***
Pov Амалия Хоран Дорога домой после бурного секса с тренером по танцам — это что-то нечто. Мне никогда не было так хорошо. Я словно обдолбалась, выпила и переспала с десятью мамонтами, ведь мои дырки были хорошо растянуты, не желая большего. Какие подробности! А вообще, если честно, мне и правда было хорошо. Я чувствовала свободу слова и действий, не парилась насчет Гарри, насчет предательства от лучших друзей и насчет Луи. Я устала думать о том, что люди могут меня просто-напросто использовать в собственных целях. Плевать я хотела. Ни с кем не поздоровавшись, я хлопнула комнатной дверью и закрыла ее на замок, дабы прекрасные семьянины не сумели зайти в мое личное пространство. Включив громкую музыку стиля альтернативы, я кинула портфель в угол, разделась до нижнего белья, раскидав всю одежду по разным сторонам помещения и легла на диван. Причем знаете, не очень обычно. Мое туловище лежало на диване, голова свешена вниз, а ноги закинуты на грядушку, ими я будто бы бегу по стене. Громко выкрикивая матные слова в песне, я делала вид, будто не слышала настойчивые стуки в дверь. Первый раз я вела себя так эгоистично по отношению к родителям и семье в общем. Надоело строить из себя ту, какой я не являюсь. Я злая, самовлюбленная, эгоистичная девушка с голосом ангела, а все вокруг меня святые кролики. Не знаю, что буду делать, но знаю, что желаю страдания всем людям, окружающим меня.***
Первое апреля Как же я заебалась. Секс с тренером вошел в привычку, мы с Гарри вернулись на начальную позицию ненавидящих друг друга людей. Как это произошло? Ничего не обычного, лучше вам не знать, додумайте сами. Но скажу, что мои родители полностью (!) против общения с Гарри, а я, конечно же, не собираюсь так просто спустить рукава. С момента прослушивания парней прошло порядка нескольких месяцев, и я так и не позволила себе простить предательство. Теперь, я просто общаюсь с ними, как с кусками дерьма. Говорю же, ничего необычного. Поскорее бы четвертая четверть, и я сваливаю из школы после девятого, уезжаю в общагу и живу спокойной жизнью, лишь бы отгородиться от ежедневного ужаса.***
Pov Софи ЛеБланк За последние месяца Малия кардинально изменилась в характере и поведении, привычках и деяниях в общем. Ту, кого я знала раньше, и ту, кого знаю сейчас — полная противоположность. Иногда, смотря в знакомые голубые глаза, я не вижу там ничего, что мне бы напомнило о давнем знакомстве, о поездке в Испанию или просто о дружеской теплоте. Сейчас я лишь вижу холод, грубость, ненависть и какое-то отчаяние, которое могу разглядеть только и я. Вы спросите, лучшие подруги-ли мы все еще? И я отвечу, что да, мы все еще лучшие подруги, но это уже не то, что было между нами раньше. Между Найлом и Малией тоже порвалась нить, они едва находят общий язык, вернее… Мел не находит общий язык, а ее брат изо всех сил пытается исправить ситуацию. После того случая с Луи вся жизнь пошла побоку. Жаль, что меня не было рядом, я бы смогла предотвратить. Сейчас же мы все наблюдаем, как Малия курит за школой, общается с кучей плохих людей, по слухам спит с собственным тренером и творит всякую дичь. Я не могу терпеть, я не могу видеть ее такой. В очередной раз, сидя дома у Гарри с парнями в объятиях Найла, я решаюсь увязаться за Стайлсом и начать серьезный разговор. — Гарри! — тихим тоном проговариваю я, выходя за парнем на балкон. — Есть разговор. — Я слушаю. — его голос, как и раньше, был тверд и холоден. — Это касается Малии. Я могла предположить, что Гарри тотально изменился в лице, услышав ее имя. Его руки судорожно доставали из пачки сигарету, которую он поднес к губам и нервно закурил, вдыхая гадкий дым всеми легкими. — Ну? — недовольно мычит он, не оставляя мне выбора. — Гарри, ты же видишь, что с ней происходит… мы… мы должны ей как-то помочь, иначе я не знаю, что с ней станет… — Мы ей что, родители?! — прерывает меня брюнет, поправляя прямые волосы, уложенные назад волной. — У нее есть те, кто может помочь, а я уже достаточно настрадался, больше я ввязываться не буду. — Ты же ее любишь! — Кто сказал? — Стайлс усмехается, поворачиваясь ко мне с саркастичным лицом. — Кто тебе, блять, такое сказал? Это все бред, Софи, полная чушь. То, что между нами было — этому есть название: «Друзья с привилегиями» — Если ты реально так считал, то я понимаю, почему она конкретно тебя не простила. — недовольно выплевываю я. — Неужели тебя не тревожит происходящее? — Нет! Нет смысла тревожиться, Софи, она мне никто. Тебе она, может быть, подруга, а мне — никто. — парень тушит сигарету, собираясь уходить. — Пусть будет так, Гарри, тебе она никто, но знаешь, что я знаю точно? Что ТЕБЯ она любила! — хрипло проговариваю я, сжимая кулаки. Стайлс, сузив брови, вздыхает и молча уходить, снова не оставляя мне выбора.***
