Рокировка

      Гермиона Грейнджер с трудом разлепила глаза. Голова ужасно раскалывалась, но она смогла всё-таки приподняться на руках.       Она удивилась, увидев перед собой серые обои. В общем-то, мебель в помещении ничем особо не отличалась, всё было в тех тонах и расположении, которое предпочитала Вальбурга Блэк, мать Сириуса. Гермиона огляделась и не увидела никаких отличительных знаков в виде плакатов или какой-нибудь бижутерии. Значит, она в гостевой комнате, скорее всего на четвёртом этаже. Точно. В таких комнатах несколько лет назад жили и они с Гарри и Роном, Джинни и… и близнецами.       Грейнджер поднялась с кровати и оказалась прямо перед большим зеркалом в пол, заключённом в большую резную раму, покрытую слоем пыли. Впрочем, и само стекло не блистало чистотой.       Девушка быстро оглядела себя с ног до головы. Она увидела смятое потрёпанное платье, тут же машинально поправив его рукой; взъерошенную причёску, от одной из частей которой — пучка из части волос — не осталось и следа. Макияж, на удивление, не особо пострадал. Грейнджер натянула слетевшую ленту — рукав повыше и направилась к выходу из комнаты.       Она легонько толкнула дверь, и та медленно, со скрипом отворилась. Грейнджер почему-то неспешно зашагала по коридору, оглядываясь по сторонам и заглядывая в комнаты.       Что было вчера и где все остальные?       — Джинни? Гарри! — она немного помедлила, сделав пару шагов. — Драко!       Скрипом на её голос отзывались лишь половицы. Девушка медленно спустилась вниз по лестнице на этаж ниже, оглядев все комнаты наверху. Как оказалось, она была права: комната, в которой она проснулась, была гостевой.       Гермиона обошла несколько комнат и, не найдя ни души не в одной из них, спустилась ещё ниже. Что она делает так высоко, если все остальные внизу?       Вдруг перед её глазами всплыли какие-то картинки. Она вспомнила, что вчера, после ухода Рона, она начала крутиться в бешеном танце с самой собой. А потом…       Всё кружится перед глазами слишком быстро, огневиски туманит рассудок. Играет какая-то песня из восьмидесятых по радио, но ей всё равно: лишь бы отвлечься от того, что произошло минутами и ранее и позабыться все конфликты с окружающими. Точнее, с Роном.       Она пытается улыбаться, будто бы это поможет забыть перекошенное непониманием лицо Уизли, когда кто-то берёт её за плечи и останавливает. Девушка хмурится, но прилагает усилия к тому, чтобы убрать упавшие на лицо пряди и разглядеть нарушившего её танец.       Драко Малфой смотрит на неё, всё ещё не опуская рук.       — Гермиона, я хотел… — он замолкает на полуслове и опускает глаза ниже. — Ты красивая.       Она улыбается, и её взгляд бродит по его лицу и шее. Его руки холодные, и она ощущает этот холод на себе, но при этом не хочет, чтобы он её отпускал.       То, что происходило далее, не доступно её сознанию, и это начинало её пугать. Гермиона ускорила движение и оказалась на втором этаже.       — Джинни! — она сложила руки рупором. — Гарри!       Из комнаты неподалёку раздался какой-то звук, и девушка зашагала в её направлении. Пока она толкала дверь, она вспомнила, что стоит на пороге комнаты Джинни и Гарри. На секунду она передумала заходить, но потом всё-таки не стала останавливаться.       Там, в комнате, в которой оказалась девушка, на двуспальной кровати под одеялом мило посапывала Джинни Уизли. Она была одна, и Гермиона прошла вглубь. Гриффиндорка ещё раз позвала рыжую, при этом слегка толкая её плечо, и всё это в совокупности дало результат.       Джинни резко села и распахнула глаза.       — Обещаю, я больше не буду пить! — протараторила она, выдохнула и заметила, в чьём обществе находится.       Уизли прикрыла глаза и рухнула обратно в постель, приложив ладонь ко лбу. Она тоже не снимала вчера платья, волосы были распущенные и всклокоченные.       — Доброе утро, Джин.       — Ну знаешь, для кого как, — она болезненно простонала. — Я и впрямь больше не буду пить.       Гермиона не могла не улыбнуться. Она ответила на вопрос о том, как давно встала, и спросила:       — Ты знаешь, где Гарри и Драко?       — Понятия не имею. Я вообще мало что помню. В моём сознании из вчерашнего вечера остался только злой братец и то, как Поттер полез в горячую ванную в одежде. Сколько время? — она оглянулась на настенные часы и тут же ответила на свой вопрос. — Ух ты, всего-то девять. Ну и рано же ты встаёшь, Герми.       