[- Да ты прям благородный рыцарь, Уэйд. Сир Уилсон, — хихикнул Жёлтый. — На рыцаря он, конечно, не тянет. Скорее конюх или сам конь, — Белый, как всегда, в своём стиле.]
Он подходит к двери подъезда и задумчиво смотрит на неё. Ключи у Паучка, но как их взять, чтобы тот не шевелился. Он осторожно прижимает парня к себе одной рукой, а второй берет ключи и открывает дверь. Несколько лестничных пролетов, ещё одна дверь и он дома. Дэдпул опускает Паучка на диван, а затем закрывает входную дверь. — Мне придётся разрезать твой костюм, — предупреждает Уэйд. Стягивает с себя перчатки, проходит в ванну и тщательно моет руки. Затем берет аптечку и ставит возле дивана. — Предпочитаешь виски или… неважно, у меня только виски, — бормочет Уэйд, берет бутылку, открывает и льёт в чистый стакан. — Я приподниму тебя, чтобы ты выпил, — говорит Уэйд, подойдя к герою, и осторожно помогает ему. — Уэйд, ну я же не смертельно ранен. Просто пуля в плече. Ничего больше. Паркер усмехается, но тут же делает серьезное лицо, когда Уилсон поднимает его на руки. Он бережно держит в руках связку с ключами, другой рукой его приобнимая за шею. За последнее время слишком много Пула, но рядом с ним так приятно и одновременно отталкивающе, что с каждым днём становится всё страшнее. Он подмечает, что ему не становится хуже от запаха крови на Уэйде. Наверное, это из-за его сладкого запаха. И он сильно сомневается, что наёмник пользуется чем-то специально. Наверное, впервые со времён знакомства с ним, он так много молчит. И страшно подумать, почему он не говорит и слова, но спросить его страшно. Когда они наконец-то заходят в квартиру, преодолевая лестницу, Пул ласково усаживает его на диван. — Разрезать? Зачем? Я могу снять его. Плечо болит, и Питер искренне верит в то, что алкоголь поможет с этим справиться. А так же, с предстоящим выковыриванием пули с плеча. — Правда, я не смертельно ранен. Я и сам могу… Тот всё-таки его приподнимает, поэтому Паучку остаётся только приподнять до носа маску. Он отпивает чистого виски, слегка морща нос, но старается больше не кривиться. Напиток крепкий и отдаёт каким-то спиртом, который ещё и обжигает глотку. Паркер отстраняется после двух глотков и выдыхает, ощущая лёгкую слабость. Так быстро? — Спасибо. Облизнув горчащие губы, Питер думает о том, стоило ли ему допить стакан полностью, или вовсе, выпить тот залпом? Как-то он пил пиво и пару раз вино на праздники. Но это было совершенно другое. Не смертельно он ранен, конечно. Это для Уэйда такие раны сущая хрень и пустяки.[- И не только такие — любые.]
