Секретутка

      Сегодня встречаюсь с друзьями, начнём с Макдональдса (прыщи взращивать), потом в клубешник. Наконец-то буду сам собой — джинсы, майка и мои любименькие кеды Patrol. Этот засосодел, если бы увидел меня, точно бы задушил. Да, засосодел! Кто, если не он? Не Владимир же! Тот только ауди целует! Чёрт, задницей чувствую (как это верно!), что драпать мне надо из этой «Пирамиды»!       Долго думал, чем бы засос прикрыть. На улице август — в водолазке с длинным воротом не пойдешь, да и та не особо скрывает. Пошёл в ближайший магазин косметики, заикаясь, попросил тональный крем под цвет меня! Не выдали бы красный, так как я пунцовым стал.       Вполне довольный эффектом помчал получать удовольствия. Короче, пацаны всё равно заметили. И кто это тебя, наконец, освоил? И кто это, наконец, тебя оседлал? И кому это такой сладкий достался? Вот козлы! Я изобразил загадочность и неприступность в одном флаконе, не сдался. Налакался до зелёненьких. Воскресенье прошло увлекательно — в беседах с унитазом. ***       В понедельник — я само совершенство: без пяти — я на службе! Галстук дальновидно на шее. Волосы, как у русалки, на плечах. Кофе-машина загружена, ждёт барина. И барин в 9.00 приехали–с! А я на карауле, стою, засосом сверкая.       Барин был небрит. Ага, бутики, значит!       Пока он брился, сервирую его завтрак. Шальная мысль: чего бы такого в кофе сыпануть? Эх, не продают цианиды в розницу!       Началась работа. Я старался везде успеть, бегал по службам, раздавал ЦУ от фараона. Понял, что с лёгкой руки Ани-кадровички все меня называют «Санечкой». Ну, так я не против! И только один урод с тяжелой рукой называл меня «Шурочкой».       В принципе, в какой-то момент мне даже нравиться работа стала. Где-то я блистал знаниями в области менеджмента. Марат поручал просматривать некоторые сметы (как он говорил, «незамыленным глазом»). В среду отработал переводчиком — по скайпу переговоры с немцами (и они, и я на плохом английском). В четверг — целый день в муниципалитете провели, в кадастровой ждали приёма – целых 20 минут! Ха! Фараоны ждать не привыкли.       Маратик работал до ночи, железный человек. Мог целый день на кофе «просидеть». Неутомимо ездил по объектам — а их пять. Когда он туда прируливал, все вытягивались в струнку, лепетали с придыханием, глядели со страхом и обожанием. Теперь я стал понимать весь абсурд прошлогодней ситуации: жалкий студент-цыплёнок развыступался против голодного волка!       И ещё я за эту неделю понял, что скоро буду миллионером, как минимум, так как денег не тратил вообще. На работу пешком, с работы на Владимире. Ем за счет фараона (если ем). На развлечения времени и сил просто нет, грустно.       Пятница. Сначала трудовая горячка. После обеда в «Бургомистре» в машине Маратик мне делает деловым тоном распоряжение:       — На 18.00 вызови сегодня Катю из эскорта.       — Это что за служба такая? — делаю вид, что туплю.       — Доскалишься! — и Маратик зыркнул одним из тех взглядов, от которого возникает желание вжать шею.       Торжественно набираю номер, водя пальчиком по гулиным записям:       — Алло, эскорт-услуги «Диана».       — Приёмная гендиректора Хабибуллина, компания «Пирамида».       — Делаем заказ?       — Да.       — Время, имя?       — Катю в 18.00.       — Всё как обычно?       Хм, и что я должен сказать? Может, садо-мазо ему заказать? Бли-и-ин, соблазн велик! Я бы и сам поучаствовал в виде топа, конечно. Но я усилием воли сдерживаю себя и говорю:       — Да, как обычно.       Фу! Мерзко, конечно, но зато сегодня пораньше домой.       Ага, размечтался. В пять он нагрузил меня работой по самое «не хочу». А ровно в шесть в приёмную вошла дива: высокая, худая блондинка в короткой кожаной юбке и легкой кофточке с воланами. Встретил бы на улице, никогда бы не подумал, что это проститутка!       — Проходите, вас ожидают, — а сам выключаю комп, даже говорить Маратику не буду, что домой свалил.       