DNA

Если бы ты… Если бы ты… Jungkook — If you (cover)

— У тебя совсем мозги набекрень встали? — первое, что услышал Чонгук от Чимина, когда они зашли в пустую студию Намджуна. Вопрос казался чисто риторическим, и не было необходимости раздумывать над адекватным ответом. Хотя, разве кто-то дал ему такую возможность? Пока Чонгук обреченно приземлился на диван, с которого встал не так уж давно, взбешенный Чимин, словно маятник, нарезал короткие дистанции вперед-назад, не умолкая и не давая слово вставить. — Чем ты думал, когда вываливал на Тэхёна всю ту чушь? Опоздания, наплевательство, халатность, сменить профессию? Ты серьезно, что ли?! — он на миг остановился перед Чонгуком и, встретив его пустой взгляд, нервно провел рукой по волосам. — Айщ! Да что у тебя вообще в голове творится? — отвернувшись, вновь начал расхаживать. — Как можно быть таким слепым и твердолобым? Я совершенно не узнаю тебя в последнее время. Ладно остальные мемберы…но ты? Ты же знаешь Тэхёна лучше всех. Вы больше других проводите время вместе. Неужели не видишь, что ему и так хреново без твоих нападок и придирок? Сам не понимаешь, как ему сложно в последнее время? Как только в уме переварились хлёсткие слова хёна, Чонгук тут же вопрошающе посмотрел на него, надеясь услышать пояснения. — Съемки его дорамы совпали с нашим камбэком. Просто представь, как это изнурительно выдерживать двойную нагрузку. Метаться между съёмочной площадкой и агентством. Работать на износ и здесь и там, без передышки и отдыха, где буквально единственное место для сна — машина. Чимин замолк, будто решался на продолжение, и устало ввалившись в кресло Намджуна, все же снова заговорил: — Он сказал мне, что не справляется… что больше не выдерживает всеобщего давления. Сказал, что не может ни на чем сосредоточиться. Из-за растерянности и неуверенности проваливает большинство своих сцен. Переживает, что из-за него затягивается съёмочный процесс. Боится, что его начнут ругать и унижать. И в итоге, еще больше паникует, аж до той степени, что просто не может стоять перед объективом камеры, — выпалил как на духу и через короткую паузу продолжил: — Ты хоть в курсе, сколько негатива получила новость о его актерском дебюте? Какой шквал критики обрушился на компанию? Сколько злостных комментариев посыпалось в соцсетях, где в большинстве случаев фанаты требовали отменить его участие в сьемках, а хейтеры просто поливали его грязью? Честно говоря, я пытался их читать, но даже у меня не хватило ни выдержки, ни терпения. А знаешь, как это повлияло на Тэхёна? Той ночью, помнишь, когда он впервые вернулся после сьемок, а после ушел один гулять? Я видел, что с ним было что-то не так. Ты же тоже не мог не заметить: он выглядел слишком тихим и отрешенным. Я забеспокоился и решил пойти за ним… — Чимин замялся, пытаясь взять чувства под контроль, и в который раз неосмысленно провел рукой по волосам. — Я нашел его, бездумно бродившим по улице, пока он с телефоном в руках равнодушно вычитывал отзывы. А когда спросил, что происходит, он, такая тупица, еще начал заверять меня, что все хорошо и я зря беспокоюсь. Вот только отнекивался лишь до тех пор, пока эмоции окончательно не сдали и не поперли наружу. Бывало, я две ночи подряд сидел с ним в ванной и успокаивал, пока его трусило от нервов и рыданий. В какой-то момент у меня даже появлялись мысли звонить менеджеру и ехать с ним в больницу. Но каждое утро он снова брал себя в руки и работал, как ни в чем не бывало. Не ходил с постной миной, привлекая к себе внимание. Он просил меня не говорить остальным, потому как не хотел никого беспокоить и отвлекать своими проблемами, зная, как все сейчас загружены работой. Ему элементарно нужно было дружеское участие и поддержка, которую от тебя фиг дождешься, ведь ты у нас слишком занят собственным эгоизмом и весь зациклен на сомнительных обидах. Слова Чимина будто острые кинжалы ранили его сердце, с каждой фразой врезаясь все глубже и глубже. Он молча впитывал гневный поток фраз, даже не пытаясь ни оправдаться, ни защититься, зная, что все, что он слышит — правда. — Но твоя наглость перешла все немыслимые границы, — твердо отчеканил Чимин. — Знаешь, как бы Тэхён ни позволял тебе с собой обращаться, тебе не следует забывать, что он всё еще твой «хён», и ты не можешь себе позволять так себя с ним вести, и тем более так разговаривать. И к сведению… — укоризненно добавил, — утреннюю репетицию отменили не только из-за Тэхёна, чтобы как ты подумал дать ему простор для гулянок, а также из-за всех нас. Правда верил, что в том полудохлом состоянии, в котором ты проснулся, смог бы нормально провести репетицию? Лично я сомневаюсь. Остальные парни тоже чувствовали себя неважно, и мы все, без исключения, нуждались в отдыхе. Поэтому лучшим