А для Паучка, не обладающего такой регенерацией все очень даже серьёзно. — Если попытаешься снять, то я тебя свяжу, — спокойно отвечает Уэйд. Он смотрит, как морщится парень, делая глоток виски. — Лучше бы тебе выпить ещё, — замечает Уэйд и снова подаёт стакан. — До дна. Уэйд отходит от парня, открывая аптечку и осматривая её содержимое. — Ложись, — командует он и достаёт свой нож. Выглядит он зловеще. Когда парень лёг, то Дэдпул склонился над ним и аккуратно разрезал костюм в районе плеча. Взяв антисептик, Уэйд побрызгал на свои руки. Взял упаковку с пинцетом и раскрыл, побрызгал на них антисептиком. — Я постараюсь быстро, — хрипло сказал Уэйд. Он поднёс пинцет к ране, раскрыл её пальцами, увидел пулю, подцепил пинцетом и начал тянуть. Наверное это очень больно. Он резко выдернул и отложил пинцет. — Сейчас снова будет больно, — предупредил Дэдпул, а затем обработал антисептиком и наложил повязку. Кажется, прибавилось ещё одним профессиональным шрамом. Ну, мужчин же они украшают, да? А на стройном и подтянутом теле Паучка, с его молочной кожей, так вообще, как подарок под ёлкой будет. А после слов наёмника о связывании, он решает, что всё же лучше будет его послушаться. И когда он вручает стакан обратно, советуя тот опустошить, он снова решает прислушаться. Уэйду точно виднее. Когда наёмник отходит за необходимым, Паркер всё же допивает залпом оставшееся, шумно выдыхая после. Обжигающая глотку жидкость, наконец-то опускается вниз, а его сердце начинает быстрее биться. И кажется, в квартире стало жарче. — Ложиться? Переспрашивает он, уже принимая более горизонтальное положение. Что ж, ладно, он разрезает всего лишь плечо. И почему он думал о том, что он сделает это со всем его костюмом? Светлую голову Паркера посещают не те мысли. Из раздумий его вытягивает хриплое «Я постараюсь быстро», и он действительно сдерживает слово. Когда его пальцы оказываются внутри, Питер закусывает губы, стараясь сдержать свой болезненный стон. Ногами же упирается о диван, чтобы не съезжать с места. Когда-то у него был флюс, и он думал, что больнее быть не может. Ведь за его рабочую «карьеру», всего несколько раз пули цепляли его, уж точно не проходя насквозь и не оставаясь в нём. Когда Уилсон подцепляет её пинцетом, начинает казаться, что он зацепляет что-то внутри плеча, а не пулю. И Питер хватается за его бедро, сжимая то пальцами. Он закусывает губы сильнее, стараясь отвлечь себя от этой боли. В висках стучит, а сердце бешено бьётся. Помогает виски, растекающийся по телу, и сладкий запах Уилсона, перемешанный с ещё свежей кровью. Питер начинает чувствовать свою, когда в нос отдаёт чем-то металлическим. — Это… блять. Наверное, он впервые ругается при Пуле, но рана действительно болезненно шипит, когда он обрабатывает её после всего. Всё наконец-то заканчивается, когда на месте дырки оказывается повязка. Питер облизывает подсохшие и покусанные губы, стараясь медленнее дышать. — Спасибо. — При мне можешь ругаться, малыш. Дэдди не против, — отзывается Уэйд, услышав грязное словечко и даже улыбается под маской. — Не знаю насколько хороша твоя регенерация, Паучок, но тебе стоит завтра сменить повязку. А сегодня придётся остаться у меня. Не хочу, чтобы милого, пьяного Паучка поймали на улице и навредили его сладкой попке, — Уэйд убирает все обратно в аптечку.[- Давай лучше мы навредим его попке, ну, пожалуйста, Уэйд.]
Кроме пинцета и пули, их он показывает Паучку. — Можешь оставить себе, как сувенир. Будет напоминать о дне, когда ты стал мужчиной, — короткий смешок срывается с губ Уэйда. Он разглядывает Паучка, открытую часть его лица. Какое же у него желание резко сорвать с него эту маску. Вместо этого, Уэйд мягко оглаживает подбородок парня, касается большим пальцем его губ, а затем быстро убирает руку и резко отходит. Уилсон подходит к барной стойке, задирает свою маску, берет виски и пьёт прямо из бутылки. Он выпил не меньше половины, прежде чем поставить её. — Я не малыш. Питер внимательно слушает совет Уэйда по смене повязки и думает о том, что помимо продуктового, нужно будет посетить ещё и аптеку. Потому что дома только бинты и лейкопластыри. — И я не пьян. Нагло и старательно лжёт, стараясь перестать смотреть на Уилсона. Только сейчас он понимает, что цепко держится за его ногу. И тут же убирает руку, забирая у него пулю. Питер напрягается, когда наёмник касается подбородка, поглаживая его. И он не понимает почему, но ему нравится. Он даже прикрывает глаза, когда тот проводит пальцем по его губам. Паркер чувствует растекающееся по телу тепло, которого хочется ощущать больше, чем сейчас. Как только наёмник отходит, он открывает глаза, внимательно на него смотря. Он улыбается, поднимая стакан, и встаёт с дивана. — Нальёшь ещё? Щеки под маской уже горят, только вот от алкоголя ли? Ему не хочется думать о том, зачем Уилсон это сделал. И не хочется искать оправдания тому, что ему понравилось. — Малыш. И ты пьян, — упрямо повторяет Уэйд.[- Так лови момент, хех. Вон как он в тебя вцепился, — сальным голоском заявляет Жёлтый.]
