Девочки Фут

      Она ничего не ела два или три дня. Именно столько времени в столовой главенствующей организации преступности по всему Нью-Йорку - великого клана Фут, поддают плохо пахнущую, жидкую белую рыбу с тушёными, пересоленными зелёными овощами.       Всё, как Леонардо (не)любит. Вялый кусочек брокколи скользил между зубчиками вилки со своеобразной гравировкой огня, вяло прокатился к краю тарелки и только тогда попал в рот. Вкусно. После несколько дневной голодовки. Леонардо отодвинула от себя еду, и поудобнее для себя устроилась на столовом стуле, ловя взглядом, что помогло бы отвлечься. И нашла. Почти сразу. Прямо к ней, с подносом, уверенными шагами шла Мисс Фут.       – Леонардо Хамато, – показалось, у кого-то в столовой заскрипели зубы от этой фамилии. – Где твоя форма?       – Под толстовкой.       – Почему?       – Потому что холодно.       – Почему ты одна?       – Потому что здесь обогреватель.       – Почему ничего не ешь?       – Не хочу, – потому что…       – Четвёртый день?       Даже так…       И без того узкие глаза сощурились, создавая грозный высокомерный (достаточный, чтобы почувствовать себя в неуютной обстановке) вид.       – Четвёртый день, – и последний. Завтра подадут более менее приемлемый обед: с рыбой, но крупой. – Несварение у меня.       Оправдалась Леонардо случайной фразой, дабы отвязаться от неприятной компании. Конечно, только попытаться. Караи без промедлений отставила стул в сторону и, непривычно грузно для лучшей куноичи в клане, уселась в него, открывая вид на содержимое подноса: телятина в остром соусе и распытанный высокой горкой по тарелке коричневый рис. Рядом, окутанный паром, кружка свежезаваренного чая.       Ниндзя на службе всегда доставалось самое лучшее. Дочерям Ороку Саки тем более.       – Выгнали?       – Уточни.       – Со столика выгнали. Если не слукавили, что с такой высокой особой стыдно сидеть. А к тем, кому не стыдно, ты не подойдёшь.       – Всё бы тебе знать, – наверное, только многогодовая выдержка помогла Караи не скривить губы.       – Не всем нравится выслушивать часовые лекции с последующим выговором о держание столовых приборов и поедание лосося.       Почему лосось? Леонардо не собиралась уточнять или просто продолжать разговор. Посидеть       Складывался голод и сочная телятина под носом?       – Не я одна подобным не брезгаю, – мимолётная пауза. Куноичи не сводили глаз друг с друга. – И всё же,простое, – существенно заметный японский акцент, –</i> держание вилки ведёт к проблеме с техникой боя.       – Теряется индивидуальность.       – Всё придумано и усовершенствовано до нас.       – Что, Караи, не уследила за подчинённым?       Караи никак не отреагировала. Леонардо слегка сменила положение, облокачиваясь подбородком в раскрытую ладонь, создавая максимально непринуждённый вид.       – Почему ты делаешь это, Хамато?       Леонардо задрала голову, в её тёмных, больших глазах начала собираться вся имеющая ярость и ненависть к Караи и ко всему Клану Фут в целом. Только надавить и она вряд ли сдержалась.       Как ей ещё вести себя в плену, который настойчиво заставляют называть домом? Настоящим домом.       – Я не понимаю твоих мотивов.       Не поверили, слепой не поверит, но Караи поддержала легенду:       – Леонардо... – она наклонилась вперёд, сложив руки перед собой в замок. Так Караи призывала к вниманию. – Мой мотив развеять напряжённые отношения с одной из учениц и не более того, что заставило бы тебя ненавидеть меня.       – Тогда у тебя много работы только в этой столовой, начни с других.       – Навыки «других» не настолько высоки по сравнению с твоими. Я никогда не льщу, и ты это знаешь.       Знает. Тронутой и так известным фактом Леонардо не осталась. Она не раз, не вслух, прониклась к ней, Караи,восхищением, в противоположность этому прекрасно осознавая ржавую сторону позолоченной медали: Караи никогда не договаривала и действовала согласно холодному расчёту. Её или командования, а может и самого Саки – вопрос второстепенный.       Переваренная на вид спаржа стала интереснее окружения.       – Караи, – словами встали комом в горле, взгляд так и не поднялся к собеседнику. В последний раз она обращалась по имени к младшему брату, когда отчитывала его, или к отцу, показав своё неуважение к нему. Что же Леонардо донести Караи сейчас? – Не вынуждай себя на сентиментальности, с нашего последнего конфликта я кое-что поняла. Осознала.       Множество взглядов было направлено на них. Леонардо не смотрела на них, Караи в своём положении и не могла, но чрезмерное внимание ощущалось кожей. И нервными клетками. На секунду мелькнула мысль о какой-нибудь шутке или розыгрыше и тут же исчезла, ведь подобным в кровавых стенах будущих ниндзя «Фут» не промышляют – большой шанс вылететь. Без головы.       – Клянусь в дальнейшем воздержаться от пререканий, дискуссий, с тобой или кем-либо из сенсеев. И других учеников. В конце концов, пора бы выключить детский максимализм и взглянуть правде в…       – Воздержаться, перед этим съязвив мне?       Леонардо лишь закатила глаза, но вряд ли это было видно из-под опущенной головы. Ладно. Наспех придуманная легенда оказалась не до конца продуманной… и токсичной, раз всегда вежливая Леди Фут позволила себе перебить кого-то, даже не очень симпатичного ей.       – Но не в этом дело, – губы Караи поджались, возможно, она хотела сказать что-то ещё, когда прозвенел первый звонок об окончание трапезы. Для ниндзя на службе он был последним. – Поговорим позже, без лишнего… внимания.       Задвинула стул и двинулась к выходу, не притронувшись к подносу, лишь через несколько шагов вспоминал о нём, но услышала Леонардо совсем иные слова:       – Леонардо Хамато, – наконец-то обыденный командный тон за всё обеденное время, – Поднимай глаза, когда разговариваешь со старшим по званию!       Звучало, как «до встречи». И Леонардо ответила ей тяжёлым тёмным взглядом. На том и попрощались. Поднос с огромным, куском телятины остался на столе. Никто не претендовал на него.       Некоторые посчитают за подношения с подпиской «приятного аппетита, не помри», другие за дружеский жест, третьи же постараются присвоить себе, пока никто не спохватился, Леонардо же без раздумий проигнорировалаи покинула столовую как только прозвенел третий звонок.       Однако, кто знает. Одному богу было известно, куда или в какое место из никем нетронутой тарелки пропала целая одна третья сочного мяса целая кружка сенча.       Поговаривают, что повара балуются. Четырёхдневное питание пресной белой рыбёшки немногие выдержат.