По велению сердца

       Леви не пошёл в полицию. Он ждал результаты ДНК теста. Через сутки, почти под вечер, ему позвонили из лаборатории и сказали, что тест готов. Можно забрать его.       Аккерман нервничал, как школьник. Это было так волнительно — забирать результат анализа, заклеенный в белый конверт.       «Мой, не мой?» — гадал мужчина, идя домой. Ему не хватало ромашки в руках, отрывая от неё лепестки, как это делают влюблённые девушки, приговаривая: любит, не любит.       Бабушки Рины на посту не было. Она отдыхала у себя, после смерти Саши ей было не очень хорошо. Возраст, больное сердце, давление… Всё это не очень хорошо повлияло на консьержку. Леви даже не заметил, что бабы Рины нет и по привычке поздоровался. Ему не ответили, а он не заметил. Слишком был погружён в свои мысли.       Момент истины…       Аккерман поднялся на второй этаж и направился к своей двери. Одна из соседок убегала от пьяного мужа. Супруг матерился и бежал за ней, держа в руках тапок. Плевать на их проблемы. Главное — тест! Наконец-то мужчина оказался в своей комнате и вскрыл конверт.       Что там должен сделать каждый мужчина в своей жизни? Родить сына, посадить дерево и построить дом? Леви осталось посадить дерево и построить дом…       Вероятность отцовства составляет 99,9.       Да. Леви биологический отец ребёнка Микасы. Как? Леви не знает. Да и сейчас это для него не имеет значения. Его мысли сейчас путаются друг с другом. Его пугает эта вероятность, что ребёнок может быть с недостатками. Хотя, почему его это волнует? Мало ли что написано на этой бумажке? Может, лаборатория ошиблась? Как он может быть отцом ребёнка, с матерью которого ни разу не спал? Это же бред!       Собравшись, Леви отправился в больницу, купив по дороге фрукты для Микасы. Ему хотелось увидеть ребёнка, своего биологического сына. Просто посмотреть на него и посидеть рядом.       Девушки не оказалось в палате, и Леви сразу направился к сыну. Микаса сидела с ребёнком и улыбалась, но увидев зашедшего мужчину — напряглась.       — Привет, я тут…фрукты тебе купил, — он подошёл к девушке и протянул ей пакет.       — Здравствуйте, спасибо, но не стоило, — брюнетка робко взяла пакет и прослезилась. Ей было грустно, что её никто не навещал, а ловить на себе осуждающие взгляды своих пациенток по палате, было трудно. К другим приходили мужья, родственники, друзья, улыбались, общались, а к Микасе — никто. Кроме Леви, который напрягал.       — Как он? — брюнет подошёл к ребёнку и посмотрел на него.       — Он, — девушка шмыгнула носом, — лучше. Ханджи говорит, что он выживет. Вес, потихоньку, набирает, дышит самостоятельно.       — А ты сама как? — Леви посмотрел на Микасу, которая сильно похудела за это время, что лежала в больнице, где кормили не очень хорошо.       — Всё нормально. Почти ничего не болит. — Аккерман не хотела жаловаться и старалась выглядеть сильной в глазах Леви и остальных, хоть в глубине души хотела, чтобы её обняли крепко-крепко и пожалели.       — Может, тебе принести что-то поесть? Ты очень худая, — он подошёл к девушке и пристально посмотрел на неё.       — Нет, не худая, а стройная, — попыталась пошутить девушка, устав от переживаний и больничных стен. Хотелось домой, вместе с ребёнком. Леви тоже хотелось поскорее забрать ребёнка домой, но тащить малыша в грязную, вонючую общагу — не хотел. Его сын в этом клоповнике жить не будет.       — Если тебе что-то нужно, то скажи мне. Не стесняйся.       — Ладно, — Микаса вздохнула, — на самом деле для ребёнка нужна кроватка и кое-что по мелочи.       — Для начала я сниму приличную квартиру для нас, — Леви посмотрел на ребёнка, а потом на девушку, — я ДНК тест сделал, — увидев на лице девушки легкое недоумение, решил развеять его. — Оказывается, это мой биологический сын. Не знаю, как это возможно, но раз он мой, то постараемся вместе его вырастить. Тем более…       Аккерман замолчал. Он не хотел говорить вслух, что ребёнок, возможно, будет больным. Одна мысль о таком вводила его в неприятные ощущения. Леви часто видел людей с отклонениями, некоторые передвигались в инвалидных колясках, другие гуляли с палочкой и собакой-повадырём, третьи общались с помощью жестов. Подобной судьбы для своего сына он не хотел.       — А, ну, — у Микасы не было внятного ответа. Она не знала, что сказать. Радовало одно, что о ней с ребёнком позаботится Леви, хотя бы первое время, а там… А там видно будет. Бежать впереди паровоза Микаса не хотела.       — Не волнуйся, — мужчина положил свои руки на плечи девушки, — справимся.       В этот момент Микасу словно током ударило. Она подняла свои глаза и встретилась с Леви взглядом. По щекам девушки непроизвольно потекли слёзы, а губы задрожали, пытаясь что-то сказать.       — Не плачь. Всё будет хорошо! — Аккерман вздохнул и прижал к себе плачущую девушку. Микаса кинулась к нему обниматься и зарыдала сильнее. Ей в этот момент было так хорошо и спокойно. Все проблемы отошли на второй план, а беды отступили. Жизнь более-менее налаживалась.