— Ему было больно, потому и вцепился, — спорит Дэдпул. Хотя спорить с Жёлтым дело бесполезное. Он всегда себе на уме. Уэйд наблюдает, как Паучок встаёт с дивана и идёт к нему со стаканом. Походка у него неровная. Похоже, что он уже довольно пьян. Хотелось бы Уэйду так легко опьянеть. — Сколько тебе лет, малыш? — спрашивает Дэдпул, наливая парню виски. Мужчина не привык дома пить с кем-то. Обычно он напивался в баре, либо здесь, в полном одиночестве. Но пьянел всегда на слишком короткое время, которого недостаточно, чтобы забыться. Для забытья проще было вынести себе мозги.[- Эффективней и проще, да. Но мне понравилось, когда тебя разрывает на кусочки.]
— Я бы на твоём месте не пил в компании наемного убийцы, Паучок. Это может навредить твоей репутации героя, — Дэдпул разглядывает Паука. Тот кажется таким маленьким и хрупким. Удивительно, что в таком теле скрыто столько силы. — Нет. Цедит сквозь сцепленные зубы Паркер и слушает болтовню Пула. Кажется, он говорит о том, как тот схватил его за ногу. Да. Просто было больно, вот и вцепился. Когда Уилсон спрашивает про возраст, Питер старается как можно тише сглотнуть. Он же не мог догадаться, да? Конечно нет. Паркер улыбается, отпивая ещё виски. — Достаточно. Он даже уже не морщится, всё ещё выдыхая в сторону. Глотку уже не так жжёт, появляется приятное послевкусие. — А тебе сколько? Уже можно приводить к себе в дом супергероев, чтобы вытащить пулю и напоить? Паркер тихо смеётся, прикрывая рот ладонью. Он отпивает ещё и тычет указательным пальцем в грудь Пулу. Ему кажется, что это было слишком мягко, наверное из-за того, сколько он уже выпил. — После того случая, пить в твоей компании уже не кажется чем-то страшным. Я всё никак не пойму… Привстав на носочки, он наклоняется к открытой шее Уилсона и втягивает носом его запах. — Чем ты пахнешь? Упрямый Паучок продолжает с ним спорить. Но Уэйд больше не отвечает на это, он выдаёт лишь смешок. — Достаточно только для того, чтобы тебя трахали или пить тоже можно? — слегка улыбнувшись, спрашивает Уэйд, а затем задумчиво мычит, вспоминая, сколько же ему лет. — Вроде тридцать пять, но я не уверен. Когда у меня сильные повреждения головы, то некоторые воспоминания теряются. Я не помню дату своего рождения, — Уэйд пожимает плечами. Дэдпул вздыхает, когда Паучок оказывается так близко. — Ты ходишь по лезвию ножа, малыш, — тихо замечает Уэйд и его ладонь невольно ложится на талию Паучка, а затем ползёт вниз.[- От Уэйда воняет смертью, а от Паучка пахнет сексом, — усмехается Жёлтый.]
