Опасная игра

Холодно. Настолько, что даже мысли о тепле становятся нереальными. Тишина сводит с ума, а нарастающий туман все ближе и ближе. Ей было так страшно, она слышала шелест, звуки шагов и была уверена, что кто-то гонится за ней. Но кто? Оглянуться было страшнее, чем бежать. И она бежала. Руки у неё онемели, ноги приросли к земле, а язык не шевелился во рту. Тьма медленно приближается, от чего ноги несутся сильнее, но земля будто держит ее невидимыми зарослями не отпуская из своих оков. Сердце бешено стучит, тишина превращается в жуткий звон, что мигом приливает кровь в уши. Она с ужасом смотрит на свои окровавленные руки, которые дрожат так сильно, что девушка теряет контроль над ними. А туман так и рассеивается вокруг нее, медленно затягивая в себя. Она одна. Снова одна в этом огромном, несчастном мире. Это чувство грызет ее изнутри, мурашки бегают по спине оставляя за собой холодный след. Она чувствует себя больной, неуправляемой и сумасшедшей. Ей хочется зажмурить глаза, но понимание того что она вновь окажется в этой кромешной тьме не дают ей сделать этого. Вдруг девушка чувствует как ее, кто-то трогает, ухватывает сзади ледяными пальцами сначала за руки, за тем за талию, ноги и горло. Глаза распахнулись от внезапно накрывшего страха и шока, она чувствует как чьи-то руки медленно начинают душить ее. Девушка жадно глотает воздух, пытаясь высвободится из хватки, но руки сжимают горло сильнее, от чего легкие начинает жечь. Она царапает руки, которые вцепились в ее глотку, но ничего не получается. В глазах начинает темнеть и она боится этой тьмы, еще сильнее. Глоток…еще…воздух… Дафна выбирается из постели, громко дыша и держась за горло, будто осознавая, что с ней все в порядке. Воспоминания о сне все еще крутятся вокруг нее. По спине пробежал холодок и девушке захотелось мигом чем-нибудь укрыться. Но прежде чем сделать это, до нее доходит вибрация телефона от чего она и проснулась. Решаясь она поднимает телефон, даже не посмотрев, кто ей звонит. Она собралась с мыслями хотя даже не была уверена в том, что сможет связать два слова. Но все же решительно произнесла: — Алло? — какую-то секунду воцарилась тишина и ей даже подумалось сбросить звонок, прежде чем она все же услышала человека на том конце связи. — Дафна?! — он будто бы сам не поверил в то, что произнес. Она вздрогнула от неожиданности. Девушка перестала дышать, замирая на месте. Нос предательски зашипел, а рот непроизвольно открылся. Она молчала, борясь с желанием выкинуть телефон и больше не слышать его. Их. Но она так соскучилась! — Дерек… — язык путался, от звука родного голоса кишки свернулись в животе в тугой клубок, что-то внутри разбухло, и звук вышел сиплый, как из-под земли. Ей не удалось больше ничего произнести лишь вяло всхлипнуть. В лёгких заполыхал огонь, боль раздирала ее на части. Девушка с силой прикусила тыльную сторону запястья пытаясь сдержать еще один стон. — Что черт подери происходит? — его голос сдавленный обиженный и изумленный одновременно. Даф буквально тряслась на месте, она успела уже сто раз пожалеть о том, что взяла трубку, но сердце все равно сжалось. —…прошу не молчи ты…ты и без того молчала! Девушка до боли прокусила себе руку, сдерживаясь от жалких извинений, которого он достоин. Которого они оба достойны. В нее будто вонзаются ножи со всех сторон, во все возможные точки тела. Ей хочется просто упасть, разревется и забыть про все. Она почувствовала горький комок, застрявший в горле. — Зачем ты нас игнорировала? Его голос настолько тихий, что отвлекись девушка