Pov Амалия Хоран Я иду по школьному коридору, ловя на себе десятки взглядов. Почему? Одета я, вроде, как обычно: белая футболка, заправленная в черно-серые клетчатые брюки на темном кожаном ремне. Чего необычного? Пепельные волосы выпрямлены и лежат на плечах в хаотичном порядке, не имея какой-либо определенной местности. Черные очки с прозрачными стеклами для стиля и жвачка во рту, прибавляющая мне пафосности. Люблю эту дичь. А вот и моя дурь. За углом, возле туалета, меня ожидал забавный парень по имени Маркус Лопес Аргуэлло. Четкие черты лица, темно-карие глаза, симпатичный нос и небольшие губы красивой формы, темные волосы, слегка кудрявые. Но самая привлекательная изюминка в его внешности — это шрам на щеке и на лбу с левой стороны лица. Судя по его глубокому, равнодушному взгляду я могу сказать, что он такой же, как и я. Увидев знакомую фигуру высокого роста, среднего телосложения, я обрадовалась и бросилась Маркусу навстречу с объятиями. Он перехватил меня как бабочку. — Приве-е-ет! — довольно протянула я, заглянув в севшие* глаза друга и рассмеявшись. — Неплохую дозу ты принял, Маркус! Где моя доля? — Сейчас будет, Мел, — он стал шаркать по карману, вскоре достав маленький пакетик с белым порошком. Улыбка на моем лице стала шире. — Готова? — прищурился Маркус, поднося к моему носу два пальца. — Давай. Я резко вдыхаю и чувствую, как щекотно становится в носу. Этого недостаточно. Мы заходим в туалет, и на кафель я высыпаю все содержимое, доставая материнскую банковскую карточку, которую я стащила утром прямо из ее кошелька. Разделив порошок на две полосы, Маркус дал мне купюру-трубочку, и я быстро втянула кокс в себя, передернувшись от нарастающего удовольствия. — Боже, как штырит! — довольно взвизгиваю я, прильнув спиной к стенке и ударяясь затылком о плитку, но никак реагируя на боль. Раскрыв глаза, я посмотрела в зеркало напротив, на свое обдолбанное выражение лица, на кривую улыбку и мелкие зрачки. Пошатнулась, прилипнув ладонями к стене. «Ты изменилась.», — голос Гарри, словно гром, загремевший в моей голове. «Не думал, что ты когда-нибудь станешь такой.» Блядство! Этой дозы недостаточно, чтобы избавиться от голоса предателя в своей голове. Снова пошатываюсь, приближаясь к второй линии кокса, которую Маркус еще не успел принять. Отбираю купюру и вдыхаю, отходя назад, снова к стене. — Все-все, Мел, тебе хватит, ты уже подозрительно выглядишь. — брюнет смеялся, вызывая и у меня позыв смеха, но это стало практически невозможным. «Во что ты превращаешься, малышка Мел?», — снова его голос. — Гарри… — медленно, на выдохе проговариваю я, прежде чем отключиться.***
Pov Гарри Стайлс Сижу в аудитории, отчаянно жду начала урока, тыкаясь в телефон. Все так наскучило. Помимо меня здесь сидят еще люди, молчаливые и занудные. Никто даже звука не издает. Внезапно слышится топот, да настолько громкий, что кажется, будто стадо мамонтов бежит по школе. А нет, это был Найл, на голове которого образовалась пальма, а в глазах страх и полное беспокойство. — Какого… — начал я, но не закончил. — Малию увозят на скорой, Гарри, срочно! — блондин махнул рукой, и я, как ошпаренный, слетел с места и метнулся за ним. Мы ехали прямо за скорой. Руки Хорана заметно дрожали, пальцы сильно сжимали руль, а щеки были надуты, как у маленького обиженного ребенка. — Что с ней произошло? — прервал напряженную тишину. — Передозировка. Я обмяк. — Она принимает наркотики?! — чуть-ли не в крике проговорил я. Моему шоку, испугу и обессилею не было предела. Казалось, будто конечности перестали быть ощущаемыми, я не мог пошевельнуться, лишь только часто вздыхал, бегая глазами из стороны в сторону. Найл молчал, сжимая руль еще сильнее. Мы с визгом колес припарковались около центральной больницы, и я даже не помню, заблокировал-ли мой друг машину. Забежав внутрь, мы бегло приветствовали мед-сестру и сразу же запросили информацию о Малии. Третий этаж. Лифт, лестница, к черту! Скорее бы. Вот он и врач. Найл тороторит слова как ошпаренный, ежесекундно взмахивая руками. — Ситуация плачевная. Амалию реанимировали, откачивают, так как случился сердечный приступ, но обо всем позже. Не буду врать, все может кончиться летальным исходом, так как у нее сильный передоз, и молодой организм не выдерживает. — Что нам делать? — чуть-ли не начав рыдать, промычал я. — Молитесь.