— Кое-кто говорит, что от меня пахнет смертью, — замечает вслух Уилсон. Его рука ползёт все ниже и оказывается на попке Паучка. Он был согласен, что от героя всея Нью-Йорка пахнет сексом. Безудержным таким, кружащим голову не хуже кокса. Его лицо так близко, слишком близко. Уэйд еле сдерживает себя, хотя внешне остаётся абсолютно спокоен. Ему не нравится то, что говорит Уэйд. Это звучит слишком грязно и пошло. Наверное даже в каком-то смысле, оскорбительно для Питера. Их разница в возрасте почти двадцать лет. Но, почему-то, это не пугает. Наёмник хоть и пришибленный, но как бы не старался, плохо скрывает то, что мозг у него на месте. Образно говоря, конечно, но всё же. Рядом с ним перехватывает дыхание, а сердце бьётся так быстро, что стыдно подумать о том, что он может услышать. — Ты о чём? И он не успевает отпить ещё, как Уилсон одной рукой прижимает к себе, укладывая свою руку на Паучьей заднице — Это не запах смерти. Точнее, он тоже есть. Как и запах крови, например. Но есть ещё что-то сладкое. Несколько стыдно говорить это ему. Но куда более стыдно то, что он до сих пор не сказал убрать руку. И словно пытаясь придти в себя, он смотрит в сторону, чтобы не быть так близко к его лицу. — Убери, пожалуйста, руку. На самом деле, он определенно точно этого не хочет, но не сказать это — было бы неправильным. Паркер прекрасно чувствует его тело, с накачанными мышцами, даже через костюмы. И ему становится приятнее с каждой секундой рядом с ним. Он, кажется, даже подальше убирает из головы все мысли, которые могли бы помешать сейчас. Грустно признавать, но виски не убирает волнение, он лишь прибавляет немного храбрости. — Может так пахнет рак. Разложение имеет сладковатый запах, — тихо отвечает Уэйд. Услышав просьбу Паучка, он лишь сильнее сжал его задницу, но уже спустя мгновение, руку все-же убрал. Он поднял её к лицу парня и немного грубо взял его за подбородок, заставляя повернуть лицо и взглянуть на себя. Было очень жаль, что Уэйд не может видеть его лица. Не может разглядеть эмоции. Конечно, Дэдпул мог бы резко сорвать с него маску, вряд ли парень оказался бы быстрее него в таком состоянии. Но Уэйд уважал его личное право на анонимность. Хотя бы это он должен уважать, раз уж личное пространство нарушает постоянно. Уэйд медленно склонился и прикоснулся губами к губам парня.[- Ииии бииинго, — заорал Жёлтый.]
Губы парня на вкус были как виски. Уэйд провел по ним языком, прося разрешения углубить поцелуй. Когда Пул убирает руку, Питер чувствует, что сделал всё правильно, несмотря на то, что мысленно хочет её вернуть. Так может, если хочется, просто отдаться этому желанию? И он не знал. Не знал, потому что всю свою жизнь считал себя абсолютным гетеросексуалом. И представить не мог, что ему понравится мужчина, который в два раза старше. Так ещё и который нарушает все его моральные устои своими поступками и словами. Пальцы Уэйда снова оказываются на подбородке, но уже сильнее тот сжимают, разворачивая к себе. Паркер молча смотрит на него, а его сердце, кажется, вот-вот остановится. Когда губы наёмника касаются губ Паучка, он выдыхает в них, слегка вздрагивая. У Уэйда очень вкусные губы и ласковый язык, которым он обводит по мягким и обкусанным губам. И Питер сам не знает почему, но безответно соглашается на это, запуская свой язык к нему в горячий и влажный рот. Он сплетает их языки, затем выпускает их, теперь уже обсасывая только его. И старается дышать сквозь это, жадно, не давая его прервать. В левой руке всё ещё стакан с виски, и она, как назло, ещё и начинает дрожать. Видимо из-за того, что ещё недавно там была пуля, а теперь - прикрытая дыра. Поэтому он поднимает правую руку, приобнимая его за шею. Совсем не стыдно. Вместо этого хочется больше Уэйда. Парень раскрывает губы, и Уэйд чувствует его язык. Такой сладкий, хмельной. Он ласкает его язык своим и не знает, сколько прошло времени, отрываться от губ парня не хотелось. — Ты сладкий, — прошептал Уэйд в губы Паучка, прервав поцелуй, но после он снова поцеловал его. В этот раз поцелуй был не нежным, а страстным и жадным. Уэйд сразу проник языком в рот парня и уже вскоре буквально трахал его ротик. Руки наёмника огладили спину Паучка и снова оказались на его заднице. Уэйд крепко сжал её в своих ладонях, прижимая парня к себе ещё сильнее.[- Залезь под его одежду, давай! — командовал Жёлтый.] Но осуществить подобное, в этом чертовом костюме сложно.