на что-то другое, наверняка не услышала бы его. Но она прижала телефон к ухо настолько близко, сколько это было возможно. В животе возникает тревожное ощущение, когда до ее ушей доходят бесшумные всхлипы парня. — Зак…он…он думал, что ты умерла. — он часто дышит, пытаясь успокоится. — В какой-то момент и я так подумал. Мы… — парень иронично смеется сдерживая накатившиеся эмоции. — …мы даже похороны устроили! Дафна сжалась, ей было так больно от его слов, от той обиды и злости, что слышались в его голосе. Она была зла и счастлива одновременно. Парни считали ее мертвой, так и должно было продолжатся! Эгоистично и нагло, но так ей было бы намного легче принять их участь. Быть может они забыли бы про нее, успокоились и жили дальше, а она испортило все. Заставила пережить их боль заново. — Мне жаль. — только и смогла выдавить Даф. Ее переполняла и гордость от спокойного тона, и злость от столь неуместной игры и фальшивости. Она была уверена, что это задело Дерека, что заставило ненавидеть ее вдвое сильнее за причерченную боль. И девушка тайно проклинала себя за это, но иного выхода она больше не видела. Пусть…пусть они возненавидят ее до дрожи колен…пусть. По-крайне мере, они останутся живы. — Даф… — начал было он, но девушка бросила трубку, заставляя себя не думать об этом. Что-то неприятно кольнуло бок, затем живот, во рту стоял привкус металла. Сердце ныло и девушка с яростью боролась с этим чувством. Как же она соскучилась…по их смеху, по добрым, родным глазам. Она не достойна их, она не достойна иметь друзей. Они не заслужили той боли, что она причинила им. Ей было неприятно смотреть на свои руки которые дрожат, на свое отражение, ей было мерзко принимать себя такой. Девушке хотелось отчаянно убежать, спрятаться, уткнутся в чью-то в грудь и тихо заплакать. Но этому не бывать и она знала это, прекрасно знала, если даже когда-то и была возможность обрести покой, то сейчас его попросту нет! Она отвернулась от людей, которых считала своей семьей, она отвернулась от своей единственной поддержки. И казалось будто девушка медленно падает, ведь больше не за что опереться. Ее горько терзала совесть, и жалость к самой себе. Но глаза, которые должны быть влажными остались сухими. Лишь нос шипел, словно предупреждая ее об опасности. «Сраное ничтожество!» Она ненавидела себя за то, кем стала, и в результате задумывается о том, чтобы бросить работу, которую когда-то полюбила всем сердцем. Ей даже стыдно признавать, что убийства, когда-то ей нравились. Что она удовлетворялась этим чувством, что считала это нормой. И так было всегда! Но кое-что резко переклинило в ней, когда убили малышку Николь… Воспоминание о ней, о ее смерти, заставили Дафну взглянуть на себя под другим градусом. Она так сильно желала смерти этим ублюдкам, которые лишилилучика солнца в ее жизни. Что сама невольно заметила, как сильно ненавидят ее те люди, у которых она забрала смысл жизни. Ее озарило, и больше девушке тошно смотреть на кровь, оружие, на себя. Она стала неуправляемым зверем. И сейчас слово «убийца» больше не вызывало гордость и власть, для нее оно звучала теперь совсем по иному. Ужасающе и гадко. Она ненавидела себя, такой плотной чёрной ненавистью, какой люди не награждают даже самого заклятого врага своего. Уж так ей было мерзко от всей этой тьмы, которая, оказывается, жила где-то в ней, а теперь ещё лезла наружу. От этого начинаешь так уставать… что боишься однажды сорваться с невидимых цепей. Боишься привыкнуть к этому. К крови, к смерти, кошмарам и голосам. И это настолько сильно пугает.

