозь посторгазменную дымку Питер изо всех сил пытался разглядеть хоть что-нибудь: он смутно осознавал, как рука Тони протиснулась между ними, скользя подушечками мозолистых пальцев по лужице спермы меж их животами. Тони кончил почти следом за ним, с хриплым протяжным стоном утыкаясь лицом в плечо Питера. Последний прекрасно понимал, что уже трижды кончил в объятиях своего бойфренда, не удостоившись возможности увидеть ответный оргазм Тони. И все же сейчас у него едва хватало сил, чтобы шевелить пальцами, не говоря уж о том, чтобы повернуть к себе лицо Тони и посмотреть на него. Но все намеки на разочарование тут же оказались забыты, когда Тони начал отстраняться, и, как бы аккуратно он ни пытался сделать это, лицо Питера все равно скривилось в ответ на сопровождающее это действие жжение. Тони тотчас же принялся целовать его, нежно прижимаясь губами, пока неприятное ощущение не улеглось, и Питер снова не расслабился. — Ты что-то там говорил про завтрак? *** Они приняли душ — по отдельности, к разочарованию и, в то же время, облегчению Питера. Тони упомянул что-то о необходимости сделать звонок, к тому же «если ты вновь будешь прижиматься ко мне своим мокрым телом, мы с тобой никуда не пойдем». Он постарался умыться как можно оперативнее, чтобы оставить горячую воду для Тони. Тот выразил свою признательность, прижав Питера к стене, и юноше только и оставалось отчаянно цепляться за полотенце, пока вода с мокрых волос капала ему на глаза. Когда они вышли на площадку, Питер едва успел вытащить ключи из заднего кармана, прежде чем Тони развернул его и притянул к себе, вновь накрывая его губы поцелуем. Рука, вцепившаяся в его волосы, удачно отвлекла его, позволяя Тони выудить ключи из его ослабевших пальцев. — Давай я, — промурлыкал он, покусывая мочку уха Питера и одновременно с этим запирая квартиру. Когда они вышли на улицу, у входа в здание они наткнулись на какого-то мужчину, скорее всего, ожидавшего, когда ему ответят по их дрянному домофону. Питер вежливо улыбнулся ему, но, очевидно, утренний секс привел его бойфренда в отличное настроение, потому что тот довольно бодро пожал незнакомцу руку. Или, возможно, так устроен мир Тони: может быть у них просто было принято пожимать всем руку, когда ты известный бизнесмен. Он прищурился от яркого солнца, высматривая вызывающую машину, когда тяжелая рука обняла его за плечи. — Идем, детка, сегодня утром можно и прогуляться, — объяснил Тони, уводя юношу дальше по улице. *** Завтракали (или, скорее уже, обедали) они в маленькой местной кафешке, и все прошло просто замечательно. И даже больше того, ведь все было просто. Для подобного заведения Тони выглядел совершенно не к месту — с неизменными Рэй-Бэн на носу и аккуратно закатанными до локтей рукавами дорогого пиджака — и все же он вписывался в эту обстановку гораздо лучше, чем Питер мог себе представить. Лениво улыбнувшись их доброжелательной, но совершенно измученной официантке, он раскинул руки и беззаботно откинулся спиной на липкую спинку винилового дивана. Обратный путь до квартиры был ленивым и неспешным, и Питер позволил себе просто наслаждаться тем, как легко им было переплести пальцы, стоило их ногам начать двигаться в унисон. — Моя тетя скоро вернется домой, — сказал Питер, едва они добрались до входных дверей его парадной. — Ты только не подумай, что я не хочу больше видеть тебя и-или не хочу знакомить с ней, я просто… — еще совсем недавно складная беседа разумеется подошла к концу, стоило только Питеру вновь начать запинаться на каждом слове в попытке объясниться. — Эм. Мне стоит, наверное, закончить уборку, и я просто не уверен, что сейчас подходящее время, потому что у нее тут же появятся все эти мысли, и… Тони лишь фыркнул, притягивая Питера ближе, пока юноша практически не впечатался в его бок. Резко отпустив его руку, Тони обнял Питера за плечи и прижал к себе. — Детка, однажды я могу подумать, что я — какой-то