— Хочу сорвать с тебя эту одежду, — выдохнул Уэйд, оторвавшись от губ парня. Слова с губ Уэйда звучат как-то слишком сексуально и пьяно, несмотря на то, что Паркер уверен в его трезвости. Может, только если небольшом опьянении. Хочется сказать ему, что он слаще. И когда он снова возобновляет поцелуй, он уже не похож на тот, что был раньше. Он властный, страстный, и не скрывающий желания. И он делает это так, что Паркер прогибается в спине, прижимаясь ещё ближе к наёмнику. — Сейчас… И Питер без лишних слов слегка отодвигается от Уэйда, убирая руку с его шеи. Ей же он старательно снимает костюм, стараясь не задеть лишний раз плечо. Когда тот висит на его бёдрах, он смотрит на Уилсона, тут же стыдливо переводя взгляд в сторону. «Какого чёрта ты делаешь, Паркер?!». Он стыдливо закусывает губы. Ему хочется спрятаться, лишь бы не чувствовать на себе такого голодного взгляда. И избавиться от чувства того, что сейчас поступает как-то неправильно. Почему он не должен делать того, что ему хочется? Ему нравится Уилсон. И он на сто процентов уверен в том, что хочет его почувствовать. Паучок оголяет верхнюю часть тела. Красивого, надо сказать, тела. Уэйд разглядывает его не дольше секунды, прежде чем провести ладонью по его торсу. Кожа нежная и мягкая. Уэйд снова целует парня и подхватывает его под задницу. Не прекращая целовать, он несет его к дивану и укладывает. Только тогда разрывая поцелуй. Не говоря ни слова, он целует его в ухо, а затем спускается к шее. В это время пальцами находит сосок паучка и слегка сжимает. Лёгкий укус в шею, после сильный в плечо, который оставляет следы на белой коже. Уэйд с трудом отрывается от парня, но лишь для того, чтобы стянуть с него костюм полностью, вместе с трусами. Уэйд проводит рукой по члену парня. — Неплохой размер, для такого малыша, — комментирует он, начиная дрочить парню. Когда рука Уилсона оказывается уже не на лице, а на теле, оглаживая то, Питер снова прикрывает глаза. До момента, пока тот его не пленит в новый поцелуй. Он так ловко и быстро подхватывает его на руки, что Паучок вздрагивает от неожиданности. И уже будучи на диване, старается ещё больше расслабиться, избавляясь от противоречивых мыслей. А также криков о том, что «он не должен и это неправильно». Паркер сделает всё, чтобы не разочаровать Уэйда в его ожиданиях. Становится тяжелее дышать, когда он обхватывает сосок и впивается в шею, переходя на плечо. Приятно понимать, что после этого останутся не только воспоминания. И странно принимать, но эта грубость нравится и возбуждает ещё больше. — Уэйд. Так скуляще стыдно постанывает Паркер, когда рука наёмника оказывается на его члене. Ощущения тела и костюма Пула какие-то абсолютно странные, но ему нравится. Не говоря о том, что тот прямо сейчас обхватывает его член рукой, надрачивая тот. И Питер закусывает