нэд, ты дома?
Да, бро.можно к тебе?
Что-то случилось?случилось. мне очень стыдно за то, что должно что-то случиться, чтобы я навестил своего бро 😔
Если заедешь в карлар по пути, считай, что мы в расчете 😉знаешь, нэд? ты самый лучший бро на земле! такой никчемный человек, вроде меня, не заслужил такого друга, как ты.
Не прибедняйся, Пит. Чувак, который добился расположения самого Тони Старка. Который имеет доступ в его личную мастерскую. Который работает личным стажером этого гения, не может быть никчемным. Так что давай тащи сюда свою задницу и мой двойной с беконом!🤣🤣🤣 👌
— Заходи, брат, — они исполнили тайное рукопожатие, после которого Нэд вырвал из рук Питера пакеты с едой и убежал в комнату. Питер оставил рюкзак на вешалке в прихожей и засунул туда же старкфон, а потом посеменил вслед за Нэдом. Зайдя в комнату, он привычным жестом захлопнул дверь, закрыл ее на замок и тут же юркнул в Нэдов шкаф. Там, на верхней полке, сразу за выпускными альбомами младших классов лежал старый еще дискетный ноутбук. — Чего это ты вдруг? — едва ли разборчиво пробубнил набитым ртом Нэд. Он устроился на полу, тут же прямо на ковре разложил еду, тетради, учебники и какие-то распечатки. Питер, видимо, оторвал его от подготовки к вступительным. — В смысле, чего? — удивленно уставился на него Питер. — Сам же разбрасываешься приманками налево и направо. — Приманки никогда не бывают лишними! — умудренно заверил его Нэд, вскинув указательный палец. — А вот ты чего в код полез, в толк не возьму? — Хочу проверить кое-что, — хмыкнул Питер, забираясь с ногами на кровать друга и открывая допотопный девайс. Впрочем, несмотря на то что выглядел этот ноутбук действительно древним, работал он исправно и функции свои выполнял. Особенно после того, как Питер с Нэдом хорошенечко над ним поработали. — Никто из наших, кстати, на связь не выходил? — Не-а, — облизав пальцы, ответил Нэд. — Все ждут отмашки. — Судя по поведению Пятницы, скоро начнем. Нэд хмыкнул и поднял взгляд на друга. Тот посмотрел в ответ. Они с минуту поиграли в гляделки, словно ведя свой собственный молчаливый диалог. — Ты уверен, что это сработает? — все-таки произнес вслух Нэд. — Ради этого все затевалось, — уверенно кивнул Питер. — Если не сработает, тогда… — он тяжело вздохнул, — нас ждет катастрофа. — Не представляю, каково тебе проворачивать все это за спиной Тони. Питер лишь грустно улыбнулся: — Раньше, когда все это было лишь забавной игрой, я не задумывался о подобных вещах. Но теперь… когда мы фактически держим судьбу СИ в своих руках… Нэд ухмыльнулся и протянул Питеру второй бургер. Тот взял его и очень аккуратно распаковал. — Знаешь, — откусив кусок, начал пережевывать его Питер, — еще буквально вчера меня разрывали муки совести. — Он проглотил кусок и постучал себя по груди, проталкивая застрявший комок. — На самом деле, я дико боялся провала. Типа, сделаю, а на самом деле ни хрена не выйдет и… и тогда произойдет реальная катастрофа! Тони, он же просто… — Выгонит тебя из своей жизни, — закончил за него друг. — Ага. — С волчьим билетом, — добавил он. — Точняк, бро. И, зная все это… черт, я не представляю, как я смог продержаться все это время… — А что-то изменилось? — спросил у него Нэд, вытаскивая второй, точно такой же допотопный ноутбук, обклеенный разными стикерами из-под своей кровати. Питер улыбнулся. Он пытался вспомнить то, с чего все началось. Одну маленькую сцену из своего прошлого. Маленький мальчик, на которого кричит его папа. Но сцена почему-то показалась гротескной, нереальной, неважной… — В моей жизни уже была похожая ситуация. Из детства. Когда я поступил похожим образом, а на меня наорали. — Ты о том периоде? — И о нем тоже, — ухмыльнулся Питер забавным воспоминаниям. «Именно так, — отстраненно подумал он, — сейчас они кажутся чертовски забавными». — В общем, я знаю, что поступил в тот раз не очень аккуратно. Не предусмотрел все, но, господи, сколько лет мне было? — фыркнул он, откусывая еще кусок. — И в итоге я оказался прав! Потому что, черт подери, поступал