***

Быть выносливым. Парень бежал не останавливаясь, пока глава «Летучих чертей» не был доволен. Легкие адски горели и кололи тысячами игл заставляя задыхаться. Жаркий воздух струями пронизывался вокруг гортани, а в ребрах стучала молотком боль. Все тело двигалось скованно, суставы щелкали, кости ныли, но он не останавливался. Его пинали и избивали, ощущения были такие, будто все его внутренности достают наружу. Пороли спину, живот и руки, после которых у парня на теле навсегда остались извилистые шрамы, так похожие на змей, от которых он и получил свое прозвище. Внутри так сильно болело, что в какой-то момент он не мог отличить ее от других чувств. Он терпел, глотая всю боль столько, сколько от него требовалось. Быть смелым.Его бросили в бассейн с алой и настолько густой кровью, что казалось мальчик вот-вот утонет. Он не мог нормально дышать, и сердце бешено стучало. Ноги тянули вниз, он несколько раз глотал чужую…мерзкую кровь с таким отвратным, металлическим вкусом. Он кричал так сильно, таким жалобным, ужасающим воплем. Слезы текли горячими струями, он захлебывался от них больше чем от вязкой крови. Глаза распахнулись в ужасе разглядывая комнату, людей, что стояли и не капли не жалели его, не пытались покончить с его мучением. Нет. Они стояли тихо ухмыляясь над ним. А человек, которого он полюбил как родного, был неподвижен. Ни единая тень сочувствия не скользнула по лицу дяди. Слезы обжигали кожу, он стиснул зубы, чтобы не зарычать, он смотрел на мужчину, на эти темные бездушные глаза. Это сильно повлияло на психику парня, да и в целом на него самого. С тех пор он наспех не переносит прикосновений к коже человека. Он ненавидит это чувство, как кровь протекает по жилкам человека, как начинает вскипать. Ему мерзко, страшно и…болезненно. Быть сильным. Терпел, терпел и снова терпел, чтобы в итоге оказаться на вершине! Они прекрасны и ужасны, они могут презирать его, насмехаться над ним из-за его нечистой крови, но здесь наверху он—а не они. Фэш не кровный наследник. Он сирота, чьи родители так беспечно погибли, оставив его в этом дерьме. Парень сумел подняться из той грязи, что пачкала обувь прохожих. И он стал сильным, он смог это пройти, он смог набрать эту волю в кулак и ударить ею. Он бил бил и бил без устали, пока все не рухнули, а колени, моля у него пощады. Он черт его дери стоит выше всех! Но этого мало. Мало, чтобы прекратить ненавидеть себя. А сейчас он ломает голову где искать чертову львицу. Единственного человека, которого он убил бы ни о чем не жалея и единственного человека, которого нельзя убивать! О чем только Рик думал? Не убивать наследницу это не выход из ситуации, с ней нужно было покончить еще в самом начале. Но Фэш абсолютно ничего не знает, он буквально стоит в тупике. То он решился, что нашел призрака, то она вновь ускользает от него. Только он вновь попадет на ее след, так она снова исчезает. И Дафна… Кто она вообще такая? Обычная девушка или черт подери, крутящаяся проблема вокруг него? Она ничего не стоит, даже если не окажется врагом, чего она его тревожит? «Она и есть путь.» — Двигайся давай! — его толкнули сзади, Фэш медленно развернулся перед ним стоял какой- то парень, он снова толкнул его. — Че зыришь двигайся бл… Парень размахнулся и вышвырнул его из очереди, а затем кинул в его голову поднос. Он вскочил и тут же ударил Фэша, но он снова отшвырнул его в это раз уже на стол. Сидящие за ним девушки противно завизжали, но он бил эту смазливую рожу. Ярость нарастала сама по себе, он не понимал зачем вообще ввязался в драку. Мысли о пытках, о друзьях о призраке, это все смешалось он бил парня пытаясь убрать эти воспоминания. пытаясь забыть. Как будто это поможет. Несколько пар рук тщательно пытались убрать его от парня, но он продолжал бить. Пока не осекся, руки испачканы кровью парень лежит без сознания, а весь стол покрыт лужей крови. Алой, густой, совсем как… Фэш резко отпрянул от него, руки тряслись, а в горле застрял ком. Ему хотелось кричать, но он молчал. Фэш ринулся в бег, он мигом начал отмывать кровь. Холодная вода неприятно обжигала кожу, а руки не переставали дрожать. От запаха крови началась кружится голова, глаза расширились и покраснели, в горле все еще стоял ком. Он часто и громко задышал. Что с ним творится? Совсем как в первый раз, он видит кровь как в тот раз, когда она омывала лицо матери. Он будто бы снова тонет в глубоком бассейне, в который его бросили, когда ему было пятнадцать! Слезы капали в раковину, обида разрывала грудь на мелкие части вперемешку с гневом и разочарованием. В голове по-детски звенели вопросы- За что? Обида на Астрогора, которого он так любил и уважал, стала сильнее. Как ни стараясь, он не мог стереть из памяти его пустые глаза, что так сжимали сердце. Фэш умыл лицо водой, он посмотрел в зеркало. Страх, он видит страх в своем же лице. Лицо обжигало, как и глаза, но он продолжал смотреть. И видел его… «За что?»