***
— Я не спрашиваю, у кого больше молока яка, Гарвин, я спрашиваю, где ты взял своё. Иккинг устал от этих глупых споров. Хотя сегодня он был даже рад им, Зефир пока нет нужды наблюдать за действительно безобразной стороной работы вождя. Приближалось время обеда, но к удивлению Иккинга, Зефир всё ещё сидела тихонько и наблюдала. На самом деле, она стала выглядеть уверенней, превращаясь из его скромной и тихой маленькой девочки в его правую руку. Вместо того чтобы сидеть на коленях у Иккинга, опустив голову на его плечо и пытаясь снова засунуть палец в рот, она сейчас взгромоздилась на его плечи, гордо глядя на двух викингов, стоявших перед ней и её папой. — Я не понимаю, какое имеет значение, где я взял своё молоко! — защищался Гарвин. — Что?.. Э. это имеет огромное значение, если ты стащил его у Агнара! — сказал Иккинг, возмущенный тем, что ему приходится даже говорить об этом. Он услышал лёгкое пыхтение над своей головой и посмотрел вверх, где сидела его дочь, скрестив руки и надув губки, глядя на Гарвина. — Посмотри, даже моя дочь тебя подозревает. А ей всего лишь три. Она вообще никого обычно не подозревает! Агнар засмеялся и скрестил руки на груди, предчувствуя, что победа близка. Гарвин, похоже, исчерпал все доводы для оправдания, что Иккинг принял как признание поражения. — Просто верни молоко яка, Гарвин. Вы оба уже взрослые, я не должен нянчиться ещё и с вами, — добавил Иккинг, явно раздражённый тем, как долго они приходили к согласию. Зефир захихикала на его плече, привлекая внимание трёх мужчин. Иккинг поджал губы и поднял брови, глядя на викингов, указывая на свою дочь рукой, которой не придерживал её, а потом пожал свободным плечом. Гарвин закатил глаза и повернулся, чтобы уйти; Агнар отсалютовал Иккингу, усмехнулся и поблагодарил его, а затем последовал за Гарвином. Иккинг спустил Зефир со своего левого плеча и посадил на правое бедро. — Мне надо брать тебя с собой почаще, — сказал он ей с улыбкой, заслуживая очередной смешок, который заставил сердце Иккинга растаять. Он посмотрел на яркое солнце. — Почему бы нам не пойти и не встретиться с мамочкой за обедом? Как тебе идея, малышка? — спросил он, целуя её крошечный носик. Зефир улыбнулась и кивнула. — Мы идем к мамочке! — Да! Идём к мамочке, — повторил Иккинг. Может, ему действительно стоит брать с собой Зефир почаще, он никогда не был в таком приподнятом настроении в середине дня.***
Первое, на что обратила внимание Астрид по дороге в Главный Зал, — это чистое небо — по крайней мере, оно было таким. Сейчас белые пушистые облака заполнили его, закрывая солнце. Странно. Было ещё ясно, когда они только покидали арену. Астрид посмотрела на своих солдат, ковыляющих в Главный Зал на обед. Да, похоже, она была несколько сурова с ними, но им это необходимо. Пока их число не увеличится, им надо полагаться на свою силу. Идя по освещенному Залу, она поняла, что внимание всех людей приковано к столу в самом центре, где обычно сидят члены совета. Это не было таким уж необычным делом, просто странно, что все, казалось, смеются каждый раз, как бросают туда взгляд. Заметив растрёпанные каштановые волосы и кожаный доспех, Астрид улыбнулась. После тяжелого утра, она была рада провести немного времени со своим мужем, прежде чем вернуться к тренировке. Она не отводила от него взгляда всё время, пока шла. Он запрокинул голову, смеясь, и сердце Астрид пропустило несколько ударов. На самом деле, Астрид была сосредоточена на муже и не сразу заметила, что внимание людей было приковано к чему-то на коленях Иккинга. Он наклонился, чтобы съесть немного похлебки, рука в защищающем жесте обхватывала извивающееся тельце, сидящее на его коленях, верхушку которого венчала копна рыжеватых волос. Маленькая девочка улыбнулась и потянулась, пытаясь поймать щёку отца, заставляя мужчину прыснуть в ложку, полную похлебки. Стол разразился смехом, пока он откладывал ложку и вытирал суп со своего лица, всё ещё улыбаясь. Астрид тоже рассмеялась, и голова маленькой девочки повернулась на