Последователь Дракона.

В больничном крыле Алфеи царила непривычная суматоха. Лекарь, работающая в школе для фей уже не первое десятилетие, еще никогда не помнила такого наплыва людей. Живых тел было так много, что даже яблоку не нашлось бы места. Но даже при всем желании работница не могла избавить помещение от излишне любопытных девиц, которые все приходили и приходили с нелепо-огромными корзинами снеди или простенькими открытками, выражая пострадавшим самое настоящее сочувствие и пожелания скорой реабилитации. Дышать было трудно. Запах целебных зелий так плотно перемешался с ароматами дезодорантов, что койка у открытого окна казалась маленьким раем. Блум протяжно застонала, перевернувшись на бок. Многочисленные шепотки исчезли и в воздухе повисла блаженная тишина, покинувшая больничное крыло пару часов назад. Тело ужасно болело, словно до злосчастного урока Блум пробежала несколько километров под палящим солнцем. В голове царила звенящая пустота, словно девушка имела неосторожность врезаться в кирпичную стену пару тройку раз. «Мне так плохо, » — мысленно простонала фея, положив ладонь на взмокший от пота лоб. — «Очень-очень плохо. Почему что-то похожее происходит именно со мной?» Чудесная сказка быстро превратилась в суровую реальность, со всеми недочетами и неудобствами. Феи, казалось бы, должны быстрее регенерировать и идти на поправку, ведь огромное Волшебное Измерение подвергается опасности каждую минуту! Защитники добра и справедливости не могут часами валяться на больничных койках, мучаясь от сильной головной боли! — Блум, ты в порядке? Немного хриплый голос колокольчиком прозвенел на общем фоне. Зажмурив глаза, рыжая волшебница перевернулась на другой бок, оказываясь лицом перед говорившей. Флора, которой досталось меньше всего, робко улыбнулась и лучше поправила ширму за своей спиной. Воздух вокруг несколько подрагивал, что свидетельствовало об активированном заклятии. Через секунду купол тишины полностью обволок двух фей, скрывая их разговоры от посторонних ушей. — Ох, прости, Флора, — огненная фея приоткрыла свои глаза и взглянула на фею природы. Бинты плотно обвивали ее правое запястье. — Прости за все… — Все в полном порядке! — растерянно ответила Линфийка, словно не ожидая извинения. — Ты не нарочно это сделала, я точно знаю. Не стоит корить себя за то, что ты контролировать не в состоянии. Дикая обида сжалась калачиком и на глазах Блум навернулись слезы. Все самые лучшие эмоции утекли прочь, вместе с испускаемой ранее энергией и теперь в сознании остался только жгучий стыд и противная жалость к себе. Как она могла причинить вред стольким людям в один момент? Вцепившись пальцами в стерильно-белую простынь, рыжая протяжно завыла, словно загнанный в клетку волк. — Прости. Флора. Я не хотела. Я не знала. Я. Я. Я… — другие слова утонули в потоке рыданий. Цветочная фея немедленно присела на край койки и обняла соседку по комнате, шепча слова утешения. Сама Флора с трудом верила в происходящее. Еще никогда ей не приходилось доводить людей до слез, пусть даже не намеренно. Проводя тонкой ладонью вдоль огненно-рыжих волос, фея растений с удивлением обнаружила приятную мягкость. Волосы Блум были куда мягче, чем казались со стороны. — Знаешь, некоторые феи здесь учатся три года лишь потому, что они будущие правители или вельможи, — вдруг произнесла Флора, вспоминая вопрос с злополучного занятия. — Им не обязательно заканчивать курс подготовительной магии, ведь в скором времени они займут высокие места и им не придется жертвовать своей жизнью ради планеты. А четыре года — это необходимость для любой, кто желает стать феей-защитницей после выпуска. — Феей-защитницей? — Блум шмыгнула покрасневшим носом и уставилась на фею природы, которая совершенно не тянула на будущую воительницу. Пусть она и была немного полновата, но эта полнота добавляла ей детского очарования. — Н-но ты же фея природы! Разве твои таланты…? — Я здесь по той же причине, что и ты, — ласка пропала из голоса Флоры. Легкий холодок исходил из каждого слова, еще сильнее удивляя огненную волшебницу. — Это необходимость. Самостоятельно я бы не рискнула поступать сюда, но закон для всех един. — Что? — Не важно, — на личике смуглой девушки опять расцвела жалкая улыбка, подобная распустившемуся колокольчику в самый разгар зимы. Сердце Блум неприятно кольнуло, когда перед ее глазами предстала такая неумелая перемена эмоций. — Я здесь на четыре года, как и ты. Может мы будем держаться вместе до выпускного, Блум? — Конечно. Будем подругами! «

