Будь тише, он услышит

Оглушительно громкий раскат грома заставил Томаса вновь вздрогнуть. Сильный ливень начался где-то с обеда, когда Томас был на полпути к мосту, где хотел отдохнуть от повседневной рутины. Казалось, что ехать туда не так уж и далеко, но Тот треклятый ливень разрушил все его планы. На землю опустился густой туман, и по-тихому начало смеркаться, что отнюдь не радовало. Дождь усиливался, только усугубляя обзор. Яркие вспышки молний ослепляли на несколько секунд. А в карете при каждой вспышке становилось на мгновение так светло, словно днём. И за каждой вспышкой следовал гром. — Отвратительная погода… Почему именно сейчас?! — Недовольно причитал Томас, скрестив руки на груди. Судя по всему, из-за вечернего мрака, ливня, тумана, кучер сбился с пути. Следовало бы остановиться, но кто знал, сколько бы они простояли до конца этого природного «катаклизма». Голод глушил желание спать, и постоянно пробирала дрожь. Нервы были уже на пределе. Джефферсон подорвался и подсел ближе к окошку для связи с кучером, после чего как можно громче спросил, ведь шум дождя приглушал его говор: — Хей! Вы вообще знаете, где мы находимся? Сколько можно терпеть подобное… Нам бы остановиться где-то? Укрытый капюшоном, мужчина за пределами каретной будки повернулся к Томасу, которые недовольно постукивал пальцем по стенке. — Смотрите, сударь… — Начал слуга еле слышно. — Видите там периодически мелькающие огоньки? Возможно, там чей-то особняк или трактир. Предлагаю двигаться в направлении этих самых огоньков. — Что ж… Да, сверните в сторону этих огней. *** Огни становились всё ближе и отчётливее. Кучер не соврал, ведь уже рисовалась очертание особняка, который, к слову, казался не маленьким. Через несколько минут пред глазами путников возвышался большущий чернокаменный особняк. Сады вишни простирались вдоль его стен, закрывая окна первого этажа. Траву было не видно, ибо она скрыта в глубоких лужах. Высокие стены из какого-то чёрного камня вызывали некое опасение. Карета медленно подъехала к воротам, ведущие в сухое помещение. Дверца будки приоткрылась, и Джефферсон быстро спустился и взбежал на крыльцо. На нём было более-менее сухо. Тут мужчина хотел постучать, но вид двери странным образом привлек больше его внимания, чем следовало бы. Было видно, что дверь дубовая. Её размеры сразу говорили об этом. Держалась она на больших петлях из металла. А в самой середине красовалось кольцо, которое в зубах держала змея. Подобного рода двери редко встречались в Америке. Возможно, именно это и привлекло Джефферсона. А холод продолжал пробирать, поэтому, кудрявчатый взялся за кольцо и ударил в дверь два раза. *** На пороге показался маленького роста мужчина. Он приветливо улыбался, а как увидел промокшего Томаса, с беспокойством немного заметался. — О, Боги! Что вы делаете на улице в такую погоду?! Проходите же скорее вместе с кучером! Джефферсон и сказать не успел ничего, как этот недоросль (по сравнению с самим Томасом) затянул его в дом. Вслед за ними зашёл и кучер, после чего дверь с грохотом захлопнулась. — Эм, с-спасибо, что вы пустили нас… Мы едем уже битые сутки, а дожди с обеда не успокаивается. — Стуча зубами начал Томас. — Ох, ничего, я рад, что могу помочь вам. И вы ужасно дрожите! Вам нужно переодеться и выпить горячего чая! Незнакомец взял Джефферсона под руку и повел из приёмного зала в гостиную. К слову, о гостиной. Сделана она была в английском стиле, что заставило Томаса с большим интересом рассматривать все черты этого нестандартного для него интерьера. Красный диван стоял у камина, и между ними рисовался дубовый столик, на котором лежал журнал. Сам диван украшали белые вязаные паутинки. У стены, стоящей параллельно окнам, стояли книжные шкафы. Книги самых разных цветов, толщины уже говорили о