Секретутка

Дома меня начало знобить. Нервы? Раны? Горло? Наверное, всё вместе. Сходил в круглосуточную аптеку, купил обезболивающего, что-то для горла и робко спросил аптекаршу: «Можно ли какую-нибудь обезболивающую мазь?» Тетка в очках спросила, для чего мне надо? Мази разные есть! Я не знал, как сказать, и ничего не купил. Дома выпил таблетки, отключил звук телефона, все равно голоса нет для общения. И лёг спать. Проснулся от звонка в дверь. Смотрю на телефон, черт, 9.15, я проспал! Телефон-то выключил… Меня приехали либо бить, либо иметь. Надо идти, но, как же всё болит! Слышу, открывают дверь. Я всё-таки сажусь на кровать, типа встал уже, иду! В комнату заходит Марат. - Я просто проспал… - сразу начинаю я шепотом. Шеф, видимо, адекватно оценивая ситуацию, видя таблетки на столе, передумал орать. Подошёл ко мне, коснулся лба, провел по щеке. — Может, я вызову врача? — Перебьюсь. — Я тебе принес… - и достает из кармана пальто желтую баночку. — Сегодня будь дома, лежи. Если будет плохо, обещай позвонить! Я всё-таки вызову врача! — Не надо, я буду лежать. Вы же дали команду! — я вытащил язык и сложил ручки, как послушная собачка. — Саша, прекрати! Просто послушайся меня без зубоскальства! — Прекращаю. — Я приду вечером, тебя покормлю. — О-о-о! Круто. — Включи телефон! Я киваю и падаю обратно на подушку. Мой шеф — Великий и ужасный Гудвин, добрый и всемогущий волшебник. Вот умеет он сделать человека счастливым! До самого вечера не увижу урода. Ну не счастье? Урод, уходя, поцеловал. Да и пусть. Целый день кайфа! Сплю, сплю, сплю… полбанки геля в себя втер. Ещё лечил горло. Пил чай с солёными кальмарами – это единственное, что есть из еды. Потом зашёл в Инет, сначала спросил про шефа: типа ху ис ху? Ничего особенного, типичный мажор. С детства никто не отказывал ни в чем, вот и взрастили изверга. Потом набрал что-то про «анальный секс». Ё-моё! Я, конечно, знал, что в Интернете порнухи много и всяких околопросветительских сайтов. Но чтобы столько! Все пишут в голос. Что ах, как приятно! Ах, непередаваемые ощущения! Да уж, цензурными словами непередаваемые. Короче, провожу время с пользой. На очередном анальном сайте, засыпаю: настолько увлекательно. Меня будят. Темно уже. Блин! Рядом сидит Марат. Пахнет какой-то едой, Марат в рубашке. Улыбается мне: — Просвещался, значит? Вожу глазами: весело мигает экран ноутбука, на котором томная задница, какого-то скульптурного красавца. Блин, всегда всё против меня! Я гордо не отвечаю, поджав губешки. Это не стыдно — не знать всякую хрень. Марат действительно меня кормил. Опять с ложечки. Вилкой ведь убогим не разрешают пользоваться! А потом извращенца кинуло поговорить: — Сможешь завтра работать? — Смотря, в чем будет заключаться работа… — Я не трону. — А чо так? – всё-таки я ещё не совсем умер. – Я почти всю мазь твою ухайдакал, типа почти новенький. Он делает вид, что не замечает моего ехидства. — Если я предложу… попрошу тебя переехать ко мне? Он вообще в своем уме? Он не понимает, что ли, как я его боюсь? Он идиот? Он не понимает, что мне просто больно! Очень больно! — Я могу отказаться? — я просто верх корректности, да что там, я просто эталон. Он молчит. — Я просто прошу. — Я па-а-адумаю! — манерно затянул я, у меня есть силы на игры? Я не переигрываю? Но он вдруг улыбается! Резко встает, собирается уходить, потом подходит и целует в нос: — Молодец!.. Я заеду завтра за тобой на работу… Что за хрень? В чём я молодец? Я ведь не согласился? Он меня правильно понял? Нет, нет, нет… надо твёрдо завтра сказать, что моя ободранная квартира - это то, о чём мечтал всю сознательную жизнь… Надо заявить декларацию независимости, он не может посягать на единственное, что у меня ещё есть — несколько часов без него. *** И таки заезжает. Без пяти девять. Может, он ещё мне кофе сварит в офисе? Не-а, кофе не было! Опять вверх, опять прилив: работы прилетело до черта. Опять без обеда. Ослабленному трахом организму это крайне вредно. Нота протеста! Но Марат не замечает меня. Он как дирижёр оркестра, в экстазе, в музыке своих строек, он носится, прищуривается, скалится, лохматится — темперамент через край. А я его дирижёрская палочка. Он взглядом в мою сторону, я галочку в планинге. Он щелчок пальцами — я знаю, что нужен финансовый отчет за прошлый месяц. Сижу на планёрке, стенографирую и вдруг понимаю, что любуюсь… Бог рабицы и бетона! Урод! Фараон татарский! Его культ закреплён на мне браслетом-скобой на левой руке. Надеть его — это первое, что он велел мне сделать с утра. С этого дня он каждый день проверяет браслет на руке. Чтобы не быть наказанным (мудрый я решил не испытывать судьбу), я действительно не снимаю браслет, даже в душе. Ожидаю пятничную озабочку. Вместо неё приказ: едем в ресторан. Вернее, два