вариантом было изменить расписание. И ты бы мог додуматься до этого сам, если бы наспех не сделал поверхностных выводов. А если разозлился на Тэхёна, что он вчера нас бросил, тогда тебе стоило прочитать его сообщения, которые, я уверен, ты даже не видел. Ведь если бы прочел, может быть понял, как ему необходимо было от всего отвлечься и в спокойной обстановке поговорить с другом, который точно сможет понять его проблемы и возможно дать совет. Слушать правду было трудно. Но еще труднее признавать ее. Она тяжким грузом опускалась на плечи и сдавливала грудную клетку. Или, может, это вина, пришедшая на смену злости? Не так уж важно. Уперев локти в колени и вдавливая пальцами закрытые веки, Чонгук мог только молча слушать и перекручивать в голове все сказанное. Неужели он действительно был так слеп и туп, что не замечал элементарных вещей? Не обращал внимания на прямые подсказки? Неужели Чимин ошибся — и оказывается, он совершенно не знал Тэхёна? Или же личный эгоизм полностью затуманил зрение и напрочь убил восприятие реальности? Теперь же, после всего услышанного, собственные знания и наблюдения виделись ему в совершенно ином свете. Чонгук и раньше замечал за Тэхёном необъяснимые странности, и только сейчас они, наконец, обрели видимые очертания. Стали понятны настоящие причины его постоянных перепадов настроения, резкие смены поведения и легкая наигранность в словах и действиях. Он отлично помнил ту ночь, когда Тэ, после возвращения в общагу, заглянул в комнату Чимина. Но в тот момент он связал его хмурый вид с физической усталостью, и даже не мог предположить, что тот попросту морально подавлен и выжат. Он же заметил, как Тэхён избегал взглядов, как прятал руки в карманах, как сдерживал эмоции, и как не хотел говорить о съемках в сериале. И когда Тэхён предлагал вместе пройтись, он, не подозревая ни о чем, просто кинул его, оставив в одиночестве со своими переживаниями. Отлично помнил ту ночь, когда застал 95-лайн на улице за таинственными перешептываниями и обнимашками. Видел же, как Чимин пытался приободрить и утешить Тэхёна. Тогда почему не попытался разобраться детальнее в ситуации? Почему в который раз сделал ошибочные выводы? И почему так искаженно воспринял его мотивы, когда он хотел просто поговорить? Вместо того, чтобы спокойно пообщаться, он психанул и так грубо оттолкнул его. О чем сейчас неимоверно жалел. Но больше всего жалел о том, что его не было рядом, когда Тэхёна накрывали сильные эмоции, которые он больше не мог сдерживать внутри. Что делал Чонгук в те моменты? Спал или занимался очередной ерундой? Он был так сосредоточен на собственном упрямстве, что совершенно не интересовался, как проходили тэхёновы съемки. Ведь прекрасно же знал, как Тэ боялся становиться на актерский путь. Узнал же об этом от него самого, когда они в последний раз гуляли вместе. Как он мог об этом забыть? Он был так растерян его внезапной сменой имиджа и показушным видом, что не разглядел за яркой маской настоящего Тэхёна. За его напускным поведением и внешним фасадом не разобрал настоящих чувств. Чонгук даже не мог определить, в какой момент стал избегать любой информации об отдельной занятости Тэ. Ведь незнание приносило определенную дозу облегчения и уменьшало обиду. Хотя, кто знает, откуда она вообще взялась. Во время подготовки к камбэку он намеренно игнорировал социальные сети. И единственная причина, сподвигшая его наведаться в интернет, была желанием совершить очередную покупку. Неужели это было так важно? Важнее лучшего друга? Теперь стали очевидными необъяснимые ранее поступки хёнов — то чересчур бережное и покровительственное отношение к Тэхёну. А ведь Чонгук даже бесился, когда они постоянно его прикрывали и выгораживали. И если Тэхён сам не говорил им о своих проблемах, и запретил открывать рот Чимину — значило ли это, что они сами догадались? И Чонгук единственный, кто оставался в полном неведении? Какая-то часть внутри него все же обижалась на Тэ: что он не пришел именно к нему, что молчал все это время, и что использовал при нем защитную маску. Но другая уверенно твердила, что винить кроме себя некого. Сложись все по-другому, ведь это он мог бы оказаться на месте Чимина и Богома: мог стать тем, кто поддержит, успокоит и обнимет. И сейчас упущенная возможность лишь сильнее терзала душу. Но мало того, что он совершенно ничего не видел и не понимал, так еще вдобавок умудрился досыпать сверху, наговорив все те жестокие и несправедливые слова. После слов Чимина он думал, что ненавидеть себя сильнее уже невозможно, но, в очередной раз все обдумав, понял, как ошибался. — Мне жаль, — только и смог выдавить Чонгук, когда Чимин, выдохшись, прекратил свою длинную тираду, и в студии воцарилась полная тишина. — Эй, кажись, я слегка переборщил с