***
Pov Амалия Хоран Я просыпаюсь на больничной койке в палате, судя по бледному цвету стен и всему, что здесь есть. На моем теле надета белая больничная рубашка, едва закрывающая все побои, раны, синяки на теле. Оно ломит. Ужасно гудит и болит, как у наркомана, который давно не получал дозу. Я чувствую себя опустошенно, мертво. Не реагирую на свет, на голоса врачей, крутящихся из стороны в сторону, вокруг меня будто ничего нет. Глаза едва открываются, а свет становится ярче. Все-таки, сознание просит проснуться и перемениться в сидячее положение. Сажусь, первым делом замечая кружку воды и маленькую упаковку таблеток на тумбочке. Рядом лежит мой телефон и зарядка. Все. Смотрю на свои бледные руки и первый раз замечаю, как сильно у меня выступают синие вены. Количество синяков просто невозможное. Внизу живота все ноет и крутит, будто вывернуто наружу. Я вывернута наружу. — Врачи сказали, чтобы ты выпила это, когда проснешься. — послышался теплый мужской голос с правой стороны. Я вздрогнула. Теперь, меня пугало любое представление о мужском поле. Но, подняв опустошенные глаза, я увидела грустного Гарри, также потерянно сидящего на кровати. Он смотрел на меня опухшими зелеными глазами, которые, казалось, отдавали мне всю свою ласку и тепло. Он не улыбался. Он с грустью и болью смотрел на меня, проникая в самую душу. — Как ты? — спросил он. — Мне больно. — отвечаю я, охрипшим и уставшим от криков голосом. — Прости меня. — прошептал он, и я могла заметить, как слеза катится по его щеке. — Я хотел тебе помочь, но не смог. Прости, что допустил этому случиться… — Ты не виноват. — кратко бросила я, взяв стакан трясущейся рукой. — Сможешь мне рассказать, что ты делала там? Зачем ты приехала? — Т… твоя сестра сказала, что ты будешь там, и я приехала. — запиналась я, вытирая слезы с щек. — Чтобы высказаться тебе… в очередной раз… Но когда я увидела, что они… — Я знаю. Ты хотела мне помочь. — Гарри опустил глаза. — Знаешь, это была самая хладнокровная месть. — Почему? — Ладно бы, они просто избили меня… я бы вытерпел. Но я не мог вытерпеть, смотря и слушая, как тебе причиняют боль, Малия. Я просто не сумел. — и снова слеза. Между нами повисла тишина. Честно признаться, это первый раз, когда мы нормально поговорили.***
Шли дни, декабрь пролетел по щелочку пальцев. Как раз после окончания очередной четверти меня выпустили из больницы, в то время как Гарри уже пару недель ходил в школу. Одной было скучно лежать, но ко мне часто приезжали Софи и Найл, а также сестра Гарри — Джемма. Пару раз нам удавалось увидеться, когда она навещала брата, и в итоге мы сдружились. Как-то раз мы заговорили о Гарри, и я спросила о его характере. То, что я узнала, меня сильно удивило: — Боже, Мел, ты бы знала, какой он неженка. Может быть перед тобой он делает вид, будто злой и суровый, но самом деле его легко до слез довести, только раз упомянув отца… — она опешила. — Почему? — спросила я, не обращая внимания на спящего Гарри. — Гарри всем сердцем любил папу, а когда узнал об его измене, поверить не мог, что родителям придется развестись. Это стало очень большим ударом для него, он долго ни с кем не говорил и ходил с опустошенными глазками. — она вздохнула. — Он ни с кем об этом не говорит, наверное. — Однажды, я задела его… по поводу семьи. Я поняла, что он странно отреагировал, так как сразу опечалился, да и вообще… в тот момент я удивилась, потому что никогда его подобным не видела. Мне стало стыдно, я пришла извиняться, но толком ничего не вышло. — Могу тебе гарантировать, что он простил. — улыбнулась девушка. — Он не может не простить. Я же говорю, он слишком добр, чтобы держать на кого-то зла. Хочу, чтобы вы стали ближе, и ты узнала его сильнее. Чтобы он сам тебе открылся. Но надо доказать, что он может тебе верить. — я сделала вопросительный взгляд. — Ты хотела спасти его из передряги, показав ему свою заботу. Если будешь показывать, что тебе не все равно, скоро он будет тебе в плечо плакаться, вот увидишь. — она улыбнулась. — А еще, вы красиво смотритесь вместе, не буду скрывать. — Вряд-ли я готова к отношениям после такого. Не могу позволить собственной матери прикоснуться ко