Unstable

— Я хочу, чтобы вы с девочками сегодня пошли по магазинам, – сказал Гарри, когда я вышла из ванной, приняв душ и побрив ноги. На голове у меня было полотенце, плотно обёрнутое вокруг моих каштановых волос. Я застыла, когда он сказал мне это. Это было очень необычно для Гарри. Он всегда был непоколебим, когда дело доходило до того, чтобы я оставалась здесь и не выходила. — Неужели? – спросила я, не в силах скрыть свой скептицизм. Несколько секунд я молча смотрела на него. На нём была одна из новых рубашек, которые Перри принесла домой несколько дней назад, когда ходила по магазинам. Мальчики очень рассердились, когда она купила им несколько бабушкиных свитеров — они выглядели ужасно, но ей это показалось забавным. Тем не менее, сейчас на Гарри была тёмная футболка с длинными рукавами и тёмные джинсы. Его ноги были обуты в большие чёрные сапоги, совершенно новые. Его изумрудные глаза смотрели на меня; его взгляд всегда был такой проницательный, как будто он ничего не упускал. — У нас сегодня гости, – сказал Гарри, – и я думаю, что будет лучше, если тебя здесь не будет. Я моментально занервничала, когда он сказал это. Почему я не могу быть здесь? В любой момент, когда он появлялся в клубах в качестве главаря банды, я всегда была с ним, сидела у него на коленях. Что изменилось на этот раз? Что это за люди? — Почему? – спросила я. — Потому что я так сказал, – прошипел Гарри, наградив меня настороженным взглядом. Я опустила руки, мои глаза сузились. — Ты никогда не говоришь мне, что происходит. Ты действительно думаешь, что я сделаю что-то, когда понятия не имею, о чём идёт речь? — Я надеюсь, что ты сделаешь то, что я скажу. Я прерывисто вздохнула и развернулась, направляясь обратно к ванной. Я услышала, что Гарри идёт за мной, но закрыла дверь и заперла её. Я принялась расчёсывать волосы, глядя на себя в зеркало. Меня тошнит от мысли, что он уверен, что может постоянно указывать мне. Это невероятно раздражает, когда все решения принимают за тебя. — Клэр, открой дверь, – он постучал в дверь костяшками пальцев, его голос был приглушен. — Нет, – спокойно ответила я, хотя моё лицо говорило об обратном. На глазах навернулись слёзы. Я не знала, что делать. Я перестала расчёсывать волосы, видя, как мои голубые глаза начинают краснеть от соленых, тёплых слёз. Моя грудь тяжело вздымалась, когда я услышала, что стук стал настойчивее. — Открой дверь, сейчас же. — Оставь меня в покое, – мой голос дрогнул, когда я отошла от зеркала. Расчёска выпала из моей руки и упала на пол у моих ног. Я не могла отвести взгляд от своего отражения. Это уже слишком. Стук усилился, а голос повысился, когда он снова потребовал, чтобы я открыла дверь. Я сидела на унитазе, пытаясь заткнуть уши, по щекам текли слёзы. Я подтянула ноги к подбородку, мягко покачиваясь из стороны в сторону. Четыре дня... четыре дня он только и делал, что говорил мне, что делать. — Сядь ко мне на колени. — Куда ты собралась? — Ты останешься здесь. — Поцелуй меня. — Не смей, блять, так со мной разговаривать, Клэр. — Спи, Клэр. Я услышала голос Луи за дверью и замерла, когда стук прекратился. Мои глаза широко распахнулись и нервно, внимательно следили за тем, как дверная ручка начала медленно поворачиваться. Луи каким-то образом помог Гарри открыть её. Дверь открылась, и Гарри ворвался внутрь. Сначала