по наитию. Верил себе. — То есть, сейчас ты не боишься, что Старк наорет на тебя и выгонит? Питер на секунду замер с поднесенным ко рту бургером и задумался. Он представил себе ситуацию, в которой яростный, брызжущий слюной Тони орет на него, тычет пальцем в грудь, выгоняет с глаз долой. На секунду стало страшно-престрашно. Но потом Питер понял, что теперь он — Мститель. Он всегда может обратиться за помощью к Наташе или, более того, напрямую к Россу. Питеру не обязательно будет работать с Тони, не обязательно будет даже видеться с ним. И пусть ему, как Питеру Паркеру будет заказан путь в индустрию, он всегда может пойти лаборантом к профессору Коннорсу. Пусть они и не виделись лично, тот практически в каждом письме приглашал его к себе на подработку. — И почему я подумал об этом только сейчас? — удивился Питер, так и не укусив бургер. — О будущем? — усмехнулся Нэд. — О будущем, — кивнул ему Питер. Веном с Флэшем, Роб, Тони и в первую очередь он сам, — все они запудрили ему мозг своими «нет жизни без него», будто это и в самом деле было так. Но вариантов ведь были тысячи! Ему всего семнадцать лет, он закончил первый семестр и, черт подери, может делать все, что угодно! Его жизнь не кончится, если из нее вдруг решится уйти Тони Старк. — Моя жизнь не кончится, если из нее вдруг решит уйти Тони Старк, — повторил он вслух. Питер посмаковал эту фразу на языке. Нэд присвистнул: — Чувак, я восхищен. Если ты реально так считаешь, то я реально восхищен! Питер посмотрел на него и улыбнулся, делая мысленную пометку поблагодарить Наташу. Большая капля кетчупа сорвалась-таки с булки и упала на клавиатуру. — Твою мать! Тем же вечером, паря над улицами Нью-Йорка, Питер вновь и вновь прокручивал в голове эти мысли. С него словно сняли шоры, закрывающие все перспективы его жизни. — Подумать только, — хмыкнул он, — как одно маленькое замечание от родителя может повлиять на всю жизнь человека. Как думаешь, Карен, у Тони тоже есть такое? — О чем именно ты говоришь, Питер? — уточнил искин. — О событиях детства Тони. Как думаешь, мог ли его отец, ну или мама, сказать ему что-нибудь эдакое, что он никак не может выкинуть из своей головы? Что-то, что теперь всегда висит над ним. — Думаю, этот вопрос тебе нужно задать самому мистеру Старку. — Хорошая идея, — усмехнулся он, уже представляя себе этот разговор. — Мне соединить вас? — предложила Карен. — О, нет, не нужно, — лениво усмехнулся он, не чувствуя прежней суеты, которая всегда возникала в вопросе одного охрененного старика с всегда идеальной бородкой. — Я позже поговорю с ним лично. — Сделать пометку в твоем личном расписании? — Думаю, не нужно. Это что-то из разряда спонтанных разговоров. — Он представил себе, как они вместе сидят в лаундже. Питер в том большом белом кресле, с босыми ногами. Ему нравилось чувствовать ступнями такую мягкую поверхность дорогой и качественной кожи. Тони на диване рядом. Он мог бы быть в домашней одежде или только с совещания. В любом случае, Тони выглядел бы ослепительно. Можно даже с бокалом янтарной жидкости в руке. И Питер поинтересовался бы его детством, а Тони ответил бы ему. Не скрывая подробностей, но с едва повлажневшими от напряжения глазами. У Питера защемило сердце от такого вида любимого человека. Тони всегда было тяжело открываться. В его мимике и жестах едва ли можно было уловить эту тяжесть. Но Питер всегда отчетливо видел ее. И ему всегда безотчетно хотелось обнять Тони в такие моменты. Разгладить руками морщинки, размять задеревеневшие мышцы и ласкать-ласкать-ласкать и нежить его в своих объятьях, пока тот не превратится в бесформенное желе и, наконец-то, не расслабится. Он улыбнулся своим мыслям. Новый прыжок, свободное падение, свист ветра в ушах и яростный удар паутины, натягивающий все мышцы до предела. Нить, тонкая словно волос, но прочная, словно стальной канат Бруклинского моста, выстрелила им, словно рогатка маленьким камешком. Питер взлетел к звездам, задержался на мгновение пика, сделал сальто и приземлился точно на край