***

      Микаса стала радостной. Окружающие не узнавали её, брюнетка постоянно улыбалась, иногда шла по коридорам в припрыжку, точнее пытаясь подпрыгнуть, но живот ещё болел, а шрам начал заживать и ужасно чесался. Ханджи приказала терпеть и запретила чесать. Микаса старалась не чесать, но так хотелось…       Ребёнка Микаса решила назвать Алексом. Леви, вроде, тоже был не против этого имени. Маленький Аккерман потихоньку набирал вес и уже смотрел своими светлыми глазами на родителей. На свет малыш реагировал — закрывал глаза. Ханджи решила взять у ребёнка повторные анализы, чтобы подтвердить или опровергнуть предыдущие результаты.       Леви подыскал хорошую двушку, почти в центре Троста. Благодаря работы на Йегера, мужчина мог себе позволить приличную квартиру, в приличном районе. Аккерман даже не предполагал, кто окажется его соседом…       К Микасе пришла Кира. Рыжая принесла подруге разные сладости и конфеты, половину из вкусняшек брюнетке было нельзя есть.       — Как ты? Как твой малыш? — улыбнулась Слатти и чмокнула Микасу в щёчку.       — Всё хорошо, меня скоро выписывают, а вот Алекс останется ещё на месяц, — улыбнулась Аккерман, выглядя очень счастливой. Она даже светилась от счастья, а глаза горели и блестели.       — Алекс?! Какое-то имя… Не очень. — Кира поморщилась, любя навязывать своё мнение другим, не задумываясь, а нужно ли людям моё мнение?       — Нам с Леви понравилось, — Микаса вдруг перестала улыбаться и пожала плечами. Было такое ощущение, что Кира пришла не проведать подругу, а почитать ей нотации. Брюнетка оказалась права.       — Леви? Зачем тебе этот психопат без гроша в кармане? Нашла бы себе кого-нибудь попрезентабельнее… — рыжая опять поморщилась. — У него даже машины нет. Даже у Марка есть машина, правда рухлядь старая…       — Леви заботится обо мне. Навещает… — брюнетка вся сжалась и смутилась. Кира опять завела шарманку о том, как удачно выйти замуж.       — Потому что кроме тебя и Саши на него никто не смотрит. А, кстати, ты в курсе, что Саше спрыгнула с крыши общежития?       — Как? Она жива? — Аккерман напряглась, услышав это.       — Неа, похоронили вчера. На её отце не было лица. Мне его даже жалко стало. — Кира покачала головой. — А я к Марку переехала. У него такая классная квартира досталась от родителей. Да и шкаф для одежды у меня теперь большой. Правда, работает он много, его начальник — редкостная мразь. С сестрой моей, сука, гуляет.       — Подожди, о чём это ты? — Микаса приподняла брови от удивления.       — А, ну Марк сказал, что у моей сестрички и их капитана — роман. От Эби, вертихвостка, с виду такая скромная, правильная, а сама мужика с классной тачкой отхватила. А я дура, не перед тем хвостом крутила. — Слатти покачала головой. Она то чувствовала к Марко любовь, то не чувствовала. Одним словом, когда парень приносил домой зарплату — девушка понимала, что любит его, а когда не приносил, разочаровывалась в нём.       — С кем у Эбигейл роман? — Аккерман ничего не понимала. Кира перескакивала с одной темы на другую, чем только путала собеседника.       — Помнишь, когда после того, как Леви чуть не убил меня, мы пили чай, и с Эби приезжал мужик. — Слатти начала ходить возле Микасы и жестикулировать руками. — Он тебе вопросы про похищение задавал! Помнишь?       — А, он ко мне в больницу пару раз приходил. Навещал. Как его зовут, Кенни, кажется? — задумалась Микаса.       — Да-да, он. Стоп! А тебя-то он чего навещал? — Кира напряглась и напыжилась вся. Как будто брюнетку навещал Марко, а не Кенни.       — Приносил огурцы и спрашивал что-то. Я не помню уже.       Кира продолжила рассказывать о себе, о других, жаловалась, что хочет переехать из Троста, говорила Микасе, что Леви плохой человек и не следует с ним связаться. Брюнетка молчала. Слатти хорошо было раздавать советы, когда рядом был Бодт с собственной квартирой, машиной и постоянной работой. Поговорив где-то с полчаса, Кира побежала на работу, а Микаса пошла к сыну.