воспитательной лекцией. Сам от себя не ожидал. Я так долго говорил, что у меня в горле пересохло, — подрываясь с кресла, он примостился рядом с Чонгуком, и, будто утешая, сжал ему рукой плечо. — Но, блин, на вас двоих терпения не наберешься — то и дело выводите из себя. Я столько раз просил Тэхёна подойти к тебе и поговорить, а он только отмахивался от меня, сразу переводя тему. — Ви-хён не виноват, — признался Чонгук, — он приходил ко мне, но я не захотел с ним говорить. — Зная твой замкнутый характер, ему как минимум нужно было пытаться трижды, а не сдаваться при первой же возможности. У Тэхёна своих забот хватало, чтобы еще разбирать чонгуковы закидоны. Поэтому не согласный с доводами хёна, Чонгук только тихо буркнул: — Он не обязан за мной бегать. — И ты туда же? Серьезно, не понимаю, как вы умудряетесь быть настолько разными и одновременно такими одинаковыми. Вас двоих понять сложнее, чем загадки Сфинкса, — недовольно произнес Чимин. — Может, хотя бы ты мне объяснишь, что с вами происходит? — Я не знаю, — на очередном выдохе ответил Чонгук. И в данном случае это был самый правдивый ответ, потому как тяжело что-то объяснить, когда в собственной голове непроходной лабиринт. После брошенной короткой фразы, Чимин таинственно затих — и устав уже ковырять взглядом пятно на ковре, Чонгук повернул голову в его сторону, натыкаясь на встревоженный взгляд. — Вот поэтому вы пугаете меня еще больше. Чонгук не стал расспрашивать, что он имел в виду, в его первоочередных планах стоял совершенно другой вопрос. — Ты знаешь, куда он помчался? — Насколько я понял, он загорелся какой-то идеей и умчался на поиски менеджера Кима. — Что за идея? — Без понятия. После ваших разборок он был не в духе давать развёрнутые ответы. Что будешь делать? — Чимин покосился на телефон в руках Чонгука. — Попробую с ним связаться. Хотя нисколько не сомневался, что его в очередной раз продинамят. — Что вы делали у кабинета директора Чан? — как бы между делом спросил Чонгук. — Да ничего такого. Мы встретили ее, когда взбешенный Тэхён носился по этажам. Она просто поинтересовалась, как продвигаются его съемки. После пояснений хёна напряжение слегка отпустило, но оставалась другая проблема — Тэхён продолжал его игнорить. Понимая бесполезность своих звонков, он отчаянно взглянул на Чимина. — Я попробую, — сразу же сдался тот, вытягивая свой гаджет. Вот только не прошло и пары секунд, как Чимин отнял телефон от уха и возмущенно уставился на экран. — Йа! Этот обиженный нахал меня скинул. Да как он посмел? Явно нарывается на взбучку. Вот что за дурная привычка — ссориться с одним, а обижаться на всех, — и так продолжал недовольно пыхтеть, пока не прозвучал звук входящего уведомления. — Это Тэхёни-хён? — с надеждой в голосе произнес Чонгук. — Ага. Пишет, что с ним все нормально и просит не беспокоить, — медленно прочитал и поднял голову, когда Чонгук, поднявшись, направился на выход. — Куда собрался? — Попытаюсь его найти. Задача была простой, однако трудноисполнимой. После двадцати минут бесполезных поисков по всему агентству, его он так и не нашел. И только позже узнал, что он укатил за пределы компании. Оставалась вероятность встретиться с ним на вечерней репетиции, но в связи с задержкой возвращения Джина и Намджуна ее в итоге вообще отменили. Чонгук не прекращал попыток дозвониться до него, но, кажись, его закинули в тотальный игнор. С сообщениями дела обстояли точно также. На время пришлось сдаться и дождаться возвращения в общежитие. Вот только даже там он не сумел его поймать. Непонятно, когда Тэ вернулся, но когда Чонгук, набравшись смелости, решился подойти к его комнате, она попросту оказалась закрытой, что обнаружить было очень неприятно. Постучав по двери пару раз и не дождавшись ответа, он сдался под напором сомнений и решил пока не надоедать. В создавшейся ситуации было еще кое-что новое — Чонгук никогда ранее не приходил мириться первым и даже не знал, как это правильно делается. Такие смущающие поступки не вписывались в его характер. Обычно когда они ссорились с Тэхёном, все рассасывалось либо само по себе, либо первым приходил мириться Тэ. Однако раньше их конфликты не разрастались до такого масштаба, да и Чонгука так раньше никогда не заносило. В агентстве под наплывом чувств он действовал импульсивно, не раздумывая, потому что хотелось исправить свою оплошность в ту самую секунду. Но чем больше проходило времени, тем больше он ощущал собственную неловкость и неуклюжесть. С непривычки он совершенно не знал, как правильно подступиться и извиниться. Даже зная, что не прав, ему какой-то частью мозга хотелось, чтобы все разрулилось само по себе. А еще больше, хотелось повернуть время вспять и захлопнуть свой рот до того, как с него сорвало чеку, и последовал