Тихая жизнь

Глава третья        Вполне приличный магазинчик, чистенько аккуратно, над дверью висит звонкий колокольчик, общее впечатление очень даже положительное. За прилавком невысокий и абсолютно лысый молодой мужчина лет тридцати общается с пожилой ведьмой.  — Мэм, это обычная сумка. Чар на ней никаких нет, состояние далеко от совершенства, и это мягко говоря. Материал — обычная ткань. Я не вижу никакой причины покупать у вас этот раритет, тем более за такую сумму.  — Да как ты смеешь меня в лицо оскорблять, сопляк, — надрывается хриплым голосом старуха. — Да я с этой сумкой пять лет в школе проходила, и бед не знала, и дочка моя носила её, и внучка три года пользовалась, пока подружки не сказали, что она совсем не модная, а ты говоришь «обычная сумка».  — Я очень рад за всю вашу семью в целом и за сумку в частности, а также признаю ее несомненную историческую ценность, но при всем моем уважении к ней и вам лично, принять на себя ответственность, как новый владелец сего раритета — не готов, — с каменным лицом на одном дыхании произнес мужчина.       Эка он завернул, уважаю. Так интеллигентно послать куда подальше — нужно иметь большой опыт в общении с подобным контингентом. Ведьма тем временем развернулась и не говоря ни слова более поперла на выход. Даже не попытавшись меня обойти впечаталась в мой живот своим плечом и тут же подняла крик:  — Ах ты мерзкий грязнокровка, какого Мордреда ты тут стоишь и мешаешь уважаемой даме пройти! — завопила она мне практически в пупок. — Да я тебя в червя превращу, в мокрицу…  — Пасть свою гнилую закрой, — спокойно произнес я. — А то, неровен час, языка лишишься.       Бабка поперхнулась набранным воздухом, подняла голову и отшатнулась, глянув мне в лицо. Боком, как краб, оббежала меня стороной, и уже возле двери, взявшись за дверную ручку левой рукой, махнула в мою сторону колдопалкой, описав ею сложную загогулину. Разбираться, что за гостинец мне послала ведьма я не стал, а совершил жест рукой, как будто что-то схватил в воздухе перед собой и бросил обратно в старуху. Ту, в брызгах стекла и обломках двери, вынесло за порог с такой силой, как будто я ее пнул ногой в грудь, да ещё и проволокло по брусчатке. Выйдя следом за «летучей» волшебницей на улицу, увидел как она с кряхтением поднимается на ноги. Прохожие, впечатленные таким нечастым здесь зрелищем, останавливались и начинали заинтересованно разглядывать нашу парочку: поднимающуюся с земли старуху, присыпанную битым стеклом и щепками, и меня — молодого здоровенного парня диковатого вида, с исследовательским интересом разглядывавшего эту, расположенную в нескольких метрах от меня, икебану почтенного возраста. Ведьма наконец-то воздвигла себя вертикально, как-то по собачьи отряхнулась и вперилась в меня злобным взглядом. Я в ответ вопросительно приподнял бровь. Должно быть, совместно с косоглазием, жест оказался довольно выразителен настолько, что ведьма непроизвольно передёрнула плечами. Просверлив меня взглядом и что-то для себя решив, плюнула на землю и повернулась уже уходить. Нет, такой хоккей нам не нужен, кто знает, что за наговор она наложила. Подав в ногу побольше магии, я топнул ею, начитывая невербально слова оберега. Разошедшуюся от меня кругом призрачную очищающую волну можно было увидеть невооружённым глазом, а попавший под нее плевок старухи взбух темным дымом и развеялся без следа. Неудачливая скандалистка и проклинательница резко побледнела и, крутнувшись на месте и, пропоров собой материальность, аппарировала прочь. Народ тоже как-то суетливо начал расходиться, старательно отводя от меня взгляд, видимо вспомнив о неотложных делах. А я подошёл к месту, откуда переместилась ведьма и, потянувшись к магии, запомнил вектор перемещения и количество вложенной в него силы, вдруг старуха окажется глупой и мне придется её искать.       Восстановив дверь, я вновь вошёл в магазин. Продавец стоял на прежнем месте за прилавком и если бы не слегка зеленоватый цвет его лица, то можно было бы предположить, что подобные происшествия тут происходят по семь раз на дню.  — И часто у вас такие несдержанные посетители бывают, мистер Браун? — с долей иронии поинтересовался я у хозяина магазина.  — Довольно редко, к моей радости, представители старых родов не частые посетители моей лавки, — прямолинейно ответил мужчина. — Позвольте поинтересоваться, что привело вас ко мне, мистер…  — Гонт, Морфин Гонт, — представился я, заставив Брауна позеленеть ещё сильнее. — А привело меня сюда чистое любопытство. Очень интересно мне, чем же закупается нынче первокурсник, не принадлежащий, как вы изящно выразились, к старым родам.  — Исключительно любопытство? — усомнился в моей искренности Браун.  — Разумеется.- согласился я.- Не только оно.  — А что же кроме него могло привести вас сюда, — напрягся торговец.  — Мистер Браун, вы же неглупый человек, — польстил я ему, — что может привести подобного мне или давешней милой пожилой леди, столь поспешно покинувшей нас? Кстати, не подскажете, как величать ту даму, а то нас не успели представить друг другу.  — Её фамилия Кэрроу, мистер Гонт, и, как вы сами видели, она хотела кое-что продать.  — Вот видите, какое совпадение, мистер Браун, я тоже хотел бы что-нибудь продать. Позвольте для начала осмотреть ассортимент вашего магазина, дабы я смог сориентироваться в потребностях ваших типичных клиентов. Четвертая часть  — Забавно, обычно ко мне приходят продать «кое-что», а вы желаете предложить «что-нибудь», — удивился Браун. — Это весьма неожиданно для меня, не могли бы вы пояснить сей казус.  — На самом деле все довольно просто: деньги мне нужны, а продавать мне кроме собственного мастерства пока нечего, — без всякого стеснения пояснил я.  — Вот как! Мастерства! И позвольте поинтересоваться, где же вы обучались и в какой именно области магических наук преуспели в таком возрасте? — недоверчиво спросил торговец.  — Домашнее обучение, — ничуть не смутился я. — зачарование. А уровень мой довольно высок. Так вы позволите мне все же осмотреться?  — Извольте, сэр. Можете полюбопытствовать. Не буду вам мешать. Так-с, и что тут есть интересного? Мантии и прочие б/у шляпы — не то, очищенные стопки пергаментов — не то, вновь не то, и это — не то. Вот, стеллаж с сундуками, чемоданами, сумками и прочими ридикюлями. Что у нас тут? Осматриваю ассортимент колдовским взглядом, а над некоторыми провожу рукой. Из годного: один сундук, один чемодан и три сумки. А вот это сумочка очень интересна: работа явно не местная, вышивка северная или славянская, знаки похожи и на свейскию или данскую рунопись, напитаны они магией не личной, а жертвенной, так что даже сквиб может пользоваться данным предметом. Так, чары аналогичны знакомым мне из римской школы и направлены больше на объем, и отведение глаз, чем на облегчение веса. Похоже, для травника сумка изначально изготавливалась.  — Мистер Браун, вы позволите взглянуть на этот экземпляр вашего товара?  — Конечно, мистер Гонт, а чем вас заинтересовала именно он?  — Нетипичный комплекс чар. — отстранённо пояснил я, — Для сквиба делалась. Практически автономный жертвенный контур и самоподпитка магией природы. — при упоминании жертвы Браун отшатнулся в испуге, а на физиономии его проступила гримасса отвращения. — Тройное снижение веса, вместимость увеличена на порядок и довольно оригинальный набор чар для травника.  — Жертвенная магия?  — Ну да, жертвенный контур. Затраты небольшие, так что достаточно курицу прирезать раз в полсотни лет. Вещь старая, надёжная.  — Что, при помощи простой курицы могли раньше делать такие сумки? — восхитился Браун.  — Разумеется, нет. Курица нужна для подпитки рун, а привел я ее просто для примера, подойдёт любой некрупный зверёк. А для изначального колдовства взяли кого-то покрупней: трэлла или даже двух.  — Трелл? Я, право, не силен в магозоологии, ведь это же из этой области? — смутился лысый старьевщик.  — Да, многие маги с вами согласятся, что это из области зоологии, — ухмыльнулся я, — но позвольте, я продолжу с сумкой, уж очень мне интересно закончить с разбором чар. Что же мне показалось странным в этой вещи? А вот что: скрытый отдел, завязанный на кровь владельца. Подцепив пару нитей заклинания из блока распознавания, грубо потянул их на себя и все плетение развеялось. Проявился большой боковой карман, в который с любопытством попытался сунуть свой нос Браун. Я с укоризной поглядел на него, но тот или не обратил на мой взгляд внимания, либо и вовсе не распознал его из-за моего косоглазия. Тогда я, дабы не совать руки в неизвестно чем наполненный отдел сумки, просто перевернул её вверх дном над прилавком и немного встряхнул, от чего от туда просыпался целый водопад интереснейших, даже на первый взгляд, предметов: ножи, серпы, топорики и прочий инструментарий ботаника-натуралиста, куча склянок разных форм и размеров, несколько гаманков, крошечный котелок — измятый и закопченый, длинная резная кость необычной формы, которую тут же схватил Браун и начал крутить в руках иногда взмахивая ею, моток тонкой волосяной веревки и человеческая нижняя челюсть. Проверив горку вещей на зловредную магию и ничего не обнаружив, я начал перебирать предметы и откладывая их по одному в сторону. Единственным, что привлекло моё внимание, оказались кошельки, развязывать которые я и начал. Соль, набор рун, нитки с бронзовой иглой, какой-то травяной сбор, кучка человеческих зубов, разные неиндефицируемые мной порошки, и немного серебра.  — Какая странная волшебная палочка, совсем меня не слушается, — возмущённо произносит молодой торговец, продолжая крутить в руках кость.- Быть может вам она подчиниться охотнее? Я осмотрел протянутую мне вещь, не спеша, однако, брать её в руки.  — Это не волшебная палочка. Эту штуку многие северные народы носят как талисман от мужского бессилия. Это — моржовый хрен. Пятая часть Да, неплохо получилось с Брауном, и вещички просканировал, что у него в продаже имеются, и пару сундуков и чемоданов заговорил разными вариантами наборов чар. Пусть посмотрит, какие варианты будут более востребованы, такие у меня и закажет. Деньжат магических немного подзаработал на старьевщике, теперь надо озаботиться продуктами на ужин, а то вечереет, а дома сестрёнка меня ждёт. И неплохо бы об одежде для сестры мне подумать, да и о себе не забыть, все же май только начался и ещё не очень жарко. Так же необходимо найти видимый и понятный посторонним заработок в пространстве простецов, все же нет у меня желания полностью уходить в магическое общество, хотя, в школу магии сестру отдавать на обучение придется в свое время. Да, обучение в школе Хогвартс, чтоб ее, просмотрел я сегодня учебники, сильно темные века отразились на уровне магических знаний, как, впрочем, и на обычном мире, но у того имеется преимущество — количество населения. Благодаря многократному численному превосходству и намного меньшей продолжительности жизни, простецы двигают прогресс гораздо активнее колдунов. А вот во всем, что касается бытового удобства и создании максимального личного комфорта, тут маги сильно расстарались, хотя и здесь маразма хватает: прикупил я у старьевщика довольно толстый, хотя и изрядно потрёпанный