звук. Её лицо стало ещё счастливей, чем было: — Мамочка! — Зефир! — радостно воскликнула Астрид, подхватывая свою маленькую девочку под её протянутые ручки. Она запечатлела горячий поцелуй на щеке дочери, а затем усадила её к себе, Зефир заливисто смеялась. — Что ты тут делаешь с папой? — спросила Астрид, скорее у мужа, чем у Зефир. Щёки Иккинга покраснели, и он неуверенно улыбнулся, что вызвало смешок у Астрид. — Папочка разрешил мне сегодня побыть с ним! — радостно сообщила Зефир. — Правда? — спросила Астрид, улыбаясь и наклоняясь, чтобы поцеловать мужа, прежде чем сесть рядом с ним на скамью. Она устроила Зефир на своих коленях и отщипывала кусочки хлеба для неё. — Какие-нибудь веские причины, чтобы она не пошла к бабушке, папочка? — спросила она у Иккинга. Тот пожал плечами, совершенно не жалея о содеянном. — Она утром сильно нервничала. Я не мог её оставить. Астрид вздёрнула бровь, но не перестала улыбаться, скорее удивленная, чем расстроенная этим фактом. Если быть честной, то обеденное время, проведённое с мужем и дочкой, сильно улучшит её настроение перед выматывающим остатком дня. Но тем не менее, она не собиралась просто так спустить это с рук Иккингу. — Ну, сейчас она в порядке. Иккинг заёрзал под её взглядом. — Она сказала, что хочет быть с папулей! Я просто не мог сопротивляться этому! Зефир засмеялась, а потом взглянула на своих родителей с огромной открытой улыбкой, сидевшие за столом викинги снова присоединились к её смеху, и Иккинг наклонился, чтобы поцеловать её в лоб. — Ты навлечёшь на меня неприятности в один из таких дней, ты знаешь это? — сказал он ей тихо, всё ещё не в силах перестать улыбаться. Сморкала подержал у себя на руках Зефир, чтобы Иккинг и Астрид могли поесть. Девочка выглядела счастливой, так что Астрид встала и положила руки на плечи Иккингу: — Зефир, мама и папа скоро вернутся, хорошо? Можешь посидеть минутку с дядей Сморкалой? Зефир кивнула, но её смешливое настроение сменилось застенчивостью. Сморкала погладил её по спине и крепко прижал к себе, но Астрид вдруг почувствовала себя плохо, оттого что они оставляют её пусть даже всего на несколько минут. Иккинг встал и последовал за Астрид, улыбнувшись Зефир по дороге. — Всё хорошо, девочка моя, мы скоро вернёмся, — он знал, что она в безопасности со Сморкалой, у них была какая-то особенная связь с самого её рождения (чего Иккинг никак не ожидал). Астрид взяла мужа за руку, и они направились к огромным деревянным дверям ведущим из Главного Зала. — Итак, что случилось после моего ухода утром? Иккинг пожал плечами: — Я не знаю, если честно. Зеф была в порядке, а потом я сказал ей, что пора идти к бабушке и она… словно… Застыла. Она не противилась, но чуть не плакала, когда сказала, что хочет остаться со мной, — Астрид уловила движение его бровей, снова сошедшихся к переносице. Боги, он её так защищал! Это было очаровательно. — Честное слово, я бы не брал её с собой, если бы знал, что тем самым подвергаю её опасности. Всё, что она видела сегодня — это парочка разногласий, и люди вели себя прилич… — Иккинг, остановись, я не сержусь, — прервала его Астрид с мягкой улыбкой. — Мне просто было любопытно, что её так расстроило. — О… — Иккинг замер, положив руку на дверь, и, покачав головой, оглянулся на жену. — Я не знаю, Астрид. Но она была правда напугана. Мне показалось неправильным оставлять её одну. — Я не удивлена, — пошутила Астрид, пока Иккинг открывал дверь. — Ты всегда сдаешься ей без боя, слабак. — Что я могу сказать? Только ты можешь растопить моё сердце быстрее, чем она, — Иккинг и Астрид засмеялись и вышли на улицу, собираясь, как обычно после обеда, проверить деревянные склады позади Зала. Но они застыли на месте, как только оказались на каменных ступенях. Небо потемнело, и поднялся сильный ветер. Деревенская площадь из шумного сборища викингов, наслаждающихся солнцем, превратилась в каменную пустыню, и началась совсем другая суета. Астрид и Иккинг обменялись обеспокоенными взглядами. Это объясняло тревожность Зефир сегодня.