словесный взрыв. Чувство собственной беспомощности и потерянности было противным. Когда ворочаться по кровати надоело, Гук снова вцепился в телефон, набирая какой-то бестолковый и ванильный текст. Десяток раз исправляя, стирая и набирая по новой, так ничего и не отправил. Тупые сомнения так и лезли в голову. Утро встретило его непривычной тишиной и угнетенной атмосферой. Будто сговорившись, все парни вели себя слишком притворно и неестественно, добавляя в этот коктейль неловкости выжидательные взгляды, от которых хотелось уйти обратно в комнату. Но это было еще полбеды. Кульминацией сегодняшнего утра стало появление Тэхёна. С видом «‎‎никого не вижу, никого не слышу» он пулей промчался мимо Чонгука, и наспех обув первые попавшиеся кеды, при этом смяв задники внутрь, тотчас скрылся за дверью. Но совсем не поведение Тэхёна, чего в принципе стоило ожидать, заставило его от шока замереть на месте, а темно-красные пряди волос на его голове. Чонгуку даже пришлось протереть глаза, чтобы убедиться, что ему не показалось. После такого «приветствия» стало понятно — миссия будет проходить намного тяжелее. Не зная точно, как правильно действовать, он все же остановился на милой и доброжелательной тактике. Направляясь за ним следом, он планировал, как бы невзначай, сесть рядом с ним в салоне машины, но обломался, когда играющий на опережение Тэхён запрыгнул на переднее сидение возле водителя. Всю дорогу до места сьемки Чонгук не мог оторвать взор от его макушки, цвета багряного заката и, судя по тому, как Тэ часто приглаживал волосы, возможно, инстинктивно чувствовал этот прожигающий взгляд. Бесспорно, новый цвет ему шел и сколько бы Гук ни размышлял, мысли сходились на том, что выбор палитры не случаен: он отлично передавал наполненный злостью и агрессией настрой Тэхёна. По прибытию на Inkigayo, пробиться к Тэ стало еще сложнее. Во-первых, в окружении толпы народа приходилось следить за поведением, а во-вторых, концентрация на работе поглощала все внимание. Не смотря на это, Чонгук старался постоянно околачиваться рядом с ним и попадаться на глаза как можно чаще. Пытался словить хоть один взгляд или жест, который подарит ему надежду на скорейшее прощение. Только все было безрезультатно. Тэхён словно вовсе его не замечал. И если до ссоры Чонгук чувствовал себя предметом мебели, то сейчас он попросту чувствовал себя пустым местом. И это при том, что Тэхён никак не показывал свою обиду и выглядел вполне обычно. Играя на публику, он продолжал улыбаться и веселиться со всеми, но не с Чонгуком. И чем дальше, тем больше, складывалось впечатление, что его просто вычеркнули из жизни. Он пытался не сердиться и воспринимать его поведение спокойно, что, однако, удавалось нелегко. Чонгук никогда прежде его таким не видел, и это сбивало с толку. Он знал, что был виноват, и примерно чего-то такого заслуживал, но все равно такое отношение к себе ранило. В конце концов, в тот день они так и не поговорили, так же как и в последующие. Тэхён вновь отчалил на свои съемки, и их ссора растянулась как резина. Он так запутался в этой ситуации, что даже не знал, что предпринять. Все его звонки, сообщения, с просьбой поговорить и выслушать, просто канули в пустоту. Насколько же Тэхён был злой, что не хотел даже шанса дать объясниться и извиниться? Поскольку все оставалось в подвешенном состоянии, Чонгук, больше не теряя времени, попытался наверстать пропущенную информацию. Первым делом он взялся за прочтение комментариев, связанных с кинодебютом Тэхёна, что в итоге стало для него настоящей пыткой. От такой словесной нагрузки у него самого колотило в груди, тогда что уже говорить о реакции Тэ. Пытаясь переключиться, стал просматривать его ранние посты с причудливыми фотками и надписями. Загруженные видео, связанные с подготовкой к сериалу, а также снимки с первого чтения сценария вместе с кастом дорамы. Везде он видел все того же улыбчивого и беспечного парня, но больше не ошибался на этот счет, точно зная, что скрывается за его лучезарным видом. Накрывшая ностальгия погрузила его в собственный телефонный архив, прямо в тот день, когда они с Тэхёном в последний раз гуляли вдвоем. Почему он раньше не осознавал, насколько тогда был счастлив? Даже через столько случившихся нелепостей, та прогулка стала самой запоминающейся в его памяти и заняла особое место в сердце. Листая фотку за фоткой, Чонгук только сейчас заметил, сколько Тэ нащелкал кадров, где в большинстве случаев главным героем оказывался Гук, хотя даже не замечал, когда его фотографировали. Смотреть на себя глазами Тэхёна было смешно, особенно когда твоя физиономия занимает весь экран, но все равно любопытно, ведь это же делал он, вложив в это какой-то свой, не для всех понятный смысл. Меняя положение на узкой кушетке в