фолиант под названием «Чары и обряды для дому и уюту, собранные по всей Англии, Шотландии, Уэллсу прочим землям магом Карлом Стоязыким», так на одной из первых страниц там указано заклинание подтирания задницы, но особо отмечено, что при его постоянном использовании, перед сном «оную задницу необходимо мазать особой мазью, рецепт коей и указан ниже, дабы не страдать от болей при испражнении и сыпи разной не образовывалось промеж ягодиц». Гениально, не правда ли? Ну да и чёрт с ними, с гениями доморощенными, или Мордред, так тут положено говорить? Не важно. Так о чем это я? Ага, о сестре и её образовании. Нет, выучить то я ее могу, но ей нужно общение со сверстницами, а из меня собеседник для ребенка в обоих прошлых жизнях был так себе, а уж Морфин, тот и вовсе гением не был, ни о каком общении тут речь не может идти. Зашёл в Гринготтс и поменял фальшивое магическое серебро на обычные деньги. Десять сиклей зелёные клыкастые гуманоиды поменяли мне на три фунта, семнадцать шиллингов и два пенса. А курс тут интересный: за один незолотой галлеон берут пять золотых гиней, при чем основной поток идёт в эту сторону, а вот обратная конвертация маловостребована. На первое время мне пока хватит, а вот намётки дальнейшего заработка у простецов у меня имеются, надо будет вечером их как следует обдумать. **** Накормив сестру ужином я уселся в свежесозданное кресло-качалку и стал думать думу. А дело вот в чем: сегодня девятое мая, братцы! И, нет, я не о празднике победы в Великой Отечественной говорю. На дворе идёт одна тысяча девятьсот пятнадцатый год и в разгаре первая мировая война, именуемая нынче Великой. Сам то я, будучи ещё Петром Грозой, в сию пору не воевал ввиду малого возраста, это уже в Гражданскую навоевался до кровавых соплей, ну да к делу это не относится; так вот, когда был я отроком в той жизни, нанял мой тятенька мне преподавателя французской и немецкой речи, то есть не совсем нанял, а скорее выкупил из кутузки пропившегося и проигравшегося до исподнего молодого учителя. Уж больно батя мечтал мне хорошее образование дать, а в станице нашей получить таковое было проблематично, вот и привез отец этого пропойцу к нам и наказал, что покуда я не научусь лопотать да читать на сих иноземных мовах как следует, учителя с подворья не выпускать, а коли в преподавании не старателен будет, так сечь его нагайкой. С разговорной речью все было нормально, а вот учиться читать поначалу было совсем невозможно, ибо читать-то было и нечего, о чем отец мой и был поставлен в известность. Но из очередной поездки в город папаша привез немаленькую стопку иностранной прессы, по которой я впоследствии и учился иноземной письменности, и за полгода, пока не поступила очередная куча макулатуры, выучил почти наизусть. А поскольку основной темой в прессе в то время была идущая война, то и кое-какие даты мне запомнились. Так вот, сегодня, девятого мая, началось наступление на германца французами и англичанами, которое, впрочем, к большому успеху не приведет, но народу положат там преизрядно. И очень мне заманчиво там помародерить да пограбить, очень обстановка полной неразберихи этому способствует. А когда лучше всего собирать трофеи? Правильно, ночью. Раз цель определена, начинаем решать поставленную задачу. Как добраться до места назначения и уволочь оттуда все что под руку попадется? Аппарация? Только обратно, туда без знания координат попасть невозможно. Значит полет, благо виденные с утра метлы меня натолкнули на парочку идей. Вот только метелкам мы скажем твердое и решительное «нет», возьмём для зачарования что-нибудь поудобнее для длительного полета, да хотя бы эту же кресло-качалку. Только нужно будет добавить к летному комплекту чар ещё щит-обтекатель от набегающего потока воздуха, который не снижает аэродинамических свойств, которые у кресла и так невысоки, и не забыть нанести магглоотталкивающие (и какая сволочь придумала такое название) и дезиллюминационные чары. В Лондоне я уже бывал, до Дувра почти полторы сотни верст, через пролив до Кале, а оттуда на юго-восток еще столько же. Лететь при крейсерской скорости в комфортные триста километров в час с учётом маневрирования и ориентирования на незнакомой местности порядка пары часов, а если брать с запасом, значит ещё часа два на сборы есть. Теперь вопрос с вывозом добычи. Добываем в рощице несколько сухостоин, создаём из них сундуки, наносим формулы увеличения на три порядка внутреннего пространства, что является практически пределом без установки дополнительных накопителей; чары изменения веса не добавляем, так как это помешает сделать каждый из сундуков самостоятельным портключом, что решит вопрос эвакуации экспроприированного. Контуры руноскриптов не запитываем магией, чтобы можно было сундуки уменьшить и без проблем доставить на место акции. Ну-с, приступим. Часть шестая Деревья в лесу напоминали обгоревшие спички. Все ветки и листья были срублены пулями и осколками, стволы обломаны и измочалены, земля перепахана снарядами, и казалось, что на этом месте уже никогда ничего не вырастет, создавалось полное впечатление, что вместе с погибшими людьми убили саму природу. Справа и слева, спереди и сзади меня, все вокруг устилали трупы солдат. Руки, ноги, головы, внутренности и куски тел валялись вперемешку с одеждой и землёй. И от этой мешанины грязи и крови уже невозможно было определить по обмундированию прежнюю принадлежность солдат к определенной армии. Распахнутые в немом крике рты, остекленевшие глаза, перекошенные в гримасе ненависти лица. Одного солдата видимо заживо засыпало взрывом и он пытался