мне, не говоря уже о Гарри. — я смотрела на его спящее мирное лицо, издающее тихое сопение. — Но он милый. — усмехнулась, наблюдая за его вздымающейся грудью. — Я всегда думала, что он милый. В общем, потихоньку карты Гарри Стайлса вскрываются, а пока я с неподдельным счастьем наблюдаю, как мой брат и лучшая подруга начали период своих романтических отношений. Свидания, объятия, поцелуи, до самого главного пока еще не доходило, Софи обещала мне сразу же рассказать. А что касается тех уродов… ну, как бы ужасно и прискорбно это не звучало, их родители откупились, но наказание все-таки присутствует, я даже и не знаю, какое именно. Мои же предки в ярости… мама пьет успокоительные каждый день, папа вечно нервничает и трясется, но держит себя в руках. А я… что я? А я все так и не возродилась. Мое тело помнит каждое прикосновение к коже, будь то нежное или грубое, до сих пор трясет от всего этого. Хотите узнать, какова моя жизнь после изнасилования? Тогда двинемся в наши дни.***
30 Декабря — Я хочу сказать, что я ничего не хочу сказать! — усмехнулся Лиам, ерзая на моем диване. — Знаете, что я хочу сказать? Мы дружно закатили глаза. — Завтра чертов Новый год, и в чьем там доме вечеринка? Все дружно поперхнулись. — Ну, кажется в моем. — улыбнулся Гарри, внимательно окидывая всех взглядом. — Хотя я не против и в вашем пару картин свалить со стен. — мне стало смешно. — А вообще, пусть Малия скажет. Каждый раз, когда Гарри произносил мое имя, мое сердце вздрагивало, как и все тело. Знать бы, почему, но пока я лишь набираю воздух в легкие, чтобы дать ответ. — Я думаю, что родители не будут против, если мы тут закатим вечеринку, даже если с алкоголем. — Знаете, я тут подумала, — заговорила Софи, — зачем нам этот шум и беспорядок после праздника? Мы можем собраться чисто в своем кругу, позвать родителей, если кто-то захочет и мирно отпраздновать. А на каникулах поехать на тур-базу, но только не в «Фишку» — она мельком кинула на меня взгляд. Конечно. Я туда больше не ногой. — Слушайте, хоть я и тусовщик, — громко усмехается Лиам, — но эта идея мне больше нравится. — Вот и отлично. — улыбается Найл, целуя Софи в щеку. — Может так же дружно сгоняем за продуктами? — Да погнали. — улыбается Гарри, вскакивая с дивана и побежав в другом направлении. — Бля, перепутал! Мы все звонко засмеялись, побежав до двери, кто будет первым, обуется и выйдет на улицу. В итоге, я, завязав шнурки на зимних ботинках, выбегаю из дома с ключами от машины и снимаю с нее блокировку. — О да… — протягивает Найл, оказываясь вторым, кто добежал. — Официально: Малия — водитель, остальные, садитесь, куда сядете! Пока эти холопы рассаживались, мы потеряли целые десять минут. Мне же, на водительском сидении, было просто прекрасно. Запах в салоне тоже отпад, правда в какой-то степени здесь пахло только Гарри. Его одеколоном. Я сделала глубокий вдох, затем выдох, а когда Найл непринужденно дотронулся до меня, я вздрогнула, и ток прошелся по моему телу. — Прости. — выдавил брат, пока Софи его усиленно щекотала. Смотрю в зеркало заднего вида и смеюсь. Найл на коленках у Софи, рядом раздавленный ногами Лиам и прилипший к дверце Зейн. А со мной рядом Гарри, расслабленный, смотрящий в окно, упершийся локтем в подлокотник. Я наблюдаю где-то полминуты, как он аккуратно запускает руку в кудрявые короткие волосы, как спокойно вздымается его грудь. Он смотрит в окно и улыбается. — Почему ты улыбаешься? — спрашиваю я, хмурясь от непонимания. — Потому что я вижу, как ты смотришь на меня. — проговорил он, так, что все замерли с мыслью «Кажется, мы не ослышались» Улыбаюсь и завожу мотор, задним ходом выезжая на дорогу. Включаю первую попавшуюся песню, и ей оказывается Billie Eilish — I love you. Я думала, народ будет разговаривать, и я не смогу послушать одну из своих любимых песен, но нет… все молчали, словно рядом никого не было. Я заметила, как Гарри задумчиво смотрит в окно, трогая пальцами нижнюю губу и слегка оттягивая ее. Смотри на дорогу, блин!, — проносится в моем сознании, но я едва себя слушаюсь. Останавливаясь на первом светофоре, я снова пользуюсь моментом, поворачивая голову в сторону парня. На его лице