студии Юнги, где он в последнее время часто зависал, спасаясь от преследования, Чонгук в который раз задался вопросом «Когда всё так усложнилось? И станет ли когда-нибудь проще?» — Так и будешь продолжать? — раздался голос со стороны стола, забитого звуковым оборудованием и двумя компьютерными мониторами, за которым без устали работал Юнги, сочиняя новые треки. — Что? — Чонгук, оторвавшись от телефона, уставился на хёна, наблюдая, как тот порывисто опустил габаритные наушники на шею и сейчас прожигал его взглядом. — Я твои тяжелые вздохи через наушники слышу, не говоря уже про те скрипы, которые ты воспроизводишь своими постоянными телодвижениями. Я уже ненавижу этот диван и готов от него избавиться. Сдвинув брови к переносице, Чонгук изобразил недоумение, всем видом показывая, что ко всему сказанному не имеет никакого отношения, но успешно разгадав его игру, Юнги только устало протер воспаленные глаза. — Ты тут засел, потому что от Намджуна прячешься? — предположил и странным образом не ошибся. — Ты же понимаешь, что он с вас не слезет, пока вы не помиритесь… даже если придётся сделать это насильно. Ваш конфликт отражается на всей группе и очень влияет на нашу командную работу. Из-за вас двоих мы все чувствуем себя некомфортно. — Тоже хочешь меня отчитать? Чонгук уже вытерпел нотации от Намджуна, насмешки от Джина и подозрительные вопросы от менеджера Кима, который вероятно стал уже что-то просекать. И это еще повезло, что не пришлось объясняться в «кабинете правды», что, скорее всего, было заслугой хёнов, не вынесших их ссору с Тэ за пределы группы. Так что разглагольствования Шуги он еще в состоянии перетерпеть. Но сидящий напротив хён на его вопрос только отмахнулся, одаривая Чонгука своим пронзительным кошачьим взглядом. — Судя по твоему виду — думаю, тебе и так достаточно. — Намджун-хён сказал, что вся моя грубость — это твое влияние. — У детей есть такое свойство — копировать взрослых, — сказал с таким важным видом, словно опытный отец многодетного семейства. — А Джин-хён добавил, что из тебя плохой пример для подражания, потому что ты тоже неуважительно относишься к своему хёну, — разоткровенничался Чонгук и еле сдержал смех, видя, как моментом вспыхнул Юнги. — Он правда такое ляпнул? — Нет, я пошутил. — Сдается мне, что не пошутил. Это очень даже в его стиле, — задумчиво протянул Юнги. — Ну да ладно, пофиг. То, что Чонгук выбрал студию Юнги для своего последнего местообитания — не совсем случайно. Находиться рядом с хёном сейчас было комфортнее всего. Его уверенная и пренебрежительная манера поведения странным образом умиротворяли и успокаивали. Он был из тех людей-одиночек, которые много знают — но мало говорят, если речь шла не о музыке конечно, о ней он мог говорить без устали. И, смотря на него сейчас, можно было подумать, что он что-то активно взвешивает в своей голове и над чем-то тщательно раздумывает. Вроде хочет что-то сказать и сдерживается. Но, внимательно вглядываясь в Чонгука, все-таки задал вопрос: — Ну, так как продвигается процесс примирения? — Никак, — коротко бросил Чонгук и даже не соврал, ведь одно сказанное слово полностью описало всю суть процесса. На его ответ Юнги только сощурился и постукал пальцами по подлокотнику кресла. — Ты хоть сам понял, почему так взъелся на Тэхёна? — Потому что я не воспитанный макнэ, невнимательный мембер и просто отвратный друг? — Это и так понятно, — с легкостью согласился Юнги. — Но я не об этом. Я имел в виду основную причину… я бы даже назвал ее главной. Чонгук призадумался, не зная, какую среди многочисленных причин выбрать. Что Тэхён не приехал на утреннюю репетицию? Променял вечеринку мемберов на друзей? А, может, он сорвался из-за своего плохого самочувствия и паршивого настроения? Или еще с десяток других причин? Их было так много, что остановиться на одной, как выразился Юнги главной, было проблематично. Не зная, что сказать, Чонгук уклончиво ответил: — Их так много хён, что даже не знаю какую поставить во главе списка. — Так я и думал — ковыряешься сверху, даже не пытаясь заглянуть внутрь. — И что это значит, хён? Можешь объяснить простыми словами? — Это значит, Чонгук, что ты — тугодум. И подозреваю, не единственный в своем экземпляре, — после своих загадочных слов Юнги тут же отвернулся, вновь надевая наушники и давая всем видом понять, что разговор окончен. Чонгук толком не понял, его только что пытались обидеть или что-то подсказать. Еще пару минут продолжая сидеть и всматриваться в чужую спину, он пришел к выводу, что сейчас совершенно не настроен на расшифровку загадочных фраз. Уходя, Чонгук напоследок не удержался и пожмякал волосы сурового хёна, слушая вдогонку поток ругательств, что вызвало только довольную улыбку и удивительным образом подняло настроение.