Девушка закатила глаза и упёрла ладони в бока.       — Не будешь же ты сейчас спать? — улыбнулась она, глядя, как Джинни ложиться на живот и обнимает подушку.       — Вообще-то я это и планирую делать. А у тебя есть другие варианты?       — Да, например, поискать твоего парня и его дружка.       — Ха. Я думала, что он не дружок не только для Гарри, — ради лукавой улыбки она даже вновь открыла глаза.       Хорошее расположение духа Грейнджер тут же смахнули нахлынувшие воспоминания.       Она видит танцующих в обнимку Гарри и Джинни, видит, как они улыбаются. Она тоже хочет такой любви.       Так было у неё лишь однажды, когда Фред был жив. Она долго не могла смириться с его потерей. Девушка никогда о нём не забывала, сколько бы времени ни прошло после его смерти. Однако в отличие от первых лет после войны сейчас кое-что изменилось. Гермиона поняла, что не сможет вернуть Фреда к жизни, даже отдав всё на свете. Джинни однажды сказала ей, что её брат не хотел бы, чтобы его любимая грустила. С тех пор Гермиона старалась улыбаться, а не плакать, вспоминая обаятельного охотника.       Она надеялась получить тепло от Рона, ослеплённая его знаками внимания и верящая, что он любит её, сможет дать то, чего ей не хватает. Так вроде он и любит её, да только подобные вчерашней ситуации всё же происходят с ними.       Гермиона отводит глаза от влюблённой парочки и смотрит на Драко. Его ледяные глаза источают тепло, как и губы. Она вспоминает их поцелуй, тот, за которым следовала пощёчина. Дементор, она хочет повторить те два действия вновь.       — Что? — она перевела взгляд на Джинни. — О чём ты?        Джинни села на кровати и чуть улыбнулась.       — Я не хочу задевать ни чьи чувства, но всё видно и дураку. Вчерашние взгляды, то четверостишье, танцы…       — Танцы?       — Я видела, как он подошёл вчера к тебе и…       Ну что ж, Грейнджер, сейчас решиться один вопрос: поклянёшься ты в том, что больше не будешь пить больше одного стакана за раз или вообще больше не будешь пить.       — …и я не помню, что было дальше.       Джинни откинула одеяло и поднялась с постели. Гермиона облегчённо выдохнула и закрыла глаза.       — Пойдём найдём этих двоих пьяниц.       Девушки покинули комнату и разошлись по разным частям первого этажа.       Желудок Джинни выполнил сальто Мортале, и она воспользовалась предлогом, чтобы зайти на кухню. Девушка быстро достигла цели и уже из коридора заприметила шкаф, в котором хранились сухари. Она извлекла из пакета несколько штук, когда, заметив фигуру, раскинувшуюся на столе, подпрыгнула от неожиданности на месте и схватилась за сердце, машинально запустив в неизвестного единственное оружие, что оказалось прямо в её руках.       Малфой свернулся калачиком там, где Гарри и Джинни завтракали, и мирно спал, подложив руки под голову, когда вдруг поморщился, ощутив несильные удары чем-то жёстким прямо по щеке. Парень открыл глаза и сел, потирая участок кожи, который стал чесаться. Полусонным голосом он произнёс при виде ещё нечеткого рыжего пятна:       — Уиз… Джинни?       — И я не ожидала видеть тебя, Малфой. Однако это всё-таки случилось, а потому я напутствую тебе: проснись и пой! Солнце уже встало, а ты всё ещё валяешься на моём столе из очень редкого дуба, который достался нам от семьи Блэков, между прочим, твоих родственников и предков. А потому я настоятельно прошу тебя убрать свою задницу с моего стола, на котором я планировала ещё какое-то время принимать пищу!       Драко, слабо различающий её слова, зато отлично осознающий интонацию, сел на столе и провёл рукой по лицу, пытаясь улучшить зрение после сна, однако вдруг потерял баланс и свалился прямо на пол.       Жёсткий, мать его, пол.       Джинни никак не среагировала на это, лишь продолжила хрустеть сухариками, тихо торжествуя в душе.       — Карма! — пропела Уизли, глядя на то, как Малфой потирает ушибленные места.       Гермиона хотела уже пройти мимо, когда вдруг услышала журчание воды в ванной. Она заглянула за дверь и невольно вспомнила фразу Джинни о вчерашнем купании Гарри, ведь увидела самого Гарри, который лежал в одежде в ванной и на которого струями лилась вода. Судя по выражению лица и отсутствию пара, холодная вода. Кажется, он пытался выбраться, но поверхность была слишком скользкой.       