Братик

Лицо моего братика такое красивое. Сидя рядом с ним, я легонько трогала кончиком пальца его скулу; вела вниз к подбородку, проводила по губам, касалась носа и останавливалась у переносицы. На глаза его падали темные волосы. Тревожный рот нерадостно улыбался, когда я вновь и вновь выводила коротким ноготком бледный контур родных губ. Играючи, я по-многу раз его целовала, оставляла на светлой коже розовые следы от помады, пахнущей чем-то сладким; припадала к его шее, словно бы от кого-то прячась, а он усмехался и бережно ощупывал меня. С некоторых пор каждая минута, проведенная с братом — счастье, ведь рядом с ним я чувствую себя в безопасности. С ним так тепло, с ним так хорошо. Он вызывает во мне странные, очень странные и новые, непонятные чувства. Он такой хороший. Я рада тому, что он мой старший братик. Я взбудораженно утыкалась в его плечо, когда он крепко меня обнимал, прижимал к себе ближе, касаясь носом макушки, перебирая, накручивая волнистые пряди волос на пальцы, играясь ими; он оглаживал колени подушечками пальцев, заставлял меня будто бы опьянело улыбаться. Я тянулась к его уху и тихонечко что-то шептала, а он в ответ склонял голову ко мне и целовал. Горячие руки гладили спину, я чувствовала это тепло даже сквозь ткани одежды. Ведя кончиком носа по напряженной шее, я ощущала еле уловимый запах табачного дыма, замечала стучащую пульсацию его сердца. С лица брата не сходила легкая улыбка, когда я в ответ на ласки начинала поглаживать его руки, накрывая покрытую синими венами кисть своими ладонями. Поджатые к груди ноги мои выпрямлялись. Тогда брат начинал оглаживать лодыжки, затем коленки, докасался до мягкого бедра. Сначала трогал его внешнюю сторону, потом переходил на внутреннюю. Пальцы его оказывались все выше и выше, и вот, они уже пропадали под короткой синей юбочкой. Осознавая, насколько мы сейчас близки, я краснела, а от его ласковых пальцев, буквально от каждого его прикосновения вздрагивала. Было так приятно, так влажно и тепло, что единственное, что я могла сейчас делать — это прятать свое лицо в складках его одежды. Мой милый братик был таким нежным, а его руки казались такими дразнящими, волнующими и будоражащами тело, что глаза невольно сами закатывались вверх, стоило ему только дотронуться до меня. Я переминала его темную футболку, смущенно убирая взлохмаченные им волосы с собственного лица, когда другая его рука брела по позвоночнику. Когда рука его скользила под одеждой, касалась горячей спины, я жарко выдыхала воздух и тянулась к его хорошенькому личику. Я целовала братика сначала в щечку, потом в краюшек рта, наконец добиралась до губ. А он медленно укладывал меня назад, наваливаясь сверху, начинал упрямо ластиться о шею, соприкасаясь с ней своими губами. Так нравилось ощущать, как он обжигающе дышит мне в ключицы, как обдает горячим дыханием кожу, как залезает под футболку и мнет мягкую грудь, как целует уже чуть более настойчиво, чем в начале. С бóльшим энтузиазмом, что ли? С бóльшим желанием. От его прикосновений тело уже приятно потряхивало. Я чувствала собственное громком сердцебиение, бьющуюся пульсацию, когда он несколько отстранялся и дотрагивался до металлической пряжки кожаного ремня. Я приоткрывала влажные губы, обнажая верхние резцы и делала глубокие вдохи, выдохи. В руках братика так приятно было находиться. Рядом с ним я чувствовала себя маленькой девочкой. Не хочу, чтобы он останавливался. Я действительно люблю его за то, что он делает.