откопаться из этой могилы, но силы его оставили и теперь на поверхности оказалась только его голова и нелепо торчащие к небу руки. Ещё более неприятная картина ждала в траншеях. Здесь сошлись в схватке противники и навсегда замерли жуткими скульптурами, олицетворяющими лютую ненависть к себеподобным. Французский солдат воткнул штык в живот германца, но тот достал его пехотной лопаткой по голове, расколов её как тыкву. Видно, что к вопросу сокращения народонаселения тут подошли с изрядной смекалкой, не полагаясь только на огнестрел, но и пройдя старыми проверенными дедовскими путями: топоры, кирки, лопаты, кастеты, кистени, шестоперы, стилеты, тесаки, дубинки и даже копья. Наступление ушло вперёд на пару километров, и задерживаться на поле недавнего боя я не желал, но цель моего визита сюда ещё не была достигнута. В пути у меня было время хорошенько подумать и в голову мне пришла неплохая идея совместить полезное с необходимым, иначе говоря — разжиться нужными вещами и позаботиться о будущем месте проживании. Я уже прошёлся по ближним тылам и пару десятков заполненных сундуков ушли домой полностью забитыми всем, что попадалось под руку, от муки до ботинок и котелков. Что же я тогда делаю здесь? Ищу кое-что, попутно магией набивая сундуки оружием, боеприпасами и различными ценностями. В одном блиндаже разжился даже аккордеоном и патефоном с пластинками. Вообще, греб все, что могло пригодится в хозяйстве или могло быть легко продано, вплоть до часов, зажигалок, бритв и портсигаров, а чтоб не лазить по карманам и не подцепить какую-нибудь заразу, вроде вшей или тифа — магия мне в помощь. Через пару часов мародерства наконец-то наткнулся на цель своих поисков, да ещё и с неожиданным, но приятным бонусом: сумасшедший солдат был хоть и ранен, но не очень опасно — шрам через лицо и выпавший из глазницы и болтающийся на нерве левый глаз, но самое главное, он был хоть и слабеньким, практически не отличимым от сквиба, но магом. Крошечного магического дара его только и хватило, что избежать смерти в кровавой бойне наступления, но от безумия его не спасло. Это я удачно зашёл, такой трофей мне окупает все затраченные усилия с лихвой. Пробудить магический источник на землях, принадлежавших Тиберию и за время, пока они были бесхозными, наверняка заглохший, потребовало бы много больших жертв и более долгих обрядов, если бы я использовал простых людей. А если использовать крупных животных, вроде быков, то ритуалы затянутся на годы, а у меня папашу скоро из тюрьмы выпустят и из родительского дома нам с сестрой нужно вскорости съезжать, а сестренке через три года надо уже в школу идти. Оглушив будущий ингредиент для ритуала и превратив его в рожок для обуви, засунул тот в карман и перенёсся домой. А ведь уже светает, много же времени у меня заняло мероприятие по ограблению воюющих войск, точнее некоторых их подразделений. Похоже, становлюсь настоящим британцем: пока кто-то с кем-то воюет я потихоньку граблю обе стороны конфликта. Пора немного вздремнуть и начинать разбор награбленного. Меропа после плотного завтрака с большой радостью согласилась мне помочь в сортировке трофеев. Тридцать восемь сундуков заняли немало места на заднем дворе, и если бы не чары, что я наложил на наш участок, делая его совсем не интересным для посторонних, перед случайным посетителем могло бы получился неудобно. Накаркал: перезвон колокольчиков сигнализирует о незванных гостях и это явно волшебник, так как простец вообще не дойдет до границ действия сигнального контура, забыв о всяком желании посетить наш дом. Выхожу к калитке и обозначив движением колдопалки контур временно разрешённого прохода на участок, жестом приглашаю войти мнущегося у защитного барьера тощего высокого мужика в смокинге, цилиндре и обутого в ботинки с обмотками, что выглядит несколько нелепо.  — Полагаю, Морфин Гонт? Позвольте представиться, я — Боб Огден, сотрудник группы обеспечения магического правопорядка.  — Доброе утро, мистер Огден, — здороваясь я с гостем. — Да, я и есть Морфин Гонт, чем обязан вашему визиту?  — Дело в том, мистер Гонт, что вчера ближе к вечеру я заходил в лавку мистера Брауна. Мне необходимо было провести дознание по поводу инцидента, произошедшего между вами и мисс Кэрроу. — затараторил дээмпэшник, — И там я наткнулся на необычную кость, лежащую в витрине, которую я поначалу принял за волшебную палочку необычной формы.  — Как я понял, вы говорите о моржовом хрене.  — Да, о нем, — немного смутился Огден, — но дело не в нем. Просто я немного знаком с мистером Брауном и в разговоре с ним я обратил его внимание, что подобный товар нехарактерен для его лавки. Тогда он поведал мне, как вы сняли чары с той необычной сумки.  — И что же вас в ней заинтересовало, что вы решили нанести мне визит? — удивился я. — На мой взгляд совершенно некриминальная сумка травника.  — Нет-нет, — вскинулся Огден, — дело не в сумке, а в том, что вы с ней сделали. Седьмая часть  — По тому, как издалека вы завели разговор, вижу, что беседа наша будет длительной. — Создаю под растущими во дворе тополями стол и пару длинных лавок к нему.- Присядте и подождите несколько минут, мне нужно кое-что доделать, много времени это не займет. Пока Огден устраивался на скамейке и оглядывал наш дом с участком, я прошел на задний двор. Наказал Меропе не лезть на глаза гостю и определившись с содержимым сундуков, достал из одного из них бутылку коньяка и стаканы к ней, зашёл в дом и накинул на плечи камзол, чтобы соблюсти перед гостем некое подобие приличий. Вернулся к гостю и поставив выпивку на стол, уселся на скамью напротив него.  — Угощайтесь, мистер Огден, и поведайте более внятно, чего же от меня хочет ваш отдел. Не став отказываться от коньяка, служитель правопорядка начал излагать свое дело более предметно.  — Судя по тому, что поведал мне Браун, вы довольно неплохо знакомы с зачарованием, раз смогли понять суть и моментально расколдовать ранее незнакомый вам артефакт. А поскольку, по качеству накопленных знаний, возможностью обучать артефакторов подобного уровня в нашей стране имеют только два рода — Поттеры и Блэки, при чем последние давно уже сделали упор на воспитание боевых магов, то появление нового специалиста не могло не привлечь внимание моего начальника — мистера Боунса, главу отдела магического правопорядка, которому я рассказал о ваших действиях в лавке старьевщика.  — То, что вы мне поведали, конечно очень познавательно, но хотелось бы услышать более конкретно, что же вам от меня понадобилось, — меня уже начало раздражать хождение вокруг да около в речи Огдена.  — Мне поручено предложить вам работу в нашем отделе, — перешел к сути порученного визитер, заметивший мое недовольство.- Поскольку ваш возраст и отсутствие документов об официальном образовании или сдаче государственных экзаменов не позволяет принять вас в штат служащих, то вам предлагается должность привлечённого специалиста. Далее мы оговорили условия предложенного мне. Работа с артефактами оплачивается каждый раз отдельно, в зависимости от сложности, возможны выезды на место, если того требуется. Сторонние заказы мне брать никто не запрещает. Дальнейшие нюансы оговариваются отдельно при каждом заказе. Все предельно ясно и доходчиво. Договорились, что прибуду я к ним в отдел послезавтра в среду двенадцатого мая в девять утра через камин в атриуме, где меня встретит Огден. Проводив гостя я задумался над дальнейшими действиями. Сегодня срочно нужно разбираться с награбленным, а завтра отправляться к латифундии Тиберия. ***** Утро вторника встретило меня приветливо: птичьим щебетом и запахом готовящейся яичницы. Вчера я из трофейных палаток, наложив на них чары расширения, сделал пять временных складов, по которым и рассортировал честнонаворованное. Продуктовый склад дополнил приснопамятными сундуками с чарами стазиса и ещё сделал несколько холодильных сундуков, так что на ближайшее время с едой у нас проблем не будет. Откинув новое одеяло, я поднялся с чистой простыни и вышел на кухню. Довольная Меропа, одетая в длинную шерстяную кофту с подвернутыми рукавами готовила завтак. Что-то сегодня я разоспался, видно сон на чистом белье так на организм подействовал.  — Ты умылась? — спросил сестру, направляясь на выход. Та кивнула, не отвлекаясь от готовки. Золотой ребенок: за собой следит, не капризничает, почти ничего не просит. А сколько радости у нее вчера было, когда я, сортируя всякую разную мелочь, которой набивал в траншеях без разбора очередную ёмкость, наткнулся и отдал ей настольное зеркало в серебряной рамке, а потом еще и набор костяных гребней, словами не передать. Разумеется, перед тем, как доставать из сундука что-либо из вещей, я все его содержимое продезинфицировал специализированным площадным заклинанием, которое массово использовалось Тиберием в бытность тем легионным магом, так что опасности заразиться у нас не было. Совершив утренние гигиенические процедуры и позавтракав, я почистил посуду, расставил ее по местам и, налив чай себе и сестре, сидевшей напротив меня за столом, решил, что пора с ней поговорить о предстоящем сегодня ритуале.  — Меропа, ты твердо решила отправиться со мной, когда я буду отсюда уезжать? — этот вопрос я задать должен был, хотя в ответе я не сомневался.  — Конечно, я тебя не брошу, ты же без меня пропадешь, — совершенно серьезно ответила сестра.  — Ну, тогда собирайся, через полчасика будем отправляться к нашему новому месту жительства.  — Мы полетим на твоем чудо-кресле? — обрадовано запрыгала на месте Меропа.  — Конечно, полетим, — согласился я, — мы же волшебники.  — А разве я волшебница? — неожиданно из глаз сестры потекли слезы, — отец ведь говорил, что сквибка. Вот чертов папаша, с таким отношением, удивительно, что ребенок совсем не перегорел, заглушив собственный магический источник спонтанным выбросом на негативных эмоциях.  — Ну, если ты мне не веришь на слово, то давай я тебе это докажу. Подойди ко мне, — разворачиваю подошедшую сестру к себе спиной и кладу свою правую ладонь ей в область солнечного сплетения, а левую на — спину напротив правой.- А теперь, я подам немного своей магии тебе в источник, а ты попробуй ее почувствовать, хорошо? — Меропа закивала головой, соглашаясь, — а когда ощутишь, постарайся направить ее из ладоней. Вообще, это довольно опасно, если проводит действие неопытный наставник, к тому же он в обязательном порядке должен быть близким родственником, но у меня, в бытность римлянином было семеро сыновей и три дочери и все они оказались с даром магии, так что опыт имелся не малый. Подав из ладоней минимальный равномерный поток магии, активировав магическое зрение, я стал вблизи наблюдать за поведением магического источника сестры. Моя сила стала понемногу вливаться в ее ядро магии, которое, как и у меня было опутано настоящим клубком всяческих наследных и приобретенных проклятий, от максимальной части которых я собирался избавиться уже сегодня. Источник Меропы наполнился на три четверти и сестра стала мелко подрагивать, как перед спонтанным магическим выбросом, который регулярно происходит у детей-волшебников ее возраста, но вспомнила мои слова и сложив ладошки лодочкой подняла их на уровень груди. Магия потекла из ядра к кистям руки и в ее ладонях загорелось неяркое светло-зеленое сияние.  — Ну вот видишь, Меропа, ты будешь прекрасным целителем или природником и довольно сильным, особенно после нескольких ритуалов, — произнес я, прекращая подачу силы. Свет в ладонях девочки начал затухать, но невероятный восторг на ее лице казалось, освещал весь дом. С радосным визгом сестра кинулась мне на шею и мне пришлось сделать пару шагов назад и сесть на подвернувшуюся скамью, иначе мне грозило быть поваленным на пол.  — Ну довольно меня обнимать, беги собирайся, нам скоро вылетать. Меропа поспешила в свою комнату, а я пошел собирать вещи, которые могут мне сегодня пригодиться. Глава восьмая Огромный лесной массив рассекала широкая мощеная камнем дорога римской постройки. На месте перехода к вилле в обычном мире располагался крошечный заброшенный участок земли свободный от леса с развалинами какого-то небольшого строения. На территории ощущались остаточные следы магглоотталкивающих чар и какого-то заклинания скрыта. Тропинка к домику, идущая через лес от деревни, расположенной на старой дороге совсем заросла. Два огромных валуна, обозначавших проход к вилле почти наполовину погрузились в землю и были малоразличимы под слоем мха. Я приземлил наш летательный аппарат неподалеку от развалин. Широкого сиденья нам хватало на двоих для комфорта во время полета, но сестренка от любопытства так вертелась в начале пути, что едва не вывалилась перегнувшись через подлокотник, так что почти всю дорогу провела у меня на коленях, придерживаемая за талию.  — Посиди пока на месте, я открою проход к нашему будущему дому.  — А разве мы не здесь будем жить? — удивилась Меропа.  — Нет, хотя… — задумался я, оглядывая участок с кучей камней, некогда бывшей домом, — как жильё в магловском мире вполне может сгодиться. Поставить небольшой домик и подключить его к каминной сети. А к настоящему дому поставить портал. Но это позже, сейчас не отвлекай меня, я открою проход. Очистив обращённые друг к другу стороны валунов и найдя выбитые на них знаки ворот я напитал их силой. Протянувшуюся между знаками нить магии я с усилием растянул в плоскость и влил в образовавшийся овал изрядное количество магии. Проход замерцал, налился синим цветом и приобрел окончательный вид арки, затянутой лёгкой голубоватой дымкой, сквозь которую отчетливо была видна дорога, покрытая брусчаткой.  — Пойдем, Меропа, я покажу тебе наш новый дом, — слегка хриплым от волнения голосом позвал я сестру. Перейдя границу домена сразу почувствовал разницу в воздухе. Здесь было гораздо теплее и суше, а вот магический фон был гораздо выше, несмотря на то, что местный источник не откликался на зов. В принципе, я и не сомневался, что он по прошествии почти полутора тысячелетий впадет в спячку, поэтому и готовился к ритуалу его пробуждения заранее. Каменная дорога вела к поместью, выделявшемуся на фоне живой природы чёрно-белым кадром.  — А почему дом так странно выглядит? — поежилась Меропа, которую я вел за руку.  — На него наложены чары безвременья, я же не знал когда я тут появлюсь, вилла была только недавно достроена, ни рабов ни слуг, а легион уходил из Британии на континент, — задумчиво произнес я, но осекся под серьезным недетским взглядом сестры.  — А я сразу поняла, что ты уже не Морфин. Я увидела тебя из окна, когда ты шел по тропинке к нашей хижине с ведром и улыбался. Сначала сильно испугалась, что тело брата захватил демон и даже спряталась под кровать. А когда ты показал рыбу, что наловил на обед, решила, что и Мордред с ним, пусть демон, но такой брат мне больше нравится. Пришлось усаживать сестру на наколдованный стул и, пройдясь пару раз туда-сюда в раздумьях, поведать, как бестолковый братец её проводил ритуал и… В общем, я рассказал про память обоих мужчин, которая смешалась в голове Морфина Гонта, правда не вдаваясь в подробности их жизни.  — Так это тут ты раньше жил? — вычленила основное для нее в моем повествовании сестра.  — Нет, жил я в лагере легиона, на месте которого сейчас находится город Йорк, а эта латифундия размером в двести пятьдесят гектар мной была получена от императора за службу. На ритуалы, пробуждение магического источника, уведение такого огромного участка земли в тень обычного мира, строительство самого поместья, ушло более десяти лет. А когда стало возможным сюда переселяться, нашему легиону поступил приказ идти на материк на подмогу. В те годы Рим терпел поражение за поражением. Вот я и наложил чары безвременья. Сейчас мы поднимемся вон на тот пригорок, — я указал рукой на холмик, расположенный слева и чуть позади от дома, — разобьём там лагерь, перекусим, и потом я займусь наведением тут порядка. А ты будешь вести себя хорошо и не будешь мне мешать, поскольку дело это сложное и не совсем безопасное. Можешь наблюдать, но ближе пары метров не подходи и будь постоянно у меня за спиной. Договорились? Меропа серьезно кивнула и, взяв снова меня за руку, потащила в сторону указанного мной холма. *** Перекусив бутербродами с колбасным фаршем и запив чаем, мы с увязавшейся за мной сестрой направились к дому. Расконсервация такого большого комплекса зданий дело хоть и долгое, утомительное, поскольку приходится перемещаться по всему периметру, но ничуть не зрелищное. Снятие внешних слоев чар, отвязка плетений поочередно от якорей, отключение накопителей и развеивание контролирующих контуров. Наконец, по прошествии трёх часов выматывающей работы дом был готов принять жильцов. Пройдя через вестибюль мы вошли в коринфский атриум с колоннами по сторонам пустого бассейна. Проемы в стенах, куда совала любопытный свой нос Меропа, ведущие в комнаты не имели дверей, а только занавеси, некоторые из которых были откинуты, открывая вид на отсутствие мебели — усадьба была практически не обставлена. Мы прошли к таблинуму — кабинету хозяина дома, то есть моему. По центру стоял массивный стол, а справа от него у стены располагался огромный сундук оббитый бронзовыми полосами, высотой около полуметра, глубиной в метр, а шириной — полтора.  — Вот, Меропа, — откидывая крышку и открывая вид на ступени ведущие вниз, — эта громадина долгие годы служила мне домом. Но давай отложим его на потом, и вернемся к осмотру дома.  — Но ведь мы же его уже весь увидели: комнаты все пустые, мебели нигде нет, кроме стола и этой громадины и даже в бассейне воды нет, — недоуменно посмотрела на меня сестра, с трудом пересилив свое желание кинуться по ступеням вглубь сундука.  — А разве ты не обратила внимание на размеры дома, когда мы были снаружи?  — Ой, а ведь и правда, усадьба казалась гораздо больше и выше.  — В римских домах атриум был эдакой официальной частью, — объяснял я, ведя Меропу за собой через расположенный рядом с кабинетом коридор в перистиль, — а повседневная жизнь семьи проходила здесь. Перед нами был открытый внутренний двор, окруженный колоннами, поддерживающими крышу. В правом углу находилась лестница, ведущая на второй и третий этажи, по периметру двора, как и в атриуме располагались пустые комнаты без дверей.  — Осмотр остальных этажей давай отложим, там все равно так же пусто. Сейчас нужно заняться пробуждением источника, а то день уже перевалил за полдень, а завтра мне нужно будет появиться в министерстве магии.  — Разве ритуалы не нужно проводить по ночам? — удивилась сестра.  — Нет, что за глупости, — удивился я, — да и то что предстоит мне сделать вовсе не является ритуалом в классическом его понимании. Тебе, кстати, так же придется присутствовать при этом действии — нужно почистить твое магическое ядро от накопившихся проклятий, но не бойся, это для тебя не опасно, ты просто будешь неподалеку от меня, а что бы ты не испугалась я тебя усыплю. *** Источник магии располагался в полукилометре от усадьбы и представлял собой кратер от падения метеорита глубиной метров семь и диаметром около пятидесяти метров. Уложив усыпленную Меропу на покрывало недалеко от центра воронки я отошёл на несколько метров и достал из кармана превращенного в обувной рожок сумасшедшего мага, найденого мной на поле боя. Положив на землю и расколдовав безумца, зафиксировал ему конечности и вставил в рот кляп, чтобы он не откусил себе язык. Приведя в сознание, наложил на бывшего солдата последовательно: круг тишины — что бы его вопли не разбудили Меропу; медицинские чары поддержания жизни — что бы не умер раньше необходимого; проклятие вечной пытки — чары воздействующие не только на нервные окончания, но и создающие в сознании жертвы иллюзию его пыток, что в комплексе гораздо эффективнее грубой работы с телом обычного палача. Пока жертва мычит и бьётся в путах от мук, попробуем объяснить, что происходит. Зайдем издалека: еще в древнем Шумере, который являлся центром магической науки, было точно установлено, что в самом центре нашей планеты расположено ее магическое ядро, покрытое расплавленным металлом. От ядра отходят некие каналы, пронизывающие все тело планеты и в некоторых местах приближающиеся к её поверхности. Названий у этих каналов множество, но наибольшее распространение получили термины «лей-линия» и «драконья жила». В месте выхода такого канала на поверхность земли и возникает источник повышенного магического фона, который можно взять под личный контроль, подключив к некоему накопителю-распределителю, используя упорядоченный поток магии для личных целей. Такой накопитель я установил в подвале своей виллы, но с годами магия полностью заполнила накопитель, а оттока кроме естественных утечек в окружающую среду из него никакого не было, поскольку пользователь скоропостижно скончался и тогда неиспользуемый канал «закупорился». Если проводить аналогию с закупоренной бутылкой, то регулярные жертвоприношения и ритуалы на месте выхода магической жилы на поверхность — это ковыряние пробки или даже попытки раскачать пробку. А чего добиваюсь я, пытая на заглушенном источнике мага-безумца? Каждое существо пытается избавиться от мук любыми средствами, а маг в такой ситуации еще и активно использует не только собственную магию, но и инстинктивно тянет энергию из любого доступного внешнего источника. Но даже в такой ситуации у мага есть инстинкт самосохранения, в отличии от безумца. Я наблюдал магическим зрением, как источник жертвы перерождается в аналог магической черной дыры, начиная втягивать в себя всю возможную энергию. Высыхала трава вокруг, вытянуло всю магию из наших с сестрой ядер, захватив с собой все проклятья, ради чего я и пошел на риск, захватив с собой на ритуал Меропу. На время мы стали сквибами, но продлилось это недолго. Мелко задрожала земля и видимый невооружённым глазом поток энергии ворвался в тело невменяемого мага, избавляя того от мучений. Возвращаясь к аналогии с закупоренной бутылкой — пробка под воздействием вакуума выскочила из горлышка с характерным звуком. «Чпок», и вокруг повис кровававо-мясной туман, образованный разорвавшимся в мелкодисперсионную пыль бывшим сумасшедшим солдатом-магом под могучим напором магии из ожившего источника, а в мое ядро хлынула чистая природная магия, попутно расправляя по всему телу неправильно сформированные каналы магии и исправляя дефекты организма, вызывая