Будь тише, он услышит

Томас сидел на кровати неподвижно, пытаясь понять природу звуков. Явно что-то волокли, а что конкретно, он не мог понять. Это казалось ему одновременно интересным, но в тоже время и пугающим. — Может, зажечь лампу и посмотреть… — Вслух шепотом рассуждал кудрявый. Очень-очень тихо и медленно Джефферсон скинул с себя одеяло и спустил ноги с тёплой постели. По телу мужчины пробежались мурашки, как только он коснулся холодного каменного пола особняка. На прикроватном столике стояла маленькая керосиновая лампа, а рядом с ней старые спички. Они, явно, не использовались очень давно. Вытащив одну спичку из коробка, Том зажёг лампу. Её тусклого света, по его мнению, вполне хватило бы на то, чтобы выйти и посмотреть, что происходит в коридоре. Тихими шажками мужчина подобрался к двери. Рука пала на ручку и медленно потянула её вниз. И тут пространство комнаты заполнил короткий щелчок язычка дверной ручки. — Угрх, совсем тихо не получилось… — Пробубнил Томас, отворяя дверь. К этому времени коридорные звуки уже не были слышны. Присутствовали только раскаты грома и вспышки молний. Томас открыл дверь и аккуратно вышел в длинный коридор. Там никого не было, но картины, что висели на стенах, не давали Джефферсону чувствовать себя одиноко. Вглядываясь снова в эти «произведения искусства», Томас решил подойти к ним ближе, чтобы рассмотреть больше деталей. Но странное ощущение заставило его остановиться. Нога оказалась в чём-то мокром и липком. — У-у-уф, что это? — Возмутился мужчина, облокотившись рукой на стену. Он опустил лампу на пол, чтобы осмотреть жидкость на ноге. Алая густая жидкость обволокла всю ступню. Она медленно капала обратно на красный ковёр. Некий ступор и паника заполнили всю душу Джефферсона. Резкими движениями он ухватил вновь лампу в руки и поднёс её к середине ковра. Весь ковёр был окрашен этой жидкостью. В самом начале при тусклом освещении её сложно было разглядеть на красной дорожке. Тогда Том поднял лампу чуть выше, чтобы определить продолжительность этой алой «лужи». Интерес заиграл в голове Томаса, и он, собрав все силы в кулак, пошёл по дорожке. *** — Зачем нужны эти страшные картины в доме… Боже, такое ощущение, что они в душу смотрят этими своими глазами. — Продолжал гундеть кудрявый, шагая вдоль «кровавой» дорожки. Снова ступив на пол, нога Томаса попала на старую половицу, скрип которой, казалось, разнёсся по всему особняку. — Тц, чёрт. Тут что-то громко хлопнуло, отчего Джефферсон чуть было не взвизгнул. Страх от неопределённости начал играть с его ментальным здоровьем. Впереди мужчину ждала лестница, на которой след жидкости вроде бы останавливался. И, если говорить честно, желание выяснять, куда она ведёт, уже покинуло Тома, как и здравая оценка происходящего. На трясущихся ногах он ступал сначала на одну ступеньку, потом на вторую, вертя головой в разные стороны, чтобы ничего не упустить (особенно то, что могло бы угрожать всем формам его здоровья). Свет фонаря начал дребезжать, а Джефферсон пугался всё сильнее. — Томас?! — Резкий призыв Тома его невероятно напугал. Мужчина молниеносно обернулся, чтобы защищаться от врага, но перед его глазами престал маленький Мэдисон, который стоял в белой пижаме с керосиновым фонарём в руках на лестничном пролёте. — Ах, Мэдисон… Это вы. Я жутко напугался… — Прокряхтел кудрявый, хватившись за бешено стучащееся сердце. — Эм, Томас… Сердце находится… с другой. стороны. — Осторожно поправил паясничания Джефферсона Джеймс, и стал спускаться по лестнице к оппоненту. — Отчего вы не