приказа. Ночуешь у меня! Блядь! Я только ходить нормально начал. Весь ореол Бога стал улетучиваться, а материализовываться - демон боли и похоти. И вдруг я понимаю в ресторане (безусловно, пафосном, без прыщей), что меня спаивают. Влито столько, сколько не съедено. И влито совсем не пиво. Вообще-то в ресторане никто не танцевал и музыка была фоном, хотя и живая… Блядь! Я мазохист? Я к-к-кто? У меня в башке засело – хочу танцевать, и отъебитесь все! А этот гад не останавливает, сидит, упёрся костяшками руки в губы и сощурившись смотрит, как я изгибаюсь, позорюсь, можно сказать! Пьяный девятиклассник - горе родителям. Под что я танцевал? Да хрен знает, без разницы, сорвало! Шансон, барды, рок-н-ролл, хулио иглесиас и шуберт с шуманом - всё сойдет! В какой-то момент Марат всё-таки идёт за мной и тащит за руку, тащит на выход, захватив с собой какое-то… ик… виски! Я сопротивляюсь: — Марат! (на фига выкать на пьяную рожу) Давай будем танцевать! — Будем, будем! – обещает мне бог рабицы в ухо. – Давай дома! — Ммммм… — типа я недоволен. — А ребята? - указую перстом на ансамбль. — Пусть они едут с нами… — Они приедут, — обещает мне бог. Всю дорогу я вою песни: Хто ти є ти взяла моє життя І не віддала. Хто ти є ти випила мою кров І п’яною впала. Твої очі кличуть хочуть мене, зовуть за собою. Хто ти є ким би не була ти, Я не здамся без бою. Я не здамся без бою! Эта особенно хорошо получается! Так ли я пьян? Но я же всё помню! Да трезв я, трезв... *** В замке Иф всё по-прежнему, потолок чёрный. На самом деле мне страшно. Играю пьяного. Может, удастся уснуть на самом интересном месте? Марат вталкивает меня в какую-то комнату, где я раньше не был. У стены диван, перед ним маленький стеклянный столик, вокруг всё красное, с потолка светят маленькие красные диоды. Марат включает акустическую систему с мощными динамиками на стенах, что-то ритмичное, классное, нетяжелое, негрузное… Марат подталкивает меня к центру комнаты и говорит в ухо: — Танцуй, для меня! Шеф садится на диван. Ждёт. Я точно идиот. Крейзи малшик! Я танцую. Танцую всё, что звучит. Но сначала я театрально скинул пиджак и галстук, вытащил рубашку навыпуск, снял носки… Скинул? Снял? Дааааааа! Я бросил в него, я буду пьяным! О, я умею танцевать, плечи и бёдра - они слышат друг друга, танго или клуб – всё одинаково моё! Я сливаюсь с ритмом, срастаюсь, становлюсь им. Марат! Смотри, я превзошёл тебя! Глаза не видят его, моего мучителя, но я танцую ему. Пусть тает, пусть течёт, пусть изнемогает, пусть… Да, какой на хрен Марат? Это я для себя танцую, от движений рук и бедёр я испытываю оргазм. Кто может лучше, чем я, многорукий Шива! Ооо! Диско! Чёрт, не хватает бронзата и блеска на тело! Я скидываю рубашку. Вау! Ритм, ритм, ритм, я знаю эти па! Мои волосы летают в разные стороны. Заскакиваю на стеклянный стол, спрыгиваю, изображаю Мика Джаггера, судороги ягодиц, всплеск пальцев… у вас не текут слюнки? Су-у-у-ударь, вы импотент-с! Новая музыка, делаю вакинг – танец в подражание топ-моделям на подиуме. Хожу, виляя бёдрами, фиксирую позы, подхожу к Марату. Ставлю ногу на его коленку и веду ею к паху. Я сумасшедший? Даааа! Я так хочу! Не всё же ему хотеть! Не смотрю на него! Подпеваю вокалисту. На секунду сажусь к нему на коленку, трусь задом, и нет меня здесь… Подавись спермой, гад! Наверное, я всё-таки пьян. В здравом уме вряд ли бы я расстегнул ширинку… при этом в позе на коленях в центре комнаты, танцуя плечами и бёдрами, пробуя ритмично сокращать живот. И потом я на четвереньках пополз к Марату! Хищно сощурив глаза и закусив нижнюю губу. Я первый раз за весь танец взглянул на него… в глаза… Ёоооо… стоп, карапузики! Он же сейчас прыгнет! Он же сожрёт! Глаза без дна, без лимита, без предела! Оскал, губы оголяют клыки. Загрызёт? И он прыгает. Танец продолжился, но парный. Он грызёт и поедает меня, а я вдруг отдаюсь. Заиграла Bananarama в современной обработке. Он сдёргивает с меня брюки и наступает, наступление продолжалось до коридора. Потом он просто схватил мою ногу и попёр меня на диван. Я весело и бесстрашно орал Шизгару. Я был пьян? Неа. Я тупо хотел… чего? Боли? Я её получил. И ещё я кончил и, похоже, снова сорвал голос. *** Гребаный ублюдок! Это же выходные. Он меня не отпускает. Каждую минуту он рядом. Контролирует. Забирает телефон, какие на хрен друзья, забудь! Отказываюсь есть с ложечки. Потом матерюсь. Проверку прошёл. Мне врезали. Вечером умоляю увезти меня домой. Блин, болит ведь! — Нет, ночуешь здесь! Обещаю — не трону. Вот ведь самурай хренов! Бусидо, конечно, будет исполнено, но ведь это не спать всю ночь. Меня вновь оплетают руками и ногами, запахом пряного тела и субботней щетиной. Вновь стон: «Мо-о-ой!» Крикнуть, что ли, в ухо со всей дури: «Да твой, твой, куда денешься от тебя!»