Шатенка поспешно подошла к ванне и выключила воду, получив в ответ вымученную, но довольную улыбку Гарри.       — Я проснулся прямо тут и попытался выбраться, да вот только, видимо, задел затылком кран. Потекла вода, а дальше ты всё видела. — пояснил Поттер, принимая протянутую Гермионой руку.       — Как голова?       — Вроде варит. Да вот только память, кажется, после вчерашнего хромает. Я помню лишь… Мы играли, потом мы с Джинни целовались, а потом… — он поднял брови, удивляясь своему же воспоминанию. — А потом вы с Малфоем ввалились в комнату и мы… прервались.       Точно.       Грейнджер кладёт руку на щёку Драко и чувствует, как он немного напрягается. Это веселит её. Она смотрит на парня снизу вверх, прямо в его глаза. У неё даже под дымкой алкоголя получается различить в них некое… волнение. Она немного изгибает брови. Кажется, он не так сильно подвержен действию огневиски, как она сейчас.       — Я хотел сказать… — с трудом произносит Малфой, глядя на неё. — Я хотел…       — Говори. Мне нравится твой голос.       Это правда, странная правда.       Драко почему-то хмурится и отстраняется. Она не знает, что в голове у него сейчас тысяча мыслей.       «Всё бессмысленно. Она пьяна».       «Зачем она это делает? Так улыбается… Она играет со мной?»       «Дементор, какая же она всё-таки красивая…»       Гермиона не понимает его действий и только сейчас замечает, что Гарри и Джинни куда-то удалились. Малфой стоит в паре шагов от неё, сосредоточенный на какой-то мысли, и девушке в голову приходит идея, с помощью которой можно будет расслабить обстановку.       Надо собрать всех и сыграть с ними во что-то весёлое, но не особо напряженное. Скажем, во что-то на желания! Точно! Супер идея!       Прежде чем Драко успевает что-то осознать, Гермиона хватает его за руку и тянет к лестнице. В одной из комнат они находят Гарри и Джинни, которые не сразу замечают парочку, облокотившись о шкаф и явно настроенных не на общение с окружающими. Но Гермиона озвучивает свою идею, и Джинни живо поддерживают её, а потому и Поттеру не светит ничего, кроме игры.       Гарри щёлкнул пальцами рядом с лицом Гермионы, и это помогло девушке, осознающей, сколько всего она натворила, выйти из транса. Только ванную, они встречают Драко и Джинни. Что-то екает в сердце Гермионы, когда их с блондином взгляды встречаются.       Все сходятся на том, что хороший кофе не будет лишним, а потому через несколько минут квартет уже занимает спальное место Малфоя.       Джинни стоит с кофейником у плиты, Гарри намазывает хлеб вареньем, а Драко и Гермиона сидят за столом.       — Да уж, повеселились мы вчера, — подводит итог Джинни. — У кого болит голова, поднимите руки.       Четыре руки и нога Драко устремляются вверх. Гермиона выдаёт смешок.       — Мерлин, я вспомнила нашу игру на желания, — Джинни отвлекается от кофе и прижимает пальцы к вискам. — Поттер принимал душ в одежде, Герми, кажется, кричала что-то в окно, Малфой, вроде, пародировал сову, а я… Мерлин! Я ведь…       Гарри повернулся на девушку, и на его лице растянулась ехидная улыбка до ушей.       — Я пела Селестину Уорлок! — девушка чуть ли не съехала на пол от отчаяния. — До чего я докатилась?!       Малфой подавил смешок в кулаке при забавном воспоминании, а Гермиона подпёрла кулаками подбородок и прикрыла глаза:       — Ох, ребята, никто из вас не орал «Поцелую голову тролля за шоколадную лягушку» в пол второго ночи в окно.       Кухня залилась смехом, и Гермиона понимающе улыбнулась.       — Я пока не вспомнила, кому принадлежит идея моего задания, но вот когда мозги вновь нормально заработают… — она прошлась заговорщическим взглядом по троице.       Последним на очереди был Малфой, который улыбался так искренне, что она в который раз засомневалась, что знала именно этого человека все школьные годы. Она отвела глаза. Ей было немного стыдно за вчерашнее своё поведение. Хотя, кто знает, может, она не помнит чего-то ещё и стыдиться надо намного большего?       Хотя, наверное, если бы она сделала что-то запоминающееся вчера, Драко не был бы таким относительно спокойным.       Джинни разлила кофе по кружкам, а Гарри снабдил друзей бутербродами. Этот несложный завтрак показался всей четвёрке пиром богов в то непростое утро.       — Как же хорошо, что сегодня суббота, — выдохнула Джинни, сделав глоток кофе.       — Да, — согласился Драко. — Никуда не надо спешить.       — Ну это кому как.       Гермиона повернулась на Джинни.       — Сейчас половина десятого, а праздник в четыре. Ну хорошо, для нас в два, если надо будет помочь твоей маме, — она ответила на скептическое выражение лица девушки. — Неужели ты не успеешь привести себя в порядок?       Джинни демонстративно поперхнулась кофе.       — Если мама увидит меня в таком, — она обвила рукой платье, — то у нее появится множество вопросов. Так что, дорогая, мне просто придётся привести себя в порядок.       Гермиона понимающе кивнула, а Гарри приблизился к своей девушке.       — Ты мне любой нравишься.       — Ох, ты ж мой милый, — Джинни на глазах растаяла и провела рукой по щеке парня. Малфой закатил глаза.       — Мерлин, ребята, мы всё-таки едим! — он поджал губы и опустил брови. Гермиона рассмеялась, а Джинни показала ему язык.       — Завидуй молча, Малфой.       После этих слов она едва заметно кинула взгляд на Гермиону и, победоносно улыбнувшись, отвернулась. Однако Грейнджер заметила этот жест. Она удивлённо посмотрела на подругу.       Как-никак, она встречается с её братом. К чему все намёки на Драко?       — Так что, Герми, ты пойдёшь с нами?       — Нет, — Гермиона, пристально глядя на Джинни, хлебнула кофе, — я, пожалуй, вернусь домой. Уже предвкушаю тяжёлый разговор с Роном.       Джинни неподдельно тревожно посмотрела на подругу, а Гарри озвучил её мысли:       — Ты знаешь Рона, Герм, он очень вспыльчивый. Хотя я не знаю, что на него нашло вчера.       — В любом случае, все мы скоро встретимся в Норе, — ободряюще кивнула Джинни.       Малфой молча слушал их разговор. Ему было как-то не по себе от ощущения, что они все вместе вот-вот куда-то отправятся, а он будет сидеть в своей квартире. Будто бы не было всего того, что было. И то, что вчера вытворяла Гермиона с его разумом своими прикосновениями…       Ужасно прекрасно.       Но он остановил её. Он не мог так с ней поступить. Ведь она явно жалела бы о том, что могло бы случиться.       Они сидят так, на кухне вчетвером, смеются, а потом Гермиона, улыбаясь, встаёт и говорит, что ей пора. За ней уходит и сам Драко.

***

      Гермиона тихо открыла дверь квартиры и прошла внутрь. Ничто не подало признаков жизни и тогда, когда она прошла вглубь.       Она не стала искать Рона и вовсе не потому, что немного волновалась перед их разговором, а потому, что не хотела его будить, если он ещё спит.       Девушка пробралась на кухню, оставив сумку в коридоре, и налила в стакан воды.       — Доброе утро, Гермиона.       Девушка чуть не поперхнулась. Поставив пустой стакан на стойку, она повернулась на парня.       — Привет, Рон.       Он стоял в дверном проеме, оперевшись рукой о дверной косяк. Его лицо не было искажено ни злобой, ни гневом, оно было спокойно, лишь немного тронутое усталостью.       Грейнджер немного изогнула брови. Так было даже хуже, с этим его спокойствием она начинала чувствовать некую вину.       — Как… ты?       — Я в порядке. Выспался в нашей с тобой постели. А ты?       Гермиона сделала шаг вперёд.       — Я спала в гостевой комнате. Там не так удобно, как дома.       Настала тишина. Гермиону резко заинтересовал пол и опустила глаза, когда вдруг почувствовала тепло. Она подняла голову. Рон стоял прямо перед ней.       Он… он немного улыбался. Гермиона не верила своим глазам.       — Мы оба были… я был неправ. Прости. Я слишком часто совершаю глупости. И часто извиняюсь… я пойму, если тебя уже бесят мои извинения.       Грейнджер просияла. Если во время первых своих реплик голос Рона был немного раздражен, сейчас он был спокоен и даже приветлив.       — Вовсе нет!       Уизли раскрыл руки для объятий, и Гермиона прильнула к его груди. На нём была лишь спальная майка штаны, а потому девушка ощущала тепло, исходившее прямо от кожи.       — Я уже устал от разногласий. Давай больше не будем ссориться.       Грейнджер заглянула прямо в его глаза.       — Давай.       Они стояли какое-то время в объятьях друг друга, а потом Уизли скал, что пора уже собираться, иначе Молли Уизли в скором времени не сдержится и пришлёт им кричалку.       Как же она надеялась, что ссоры и впрямь не затронут их хотя бы в ближайшее время. Вот он. Это был тот Рон, с которым она начала встречаться два года назад.