том, что скучать как минимум до окончания бури тут не придётся. — Присаживайтесь пока на диван. Я схожу за пледом… — Пробурчал хозяин особняка и отлучился. — Постойте, как ваше имя? — Вдогонку ему спросил Джефферсон. Мужчина немного замешкал. Комната заполнилась неловким молчанием, которое прерывалось свистом ветра. — Джеймс Мэдисон. — Тихо протараторил мужчина и скрылся за другой дверью. Подобное поведение Мэдисона немного смутило Томаса. Но у каждого свои тараканы в головушке. И, не придав этому значения, мужчина спокойно сел на диван. Над камином висел достаточно жуткий портрет, который с каждой секундой раздражал Джефферсона сильнее. Женщина, изображённая на холсте, смотрела прямо в душу, хотя, глаз её было не видно. Возможно, тень от огня в камине создавала такое впечатление. А Джеймс долго не появлялся… Уже минут десять от мужчины не было ни слуха, ни духа. Это напрягало. Но вопреки всем сомнениям, дверь за спиной Томаса хлопнула. — Джеймс… Это вы? — Умиротворённо спросил сидящий на диване. Но в ответ не последовало ничего, кроме звуков бушевания природы за окном. — Эм… Джеймс? — Ещё раз переспросил Джефферсон. Молчание. — Да! Это я! — Резко ухватив Джефферсона выпалил Мэдисон. — А-а-а! — Взвизгнул от неожиданности кучерявый. — Как вы меня напугали, Джеймс! Хозяин только хихикнул и протянул Томасу плед, за которым так долго ходил. На это Джефферсон указывать не стал, потому что посчитал это неэтичным. — Не хотели бы выпить немного горячего чая? — С милой улыбкой спросил Мэдисон, сев на диван рядом С Томом. — М-м-м, знаете, я хотел бы кое-чего другого… — Тихо проговорил Джефферсон, пододвигаясь к медленно краснеющему Джеймсу. — И что же? — Тихо-тихо спросил маленький мужчина, опустив взгляд с лица Томаса на алый диван. — Я очень… Апчхи! — Б-будьте здоровы… — Уфф, спасибо! Я очень хочу… Немного… Взрем-м-м. АПЧХИ! — ДА, БУДЬТЕ ЖЕ ЗДОРОВЫ! — Ух, спасибо. Я хочу немного вздремнуть, если позволите. — Наконец договорил Джефферсон. Мэдисон перебросил взгляд на Тома, сказав ему, что сейчас подготовит ему комнату для крепкого уединённого сна. После, он подорвался с диванчика и вышел за дверь. *** Не было мужчины снова около десяти минут, как тут он залетел в гостиную: — Ваша комната готова, пойдёмте! Я провожу вас, да займусь своими делами. Он снова мило улыбался, от чего на душе Томаса становилось тепло. И тепло не от костра, а от улыбки этого милого человека. Поднявшись на второй этаж, Томас, идя за Джеймсом, рассматривал все картины в коридоре. Они были такими же жуткими и непривычными, как и картина над камином. И тут он упёрся во что-то. Это оказалась спина Мэдисона. Он резко остановился и стоял, не двигаясь вообще. Казалось, будто он застыл в каменную безжизненную статую. — Мэдисон? — Ой, да-да. Мы уже пришли. — Оживился вновь Джеймс, открывая дверь в спальню. Комната была сделана в светлых тонах. Её освещала маленькая лампа, которая стояла на прикроватной тумбочке. — Чувствуйте себя как дома! Ложитесь, а я пока закончу кое-какие дела. — Хорошо, большое вам спасибо! Джефферсон зашел в комнату и закрыл дверь. Мягкая кровать так манила, но одежда мужчины была мокрая. Он не хотел лечь в таком виде. Подойдя к кровати, он увидел, что на ней лежала белоснежная пижама. Она была такой же белой, как только-только выпавший снег. Хоть было неловко пользоваться чужой одеждой, но делать было нечего. Скинув уличную одежду, мужчина надел пижаму и, покрасовавшись у зеркала, завалился в теплую мягкую постель…. *** Было около трех ночи. Только вой ветра, постукивание капель дождя об оконные рамы и тиканье часов блуждало по комнате. Периодически слышалось и посапывайте Джефферсона. Разбудили мужчину уже другие звуки. Не то шорохи, не то скрежет. Было такое ощущение, что что-то тяжелое волокли по полу в коридоре…