появляется едва видная улыбка, и он говорит: — Зеленый. Я отстраняюсь, понимая, что палюсь на каждом моменте. Но, подождите… палюсь в чем? — Малия, спой. — говорит Найл. — Спеть что? — делаю вид, будто не понимаю. — Песню эту… включи заново и спой. Ты же можешь. — Пусть лучше минусовку споет, давайте я в телефоне найду. — предлагает Лиам. — Я не помню слов. — говорю я, внимательно смотря на дорогу. — Не дури. — усмехается Софи. — Ты знаешь ее песни наизусть, уж мне ли не знать. — улыбаюсь. Лиам берет провод и подключает телефон к проигрывателю. — Готова? — я вижу его улыбку. — Наверное. — усмехаюсь, прокашлявшись. — О боже… Я начала заметно волноваться, хоть я и умею петь, хорошо пою, как и Найл, но я никогда не пела перед Гарри. Меня волновало, что он подумает. Черт! Песня уже начинается. Pov Автор Малия набирает полные легкие, волнуясь всем телом и душой. Вот, первые строки, и она начинает петь: — It's not true / Это неправда, Tell me I've been lied to / Скажи, что солгал мне. Crying isn't like you / Плакать — это не про тебя, Oh-oh-oh. What the hell did I do? / Что я, чёрт возьми, наделала? Never been the type to / Я же никогда никому Let someone see right through / Не позволяла видеть меня насквозь, Oh-oh-oh. — поет она, хмурясь, когда тянет ноту, и расслабляясь, когда поет на выдохе. Все слушают, как завороженные. Гарри поворачивает голову в сторону девушки и внимательно, до мозга костей, вслушивается в каждое ее слово и ноту, принимая это так, будто она поет именно ему, никому больше здесь. Только ему. — Maybe won't you take it back / Может, возьмёшь свои слова обратно? Say you were tryna make me laugh / Скажи, что просто хотел рассмешить меня. Она отвлеклась и не замечала, как пристально он смотрит на ее глаза, обращенные на дорогу. Петь не воздухом, а душой и сердцем — это то, что она выбирает, когда исполняет песни. В ней поет ангел, который распускает свои крылья по высоте ноты, а по окончании песни утихает, возвращаясь обратно в сердце. — And nothing has to change today / И сегодня ничего не изменится, You didn't mean to say «I love you» / Ты не собирался говорить «Я люблю тебя». I love you and I don't want to / Я люблю тебя, но не хочу этого, Oh-oh-oh. Up all night on another red eye / Всю ночь без сна в очередном ночном рейсе. I wish we never learned to fly / Лучше б нам был неведом полёт! I–I-I. Maybe we should just try / Может, нам следует просто попытаться To tell ourselves a good lie / Сказать друг другу приятную ложь. I didn't mean to make you cry / Я не хотела доводить тебя до слёз, I–I-I. Последние строки Гарри воспринимает как отсылку к тому моменту, когда Малия выругалась по поводу его семьи. Он сжимает кулаки, но не из-за злости, а из-за того, что девушка поет правду, которая наглядно всплывает в его жизни. В их жизнях. Песня связывает их, и каждый, сидящий в салоне, это понимает. — The smile that you gave me / Ты дарил мне улыбку, Even when you felt like dying / Даже когда тебе хотелось умереть. We fall apart as it gets dark / Мы теряем самообладание с наступлением сумерек. I'm in your arms in central park / В центральном парке ты держишь меня в своих объятьях. There's nothing you could do or say /Никакие твои поступки или слова I can't escape the way I love you /Не избавят меня от этой любви к тебе. I don't want to, but I love you /Я не хочу этого, но я люблю тебя. — допевает девушка и громко томно выдыхает, с улыбкой поворачиваясь к друзьям, которые взгрустнули. — Ребята, вы чего? — Твой голос… — запинается Лиам. — Просто, бля, нечто… — он смотрит в пол и недоумевает, почему-то. — Да ладно, обычный голос, что тут… — Нет. — перебивает Гарри таким грозным тоном, что девушка даже вздрагивает от неожиданности. — Твой голос — это нечто. — кивает кудрявый парень, смахивая волосы с глаз. — Мне понравилось. Честно. В салоне автомобиля слышатся аплодисменты, и Малия уже на мокром месте. Девушка чувствует громадное счастье и умиротворение, в большей части потому, что Гарри. Одобрил. Гарри понравилось. Значит, все хорошо.***