он выглядел разъяренным. Его глаза были сужены, а лицо нахмурено. Но как только он увидел, что я сижу на унитазе, обхватив себя руками, его черты смягчились. Такие перемены в Гарри было очень трудно заметить; когда Гарри злился, он обычно оставался зол, пока не остывал через несколько секунд. — Пожалуйста, – сказала я дрожащим голосом, – оставь меня в покое. Разве тебе недостаточно того, что ты уже сделал? Ты уже разрушил мой шанс увидеть мир. Что тебе еще от меня нужно? Я была на грани очередного нервного срыва, я чувствовала, как что-то закипает в моей груди. Все эмоции, которые я копила внутри себя, были готовы взорваться. Снова выступили слёзы, и мои губы задрожали, изо всех сил я старалась сдержать рыдания, грозившиеся вырваться на свободу. — Ты постоянно указываешь мне, что делать, – продолжила я. – Какого чёрта ты это делаешь? Ты не можешь просто оставить меня в покое? Гарри просто стоял, глядя на меня зелёными глазами. Его лицо было непроницаемо. Я усмехнулась, покачала головой и опустила ноги на пол. Мне следовало догадаться, что Гарри ничего не ответит. Он не заботился обо мне. Он всего лишь контролировал меня. — Я не хочу, чтобы ты подслушивала, потому что, если ты останешься, это поставит под угрозу твою безопасность, – Гарри заговорил через несколько минут. Однако, это привлекло моё внимание. – Эти люди, которые будут здесь… другие. У меня нет власти над ними, как когда-то, у меня больше нет связей. Люди больше не боятся меня, поэтому я не могу контролировать всё, что они делают. Мне не запугать их. Если бы они захотели причинить тебе боль, я бы не смог их остановить. Вот почему я хочу, чтобы ты убралась отсюда. Это для твоей же безопасности. — Правда? – тихо спросила я, мои слёзы высохли. — Правда, – Гарри присел передо мной на корточки, и я почувствовала, как его тёплый большой палец провёл по моей щеке. Его глаза уставились на кончики пальцев, прежде чем он вытер их о рубашку. – Помнишь, я говорил, что сделаю всё, чтобы защитить тебя? Ты совсем забыла об этом? В его взгляде читалась искренность и… обида? Боль? — Конечно, помню, – ответила я. Я никогда не забуду тот день. Я попыталась убежать, но Гарри поймал меня. — Я дам тебе денег сегодня, – решительно сказал Гарри, схватив меня за руку и потянув вверх. Я шмыгнула носом, чувствуя себя немного лучше. Я не должна чувствовать себя лучше. Я должна постоянно бороться с ним и пытаться убраться к чертовой матери. – Ты сможешь купить всё, что захочешь. Но когда я напишу тебе, что пора возвращаться, тебе лучше вернуться. Поняла? — У тебя есть телефон? – смущённо спросила я. Ни у кого из мальчиков не было телефонов, когда они приехали сюда. — Мы воспользуемся телефоном Фран, – ответил Гарри, выводя меня из ванной. – Так что проверяй сообщения, ладно? — Гарри, – позвал Лиам из другого конца коридора. Его голос был серьёзен, и я заметила, что в выражении лица Гарри что-то изменилось. — Одевайся, – сказал Гарри, надев маску безразличия. Он быстро завёл меня в комнату, захлопнув за мной дверь и бросив мне свой бумажник. Я быстро оделась и, едва открыв дверь, обнаружила, что меня уже ждет Элеонор. — Идите, – строго произнес Луи; его голубые глаза были тёмными и решительными. Нас с Элеонор практически выставили за дверь, Фран и Перри стояли перед своей квартирой. Думаю, нам пора уходить.

