***
Как и в прошлый раз, охранники перед небоскребом без лишних вопросов пропустили меня внутрь, а мужчина за стойкой администрации жестом указал проследовать за ним. Итан Вуд не любил посиделки у камина, похожие на те, что устраивали вампиры в Амстердаме, не любил и банкетов как Мора. В конечном итоге у него был клуб. Что, как не одно это, характеризует его дух современности? И все же легкое недоумение проскальзывает во мне, когда я, на желание о встрече, получаю приглашение на подобие вечеринки вампиров. Прошлая закончилась не очень удачно. Администратор заводит меня в лифт, а затем, когда мы достигаем верхнего этажа, проводит по узкому коридору и открывает передо мной массивные двери. Стеклянные окна позволяют проникать лунному свету в зал, освещаясь им одним, не считая пары неоновых ламп, придающих цвет атмосфере. Я хмыкаю: для человека это не очень комфортно, почти все смешивается в одну толпу, но для вампирского или моего зрения вполне комфортно. Нетривиальная музыкальная группа на небольшой сцене, что лишь едва возвышала их. Круглые столы в основном заставленные бокалами с вином, а некоторые даже блюдами с человеческой едой из-за чего я решаю, что не одна я здесь гостья-человек. Но среди этого виднеются и столы с резервуарами, надеюсь, донорской крови. Я прохожу вперед и едва не царапаюсь о сухие ветви, украшающие вход и весь зал. Присмотревшись, замечаю и живые цветы, аккуратно вплетённые в ветки. — Хорошо, что не поцарапалась, была бы кровавая сцена из любого фильма с вампирами, — знакомый насмехающийся голос раздается совсем рядом. Разворачиваюсь и вижу Бенни, как всегда, сперва оценивающе осматривающего мой вид. И все же, легкая улыбка появляется на губах. — Что ж, я везучая. Бенни ухмыляется, но сдерживает какой-то комментарий, и мы проходим вглубь за пустым разговором. Он рассказывает о своем турне, что он прервал на день, а я о каникулах в Европе. Через несколько минут к нам присоединяются и Патрик с Виктором. Последний видит мое нетерпение и осторожный взгляд, которым я ищу хозяина события. Только негласный этикет заставляет меня стоять в нашей небольшой компании. В конечном итоге искать хозяина вечеринки — моветон. Виктор только едва усмехается, понимая, как я хочу засыпать вопросами Князя и вместе с тем удрать от толпища потенциальных хищников, считающих меня добычей. Спустя долгий час мы с Виктором выходим на террасу, где на диванах уже расположились несколько вампиров. — Слишком много вина? — тихо усмехнулся вампир, глядя на то, как я наслаждаюсь прохладой ночи. — Ну, это точно не наши чайные посиделки, — я улыбнулась в ответ. — Что это? Вампир слегка удивился вопросу, но когда понял, о чем речь, покачал головой: — Ничего. Просто очередное времяпрепровождение вампиров. — И никаких накидок, свечей, жертвоприношений и кровавых оргий? Я почти расстроена. Виктор рассмеялся, зная, что я шучу. — Я вполне могу рассмотреть ваши предложения. Если услышишь хоть раз голос Князя — уже ни с чем не спутаешь. Так и сейчас, Итан Вуд незаметной тенью приблизился к нам. — Мистер Ван Арт, мисс Серена. Легкий поклон и предупреждающий взгляд Виктора, и я уже не так жажду встречи с Князем. — Добрый вечер, мистер Вуд, — произносит за нас двоих Виктор, явно чувствуя, что мой голос от этой неожиданной встречи звучал бы, как рокот ворона. Мне удается только выдавить из себя улыбку. — У вас было ко мне дело? — сразу спрашивает меня Вуд и, дождавшись кивка, обращается уже к Виктору: — Не оставите нас наедине? Виктор, впрочем, как и я, понимает, что наедине в этом наполненном вампирами с прекрасным слухом зале и на террасе, это не получится. Тем не менее, после ещё одного моего легкого кивка, слегка кланяется и покидает нас. Вуд молча оглядывает меня, и я отвечаю ему той же монетой. Но он выглядит почти так же, как и всегда: уложенные волосы, рубашка в этот раз с небрежно подвернутыми рукавами и классические брюки с ботинками. Может, он и выглядел немного небрежно без плаща и жилета, но компенсировал это уникальной аурой власти и контроля, не дающей даже на секунду забыть кто стоял передо мной. — Знаете, я