высотного дома. Сняв со спины рюкзак, он вытащил яйцо и поставил его на парапет. Сам же лег рядом на живот и положил подбородок на сложенные руки. Так всегда случалась магия. Их маленькая, ничем не объяснимая магия. Он просто знал, что сейчас Тони думал о чем-то подобном: нежном, милом, ласковом. А может быть ему нужна была поддержка. А может еще что-то другое, но эта тонкая связь всегда натягивалась между ними, когда внутри, в животе возникало это дурацкое чувство влюбленности и щемящей тоски. Нужно было совсем немного времени. Полминуты, наверное, чтобы оба успели взять яйца и, как идиоты, начали пялиться на них. Питер с предвкушением выдохнул и на пробу ткнул в яйцо. Идеальный баланс сместился. Он знал, в это самое мгновение парное яйцо повторяет его движения. Нервное ожидание заставило его положить руку совсем рядом и нетерпеливо постучать пальцами по прохладному бетону. Секунда, две, три. Он ткнул еще раз. Нетерпение лишь нарастало. С начала третьей версии было всего пару раз (с его стороны, во всяком случае), когда Тони не отвечал. Но, честно, в такие моменты Питеру было скучно, и он хотел развлечения. Никакой магии, просто куча свободного времени. Сейчас же… Он потянулся ткнуть третий раз, как вдруг яйцо покачнулось в ответ. Улыбкой Питера можно было освещать весь город. Яйцо наклонилось и сделало круг. «Есть контакт», — подумал про себя он. Тони всегда вытворял странные длинные рисунки, чтобы Питер понял, что это не случайное отклонение. Сам же Питер всегда после такого принимался рисовать или подтверждать свое присутствие другими знаками внимания. Сейчас, веселясь и радуясь всем сердцем, он нарисовал на поверхности маленькое сердечко и приписал в конце «тебя». Ему хотелось схватить яйцо, прижать его к себе, показать Тони, как сильно он его любит, но Питер уже знал прелесть в томлении. Это по-своему сносило ему крышу. В ответ яйцо засветилось отпечатком чужих губ. Питер не сдержался, схватил яйцо, перевернулся на спину и поднял маленькое чудо над собой. Он на мгновение прислонил свои губы прямо сквозь маску в том же месте, где был уже теплый отпечаток. А потом захихикал и нажал на кнопочку включения вибрации с той стороны. Это было щекотно, он точно знал. Но он не смог удержаться от того, чтобы подразнить Тони. Живое воображение подкидывало ему картинки наигранно хмурого Старка. И картинки того, как тот не может сдержать своей очаровательной улыбки. Питер улыбался вслед за ним, похихикивал глупо, радовался тому, что все это: звездное небо, крыша под спиной, клевый костюм, яйцо и любимый человек на том конце, — все это есть у него. Он почувствовал себя на пике. На вершине. Как после того, как паутина выстрелила им в воздух. И в следующее мгновение, как и полагалось, мир сделал сальто. Его голова невольно закружилась. Питер едва не выронил яйцо из руки. Взбрыкнуло и тут же умолкло внутри паучье чутье. — Черт, только не сейчас… — Питер едва успел поднять маску, прежде чем его стошнило остатками бургера прямо на крышу. Его начало мутить. Он вынужден был отставить яйцо, которое все это время нещадно сжимал в руке, в сторону. — Карен… можешь… можешь пожалуйста, попросить кого-нибудь забрать меня. Я… я кажется сейчас отключусь. Ее ответа он не услышал, провалившись в темноту бессознания. — И часто с тобой такое? — спросил слишком громкий на вкус Питера голос Тони. — Чуть-чуть потише, — просипел он, не узнав себя. Ему не нужно было открывать глаза, чтобы понять. Этот запах он узнает из тысячи. Медицинский блок базы Мстителей. Тот факт, что стажер Старка так беззастенчиво лазил везде, где только можно и нельзя удавалось скрывать только благодаря тому, что он не выходил дальше жилого блока базы. И именно на этот случай в этой части пришлось организовать свой маленький медицинский блок. В конце концов, на базе жили и работали не только Мстители. И, на самом деле, все они прикладывали довольно много усилий, чтобы не вызывать подозрений. Тони хмыкнул на его замечание, но послушно убавил громкость. — Пятница говорит, что