***
Чонри, закончив с чаепитием на кухне, направился обратно в свою комнату, мимолётно бросая взгляд на брата, который не сдвинулся с места, теребя свои волосы в руках. Нужно попытаться уснуть снова. Проходя мимо двери Чимина, он так же продолжал слышать стоны по ту сторону, что жутко раздражало. «Как кролики, достали», — злился тот, слегка пиная ногой дверь, но в ответ ничего не последовало. Уже подходя к нужному месту, его остановил плач со стороны убежища младшего брата. «Тэхен?», — промелькнуло у него в голове, и он решил отправиться к нему, чтобы лично убедиться, в чем дело. Привлекал его этот паренёк, сам не знает чем, однако ему было интересно... Вмешиваться в личную жизнь младшего брата — привычка с детства. Стоя у двери, он постучал пару раз и вошёл внутрь, ища глазами нужного человека. Найдя его в углу, сидящего на полу, Чон-старший присел и потрепал того по голове. — Что ж ты плачешь, красавица? — спросил, убирая руку с волос. Всхлипы прекратились, и Тэ поднял голову с горящими глазами, в надежде увидеть того, кого ждал. «Не он», — пробежало у него в голове. — Что тебе нужно? Я не в настроении с тобой шутить, Чонри, уйди, пожалуйста, — дрожащим голосом и разочарованным взглядом произнес тот. Да, парень ждал особенного человека, чтобы объяснить и, наконец, заявить ему о своих чувствах, но не этого напыщенного индюка, который делать все, что душа пожелает. Чон-старший приподнялся и направился в сторону кровати, усаживаясь на нее. — Предполагаю, что мой братишка наговорил всяких глупостей и смылся, прячась и стыдясь самого себя, — наблюдая за реакцией светловолосого, он заметил, как тот смущённо отводил взгляд при упоминая Чонгука. «В точку. Наверное, стоит податься в психологию», — обдумывая это, он слегка усмехался, но из мыслей его вернул писклявый тон собеседника. — Мы с ним почти… Ну, это… — замялся Тэхен, но после продолжил, — но в процессе он остановился и сказал, что все это неправильно, и желает, чтобы все произошло по любви, — договорив последние слова, парень вытер слезы, приводя себя в порядок. Так унизительно говорить на такие темы с таким человеком, но у него в ближайшее время никого не будет, чтобы выговориться, а это очень необходимо. Чонри залился смехом, держась за живот и смахивая несуществующие слезы. Тэ напрягся. Он ожидал любую реакцию, но не смех. Поведение Чона-старшего обижало его, напоминая о том, какой же глупый светловолосый, разрешил поговорить именно с ним. — Это все, что тебя так волновало? — не унимался тот, вызвав у старшего ступор. Который смотрел на него с приоткрытым ртом, хмуря брови. Успокоившись и отдышавшись, он серьезно начал объяснять ситуацию: — Чонгук… Как тебе объяснить, — парень слегка задумался, потирая подбородок и закатывая глаза, — он романтик, тот ещё гребаный идеалист, — закинув ногу на ногу, он заметил, что хмурое лицо светловолосого начало разглаживаться. Честно признаться, но именно эта черта Гука ему нравилась больше всего, до глубокой зависти. — И? — с замирание выжидал продолжения Тэхен. Может, всё-таки и неплохо, что он решил поговорить с ним. — Понимаешь, мой глупый младший брат любил всего-то раз, но любовь предала его, когда парень изменил ему со мной, — постукивая пальцами по ноге, продолжил объяснять Чонри. Он не хотел вообще поднимать эту старую тему, но придется. Вернуться снова в тот день, который так хотелось забыть, но не смог. Те глаза его любимого Гукки будут преследовать его до конца. Выражение лица, что он увидел, то презрение и отвращение ранило его до такой степени, что больно даже сейчас.***
Три года назад. — Нужно серьезно поговорить, — родители ворвались в комнату Чонри, закрывая за собой дверь. Негромко хлопая, отец сурово взглянул на сына, бросая на его кровать фотографии Чонгука и его возлюбленного. — Как ты это объяснишь? — выкрикнул тот, сжимая кулаки до побеления. — Как ты можешь позорить нашу семью? — не унимался тот. Взглянув на фотографии, парень понял, что родители путают его с братом. Да, в детстве даже родственники не могли отличить братьев друг от друга. Они были, как две капли воды, только вот характеры совсем разные. Если Гук отличник и идеалист, то Чонри был раздолбаем, который любил музыку, часто зависая на различных тусовках. Вот и сейчас, родители уверены, что по такой дорожке мог пойти только старший брат. — Любовь запрещена? Какая разница, кого любить? — хмыкнув, он отбросил фотографии на стол. Старший всегда любил брата, он восхищался им. Такой идеальный во всем. Чонри знал об интриге, тот ему сразу рассказал об этом, хоть и всегда предупреждал своего братца, что отец устроит скандал, а мать всегда на его стороне. Стоило ему только открыть рот, чтобы рассказать про Чонгука на фотографиях, как отец заявил, сквозь зубы шипя: — Убирайся! Я лишаю тебя всех прав на наследство! Не желаю видеть тебя! — глаза его были красными от злости. Этот взгляд вызывал лёгкую дрожь в коленях. Старший брат понял, что Чонгук влип, но он же не может этого допустить. Решив принять всю вину на себя, он только кивнул в ответ и стал собирать вещи, закрывая дверь, которую почти вырвал с корнем его любимый родитель. Рассказывать об этом брату он не стал, но, после его слов о