ведь могу и здесь засыпать вас неуместными вопросами, — решаюсь я заговорить первой. Вуд усмехается и прежде, чем отпить вина, произносит: — Надеюсь на ваше благоразумие. И все же на секунду я забываю, потому что смешок вырывается из груди с замечанием: — Вы уже сделали это раз. — Резонно, что ж, вероятно, это опасно делать во второй? — Говорят, повторение одних и тех же действий — безумие. Глаза Итана Вуда вспыхивают то ли из-за моей наглости, то ли из-за интереса, как далеко я могу зайти в разговоре с ним. — Мне уже стоит извиняться? — спрашиваю я, понимая, что могу говорить и обтекаемо в присутствии других вампиров. — За что? — За… — я прерываюсь, наблюдая, как пара вампиров, с легким поклоном Князю, покидает террасу. — Это плохая идея. Из-за закрытых дверей не доносилось ни звука. Мы остались наедине, и из-за того, что еще секунду назад вампирам не было дело до того, что рядом Князь, я делаю вывод, что способствовало их уходу далеко не их добрая воля. — Поясните? — Разве прилично оставаться наедине с человеком, — я подбираю слова, но ни одно не звучит подходяще, — вам? Взгляд Вуда отражает некое превосходство, не та надменность, что сочится из Моники, и это не взгляд, как на глупое дитя, от Виктора, нет. Оно иное, и я не до конца понимаю, чем оно вызвано или чем является. — Нет, Мия. Моё имя звучит тягуче, от чего мурашки проходят по спине. Словно предупреждение об опасности. — Так за что вы хотели извиниться? — спрашивает Итан Вуд, возможно наслаждаясь моим смятением. — За мои недолгие каникулы. Отчетливо понимая, что я наедине с хищником, для которого являлась добычей в прямом смысле этого слова, я ощутила катастрофическую нехватку воздуха. — Мы, кажется, обсуждали самоубийственность идеи лететь в Испанию, — притворно задумавшись, ответил Итан Вуд. — Вы назвали это «слишком». Вуд кивнул, а довольная улыбка не сходила с губ. И мне нужны были все силы, чтобы продолжить разговор, после того как я бросаю неприлично долгий взгляд на его губы, привлекательно изогнувшиеся в улыбке. Или на его легкую небритость, что совсем не добавляла ему неряшливости. Или в красные глаза, что пугали своим цветом, одновременно с тем завораживая своим блеском, появившимся от его игры с мной. — Но вы отправились в Испанию, нарушили все планы и саму идею вашей поездки и привлекли внимание Мора, при этом разозлив его сильнее. Я с тревогой и ожиданием смотрела на Князя, от которого была не в силах отвести взгляда. И он знал насколько загнанной я себя чувствовала. — И тем не менее Фабьен был именно там. Мои слова звучат не так уверенно, как могли бы, но укор всё равно явно читается в них. — Не без этого, — соглашается мужчина тут же, — откровенно говоря, я понятия не имел, где именно он находился, — произносит он почти как извинения, но всё же скрывая секрет. — Так за что вы хотите извиниться? — повторил, переводя тему, Итан Вуд. — За то, что разозлила Анхель Мора, но он не… Вуд, не свойственно для себя, перебивает меня: — Я открою вам огромную тайну, Мия, и надеюсь, что вы не расскажете об этом никому, — я кивнула, а Итан Вуд, подойдя ближе, продолжил: — Если бы я знал, что это разозлит его, то отправил бы вас в Европу раньше. Да и вообще оплачивал бы каждый ваш уикенд в Испанию. Усмешка появляется на губах от налета мальчишества Князя, а из головы вылетает то, что он, возможно, намеренно отправил меня под нос к Море, и то, что он вообще Князь. — Лишь бы насолить ему? — Не могу отказать себе в редком удовольствии видеть злого Князя. Ну, или слышать о злости Князя. Я, едва понимая хоть что-либо, кивнула. Его мальчишечья сторона была чем-то вроде абсурда. Новой и такой странной. — К тому же, это было моей идеей, и я совсем забыл о безрассудстве людей. Может, это мне стоит извиниться? Мне очень хотелось ответить утвердительно. Возможно, это было бы фамильярно или без уважения, или еще что-либо. Но мысль об извиняющемся Итане Вуде полностью захватила мой разум. Вряд ли извинения были тем, что он делал. Я не отвечала от невозможности сказать «да» и не желая отрицать то, на что хотела посмотреть. Насмешка Вуда вывела меня из