сильную щекотку. Из-за спины раздавался хохот катающейся по земле Меропы, которая получала похожие ощущения. Ритуал удался, понял я, стирая оседающую туманом кровь с лица. Глава девятая День неторопливо приближался к завершению; на западе  лиловые облака нависали над горизонтом едва пропуская красные лучи солнца, которые отражались на черепицах поместья. Меропа сидела рядом со мной на пледе опершись о мой бок спиной и разглядывала наполнявшуюся водой воронку от метеорита, которая грозилась в скором времени стать озером. Воздух пах свежестью и волшебством. После сытного ужина шевелиться совершенно не хотелось, тело еще не отошло от прокатившейся волны магического преобразования и требовало отдыха. Потребовалось около часа после обряда, что бы объяснить сестре все его подробности; несмотря на возраст вопросы Меропа задавала правильные и показывала недюжинный ум и при должном обучении грозилась вырасти в неплохого ритуалиста.  — Пора собираться. — прервал я вечернюю идиллию. -Сегодня, пока идёт настройка краеугольного камня поместья, нам нужно переночевать в доме. Да вообще, пора нам сюда перебираться на постоянное место жительство, вот только узнаю завтра в министерстве у Огдена, где можно слуг нанять. При закладке дома я планировал рабов купить в слуги, но где нынче располагается невольничий рынок я не знаю.  — А сколько для такой громадины нужно рабов? — лениво поинтересовалась сестра, не проявляя никакого желания подниматься с пледа.  — Если только для дома, то пяти-шести хватит, но ведь еще сад, конюшни, термы. Если покупать рабов-сквибов, то придется брать пару десятков, а если повезет прикупить волшебников, то и меньшим количеством можно обойтись.  — А разве бывают рабами волшебники? — удивилась Меропа.  — Конечно бывают, — пожал я плечами, — плен, долги, глупые клятвы, да мало ли как жизнь может провернуться. Хватит сидеть, давай все же пойдем в дом. Выбрав на эту ночь себе и сестре по комнате в передней части дома я стал прикидывать: трансфигурировать мебель и постельные принадлежности или смотаться к старой хижине за вещами, благо награбленного хватит устроить полевой лагерь для роты.  — А в чем ты завтра пойдешь в министерство? — спросила стоящая у меня за спиной Меропа. Обернувшись, я с задумчивым видом стал разглядывать сестру, как будто впервые ее увидев. Та, от столь пристального внимания даже немного засмущалась.  — Ты станешь прекрасной хозяйкой дома, — выдал я результат осмотра. — Но мысль верная, так что я отлучусь ненадолго — надо забрать палатки от хижины. На военных складах я греб все подряд без особого разбора, возможно удастся что-то себе подобрать. *** Перебирая больше часа военное обмундирование я почти отчаялся подобрать себе костюм на завтра, склоняясь от безвыходности к английской офицерской форме, как обнаружил подходящий вариант. Откуда на военных складах оказалась новая форма варшавского городового я даже не старался понять, но пошита она была из очень качественного сукна, при чем на человека больших пропорций. Подогнав немного мундир себе по размеру, надев фуражку и накинув на плечи шинель я смотрелся в наколдованное зеркало: черную траурную палитру разбавляла только красная выпушка на кителе да блестящий козырек на фуражке. Меропа же разглядывала меня весьма скептично и была не в восторге от моего вида.  — Как на похороны оделся. Весь в черном.  — Ты полагаешь? — засомневался я.- А если немого добавить яркого цвета? — и изменил цвет кушака и околышка фуражки на красный.  — Да, так ты выглядишь гораздо лучше, — одобрила мой внешний вид сестра.  — Все же чего-то не хватает, — композиция мне казалась неполной. — Вот так, мне кажется, будет гораздо лучше, — я добавил золотые кисти на кушак и шнур того же цвета на фуражку, поднял повыше тулью и закрепил на ней наколдованную из золотого портсигара эмблему. Из зеркала на меня смотрел здоровый хмурый молодой парень в черном мундире подпоясанный красным кушаком с золотыми кистями. На плечах у него была накинута черная шинель, а с высокой тульи его фуражки сверкала золотая аквила. *** Утром среды мне пришлось сначала переместиться в знакомый бар в косой аллее, что бы воспользоваться местным камином и попасть в министерство. Когда я шагнул из тени неподалеку от входа в кабак в нормальное пространство непреднамеренно едва не довел до сердечного приступа пару местных алкашей, которые почему-то кинулись бежать при виде моей фигуры, проявившейся на фоне грязной стены без характерного для аппарации хлопка. Зайдя в бар, я поздоровался с хозяином и спросил о возможности воспользоваться его камином, на что тот просто махнул рукой. Сочтя данный жест как согласие я зачерпнул из стоящего на каминной полке горшка щепоть порошка, швырнул его в огонь, называя цель перемещения и шагнул во взвившееся зелёное пламя. Атриум министерства поражал толпой народа. Создавалось впечатление, что находишься в утреннем метро — народ толкался, спорил, ругался, здоровался друг с другом, создавая непрерывный гул. Людской поток подхватил меня, немного покружил по холлу министерства вокруг нелепого фонтана и вынес к столу с двумя служащими, которым спешащие на рабочее место люди показывали служебные жетоны. Возле стола обнаружился и высматривающий кого-то в людском потоке Боб Огден. Не дождавшись от меня предъявления служебного документа один из клерков произнес:  — Назовите цель визита в Британское Министерство Магии, — как у него получилось голосом выделить заглавные буквы в названии представляемой им организации я не понял, одно слово — магия, — и предъявите к осмотру вашу волшебную палочку.