Pov Амалия Хоран Я паркуюсь на стоянке, и ребята выходят первыми, ожидая, пока я закончу доставать провалившийся между сидениями телефон. Чихаю, друзья смеются. Гарри смеется. Я увидела его лицо во время смеха и пошатнулась, всматриваясь сильнее. Он смотрел вниз, улыбаясь невероятно яркой и блистательной улыбкой, которую я вижу в первый раз. Посмотреть на остальных — так те все помятые, растрепанные, что аж смеяться хочется навзрыд. Закрываю машину и иду рядом с кудрявым, рассматривая его руки. Какого черта ты творишь, Малия? Какой раз ты его уже рассматриваешь?, — говорит мое сознание, но вы помните хотя бы раз, когда я его послушалась? Мы заходим в торговый центр, и Софи просится в магазин одежды, где только недавно вышла новая коллекция. Найл закатывает глаза, ведь он не любит такие походы в магазин, а я охотно принимаю вызов, подзывая к себе парней. — Либо я даю вам список того, что нужно купить, либо вы ждете нас в кафе, но не выпиваете ни капли! — серьезным тоном говорю я, вызывая у Гарри улыбку. — Что ты лыбишься? — усмехаюсь. — Ну, что выбираете? — Мы лучше подождем. — отвечает Найл, пихая кудрявого в бок. — Зачем нам лишний геморрой. Вдруг вам не понравятся продукты, которые мы купим. — Ага. — кивает Лиам, засиживая в телефоне. — Славно. — улыбаюсь я, шагая за давно путешествующей в магазине подругой. — Позвоните мне! На первый взгляд, ничего в магазине не изменилось. Стиль тот же, одежда похожая, только расцветка была другой. Но Софи была в восторге! Она металась из стороны в сторону, набрав в руку кучи вешалок, пока я ходила возле одного стенда, думая, купить мне эти клетчатые черные брюки на высокой талии с черным кожаным ремнем или нет. В итоге, отдав им свое предпочтение, я пошла дальше, останавливаясь у следующего стенда с красивыми топами. Моим глазам сразу показался черный прозрачный кроп-топ в сеточку с длинным рукавом. На нем были белые стразы, переливающиеся, когда на них попадал свет. Обычно, под такой кроп-топ надевают черные обычные лифчики, и это выглядит гораздо красивее, если у вас есть грудь. У меня она есть, так что я стремительно взяла топ на примерку. Улыбнулась. Мне хотелось подумать насчет туфлей, и только я обернулась, как столкнулась с каким-то высоким парнем, голос которого мне сразу бросился в ужи, пробивая голову, словно пуля. Тот парень. Один из насильников. — Извините. — промычал он, благо даже не посмотрев на меня. Сердце забилось, и я быстро метнулась к отделу с обувью, потому что на том месте находиться не могла. Как по вою ветра, мой взгляд падает на черные закрытые бархатные туфли на высокой подошве и толстом каблуке. Всегда мне нравился такой вид туфлей, потому я нашла свой размер и незамедлительно пошла в примерочную. Надев на себя все, что имелось, я поняла, что это мое. Такой раскрепощенный, слегка сексуальный рок-стиль мне был к лицу, но проблема в том, что я не хотела привлекать к себе чересчур много внимания от мужчин. Плевать, я же буду дома. Но если я буду дома, то зачем мне так одеваться? — Мел, ты где? — перебивает мои мысли Софи, кричащая снаружи кабинки. Я открываю дверь, выходя прямо в наряде. Челюсть подруги падает на пол. Она удивленно рассматривает мой прикид и раскрывает рот все больше и больше. Ее брови распрямляются и она практически силком толкает меня на кассу, чтобы я немедленно купила наряд. По пути я увидела красивое белое платье, которое было чуть выше колен, слегка удлиненное сзади. Спереди было глубокое декольте, сзади на спине тоже имелся вырез ниже середины спины, рукава были длинными, и внешняя часть рук по всей длине имела вырезы в форме прямоугольников, которые были выделены по периметру черной линией. Так же и широкое волнистое окончание рукавов выделялось черной линией. Платье не выглядело как целлофановый пакет, к нему прилагался черный пояс, идеально выделяя талию и заставляя платье хорошо ложится. Беру. Выходя из магазина с огромными пакетами, мы решили заглянуть в магазин аксессуаров, где купили себе несколько колье, колец и браслет. Будучи уже около кафе, мы нашли столик парней. На мое удивление, Гарри среди них не было. — А где Гарри? — за меня поинтересовалась Софи, увидев непонимание в моих глазах. — Ну… к нему подошла какая-то девушка, и он с ней ушел, ничего толком не сказав.