1
7 апреля 2019 г. в 21:43
– Истеричка.
Леонардо не отвечает. Ей никогда не нравилось спорить с Караи: сидит за свеже заваренным ароматным сенча и доделывает внутриклановую письменную работу. Этим вечером чашки чая не было. Как и настроения.
– Как так можно, где твоя хвалёная выдержка?! – Караи встала над душой – за креслом. Она говорила много и о разном, и Леонардо бы с радостью – Человек, имеющий за честью, должен отвечать за свои поступки самостоятельно, а не втягивать на дно других.
Может, они придут к взаимопониманию, и после этого вечера вновь неделями будут делать вид, что не знакомы? Живя в одной комнате-то. Звучит неописуемо идеально.
– Значит, Леди Фут брезгает пачкать руки? Ниндзя прямолинеен или даёт слово мастеру, а не прячется за честью.
Грубо. И бестактно. Леонардо осознавала это, потому, когда клинок со свистом почти оказался у её шее, выбила его ударом по ладони,и, опираясь рукой на спинку кресла, перепрыгнула прямо за Леди Фут – практически второе имя Караи, так её называет Леонардо, так о ней говорят ученики, так шепчут солдаты.
Захват шеи в попытке перенаправит вес наголову выше соперника, пользуясь этим, как преимуществом.
– Хабалка, – сквозь зубы, храпя. Караи совершила отвлекающую подсечку и сюрикен в качестве атаки с другой стороны, вонзая его со всей сильны в ничем не защищённую руку. Леонардо зашипела, на миг теряя контроль, за что получила острым локтем в солнечное сплетение и свалилась грузным камнем на вовремя выставленное вперёд колено, прямо перед Караи.
– Ниндзя всегда защищён, – едва блокированный удар ногой в голову, – и вооружён.
Сюрикен звякнул по дереву.
Леонардо попыталась отскочить на безопасное расстояние, но выбившиеся из низкого хвоста пряди стали удачным поводком, чтобы Караи ухватилась за них и грубо притянула соперника к разъярённому лицу, – казалось, отчего? – лицу.
– И в служебном форме. Всегда, – закончила тираду Леди Фут, произнося последнее слова в максимально гавкающей манере. И этот жеств заставил послушно, точно собачке, замереть в ожидание указаний. Или порицаний. – Твои волосы подводят тебя, Хамато.
– Пытаешься дразнить меня фамилией, когда твой отец не даровал тебе свою.
Леонардо ожидала новый удар. Предвкушала, когда вывернет чужую руку и со всей силы врежет Караи по шее раскрытой ладонью: не убьёт, а с гипсом походить заставит!
Никаких движений со стороны так и не последовало. Волосы всё ещё находились в захвате, а лицо Караи так и оставалось разгневанным и изучающим одновременно.
Минута…
В дверь настороженно постучались, за ней громким шёпотом переговаривались остальные жительницы общежития. Леонардо не смела двигаться, только демонстративно повела взгляд больших прищурено-уставших тёмных глаз на шум.
Караи поджала губы.
– Переоденься, – начала медленно подниматься и отпускать длинные чёрные пряди. – Не в служебное, так закрытое.
Ее возмутил высокий тёмно-синий спальным топ и свободные штаны до колен, что странно, повседневная одежда любого Футовца из, практически, одного обтягивающего латекса выглядела не менее развратно.
И Леонардо бы обязательно укола этим Караи, если бы та уже не находилась у выхода. За секунду, тихо и плавно, как и подобает её статусу.
– В худшем случае, выкину всё, что мне не понравится.
А ей ничего не понравится. Кроме формы, конечно.
Как Караи вышла, в коридоре стихло. Леонардо поднялась с колена, запястье до сих пор отдавало тупой болью от не лучшего блока пятью минутами ранее.
Вначале было желание ослушаться приказа: распустить волосы, как ей всегда нравилось, одеться в однотонные свитера и толстые джинсы, что хорошо защищали от холода огромных для эффекта величия залов Фут, но, держась за ручки шкафа, замерла от нахлынувших мелких воспоминаний, когда младшие братья действовали так же, "назло", надеясь вывести сестрёнку из себя. Их это всегда веселило.
Леонардо сразу выбрала камуфляжную зимнюю куртку, пожелав быстрее со всем этим разобраться.
Ведь спорить с Караи она не любила.