***

       Их новая песня достигла первой строчки в музыкальных чартах. Снятый клип устанавливал рекорды по количеству просмотров. Они занимали высокие рейтинги в чартах клипов. Они заполучили награды за первое место во всех музыкальных шоу, в которых участвовали. Впервые одержали победу на Inkigayo. А значит, популярность группы возрастала, и они становились на одну ступень успеха еще выше. Как итог, им было что отпраздновать. Недельный промоушен группы закончился, что подарило возможность наконец-то немного отдохнуть и прийти в себя после бешеного темпа работы. В связи с последними достигнутыми результатами Бан Шихёк, как благодарный и внимательный генеральный директор, решил расщедриться на коллективные посиделки, тем самым отпраздновать успехи группы и отблагодарить стафф компании за их не малый вклад в продвижение группы. Арендовав ВИП-залу на верхнем этаже караоке–ресторана в районе Каннама, сам ПиДи-ним надолго не задержался, а провозгласив очень длинный, нравоучительный тост, очень схожий на вдохновляющую речь во время любых рабочих конференций, через минут тридцать отчалил, ссылаясь на другую важную встречу. Его задача была лишь прийти, показаться и все это оплатить. Но, кажись, это даже никого особо не волновало. Отсутствие руководства лишь расслабило атмосферу и погрузило сотрудников агентства в еще большее веселье. В этот вечер Чонгук сопротивлялся, как мог, выдумывая любые отмазки, чтобы остаться дома. Не было никакого желания собираться и ехать веселиться. Но под давлением мемберов, которые доходили до прямых угроз, все же пришлось поднять свою тушу с матраса и начать сборы. Появление шести мемберов в большом звукоизоляционном зале вызвало громкие приветственные хлопки и свист стаффа. Потерянные парни от смущения лишь начали вежливо улыбаться и скромно отнекиваться. А Намджун, как настоящий лидер, тут же взял инициативу в свои руки, поблагодарив всех, кто разделял с ними тяжелый период камбэка. И пусть по меркам других, более популярных групп, их достижения были не так велики, но они уверенно шли вперед, зная к чему стремятся и чего хотят, при этом не пытаясь заглядывать в будущее. Но в этом будущем Намджун изъявил желание продолжать трудиться всем вместе, одной большой командой, разделяя один успех на всех. Чонгук прошелся взглядом по залу, замечая такие же смущенные и благодарные лица сотрудников агентства на услышанные слова. Насколько он заметил, здесь были не все, но многие, и пара столиков даже оставались свободными. Далеко не пробираясь их выбор пал на первый попавшийся. Настроенные на отдых хёны довольно быстро подхватили общий ритм веселья, не упуская возможности выпить, посмеяться и пошуметь. И только Чонгук, как ни старался, не мог переключиться на развлекательный лад. Соблазнившись закусками, он сразу отсек желание Джина, сидящего напротив, налить ему алкоголь, ведь организм до сих пор помнил последствия недавнего выпивона. Вместо этого налил себе сладкий газированный напиток. Музыка гремела с каждого угла помещения, разбавленная звуками чоканья стаканов и шумных разговоров. Крутящийся шар в темноте мерцал перед глазами яркими красками. Кто-то уже вовсю распевал свои любимые песни, а кто-то уже выбрав следующую композицию, ждал своей очереди. Часто слышались фальшивые ноты или кто-то слишком громко изливал душу в микрофон, но здесь это никого не раздражало. Все, только смеясь, поддерживали вокалистов бурными овациями. Нейтрально наблюдая за всем происходящим, Чонгук не переставал удивляться, как же сильно менялись люди в неофициальной обстановке. Тэхён появился уже в самый разгар вечеринки, возвращаясь после затянувшейся фотосессии для постеров дорамы. Чонгук первым делом залип на его волосы, а опустив глаза на объёмную толстовку, полностью убедился, что в последние дни алый — его новый цветовой фаворит. Тэхёнов приезд стал отличным поводом, чтобы провозгласить новый тост и поздравить его с актерским дебютом. Тэ, сперва застыв от неловкости от такого приема, после сразу же рассмеялся и даже театрально поклонился в знак благодарности. Сидя с краю, Чонгук уже было собрался продвинуться дальше, чтобы освободить ему место на мягкой обивке, но Тэ, полностью проигнорировав его порыв, обогнул весь