том, что он хочет сделать предложение возлюбленному, Чонри напрягся. Слишком уж тот был влюблен. Нехорошо это, ой, нехорошо. Чон-старший скептически относился к выбору брата. Он до последнего сомневался в нем, как в человеке. Гук глуп и молод, повелся. Парень набрал номер Хисопу (парню брата) и договорился о встрече. Тот согласился, только при условии, что младший брат не узнает. Чонри сказал ему придти домой, когда никого не будет, ибо разговор серьезный и не нужны лишние уши. Хисоп долго упирался, но после дал добро и сказал, что будет около шести вечера, именно тогда его парень должен будет уйти на дополнительные занятия. Звонок в дверь. Парень спустился вниз, чтобы открыть дверь, как на него набрасывается с объятиями Хисоп. Он был удивлен такому поведению. — Ты чего? — изогнув одну бровь, Чонри с непонимание смотрел на повисшее тело, которое только улыбалось и лезло с поцелуями. — Ты же хотел поговорить, — хихикал тот, — знаю, как ты поговорить хотел, — он гладил руками по груди старшего, облизывая губы. — Ты же встречаешься с моим братом, — Чон-старший решил немного подыграть, дабы подтвердить свои подозрения касаемые этого человека. — Я всегда любил тебя, — оставляя дорожку поцелуев на шее, он выдыхал прямо в шею слова, — но просто перепутал вас с братом, а потом как-то так вышло. Парень злился, внутри матеря себя за то, что не усмотрел за братом, который встретил такого человека. Полюбил и решил делать предложение. Он знал, что такое разобьёт его сердце, но лучше так, чем, если он всегда будет обманутым этой хитрой лисой. Чонри стал тайком встречаться с Хисопом, одновременно перевозя свои вещи в Америку, куда он уедет позже. За время встреч парень узнал, что «возлюбленный» брата был с ними двумя только из-за положения их семьи, так как тот был из нижнего слоя. — Милый, может, перейдем на новый уровень? — виляя бедрами, Хисоп толкал старшего брата к кровати. Как только тот был уже на постели, парень уселся тому на бедра, начиная снимать его одежду, при этом игриво смеясь. Все бы ничего, если бы в этот момент не открылась дверь в комнату, в которой стоял Чонгук. В руках у него был телефон, который с грохотом встретился с полом, разбивая экран. После пары минут неловкого молчания, он развернулся и направился прочь из дома, разбрасывая вещи, что попадались ему по дороге. Старший бросился вдогонку. Ему нужно было все объяснить брату, рассказать, но, когда он его нагнал, не успел даже и слова сказать, как получил удар в челюсть. Губа была разбита, как и их братская дружба: — Я тебе доверял, ты был самым дорогим человеком… — тяжело дыша, Гук сжимал кулаки и еле сдерживался, чтобы не избить брата до полусмерти. Его терзало предательство сразу двоих дорогих ему людей. Он делится с братом всем... — Гукки… Брат… — начал оправдываться старший, держась за щеку и вытирая кровь с губы, что не переставала течь, — это все не то, о чем ты подумал. — Не называй меня так, я тебе не брат, — фыркнул младший, поворачиваясь спиной и не давая договорить, — я тебя знать не желаю, а уж тем более слушать. Счастливой дороги вам, голубки, — бросив это напоследок, он удалился, не отзываясь на все попытки брата вдали.***
— Почему ты не рассказал брату, что произошло на самом деле? — Тэхен был шокирован услышанным. Он понял, что Чонри хороший брат, который любил Гука больше всего, но взамен получил только ненависть. — М-м, я заслужил, пусть будет так, как есть, — вздохнул Чон-старший, поднимаясь с кровати. Размяв затекшие конечности, он направился в сторону дверь, так как слегка задержался уже. Стоило ему только подойти, как дверь открылась, и появился младший, смотря сначала на брата, а после на Тэхена, что сидел рядом на коленях. Не выдержав снова наблюдать такого рода ситуацию, темноволосый заехал старшему брату по скуле, заставляя того пошатнуться, смотря в сторону удара. — Заебал уже, — прошипел Чонгук и схватил за руку Тэ, что сидел в немом шоке и утащил за дверь. Спускаясь по лестнице он почувствовал, как светловолосый начал его останавливать, недовольно бурча. — Гук… — начал аккуратно тот, боясь сейчас сказать что-то не то. Темноволосый остановился, от чего Тэхен врезался в его спину. — Тэ, не говори ничего, прошу, — он развернулся к нему лицом, гладя большим пальцем запястье, что была у него в руке, — давай сходим на свидание? — натянув нелепую улыбку, заявил тот, что заставило Тэхёна выпучить глаза и вздрогнуть на последнем слове. — С-сейчас? — единственное, что смог из себя выдавить в таком состоянии. — Угу, — кивнул темноволосый, продолжив путь к входной двери, попутно хватая ветровку с тумбы. Светловолосый послушно шел за парнем, обуваясь на ходу. Когда они уже подошли к двери, Чон хотел дёрнуть за ручку, как та повернулась сама. Подняв свой взгляд он увидел перед собой родителей, что стояли, улыбаясь. — Гуки, привет, родной, — отец улыбался, увидев своего сына. Он хотел уже заключить того в объятья, как заметил руки парней, что были крепко сцеплены между собой, — а кто это? — меняясь в лице, мужчина посмотрел на мать, а после свёл брови, ставя сумку на пол. Чонгук сильнее сжал руку Тэхёна и, обойдя родителей, направился дальше на улицу, слыша вдогонку только: «Чонгук!».