Не успел… Дверь кабинета распахнулась, когда я уже заносил ногу в коридор, на свободу. Фараон с каким-то белым лицом вопросительно на меня вперился:       — Кто тебя отпускал?       — Э-э-э… а я разве еще нужен?       — Да. Заходи.       — …Зачем? — я ведь ничего такого особенного не спросил? Но шеф зарычал, шагнул ко мне и схватил за шкирку, как котёнка. Поволок в кабинет. О боже! У дивана раздевалась Катя!       Меня доставили до трона, впихнули в кресло и задвинули к столу. Сказать, что меня объял ужас — не сказать ничего. Внутри всё затряслось, желудок сжался…       — Сидеть! — приказал шеф и направился к Кате, которая уже снимала с себя трусики. Он схватил её за руку и развернул к длинному столу так, что девушка оказалась ко мне спиной. Она стала расстёгивать этому скоту ширинку (я так предполагаю, ибо не видел). А потом, опираясь рукой на стол, присела, её идеальная спина скрылась за столом, и я наблюдал только за её белой кудрявой головой. Она начала делать минет! Я сижу в полном ахуе. Не могу оторваться от Катиной головы. Сглатываю (идиот, даже думать об этом нельзя в такой момент) и поднимаю глаза на шефа-эксгибициониста. ПОМОГИТЕ! Ни хрена это не смешно! Он смотрит ПРЯМО НА МЕНЯ, в лицо, в глаза — не отрывается, зубы сжаты, а губы приоткрыты, ноздри расширились, на шее вспучилась вена…       Я подскакиваю.       — Сидеть! — орёт он мне и как молотом вбивает назад в кресло. Хватает Катю за голову, поднимает рывком и разворачивает ко мне лицом. Девушка равнодушно взглядывает на меня и ложится животом на стол, я опять вижу её макушку и вытянутые к краям руки с офигительным золотым маникюром. Этот долбоёб только пару секунд выцеливал членом и вошёл в блондинку. Он начал двигаться медленно, немного вращательно, опёрся кулаками о столешницу по обе стороны от распластанного тела. Через белую рубашку проступали напряженные мышцы. Катино тело тоже двигалось в такт ему. Вдруг он ускоряется и опять поднимает на меня лицо. Исподлобья устремляет свой взгляд мне в глаза. Взгляд волка. Нет, взгляд маньяка. Он, он… он МЕНЯ имеет, а не Катю. Мне становится невыносимо душно, нечем дышать, как бы было хорошо отключиться сейчас. Как бы было хорошо умереть! Я хватаюсь за шею, потом за голову, я залепляю себе глаза. Я не ору? Нет, я ору, просто никто не слышит! Зато я слышу, как помимо методичного поскрипывания мебели от толчков и тяжелого дыхания резкий хриплый голос:       — Смотри на меня.       Это мне? Я убираю руки и вижу, что шеф правой рукой держит девушку за затылок, низко наклоняясь над ней, упер её лбом в стол, но смотрит НА МЕНЯ. В его прищуренных глазах такая агрессия, такая животная похоть! Меня лихорадит, меня колотит, это невыносимо! Мои руки на его долбанном столе дрожат. Паника! Как бы не зарыдать. Задёргался глаз…       В какой-то момент этой припадочной пляски глаза шефа замутились, и он их закрыл, тут же выгнулся всем телом, застыл и практически обрушился на спину бедной Кати. И ни звука!       Раз, два, три, четыре, пять, шесть… — зачем-то считаю я… Сколько я смогу без воздуха? Всплывают сведения о том, что после пяти минут без воздуха начинаются необратимые изменения головного мозга. Я хочу этих изменений, чтобы ничего не понимать, ничего не видеть, ничего не помнить. Но я всё понимаю: если он не трахнул меня сегодня, то это лишь вопрос времени! Мне надо бежать отсюда. Снизу вверх накатывает вздох, теперь дышу, как будто кросс пробежал. Сжал себя руками, не дам!       Видимо, моё коматозное состояние продолжалось несколько минут. Не увидел, как шеф вышел из девушки и заправлялся, как Катя одевалась. Зато услышал её голос:       — Марат, приятно с вами иметь дело. Давайте только не крупной купюрой…       Поднимаю глаза, включая сознание. Марат убирает в портмоне красную бумажку и достает несколько зелёных. Катя весело чмокает его в щеку (как мило!), одну бумажку кладёт в лифчик. Поворачивается ко мне и машет ручкой:       — Пока, мальчики.       