Auribus Teneo Lupum

      — Да ладно тебе, Рей! Не веди себя как ребёнок!       Джессика и Роуз идут в нескольких метрах впереди меня, сливаясь с толпой, которая расположилась на лужайке у дома братства «Альфа Фи Омега». На улице моросит дождь, но народ либо слишком бухой, либо под кайфом, либо ещё под чем-то, чтобы об этом париться. Я спешу за своими подругами, минуя пьяных… уже взрослых студентов (они ведь больше не дети, верно?) и забегаю в дом.       Всё это не для меня — абсолютно не для меня. Я крепко держусь за руку Джессики, когда она приподнимается на цыпочках, высматривая своего несносного парня, а Роуз крепко держится за мою. Джесс уже привыкла к такому, потому что По, её бойфренд, вечно пропадает на вечеринках со своими дружками из Альфа-братства. Она говорит, что для него — это неплохой способ унять свою «Альфа-агрессию», но мне он по-прежнему кажется неотёсанным засранцем.       Здесь воняет дешёвым пивом, водкой и травой. Роуз жмётся ко мне, наблюдая за слоняющимися Альфами, и какое счастье, что я не на её месте. Она сидит на препаратах, скрывающих её омежий запах, но она говорит, что тревожность, которая возникает в плотной толпе молодых Альф, по сути, никуда не девается. Мы потихоньку продвигаемся к стене, а Джесс в это время находит По и с визгом прыгает в его объятия. Да, лучше уж побыть в сторонке.       Я закатываю глаза.       — Да ну, это отстой. Хочу свалить до того, как они начнут…       Упс. Поздно. Джесс запускает длинные пальцы в кудрявые чёрные волосы По, и под улюлюканье его друзей они начинают сосаться посреди комнаты как животные. За ухом у него торчит сигарета, что добавляет ему особого очарования, но он всё же отрывается от губ Джесс и заливает ей в глотку пиво. Половина стекает у неё по подбородку, и По тащит Джесс через весь дом, присосавшись к её ключице. Класс. Я терпеть не могу её грёбаного тупого бойфренда, просто ненавижу. Раньше Джессика была забавной и независимой, теперь же она никак не может вдоволь наскакаться на члене По Дэмерона, чтобы заняться чем-то другим.       Такая опасность, как привлечь Альфу, мне не грозит, поэтому я трачу время на вечеринках, дабы уберечь Роуз. Чёрт, да я и не только на вечеринках этим занимаюсь. Я не позволю кому-то, вроде По, превратить Роуз Тико в рабыню из-за какой-то биологической херни. Я натянуто улыбаюсь проходящим мимо парням, Роуз же при виде них просто передёргивает. Почему Джесс втягивает нас в это? Они с По даже друг другу не Фамильяры, но когда каждый из них найдёт «своего», они в миг разбегутся.       — Давай просто уйдём, — бормочет Роуз, теребя свой клатч. — Можем пойти в дайнер, если хочешь омлета или ещё чего-нибудь. Закажем на ужин «завтрак»?       Я презрительно улыбаюсь очередному проходящему мимо нас парню, который с особым любопытством пялится на Роуз.       — Ага, звучит неплохо. Ты получила свой пакет документов из школы? Я вот ждала и…       Вдруг около нас останавливается какой-то незнакомец и неуклюже машет Роуз. Она делает то же самое в ответ, и я окидываю его взглядом, выискивая в нём малейшую опасность. Одет он неплохо: чистые джинсы, худи с надписью «MIT» спереди. Я недоверчиво прищуриваюсь и отхожу в сторону, чтобы они могли пожать друг другу руки.       Он улыбается нам обеим.       — Привет, я Финн. — Длинные пальцы тянутся к Роуз. — А… м…?       — Роуз, — щебечет она, и между ними происходит непосредственный контакт.       Раздаётся жужжание, за которым следует громкий тошнотворный щелчок. Они отскакивают друг от друга, и я судорожно проверяю руку Роуз, обнаруживая именно то, чего я так боялась.       