губу, вскидывая голову кверху. Он не хочет кончить так просто — от одной его руки. Ему хочется доставить ему, как минимум, такое же удовольствие. Уэйду было приятно слышать свое имя из уст парня, ещё и сказанное так, со стоном, желанием. Мужчина убрал руку от члена Паучка, а затем и вовсе отошёл. — Подожди, — коротко сказал он. Уэйд быстро прошёл в свою спальню, там был целый склад оружия, спрятанный от нежного взора героя, но в ящике тумбочки было то, что им понадобится. Уэйд быстро схватил тюбик и вернулся. — Дождался меня, мой принц? — шутливо спросил он, усаживаясь на диван, рядом с парнем. Он выдавил себе на пальцы смазку и коснулся ануса Паучка, продолжив другой рукой медленно дрочить ему. Немного грубым движением он заставил парня расставить ноги и лечь так, чтобы было удобно. Уэйд долго массировал и ласкал дырочку парня, прежде чем первый палец проник внутрь. — Когда мой член доберётся до твоей попки, ты будешь стонать как последняя шлюха, будешь задыхаться от каждого толчка и умолять меня не останавливаться, — Уэйд продолжал трахать Паучка пальцем, он надавил им на простату. Когда Уэйд прерывается, Паркер пропускает несколько боязливых ударов сердца. Неужели, он передумал? Или, тот сделал что-то не так? Он терпеливо ждёт, прикрывая рукой периодически подрагивающий от возбуждения член. Благо, Уилсон справляется со всем быстро и, меньше чем за минуту, возвращается обратно на диван. И Питер только сейчас понял то, зачем он уходил. Нет, он конечно же понял то, что будет происходить, но полное осознание пришло только после этого. А затем и его пальцы, массирующие дырочку так, что хочется лезть на стену. Когда Пул сообщает, что его ждёт дальше, он хочет ему сказать, что он уже. Уже готов стонать и задыхаться от всего, что он делает. В постыдной позе, с раздвинутыми ногами. С красными щеками и рваным дыханием. Чёртов Питер Паркер. Просто позволяет себя трахать пальцами Уэйду, мать его, Уилсону. В момент, когда он надавливает на простату, Паук прогибается в спине, по инерции поджимая к себе ноги. Он готов поклясться в том, что ещё немного, и кончит. От этой сильной руки, которой он продолжает ему надрачивать и нежных пальцев, которыми он бережно его растягивает. — Уэйд, пожалуйста. Я так долго не смогу. И он чувствует себя так уязвимо и открыто перед ним, что тело обдают мурашки, а затем, холодный пот. Уэйд слышит, как просит его Паучок, не понятно о чем он просит: дать ему кончить, или скорее трахнуть его? Неужели Паучок думает, что все так быстро закончится? — Малыш, если ты получишь мой член, то я буду трахать тебя всю ночь. Одного раза мне будет мало, — говорит Уэйд, добавляя второй палец и продолжая трахать парня, но руку с члена он всё же убирает. Пока что.[- Стоны Паука как музыка, — очнулся Жёлтый.] Видимо он все время просто наблюдал и наслаждался.