стол, чтобы усесться с другого его края, подальше от него и ближе к дэнс-площадке. Назревал вопрос «разве ему самому не наскучило свое поведение?». Чем дальше, тем больше Чонгуку казалось, что они играют в какую-то детскую игру, правил которой он не знает и не желает знать, потому что жаждет любым способом ее прекратить. Полностью забив на все, Чонгук скрестил руки на груди и упрямо уставился на Тэхёна, дожидаясь, когда его заметят. Если заметят. Не изменяя своей цели, смотрел, отмечая, как Тэхён все это время пил лишь клубничный сок, не притрагиваясь к еде. Наблюдал, как он периодически поворачивал голову в сторону огромного экрана, на котором крутился клип и бегали строчки песни, пока кто-то из стаффа пел очередную песню. Замечал, как губы, еле заметно, повторяли текст, и тело непроизвольно подстраивалось под ритм. Видел, как он часто комкал рукава толстовки, натягивая прямо на пальцы, будто хотел согреться, хотя в помещении было не холодно. И как никогда прежде Чонгуку хотелось, чтобы сейчас настала тишина, все исчезли, и они смогли остаться вдвоем, чтобы поговорить. Но понимая абсурдность своего желания, мог только дальше наблюдать, понимая, что делает это зря. В какой-то момент к Тэхёну подсел менеджер Кан Сонун и, склонив друг к другу головы, они вдвоем стали о чем-то переговариваться. Чонгук знал, что менеджеру Кану доводилось возить Тэхёна на съемки, однако не мог поверить, что общие поездки настолько их сблизили. Со стороны казалось, что они заделались неплохими приятелями. Открытие, не иначе. С учетом того, что Тэ его ранее не замечал. Что еще он упустил из новой жизни Тэхёна, куда помещались все, кроме Чонгука? — Эй, Чонгук~а, — обратился к нему Джин, — не слишком ли ты напряжен? Твой хмурый вид даже меня загоняет в депрессию. А для меня это вредно. Мы ведь здесь, чтобы расслабиться. Так что прячь свою недовольную мину куда подальше и начинай уже веселиться. Взявшись за пиво и соджу, Джин смешал их в одном стакане и поставил перед Чонгуком импровизированный коктейль, предлагая выпить. Зрительно оценив светло-желтую жидкость, Чонгук поднял на него сомневающийся взгляд, на что тот недовольно фыркнул. — Ведешь себя так из-за Тэхёна? — стукнув себя дважды ладонью по груди, стал дальше развивать тему. — Просто положись на хёна, он все уладит. Это же плевое дело — связать его по рукам и ногам и заставить с тобой поговорить. «Да» подумал Чонгук «это именно то, что нужно, чтобы настроить Тэхёна против него еще больше». Но попытка приободрить засчитывается. — Если они не помирятся в ближайшее время, — подсел рядом Чимин, — я лично запру их в одной комнате без еды и воды до того времени, пока они не разберутся между собой. — Йа! Ким Тэхён, ты…! — внезапно встал Джин. Чонгук вскинулся вовремя, пока он не успел выкрикнуть еще что-то, от чего потом всем будет неловко. Хватая хёна за руку и заставляя сесть обратно, попытался не обращать внимания на звонкий смех Чимина, одновременно радуясь гомону и громкой музыке. — Просто успокойся хён, ладно, — требовательно попросил Чонгук. — Не нужно это делать, просто для того, чтобы посмеяться. Только не так. Глянув в сторону Тэхёна, он увидел его непонимающий взгляд, направленный в сторону Джина, но, видимо, понимая, что тот не собирается продолжать орать, снова отвернулся. Осажденный словами Чонгука, хён замолчал. Да и Чимин, никак не комментируя, затих. Вскоре эти двое вовсе покинули Чонгука, оставляя его в одиночестве, хватая микрофоны и направляясь на мини-сцену для своих соло выступлений. Через пару минут во всех колонках заиграл старый, но популярный трек Girls’ Generation и хёны, чудно вытанцовывая девчачий танец, начали задорно петь. Не усидев на месте, тоже видимо ярый фанат, к ним сразу подбежал Хосок, пристраиваясь рядом. Чонгук заметил, как Тэхён тоже остался сидеть в одиночестве. Пальцами одной руки отстукивая по столу барабанную дробь, он покрутился по сторонам, будто что-то ища, а когда его рука невзначай коснулась пустого стакана, Чонгук тут же сообразил, что он ищет сок. И это была идеальная возможность, чтобы подобраться к нему ближе. Гук встал, и по пути хватая и вскрывая новый пакет сока, подошел к Тэхёну. Глядя на его напрягшуюся спину, верно догадался, что