Рваный ярко-красный узор, похожий на удар молнии, пульсирует на тыльной стороне её ладони, пронзая нервы до предела в преддверии тотального подчинения. Народ оборачивается и наблюдает, как Финн пристально осматривает зигзаг на своей руке, а потом встречается взглядом с Роуз. Она дрожит, заливаясь слезами, и срывается на второй этаж.       — Роуз! — зову я её. — Подожди!       Финн не шевелится. Его окружили несколько парней, чтобы поглазеть на ожог и похлопать его по спине, как будто этот шрам — что-то, чем можно гордиться. Я несусь вверх по лестнице за Роуз, отпихивая пьяных с дороги, и ловлю её перед тем, как она закроется в ванной у меня перед носом. И резко хлопаю за собой дверью.       Роуз ходит взад-вперёд, размахивая руками, словно стряхивает с них воду. В чёрных глазах застыл ужас.       — Рей… Рей… Не так я хотела, чтобы это произошло!       — Я знаю, знаю. Всё… всё будет хорошо, Роуз. Обещаю.       Впрочем, мы обе знаем, что это ложь. Она встретила своего Фамильяра, и теперь ей от него никуда не деться.       Я сижу на полу и долго слушаю Роуз, впитывая её панику и страх, словно губка. Я и не против, потому что всегда неплохо справляюсь с негативными эмоциями, но Роуз явно в ужасе. Теперь она навсегда запечатлена с абсолютно незнакомым ей человеком, который отныне может обрушить на неё адское пламя закона. В паре «Альфа-Омега» Альфа всегда получает то, что хочет.       Некоторые Омеги носят перчатки, чтобы обезопасить себя от встречи со своим Фамильяром. Порой, для них всё заканчивается хорошо — но потерять при этом независимость и чувство собственного достоинства того не стоит.       Роуз сидит рядом со мной и плачет. К нам заглядывает Джессика и ахает, поправляя бретельку лифчика, а после этого приводит в порядок и свой макияж. Видимо, По уже как следует её оттрахал.       — О, Финн всё-таки такой милый! — говорит Джесс, лучезарно улыбаясь Роуз. — Едва ли подумаешь, что он Альфа.       Господи Иисусе. Не в этом дело, Джесс. Я с осуждением смотрю на неё, а она лишь пожимает плечами, когда Роуз снова начинает реветь. Теперь она не может за кого-либо другого выйти замуж — никогда. Финн даже в праве запретить ей принимать супрессанты.       Кто-то стучит в дверь, и Джесс открывает, не спрашивая кто там. Я свирепо смотрю на Финна. Он протискивается внутрь, сжимая ладони, а когда я замечаю ещё и По, на лице у меня расцветает кровожадный оскал. Он с ухмылкой хлопает Финна по спине и подталкивает его к нам с Роуз. Финн отшатывается и почёсывает шрам на тыльной стороне ладони. От этого зрелища мне хочется выцарапать ему глаза. Роуз — не его собственность.       По поднимает брови, чавкая жвачкой.       — Приветик, Рей! — Он неторопливо входит в ванную и тычет мне в лоб. — Как думаешь? Мы уже стали Фамильярами?       Я хватаю По за палец и принимаюсь его выкручивать, пока он не начинает шипеть от боли. Джесс смеётся и качает головой, рисуя себе стрелки, а Роуз шмыгает носом и поглядывает на Финна. Боже, твою мать, разве они не в состоянии хоть ненадолго оставить её в покое?!       Финн приблизился к Роуз.       — Нам ведь надо поговорить, верно? — Он едва улыбается. — То есть, я даже не знаю твою фамилию. Мы можем просто поговорить?       По вставляет выразительное «да» прежде, чем я успеваю что-либо сказать. Джесс помогает Роуз подняться и обнимает её за плечи. Они выходят из ванной. Я вскакиваю, чтобы пойти за ними, но в дверях появляется По, преграждая мне дорогу, и самодовольно улыбается.       — Это дела Альфы и Омеги, — протягивает он. — Беты не допускаются.       — Я когда-нибудь вышибу из тебя дерьмо, По Дэмерон, — прошипела я.       — Вот как! Ну, когда-нибудь.       Они идут по коридору, оставляя меня в ванной одну.       Стиснув зубы, я расхаживая из угла в угол. На вечеринке становится слишком шумно, и я жажду убраться отсюда домой. Но я не могу уйти, не повидавшись с Роуз, и я понятия не имею, как долго она там пробудет. Я спускаюсь на первый этаж, топаю к столу с алкоголем и хватаю первое, что попадает под руку. Пиво, наверное. Не знаю. Ненавижу пить.       В дом будто Калигула ворвался — все танцуют, смеются или сосутся. Кое у кого, стоящего у стены, дела идут не очень, и я замечаю, как некая полуголая дамочка изгибает шею, чтобы продемонстрировать зудящие бугорки на горле. Я содрогаюсь от этого зрелища и проталкиваюсь сквозь толпу, чтобы выйти на улицу в тихую прохладную ночь.       Во дворике за домом гораздо лучше. К чёрному небу тянется пламя от костра, и здесь не чувствуешь себя так, словно находишься в подземелье, полном изврата и секса. Я делаю глубокий вдох и выдох, сажусь на ступеньки со стаканом в руке и, морщась, потягиваю напиток. Культура отношений Альф и Омег не имеет для меня особого значения. Я вроде как «Бета», что является грубым определением «нормальности», но, строго говоря, в течение нескольких лет произойти может всё что угодно. И меня это не волнует. Я не желаю быть чьей-то рабыней.       Я вздыхаю и, закрыв глаза, слушаю стрекотание сверчков. С Роуз всё будет в порядке. Я не позволю, чтобы с ней что-то случилось. Я собираюсь работать адвокатом, чтобы отстаивать права таких Омег, как она. Омега в ней выявилась рано, примерно в тринадцать лет, мы тогда познакомились, учась в средней школе. Большую часть своей жизни я защищаю её, и останавливаться на этом не собираюсь, даже когда поступлю в университет. Вся эта тема собственничества в отношениях из-за какой-то странной биологической необходимости — абсолютнейшая чушь!       Небо заволакивает тучами и загоняет всех в дом. Я чувствую, как в толпе у меня начинает развиваться клаустрофобия, и поэтому пытаюсь хоть где-то укрыться от несметного количества мокрых тел — кто-то мокрый от пота, кто-то — от пива, кто-то — от дождя, и я не желаю знать, от чего ещё. Я вздрагиваю, незаметно пробираясь сквозь толпу, и распахиваю дверь под лестницей. Мне плевать, где можно спрятаться, лишь бы глотнуть чёртова воздуха.       Это подвал. Сказочно! Я выжимаю волосы и спускаюсь по шаткой лестнице в затхлый полумрак. К счастью, я могу слышать мужские и женские голоса, так что ловушка мне не светит.       Пол сделан из холодного бетона. Я шлёпаю по нему мокрыми ступнями, выискивая себе угол, где бы можно было спрятаться, пока Роуз не закончит болтать со своей новоиспечённой «второй половинкой». Думаю, через неделю она его продинамит. Роуз не поведётся на эту хрень. Я уверена в этом. Мы пообещали друг другу.       — О-о! Что это у нас тут?       Я поднимаю голову и поспешно отступаю.       Надо мной возвышается мужчина, его тёмные глаза как будто светятся в полутьме. Чёрные волосы собраны в пучок, а меж пухлых губ свисает сигарета с мерцающим красным угольком на конце. Он широкоплечий, с покатым подбородком и торчащими ушами, и я замечаю альфа-символ, вытатуированный за ухом. Не для показухи — это означает, что он — Альфа и находился под арестом. Не к добру это.       Я не отвожу от него пристального взгляда.       — Просто жду подругу.       Он поднимает брови и лениво затягивается. На нём чёрная футболка, подчёркивающая его мускулистые руки, и джинсы с пряжкой на ремне, украшенной символом Альфы. Ну да, мы уже поняли, что ты Альфа.       Он стряхивает пепел на бетон.       — Я — Бен. А кто ты?       — … Рей.       — А фамилия?       — Не твоё дело, — огрызаюсь я.       Бен улыбается, делая ещё одну длинную затяжку, и тушит сигарету о стену. Из комнаты позади него раздаются стоны, и я снова быстренько отступаю на шаг, потому что не хочу иметь ничего общего с этим его странным Альфа-дерьмом. И к тому же, он выглядит гораздо старше, чем я.       Он изучает меня своим затуманенным тёмным взглядом.       — Сколько тебе лет, Рей?       — Семнадцать, так что тебе лучше отвалить.       Бен ухмыляется и обходит меня, преграждая путь к лестнице. Я касаюсь стены, и мне впервые по-настоящему страшно. Я продолжаю слышать женский скулёж и как из тускло освещённой комнаты в конце коридора доносятся звуки влажных шлепков ударяющихся друг о друга тел. Бен цепляется за верхнюю раму двери, пристально смотрит на меня и неспешно движется, сантиметр за сантиметром, проводя кончиками пальцев по потолку. Я тебя не боюсь.       — Малявка, — воркует он. — Что ты тут забыла, девочка? Захотелось на член Альфы?       — Да уж конечно. Подруга разговаривает наверху со своим… другом. — Я искоса смотрю на Бена, стараясь не выглядеть напуганной. — По Дэмерон — наш общий друг, так что не делай глупостей.       Бен посмеивается, незаметно вынуждая меня пятиться к кладовке.       — Я не боюсь По Дэмерона. — Бен снова загораживает дверной проём, поджимая губы, как будто о чём-то думает. — Я так и не поступил в универ, а сюда пришёл оторваться по полной и свалить. Ты занималась сексом, Рей? Я могу показать тебе, что такое узел. — Он наклоняется, втягивая носом воздух, и делает глубокий выдох через рот. — Ты пахнешь как-то не так. Бета?       — То есть, «нормальная» ли я? Да.       Мы возвращаемся в комнату, и я улавливаю слабый запах пота и… чего-то ещё. Сердце колотится как бешеное, когда Бен нависает надо мной и ухмыляется, не обращая внимания на раздающиеся мычания и стоны. Я понимаю, что происходит. Я не идиотка.       Он одаривает меня похотливым взглядом.       — М-м. Давай обсудим нормальных и ненормальных в постели. Просто немного обнимашек.       — Я не хочу.       Бен надувается, касаясь моей юбки кончиками пальцев.       — Нет? Я просто хочу поболтать, малявка. Давай я принесу тебе выпить, чтобы ты могла расслабиться.       Всё в нём меня дико бесит. Я возмущённо начинаю пыхтеть и ударяю Бена по лицу.       Жар разрывает мне ладонь, достигая основания черепа. Я взвизгиваю от шока, который поглощает меня и скручивает изнутри, выжигая пульсирующий шрам на плече. Я отскакиваю от Бена, а он рычит от боли и закрывает лицо, нащупывая у себя рваный шрам, который тянется от челюсти и проходит рядом с правым глазом. Я замечаю, как остальная часть шрама скрывается под горловиной футболки, но я слишком напугана, чтобы обеспокоиться этим. Твою мать. ТВОЮ МАТЬ.       Я отталкиваю Бена и бегу наверх. Плечо дико пульсирует от боли, когда я нахожу в спальне Роуз наедине с Финном. Они просто болтают, но она не возражает, когда я тащу её в коридор. Она обещает, что позвонит ему, и обхватывает меня за талию, когда мы выбегаем из дома братства.       — Рей?! — спрашивает Роуз. — Что случилось?       Я лишь трясу головой. Она проверяет телефон, а я оглядываюсь, пытаясь попасть ключами в замок в двери машины. Я не знаю, где Джессика, но мне нужно…       Бен стоит на газоне, засунув руки в карманы. Он оценивающе смотрит на меня и дымит очередной сигаретой, игнорируя пылающий красный шрам на лице. Я второпях открываю дверцу машины и, дрожа, мчусь со всей дури по улице. Нет. Нет, это не по-настоящему. Это не по-настоящему. Это не по-настоящему.