***

— Эта рубашка тебе очень идёт, – сказала Перри Элеонор, когда брюнетка повернулась, чтобы посмотреть на спину. — Неужели? — Да, это так, – вмешалась Фран, принеся еще одну рубашку. — Вот, примерь эту. Элеонор повеселела при виде новой вещи и, не теряя времени, вернулась в гардеробную, чтобы примерить ее. Прямо сейчас Элеонор была нашей маленькой моделью — девушке нравилось примерять вещи и показывать их нам. На деньги, которые дал Гарри, я купила нам две новые блузки. В руках у меня был его бумажник, тёплая кожа казалась мягкой на ощупь. Я была потрясена, обнаружив внутри пачку денег; я не знала, где Гарри взял их, но решила не спрашивать. — Тебе определенно нужна эта рубашка, – заявила Перри, когда Элеонор вышла. Она застенчиво посмотрела в трехстороннее зеркало, откинув волосы назад. — Мне действительно нравится, – сказала она с легкой улыбкой, глядя на свое отражение. — Вот, Перри, примерь это, – сказала Фран, принеся еще один топ. Он был темнее и идеально подходил Перри. Перри, не теряя времени, направился в гардеробную, расположенную рядом с примерочной Элеонор. — Клэр, а ты не хочешь что-нибудь примерить? – спросила Элеонор, прежде чем вернуться в примерочную. — Нет, у меня уже есть две блузки, –вообще-то я терпеть не могла примерки. Если я знала, что размер мне подходит, я предпочитала просто купить рубашку без примерки. Однако, это было причиной того, что я не раз возвращалась домой и обнаруживала, что купленная вещь мне не подходит. — Фран, почему бы тебе не примерить что-нибудь? – спросила Элеонор, когда та вернулась с новой рубашкой, чтобы девушка примерила ее. Я копалась в бумажнике Гарри. Я вытащила его просроченные водительские права; его лицо было настолько серьёзным, что меня пробрал озноб. На фотографии его волосы были намного короче, а взгляд беспощаден, как будто был вызван чем-то. Он действительно выглядел взбешенным. Я убрала права обратно в отделение, решив, что никто не должен этого видеть. — Бумажник. Рядом со мной раздался тихий голос, я обернулась и увидела маленькую девочку в розовом платье. Её маленькие пальчики указывали на бумажник в моих руках, большие зелёные глаза выжидающе смотрели на меня. Я взглянула на бумажник и поднял его в руке. — Да, это бумажник. – Мои голубые глаза смотрели на неё. Девочка была очень милой — у неё были каштановые вьющиеся волосы, обрамляющие её круглое лицо. Её щеки порозовели, вероятно, от бега. — Лотти, вот ты где, – недалеко от нас показалась мать девочки, она неслась вперёд, толкая перед собой детскую коляску с коричневым плюшевым мишкой. У девушки были тёмные волосы с завитками, ниспадающими на плечи. Её карие глаза мгновенно наполнились облегчением, когда она увидела свою дочь. Она присела перед ней на корточки, бросив коляску, и заставила малышку посмотреть на неё. — Ты не можешь просто так убегать. — Бумажник, – повторила Лотти. — Что? – спросила её мать, прежде чем заметила меня. Я всё ещё держала бумажник, когда её взгляд встретился с моим. Он усмехнулась, прежде чем сказать мне, – я не успеваю отвернуться, как она исчезает. Она просто любит убегать. Перри вышла из примерочной и принялась разглядывать себя в зеркало, Элеонор последовала её примеру, а где была Фран, я не знаю. — Она милая, – ответила я матери малышки, не зная, что ещё сказать. Я не слишком лажу с детьми; у меня никогда не было младшей сестры или младшего брата. — Спасибо, с ней действительно нелегко, – сказала она, и Лотти вырвалась из её рук и, спотыкаясь, направилась ко мне. Её руки потянулись к бумажнику, а пальчики принялись ощупывать его. Я решила не мешать ей; я не видела ни каких проблем в том, чтобы она смотрела на него. — Детка, это не твоё, – упрекнула мать, поспешно забирая у девочки бумажник. Однако, как только бумажник вырвали из её рук, Лотти начала кричать. Малышка вздрогнула, а глаза расширились. Сейчас, некогда счастливая и жизнерадостная девочка, стояла с красным лицом и широко открытым ртом. Чёрт возьми! — Ты не можешь просто забирать у людей вещи, – продолжала мать девочки, возвращая мне бумажник. Меня так и подмывало отдать его Лотти, чтобы она не кричала. Пока девушка что-то искала в сумке, Лотти стояла передо мной и визжала. Перри направилась к нам, сияя при виде ребёнка, в то время как я могла только смотреть, мои уши болели от громкого звука. — Ну вот, – мать Лотти нашла то, что искала, и присела на корточки рядом с малышкой. Она