***

      У Леви выдался напряжённый день, после которого они с Эрвином решили отдохнуть. Смит пригласил приятеля в свою квартиру, которая была большой, шикарной, двухэтажной. Везде статуэтки, в гостиной кожаный диван и плазма, барная стойка и куча всяких дорогих вещей.       Открыв бутылку дорогого виски, Эрвин протянул Аккерману стакан. Леви выпил.       — Плохо, конечно, что строительство спутника затянется на полтора года, но с другой стороны, зато инженеры всё проверят ещё раз, — рассуждал Эрвин, который всегда был спокойным и редко улыбался.       — Известно, кто испортил спутник? — Аккерман присел на диван. Смит сел рядом, насыпав в прозрачную чашу чипсов.       — Неизвестно. На всякий случай, я усилил охрану и поставил шесть скрытых камер: все они выходят на спутник под разными углами. — Эрвин налил по второму стакану. Было видно, что блондину хочется просто напиться, а чтобы не чувствовать себя алкоголиком, решил напиться с Леви.       — Для чего вообще строится этот спутник? — поинтересовался брюнет, поставив пустой стакан на стеклянный столик.       — Для, — блондин тяжело вздохнул. Было видно, что он хочет рассказать, но опасается. Свидетели, да и те кто много знают, долго не живут. — Того, чтобы запустить его в открытый космос и захватить власть над миром.       — Чего? Как это? — Леви не разбирался в тонкостях работы космический спутников, стоящих на орбите, поэтому посмотрел на Смита удивлёнными глазами.       — Видишь ли, мой дорогой друг, все наши гаджеты регулируются с помощью спутников в космосе, которые получают сигнал из наших устройств. Выведя эти спутники из строя — Эрен и его семья получит власть над миром, так как их спутник будет единственным спутником на орбите. Другие — выйдут из строя и превратятся в космический мусор и будут петлять вокруг нашей планеты.       — Как это возможно? Получить власть над миром с помощью спутника?       Смит лишь пожал плечами. Он понимал, что случится и как это будет, но объяснить понятно — не мог. Да и успел выпить. Глаза начали бегать и слезиться.       — Зачем мы вообще помогаем Эрену провернуть подобное? — спросил Леви.       — Сам не знаю зачем. Возможно, — Эрвин посмотрел в свой полупустой стакан, где на дне было несколько капель виски, — я хочу перемен? Правительство забыло про Трост и давно не выделяет на нас денег из казны.       — А если с новым правительством станет только хуже?       — Не знаю, — Эрвин зевнул и потёр глаза, — я не уверен. Лучше или хуже, это уже покажет время.       — Ладно, я пойду домой. засиделся. — Леви поднялся с места и направился к выходу.       — Дверь просто захлопни!       — Хорошо.       Аккермана мучали слова Эрвина. Запуск спутника, новое правительство, власть над миром… Леви как будто попал в дешёвый детектив, в котором главные герои пытались предотвратить заговор.       Перемены — пугали. Жизнь шла более-менее хорошо. Корабль с надписью: «жизнь» плавно плыл по течению. Запуск спутника олицетворял шторм. Корабль в любом случае начнёт качать. Если перемены будут хорошими — корабль переживёт шторм, а если плохие, то разобьётся о скалы. Спорная и двоякая ситуация. Как поступить? Стоит ли мешать запуску спутника?       На телефон Аккермана пришло письмо от какого-то Суареса.       Вы знаете.       Леви не понял, что он знает и написал:       Что?       О запуске спутника. Хотите остановить всё, не так ли?       «Что за чертовщина? Мои мысли что, слушают? Что за бред?» — подумал Леви.       С чего вы взяли, что я знаю что-то о спутнике и хочу остановить его запуск?       «Чёрт! Спалился!» — у Леви похолодели руки.       На вашем телефоне установлен маячок и прослушка. Я могу слышать всё, о чём вы говорите. Не волнуйтесь, вы можете доверять мне. Я не хочу перемен, поэтому запуск спутника должен быть остановлен, но сейчас рано говорить об этом.       Леви задумался.       Кто такой Суарес?       Это имя было на слуху у каждого, но никто его не разу не видел.       Компьютерный гений! — единственное, что говорили про Суареса. А кем он был, какие планы и амбиции у него были — никто не знал. А, возможно, просто не пытались. Леви же был проницательным и хотел встретится с этим загадочным человеком и поговорить по-человечески.       Мы можем с вами встретиться?       Суарес не ответил. Возможно, не хотел видеться, а может у него появились дела. Кто знает. Аккерман хотел с ним увидеться, правда не знал как.