спите? — Поинтересовался Мэдисон, подойдя в плотную к мужчине. — Вы тоже слышали какой-то чрезвычайно громкий гул? Джефферсон только покивал головой в знак положительного ответа. — И эта жидкость на полу тоже не дала мне покоя, и я решил спуститься и посмотреть, куда она меня приведёт… — А вы не подумали, что это может быть… — Это может быть что угодно! Краска, например… Мэдисон со странным удивлением бросил взгляд на кудрявого, а тот продолжал не догонять, к чему пытается привести его Джеймс. — Если это жидкость является кровью?! Вы не подумали?! — С уже заметной истерикой залепетал Мэдисон, тряхнув Томаса за плечи. Глаза Джефферсона распахнулись от сделанных доводов хозяина особняка. — Боже! Почему это происходит в моём доме?! — Чуть ли не плача продолжил Джеймс. — Подождите! Объясните мне толком, что у вас тут происходит. Томас обнял Мэдисона, отчего тот слегка успокоился. Судорожно вздохнув, Джеймс начал свой рассказ: — Это началось буквально пару недель назад. Я с моим хорошим другом решили посетить бар, так как жена этого друга родила ему долгожданного наследника. Вечер б-был так же дождлив, поэтому мы засиделись в том приятном заведении. Там ещё сидел мужчина в чёрном пальто и в цилиндре, обвязанном синей лентой. Мой друг предложил ему выпить, от чего тот сначала агрессивно отказывался, но друг продолжал настаивать. В итоге, мы сдружились и с ним. Вечер был прекрасен, и мы решили продолжить его у меня в особняке. Как только карета прибыла за нами, мы в неё завалились и поехали. Потом… Ммм… Мы ещё выпивали и здесь. Мне становилось уже нехорошо, поэтому я отправился в свою комнату спать… Рассказ прервался, а Мэдисон стал вновь заметно нервничать. — И что было дальше? — Угрх… Дальше. Я проснулся утром… Меня душила жажда, и адски болела голова. Я решил спуститься в гостиную, а оттуда попасть на кухню. — На щеке Джеймса показалась чистая слезинка, которую он вытер и продолжил рассказ. — Я увидел в гостиной, что мой… Мой друг был убит багром для камина! Эта железная штуковина зияла в его груди, а весь пол был улит кровью! А тот мужчина бесследно исчез! Тогда семья моего друга осталась без кормильца, и это я виноват во всём! После этого происшествия, я стал часто слышать какие-то странные звуки в особняке, но старался не придавать значения этому… А теперь… Мужчина стал дико трястись, поэтому, дослушав его до конца, Томас обнял его и сказал, что тот ни в чём не виновен. Немного поговорив по душам, они решили, что разберутся с этим сейчас же. Схватив Джеймса за руку, Томас стремительно пошёл по кровавой дорожке, которая вновь объявилась в конце лестницы. Внезапно, Мэдисон остановился и заговорил: — Томас, а у вас есть друзья или семья? Второй улыбнулся. — Да, у меня есть моя любимая жена. — Он остановился и повернулся к Джеймсу, вытащив из-под рубашки пижамы кулон. — Это она!  — Ух, красивая… Томас, ярко улыбаясь, молча кивнул. Тут он снова отвернулся от Джеймса и хотел было продолжить бежать вдоль дорожки, как сошёлся с очередной дубовой дверью, впоследствии оказавшись на полу с головной болью. — Аккуратней! — Прокричал Джеймс, кинувшись на помощь пострадавшему. — Ай, ух… Тут след обрывается. — О, действительно. Наконец, когда Томас снова стоял на ногах, он потянулся к дверной ручке. Аккуратно опустив её до знакомого щелчка, он стал напуган ещё больше. Дверь вела в тёмный и мокрый подвал, откуда слышался гул ветра и звук удара капель воды об каменный пол. — Может не надо? — Тихо шепнул Мэдисон, прижавшись к спине Томаса. А Томас, сглотнув, ответил: — Надо, Джеймс… Надо…