ступора, отчего я слегка покраснела, понимая, что собеседник читал меня, как открытую книгу. — Откуда вы знали его? — Фабьена? — я кивнула. — Он не раз продавал мне редкие вещицы, к тому же был противником режима Моры. Ему, как и мне, совсем не нравились его методы достижения целей. — Методы? Вуд кивнул и присел на диван возле окна, приглашая следовать за ним. Повинуясь и присаживаясь на небольшом расстоянии, я все равно чувствовала Князя так, как если бы сидела у него на коленях. И от этой мысли я вновь смутилась. — Средневековые и варварские. Полное подтверждение тому, что неестественно долгая жизнь способствует застою мысли. — Но вы ведь опровержение, — слишком пылко ответила я. Уголок губ Вуда приподнялся, а его довольное выражение лица выглядело так, словно я сделала ему величайший комплимент. — Благодарю, — он слегка наклонился вперед, от чего меня бросило в жар. — И раз с церемонией покончено, вы уже пробовали блюда? — Только вино, — сдержанно ответила я. — Жаль, новый шеф-повар усердно выготавливал всё, что сегодня на столах, когда я сообщил ему о вашем визите. Я расслабленно улыбнулась: — Пожалуй, в вашем круге я буду головной болью поваров. Принеся два новых бокала вина, Вуд усмехнулся: — Не только же месье Анхелю не спать по ночам от кошмаров с вами в главной роли. Вампиры не спали, и от этой глупой мысли я едва не рассмеялась, вовремя сдержавшись. Пожалуй, мне не стоило пить до этого, иначе как еще можно оправдать мои последующие слова, что, не сдержавшись, вырвались из уст? — А вам? Мешаю ли я вам спать по ночам? Мужчина скользнул взглядом по мне снова: платье было без декольте, наличие которого в прошлый раз его позабавило, но легкое кружево верха, всё равно добавляло игривости. — Я имею в виду, — я залилась румянцем, — не доставляю ли вам много хлопот. Князь усмехнулся, снова начиная забавляться: — Я сплю как убитый, — я улыбнулась, — зная, что вы на моей стороне. Вино, что принес Вуд, было бархатным на вкус, мягко, почти ласково обволакивало небо. За простым рассказом о поездке по Европе я почти восстановила равновесие: щеки не горели, а неуместные замечания об обворожительности губ или открытых предплечьях мужчины почти не лезли в голову. И уж настойчивое желание коснуться их не туманило так разум. — Давно были в Европе? — Мм, — Итан расслаблено протянул, мысленно подсчитывая годы, — лет тридцать. — Не думаете вновь посетить ее? Мужчина покачал головой: — Европа — хороша для воспоминаний, но новое, Мия, меня привлекает куда больше. Чтобы вновь не показывать румянец, я прошлась по террасе к сухим веткам, что были здесь почти чужими. — Откуда такое оформление? Пальцы скользнули к живому цветку от бутона по лепесткам к сухим ветвям терновника. Дыхание Князя опалило кончик уха и всколыхнуло прядь волос. Он встал за спиной нарочито слишком близко. Мужские пальцы скользнули по волосам, перекидывая их на другую сторону. От неожиданности мои пальцы дрогнули, задевая колючку, почти насаживаясь на нее. — Для этого, — произнес Вуд. Его пальцы обхватили запястье, он все еще стоял позади, внимательно наблюдая за каплей крови, стекающей вниз. Мое сердце забилось чаще, и мне потребовалось все самообладание, чтобы не отдернуть руку тут же. — И все же, не без жертвоприношений, — как можно беззаботнее произнесла я. Пытаясь опустить руку, я столкнулась с хваткой Вуда, который отпускать меня совсем не собирался. Наоборот, подойдя вплотную, второй рукой обнял за плечо, заставляя напрячься. Я знала, что будет дальше. И совсем не хотела, чтобы он знал мой секрет. Ранка была небольшой, но заметной. И через минуту она на его глазах затянется. — Кровопусканий, если точнее, — усмехнулся мужчина. Вуд поднес мою ладонь к губам, осторожно слизал багровые капли, не без удовольствия замечая, как я начинаю дрожать. Кровь останавливается. Ладонь мужчины соскальзывает с плеча вниз, очерчивая изгибы, заставляя меня и без того прерывисто дышать. Прикосновения жгут. Рана срастается. Его голова опускается на обнаженное плечо. Его усмешка прячется в моей шее, а толпа мурашек проходит по позвоночнику. Судорожный вздох вызывает