твой грязный секрет. — Нет! — воскликнул Питер, выворачиваясь из объятий Тони и глядя на него со всей серьезностью, на какую был способен. — Она знает о тебе, я просто… — Тшшш, — пробормотал Тони. Он легонько подтолкнул Питера, пока его спина не уперлась в кирпичную стену его дома. — Малыш, ты же знаешь, что я просто шучу, да? Я встречусь с ней, когда ты будешь к этому готов. Некоторое время они лениво целовались у стены, прежде чем Тони отстранился и потащил его к входной двери. Стоявший рядом со входом незнакомый мужчина придержал дверь, позволяя им войти внутрь. Тони кивнул ему в знак благодарности и пожал руку, пропихивая Питера перед собой. — Я провожу тебя до квартиры, идет, Пит? Только когда они поднялись по лестнице, и Тони открыл дверь в его квартиру, до Питера дошло, что все это время ключи были у него. Не желая пока прощаться, Питер развернулся и прислонился спиной к двери, не давая той открыться. Он приподнялся на цыпочки, чтобы хоть на дюйм сократить расстояние между ними, и прикрыл глаза, наслаждаясь моментом. Тони одобрительно замычал, прижимаясь к Питеру, пока ручка и связка ключей не впились тому в спину. — И как же мне так… повезло? — пробормотал Тони, отстраняясь ровно на столько, чтобы легонько провести кончиком носа по щеке Питера. — Я не знаю, — прошептал Питер, оставляя кроткие, слегка нерешительные поцелуи на щетинистой щеке Тони. Мужчина внезапно отстранился, резким движением сдвигая очки на кончик носа, отчего тут же стали видны его нахмуренные брови. Пока его глаза изучали ошеломленное выражение лица Питера, складка между бровями становилась только глубже. — Ты и правда не понимаешь, да? — спросил он. — Эм, — язык Питера внезапно показался слишком широким для его рта, и губы его бессвязно зашевелились, в попытке сформировать внятный ответ. — Твоя тетушка скоро вернется, — напомнил ему Тони, в последний раз целуя Питера в лоб, прежде чем осторожно высвободиться из кольца рук, которые каким-то образом обвились вокруг его шеи. — Точно, да. Эм, Тони? Мужчина замер, глядя на него поверх очков. — Я, эм… отлично провел время, — Питер поморщился, когда его голос слегка надорвался, и слова прозвучали скорее как вопрос, чем признание. Но Тони все равно улыбнулся и, одним движением вернув очки на место, протянул руку, чтобы взъерошить Питеру волосы. — Я тоже, Питти. Питер зашел в квартиру, но только слегка прикрыл дверь, прежде чем снова высунуть голову наружу. Он тихонько следил за тем, как Тони неторопливо идет по коридору, но, когда тот замер на краю лестницы, словно собираясь оглянуться, Питер торопливо отпрянул, громко захлопнув за собой дверь. Убирать оказалось не так уж много, как он ожидал; Тони, должно быть, успел прошлой ночью прибраться в гостиной, когда Питер отключился. Банки из-под колы стояли в мусорном баке, а остатки еды были аккуратно убраны в холодильник. Он совершенно забыл о своей кровати, пока не вошел в спальню и не увидел там не сломанную односпальную кровать, а новую двухъярусную кровать с металлическим каркасом. — Твою мать! — воскликнул он, оглядываясь во все стороны, будто ожидая, что старая кровать покажется из-за какого-нибудь угла. Медленно приблизившись к кровати, Питер испытующе ткнул пальцем в край матраса. Материал легко прогнулся под давлением, прежде чем быстро принять прежнюю форму. Удивительно, но в ней совершенно отсутствовал фирменный показушный стиль Тони; она была поразительно непримечательной, с простыми серыми поручнями и полноразмерной рамой, которая была намного удобнее, чем его старая односпальная, и при этом не занимала слишком много места в маленькой комнате. И первой мыслью Питера было не то, как, Тони умудрился провернуть это, или зачем, сколько она стоит и сможет ли он вернуть ее. Нет, все, о чем он сейчас думал, было: «Как я собираюсь объяснить это Мэй?», словно он уже смирился с этим. И Питер пока не совсем понимал, как ему к этому относиться.