его приближение не осталось не замеченным. Пока он наполнял стакан жидкостью, Тэхён, даже не обернувшись, продолжил, словно статуя, сидеть прямо, никак не выдавая ни своих эмоций, ни отношения к такой оказанной заботе. Неподвижно стоя за его плечом, не уверенный, как поступить дальше, Чонгук вышел из оцепенения, когда услышал взрывающийся громкий бит песни «Bang bang bang» группы Big Bang, который, по-видимому, так же спас и Тэхёна. Даже не притронувшись к налитому напитку, он вскочил и направился к остальным, быстро втягиваясь во всеобщее веселье. Зная его музыкальные предпочтения можно было подумать, что именно любимый хит вздернул его с места. Вот только в этой ситуации Гук нисколько не сомневался, что он в очередной раз просто сбежал. Смотря на его веселье, Чонгук неосознанно толкнул языком щеку, призывая вести себя сдержанно и спокойно. От неловкости он прошелся взглядом по залу, убеждаясь, что все заняты только песнями и алкоголем, и никто не интересовался остолбеневшим Чонгуком. Не имея намерения поворачивать назад, он нагло уселся на нагретое место, дожидаясь обратно его хозяина. Через парочку быстрых треков неожиданно заиграла знакомая медленная мелодия Бенгов «If You». Сначала ему показалось, что Джин ошибся с выбором, но когда он занял центр площадки, стало очевидно, что он действительно готовится к исполнению. От его дурашливого вступления губы растянуло в улыбку, особенно когда он пытался не петь, а зачитать рэп. Остальным видимо тоже понравилась его импровизация, судя по хлопкам и выкрикиваниям. Когда во вторую партию вступил Чимин, Чонгук, наконец-то, смог полностью насладиться правильным исполнением песни. Слушая его тонкий, нежный голос он закрыл глаза, ловя кайф от красивого пения. Когда подошло время припева, Гука неожиданно толкнули в плечо, выдернув из нирваны. Распахнув глаза, он увидел перед собой микрофон, который впихивал ему Джин. Даже не раздумывая, он сжал его пальцами, приблизил к губам и глубоко вдохнув, запел:

— Если бы ты… Если бы ты… Если ещё не слишком поздно, Можем ли мы вновь быть вместе, вернуть все назад?

Ему не нужно было смотреть на экран и читать текст, он и так знал его наизусть. Выучил в тот момент, когда они вместе с Тэхёном прослушали весь альбом раз двадцать.

— Если бы ты… Если бы ты… Если ты будешь бороться, как и я Разве мы не сможем изменить ситуацию, сделав всё проще?

Он ловит тот заветный взгляд — самый важный, самый нужный — и не разрывая зрительного контакта, допевает последнюю строчку со всей искренностью на которую был способен:

— Мне следовало относиться к тебе лучше, когда ты был рядом.

Чонгук всем телом ощутил тот миг, когда нить, удерживающая их глаза, оборвалась. Тэхён отвернулся, и то зарождающееся чувство сближения лопнуло, словно пузырь от жвачки. Повеяло пустотой и холодом, от которых, как ему думалось, он избавился на ту короткую минуту пока пел, и почувствовал возвращение вновь. Что заставило Тэхёна на него смотреть, Чонгук точно не знал. Однако от него не укрылось, как его растерянность на лице резко сменилась ледяной маской, отчетливо давшей понять, что потепление в ближайшей перспективе не предвидится. Обездвижено простояв еще пару секунд, будто соображая, что ему делать дальше, Тэхён не глядя по сторонам поспешил на выход. Когда за ним закрылись двери, Чонгук отложил микрофон в сторону. В груди заколотило с такой силой, что он сжал ладони в кулаки, пытаясь остановить разрастающийся внутри ураган. Что он опять сделал не так? Он ведь действительно старается. Все это время был милым, заботливым и дружелюбным. В отчаянии штурмовал его звонками и сообщениями, отправлял ему сопливые песни, ходил за ним по пятам как приклеенный. В надежде задобрить даже убрался в его комнате и перестирал всю одежду. Он ведь осознал свою ошибку и просто пытается извиниться. Тогда что еще ему нужно?! Уже вконец осточертели эти игры в кошки-мышки. Надоело быть хорошим и позволять с собой так поступать. И если Тэхён не хочет по-хорошему, что ж, тогда придётся действовать по-плохому. Резко подрываясь и выталкивая из головы все сомнения, Чонгук направился следом за ним. Плевать на время, место и возможных свидетелей. Тэхёну придётся его выслушать. Прямо здесь. Прямо сейчас.