еще одну усмешку, а она — вновь прилив мурашек. От прокола не остается и следа. Его губы поднимаются выше, и, несмотря на собственное поражение, мне хочется большего. У меня все еще есть надежда, что это вино кружит голову, а не близость Вуда. Чьи губы слегка задевают ухо, а шепот обжигает: — Как я и говорил, — ладонь отпускает запястье, пальцы проходят по идеально гладкой коже, — новое меня привлекает куда больше. Ладонь останавливается на бедре, прижимая ближе к хозяину, а пальцы второй осторожно проходятся вверх, внизу живота затягивается узел желания большего. Парадоксально: он меня раскрыл, а все, о чем я могу думать – это его прикосновения. Губы касаются шеи в легком поцелуе. — Мистер Вуд, — я почти выдыхаю, а не говорю. Понимаю, что наклоняю голову, обнажая и вытягивая шею сильнее, лишь бы он не прекращал. — Не бойтесь, — он прерывается на новое обжигающее прикосновение до кожи, — обещаю, ничего плохого с вами не случится, — пальцы обхватывают запястье, считывая учащенный пульс за секунды, — что не могу сказать с той же уверенностью о хорошем. — Обладание, — понимаю я. Но от понимания, голова не перестает кружиться, а в животе не прекращает разрастаться желание, кожа под его пальцами не прекращает гореть, а шея не перестает вытягиваться, желая невесомых ласк мужских губ. Я почти дрожу, когда его язык проходится по шее к уху, а зубы прикусывают мочку. Его голос все так же тягуче произносит мое имя. — Да, Мия, обладание вами. Мое тело протестует, когда Итан Вуд отстраняется от меня. А стон разочарования, вырвавшийся из груди, соблазняет мужчину на прощальный, дразнящий поцелуй за ухом.Влечение к новому. Часть 1: Встреча (РЛ, Итан Вуд/Мия)
8 сентября 2019 г. в 11:48
Примечания:
Встреча Мии и Итана Вуда после Европы.
Повествование от первого лица.
«Слишком много чести» — решаю я, отбрасывая прекрасное черное платье с кружевами в сторону.
«Слишком много власти» — напоминаю себе, возвращая ткань в руки.
К тому же, вампиры еще те эстеты. Низшие потребности в голоде легко удовлетворялись, по рассказам Виктора, раз в долгий промежуток времени. Защита им не так уж и требовалась: по превращению они сами становились одними из сильнейших оружий этого мира. Принадлежность к такой немногочисленной группе уже делала их частью семьи. Может, некоторые из них и застряли на ступени потребности в уважении, но уж Князь точно шагнул и выше эстетики, прямо к самоактуализации.
Нахмурившись, я усмехнулась от этого внепланового разбора вампиров. Получился так себе неожиданный урок психологии.
Триша тихо напевала себе под нос, что-то готовя на кухне. Из-за обострившегося слуха я слышала каждое неразборчивое слово. Не являясь ни человеком, ни вампиром, я застряла где-то на середине: потребность в принадлежности к чему-либо. И любви.
Что ж по крайней мере я не сражалась за последние кусок хлеба или каплю крови.
Хмыкнув, я завершила наряд неброскими украшениями и вышла из комнаты. Подруга тут же повернула голову в мою сторону, и улыбка заиграла на ее губах. И Триша не была бы Тришей, если бы не присвистнула:
— Обалденно выглядишь, подруга.
Может, наведенный марафет и вписывался в понятие прекрасного у вампиров, но еще они прекрасно чувствовали оппонента. Его страх, неуверенность. Чуяли, как кровь жертвы. Как почувствуют и моё противоречие внутри. Страх не вписаться.
На удивление Триши, я только кивнула, сдержанно улыбнувшись.
— Выше нос, никто из этих хладных трупиков не имеет такого преимущества, какое есть у тебя. И, может, еще такой густоты волос, — хихикнула девушка.
Рассмеявшись от неуклюжего комплимента, я почувствовала, как скованность чуть ослабила железную хватку на ребрах.
— Никаких плетений? — спросила Триша еще час назад, готовая помочь хоть как-то.
— Нет, — ответила я, понимая, что не смогу провести и пяти минут неподвижно.
На плечи аккуратно спускались распущенные волосы, время от времени перекидываемые мной за спину.
— К черту, Мия, — улыбнулась она на прощание.
Почти к Черту. В объятия Итана Вуда, который имел и секреты, и ответы, и почти безмерную власть и силу, чтобы не давать ни первого, ни второго.