— Не могу не согласиться, — ответил Дэдпул. Продолжая наблюдать за парнем и добавляя третий палец. — Стонешь, как шлюшка. Кто бы увидел сейчас героя Человека-паука, — усмехается Уэйд. Он снова берет член парня в руку, а затем склоняется над ним и облизывает его головку. Он проходит языком по всему стволу. — А теперь представь, что будет, если мой член войдёт в тебя. Удовольствие намного больше, — хрипло сказал Уэйд, который тоже давно возбудился. Но не собирался спешить. Он позволит Паучку сначала кончить, прежде чем продолжит. Уэйд ускорил движение пальцами, растягивая парня и попадая по его простате. Когда он снова называет его малышом, внутри всё замирает. Нет, он не может знать. Это точно и определенно невозможно. Если бы знал, давно бы снял с него маску. Он только сейчас понимает, что всё ещё находится в маске на пол лица. Чёртов сукин сын. Прямо сейчас изводится над ним, не переступая через определенные границы. Безумие в чистом виде. «Всю ночь…». Словно эхом отбивается в его голове, учащая сердцебиение. Он так быстро добавил ко второму пальцу третий, что Паркер снова прогибается, хватая его за бедро. Цепко хватаясь за то, словно за спасательный жилет, он снова жалобно скулит, стараясь сдержать это. Уилсон говорит абсолютно грязные и похабные вещи, но Паук просто слушает, не в силах ему противоречить, или затыкать того. Он ведь действительно стонет сейчас, как сука во время течки. Главное, не позволить себе чувствовать вину, не сейчас. Сейчас ему стыдно только за то, что внизу становится теплее, а член начинает подрагивать в руке наёмника. Паркер мысленно матерится, стараясь растянуться всем телом, когда ощущает выплёскивающееся семя. Вязкие капли падают на его напряжённый живот, частично стекая на руку Пула. Он открывает рот, жадно хватая воздух. Паучку стыдно за то, что он так быстро кончил. Ведь обычно на это уходило раза в три больше времени. Но видимо, всё дело было в наёмнике, который одновременно нежно и грубо подготавливал его. Паучок начинает кончать, дрожа всем телом, и Уэйд не сдерживает своей довольной улыбки. Он чувствует, как попка парня сжимает его пальцы внутри. Уэйд вытаскивает их, представляя, как круто будет его члену внутри. На руку мужчины попадает сперма, он смотрит на эти капли на своих пальцах, а затем подносит руку ко рту малыша и размазывает сперму по его губам, после чего сладко целует, чувствуя вкус спермы. — Вкусный малыш, — констатирует Уэйд. Он ещё раз проводит языком по губам парня, а затем отстраняется. Пальцы мужчины поглаживают ребра Паучка. Нужно выждать, прежде чем можно будет продолжить. Пальцы Уэйда вновь добираются до соска Паучка и слегка сжимают. Немного подумав, Уэйд наклоняется и целует сосок, а после прикусывает зубами.[- Хорошая тебе игрушка досталась, Уэйди, — хихикнул Жёлтый.] Белый все время молчит. Вряд ли он дрочит, но его молчание даже немного напрягает. Он словно бы не одобряет действия Уэйда. Да и хрен с ним. [- Он зануда, — подтверждает Жёлтый.]
— Ну что, Паучок, готов к следующему раунду? — спрашивает Уэйд со смешком и поцелуями добирается до шеи парня. Кожа у него такая нежная, бархатная, как у девчонки. Когда Паркер открывает глаза, наёмник подносит к его рту руку, вытирая с неё сперму о его покусанные губы. Хочется провалиться сквозь землю. И исчезнуть. Очень грязно и стыдно. Он было хочет отвернуться, как Уэйд впивается в его губы. Ему кажется, что за это время он уже успел протрезветь, поэтому начинает появляться чувство страха, из-за неизвестности. Он слегка хмурится, когда Пул опускается к его соску, закусывая тот. Правой рукой упираясь о его плечо, он изо всех сил старается восстановить неровное дыхание и бешеное сердцебиение. Дальше должно быть самое страшное и одновременно интересное. Питер надеется на то, что он разденется, не оставляя его одного в таком положении. Он бы очень хотел увидеть тело наёмника, по возможности, изучить его аккуратными прикосновениями. Когда он оказывается у шеи, Паук сдвигает ноги вместе, слегка приподнимая голову под его поцелуи. — Да… Всё ещё тихо, с опаской сообщает он, стараясь сделать голос более серьёзным. Он не хочет, чтобы Уилсон считал его маленьким мальчиком, позволяющим вытворять с собой разные непотребства. Ему хочется, чтобы Уэйд видел в нём мужчину, который осознанно делает то, что хочет. Он приподнимает руку, оглаживая ей приоткрытую часть шеи Уилсона. Такая неровная, несколько грубая кожа, но такой контраст манит к себе ещё больше.