с лёгкостью засунула девочке в рот пустышку, и как только та закрыла рот, Лотти перестала кричать. Теперь она сосала пустышку совершенно успокоившись, хотя её щеки всё ещё были влажными от слёз, а глаза были красными. Она отскочила от меня, направляясь к зеркалу, а мать просто смотрела на нее с нежной улыбкой. — Она такая очаровательная! – воскликнула Перри, не в силах отвести взгляд от девочки. — Спасибо, – хихикнула девушка, выпрямляясь. – Она обожает эту соску. Это мой спаситель. Каждый раз, когда она устраивает истерику на публике, я просто вынимаю эту штуку, и она делает своё дело. Элеонор только что вышла из гардеробной, но, увидев, что девочка смотрит в зеркало, совершенно забыла о своём наряде и завела с ней разговор. Элеонор и Перри отлично ладили с детьми. Фран, наверное, тоже была великолепна в этом. В общем, ладили все, кроме меня. Я просто не знала, как вести себя с ними. У Перри и матери Лотти, очевидно, было много общего, потому что они оживлённо разговаривали уже несколько минут. Фран вернулась без вещей и тихо села рядом со мной на стул. Я наблюдала за Лотти, которая молча слушала всё, что говорила Элеонор, с розовой соской во рту. Девочка и в самом деле была прелестна: маленькая, низенькая, с кудряшками на макушке. Телефон у меня в кармане завибрировал, и как только я увидела сообщение о том, что нам пора, я убрала его и сказала: — Пора идти. — Ладно, давайте займём очередь, – сказала Перри, хватая свою одежду. – Было приятно познакомиться. Кстати, как тебя зовут? — О, я Джемма, – ответила девушка с улыбкой. — Меня зовут Перри. Это Фран, Элеонор и Клэр, – ответила Перри, широко улыбнувшись. — Лотти, нам пора идти, – сказала Джемма, и Лотти направилась к матери. Она даже забралась в коляску, крепко прижимая к себе плюшевого мишку. Зелёные глаза Лотти встретились с моими, и я на мгновение остолбенела. Она выглядела... такой знакомой. Этот взгляд... — Давай, Клэр, – сказала Фран, слегка подталкивая меня под локоть. – Мы не можем опоздать, помнишь? — Ох, конечно, – я вышла из оцепенения и быстро последовала за ней. Но всё никак не могла избавиться от этих зеленых глаз и вьющихся каштановых волос...

***

— Гарри, – я потрясла его за плечо, вероятно, ранним утром. Я снова проснулась и увидела, что он ворочается с боку на бок, его лицо исказилось от боли. Его сильные руки вцепились в одеяло. В обычной ситуации я бы нашла это странно восхитительным, но его тяжелое дыхание говорило об обратном. ± – Гарри, проснись. Это... снова плохой сон. Мне пришлось потрясти его несколько раз, прежде чем он проснулся. Его глаза были широко раскрыты, когда он вскочил, немного напугав меня. Ему снова потребовалось несколько секунд, чтобы успокоиться, прежде чем он расслабился. — Ты в порядке? – тихо спросила я, поднимая руку, чтобы потереть глаза. — Это, – ответил Гарри хриплым от сна голосом, – плохой сон. — Ну, это просто сон, – слова покинули мой рот прежде, чем я успела подумать. – Теперь всё кончено. – Меня удивило, как мягко и нежно прозвучал мой голос. — Да, все кончено, – тихо повторил он. – Клэр, иди ко мне. Я придвинулась ближе к нему, чувствуя, как его руки притягивают меня к себе. Его губы прижались к моим в поцелуе, но в ту же секунду он остановился – он лишь на мгновение встретился с моими губами, прежде чем отстранился и притянул меня к себе. Я прижалась к его тёплому обнаженному телу, и он обнял меня. Я положила голову ему на грудь, слушая мягкий глухой стук его учащённо бьющегося сердца. У него есть сердце. Он человек. Я вспомнила последние слова, сказанные мной в полицейском участке. Я сказала, что люблю его. Он отреагировал с крайним отвращением. Я знала, что это потому, что я только что предала его, но... ....чувствовала ли я это? Может, это просто глупый, опрометчивый поступок? Я сказала это только потому, что это был "тот момент"? Или я действительно так думала? — Я пытаюсь… но это так трудно забыть, – наконец сказал Гарри, его голос звучал низко. – Что бы я ни делал, я не могу. — Забыть что? Он крепче прижал меня к себе, горько усмехнулся и сказал: — Ничего, просто спи. Мне хотелось надавить на него ещё сильнее. Возможно, я бы что-то от него узнала. Но я так устала – я только что проснулась, потому что ему приснился кошмар. Честно говоря, у меня не было сил ни на ссору, ни на спор. Поэтому я просто закрыла глаза и заснула, слушая звук его сердцебиения, отдающийся эхом в моих ушах.