Милая Селина! Прошу прощения за то, что так долго не выходила на связь. В месте, где я обучаюсь, практически невозможно пользоваться нормальным телефоном и это меня удручает. Не прошло недели, как я оказалась в больничном крыле вместе со своими сокурсницами, представляешь? А ведь казалось, смешай я другие жидкости, взрыва можно было и избежать! Но ничего действительно ужасного не произошло. За все время я познакомилась лишь с четырьмя девушками и одним крашеным хамом, правда веселое начало? Одна из соседок точно меня ненавидит, другой на меня плевать, а остальные две — вполне себе милые девушки. Они мне нравятся…»

— Но это же ложь, — Стелла взглянула через плечо своей соседки, внимательно всматриваясь в неровные строчки текста. Шею принцессы обнимал слегка покрасневший бинт. Блум бросила беглый взгляд на свою приятельницу и вновь уставилась на бумагу, отчаянно сдерживая себя от неуместного остроумия. Рыжая просто не имела права каким-либо образом шутить над блондинкой, особенно после случившегося. Отложив стержневую ручку, огненная фея неопределенно пробурчала: — Я же не могу ей признаться, что учусь в школе для фей… — А я даже не про это, — фыркнула солнечная фея, бесцеремонно ткнув пальцем на недописанный конец. — Я не видела еще одной милой девушки в твоем окружении. По правде говоря, ты вообще не общалась с кем-то, кроме обитателей нашей комнаты. Это настораживает немного… — Но Флора отличная девушка… — Эм… А это…? — Линфея. — Ты серьезно? — задумчивость сменилась на легкое раздражение. Стелла сделала два шага назад и помахала ладонью перед лицом, нагоняя свежего воздуха. — Та мышь?! Боже, Блум, вы с ней пересекались от силы раза три, два из которых — это занятия! — С чего такой резкий негатив, Стелла? — Ты просто не знаешь обитателей этой вечно-зеленой планеты, — солнечная фея поморщилась, но Блум успела уловить нечто похожее на мимолетную досаду и тоску. — Не так давно, но до восхождения отца на трон, мой народ и люди из Линфеи вели долгую и кровопролитную войну. Погибло несколько тысяч жителей Солярии! И знаешь, мой дед долгое время не знал, что мы с кем-то воюем. Некогда Линфея поставляла нам лекарства, эликсиры, средства для ухода и прочие важные вещи. Но король решил напасть на нас и сделал это вероломно, включив в состав товаров элементы очень токсичного сока. Люди умирали медленно и мучительно, покрываясь зелеными волдырями и выплевывая колючки изо рта. Обман был вскрыт не сразу. Солярии пришлось заключить согласие с Зенитом и отдать большинство своих секретов за бесценок, чтобы найти корень проблемы… — Неужели? — к горлу Блум подкатил ком. — Во время полноценного военного противостояния линфейцы быстро проиграли и получили осуждение со стороны магического сообщества… Знаешь, моему деду даже удалось достичь того, что этих цветочных детей принимают в ограниченном количестве на полноценное обучение. Обычно с планеты изымаются как минимум пять фей в год для прохождения полноценного обучения для феи-хранительницы, но Линфея должна отправлять не более двух кандидаток ближайшие шестьдесят лет. — Хочешь сказать, Флора самая талантливая? — огненная фея вскочила с места. — Самая талантливая? — Стелла задумчиво подняла глаза на потолок. — Не думаю. Талантливые не идут в Алфею, предпочитая оставаться в местных колледжах. Но хитрой она может быть очень даже. — Но это же было давным-давно, — Блум покачала головой. — Может не стоит судить детей по поступкам их родителей? Хотя, в твоем случае это уже деды и прадеды. — Я ей просто не верю. И мне не хочется, чтобы ты с ней общалась.