Выпархивает из кабинета. Шеф направляется ко мне (нестрашно... нестрашно... нестрашно). Вынимает красную бумажку и кладёт передо мной. Мост, ёлки, река, дядька. Ха-ба-ровск. За что так со мной? Это как под дых! По почкам! В пах! Там, где больно… За что он так со мной?       Отъезжаю на колёсиках кресла назад. Медленно встаю, делаю шаг, еще, нужно его обойти, ещё шаг, почти… Срываюсь, бегу и тут же лечу назад. Он схватил меня и не дал упасть от рывка. И в ухо горячо зашептал:       — Не анализируй это.       Отстраняюсь, вырываюсь, он держит только за руку, говорит:       — Деньги возьми!       — Не возьму! — у меня есть голос?       — Я. Привык. За всё. Платить!       Суёт мне купюру в карман пиджака и отпускает.       Как я дошёл домой? Не помню. Помню, матерился какой-то водитель, объезжая меня. Ещё долго не мог сообразить, как пользоваться магнитным ключом у подъездной двери. Дома долго стоял под душем, пока кожа не стала морщиться и белеть. Потом прорвало, я рыдал весь вечер. Были какие-то звонки, трубка истерично разрывалась. Но меня нет, меня изнасиловали и выбросили в канаву! Всю ночь то проваливался в сон, то лежал с открытыми глазами, тупо смотря на зелёные обои.       Утром в субботу нашёл купюру в кармане. Порвал и выбросил. Достал ноутбук. Набрал «расписание поездов». Смотрел и не мог выбрать… Позвонил маме, она, хохоча, рассказывала, как они с Юрочкой съездили на турбазу. Как всё замечательно! Какой он классный!       Двадцать непринятых… Пять СМС-ок…       Сразу вижу его номер… Звонил шесть раз.       От него смс-ка: «НЕ СМЕЙ!»       Боже, как мне плохо. Что мне делать? На работу я не вернусь. Ни за что!       Слоняюсь по комнате всю субботу. Опять звонки. Боюсь даже смотреть, кто звонит. Но когда вижу, что Руслан, принимаю звонок. Зовёт на чей-то день рождения. Соглашаюсь.       Пил всё подряд: текила, пиво, водка и даже кагор! С кем-то лез драться, с кем-то целоваться. Блевать начал уже в гостях… Кто-то доставил до дома.       Всё воскресение меня лихорадило. Я отравился. Рвало зелёным и жёлтым вместе со слезами. А потом был сон: волки, кругом волки, а я в галстуке, который давит и давит… ***       С утра в понедельник было намного лучше. Но твёрдо решил — на работу не пойду. Позвоню потом Ане, как-нибудь по-тихому заберу паспорт и уеду из города.       В 9.00 звонит телефон. Смотрю на него как на тикающее взрывное устройство. Когда звонки прекращаются, выключаю совсем. Через минут сорок звонок в дверь. Сижу тихо, как мышь, меня нет… И ВДРУГ СЛЫШУ ПОВОРОТ КЛЮЧА! Как это? Это не может быть: хозяйка квартиры, она уехала! Куда бежать? Я мечусь... на балкон в кухню. Бегу туда, но не успеваю, я не успеваю никогда! Сильные руки меня хватают за майку, толкают, я на кого-то падаю, меня перехватывают за живот и волокут в комнату, бросают на диван. Разворачиваюсь. И кричу этому уроду:       — Я тебя бою-ю-у-у-усь! Урод! Уёбок!       И тут же получаю пощёчину, хотя скорее это удар наотмашь. И его злое:       — Я тебе говорил, что за мат буду бить!       Какой мат? Я непонимающе смотрю в эти страшные глаза. Но я не реву, я герой! Ползу в угол дивана, обхватываю колени. Марат за мной, наклоняется, выдёргивает мой подбородок и выдыхает мятно мне в лицо:       — Почему не на работе?       — Я туда больше не пойду! — отвечаю, я герой!       — Пойдёш-ш-шь, — шипит удав. Поднимает меня прямо за подбородок, заставляет встать. — Переодевайся, внизу машина, ты мне сорвал планёрку. У тебя сегодня много работы. Живо подбери свои сопли!       Чёрт, ещё и переодеваться при нём надо! А он как слышит мои мысли:       — Не ссы! Я не буду смотреть!       И уходит в коридор. Я один, но слышу его рядом. Из окна, что ли, выпрыгнуть? Блин. Я всё-таки дрожащими руками стягиваю домашние джинсы, надеваю костюм и грязную рубашку (чистую-то не приготовил!), носки. Тихо выхожу к нему, надеваю туфли.       — Причешись! — велит Марат, на автомате раздираю колтун на башке, водружаю ободок. И милый начальник ласково мне говорит: — Отлично выглядишь, Шурочка…       Я вновь на работе. Хороший бумеранг. Лёгкий.