твой мозг проявляет чрезвычайную для тебя активность. И, судя по всему, твоя чувствительность немного повысилась. Такое случалось раньше? — Было пару скачков, — прошептал Питер в ответ. — Без понятия, что является триггером, но обычно я просто проводил ночь в обнимку с белым другом, а на утро шел осваивать новые возможности. — То есть, ничего серьезного? — Не серьезнее мигрени, я думаю, — попытался схохмить Питер. — И как тебе удавалось скрывать это от меня? — ухмыльнулся Тони. — О, ты многого обо мне не знаешь, — улыбнулся в ответ Питер и наконец-то открыл глаза. Судя по зачинавшемуся рассвету, сейчас было где-то четыре часа утра. Тони сидел рядом на стуле. На нем была та же одежда. Под глазами организовывались неопрятные круги. — Ты провел здесь всю ночь? — тихо поинтересовался Питер. — Как и ты, — ответил тот, разминая затекшие мышцы. — Иди спать. Мне не впервой, я справлюсь. — Так говоришь, будто я смогу оставить тебя одного. — Тогда ложись рядом, — пожал плечами Питер, двигаясь на кровати. Тони с удивлением посмотрел на него. И, самую чуточку, сонно моргнул. — Уверен? — Твой запах успокаивает. Тони улыбнулся, бодро стянул обувь и забрался под одеяло. Чтобы Питер не свалился с другой стороны, он тут же сгреб его в свои объятья. — Такой теплый, — прошептали куда-то ему в грудь. Тони хмыкнул своим мыслям. — Младший, ты здесь? — тихо произнес он. — Всегда, — приглушенно раздалось из динамиков. — Сравни показатели Питера до и после того, как я забрался сюда. — Сделал. — Видишь разницу? — Поднялись уровни серотонина и эндорфина. Немного понизилось давление. В целом показатели стабилизировались. — Это то, чем люди могут помогать друг другу помимо навыков и связей. — Констатировал он, утыкаясь подбородком в вихрастую макушку. — И это возможно только благодаря эмоциям. — Я… попытаюсь осознать это. Спасибо за наглядный пример. Тони буквально ощутил, как Питер улыбнулся ему куда-то в грудь. Они прижались теснее друг к другу и позволили себе отдохнуть. — Пятница, закрой дверь. И предупреди, когда подойдет время осмотра у Питера. — Окей, босс. — Спасибо, Ница, — засыпая, прошептал он. Вопреки ожиданиям «мигрень» Питера не прошла спустя вечер. Он провалялся в кровати почти неделю. Не то, чтобы ему было больно или хотя бы неуютно. Просто повышение чувствительности происходило скачкообразно и Тони переживал, что очередной такой скачок может произойти в неподходящий момент: когда Питер ведет машину или во время патрулирования. Опасения вызывали даже самые бытовые проблемы, такие как включенный блендер или принятие душа. Так что всю эту неделю Питер провел заложником обстоятельств. Но он и не жаловался. Тони заказал в его спальную несколько комплектов нежнейшего шелкового белья, от которого кожа Питера просто трепетала. Он заставлял ботов приносить Питеру любую еду, которую тот попросит, в любых количествах. А еще Тони позволял ему сутками напролет дрыхнуть без задних ног. Не то, чтобы ему не хватало сна или покоя. Питер прекрасно представлял, какой сумасшедшей будет неделька после его возвращения в университет. Да и преступность не думала спать. Просто… просто он был счастлив позволить себе немного отдохнуть. Расслабиться. Отпустить что-то, что пытался догнать столько времени. — Хватит думать, — сонно пробубнили у него под боком. — Я буквально слышу, как шевелятся нейроны в твоей голове. Еще один плюс его пребывания в таком положении. Уже третий раз за эту неделю Тони тайком проникал в спальню Питера и зарывался в его шелковое одеяло, кутая в свои большие теплые руки. «У тебя спится лучше», — отмазывался он и тут же вырубался. А Питер был и рад. Обнимал его покрепче, утыкался носом в жилку на шее и дышал-дышал-дышал им. Чувствовал, как пульсирует под губами чужая кожа. Слышал, как дыхание распирает грудную клетку, как бьется за ребрами чужая жизнь. Не наверное. Именно так. Его счастье выглядело именно так — просыпаться рядом с любимым человеком. — Так не слушай, — улыбнулся Питер, спиной прижимаясь крепче к широкой груди. — Ты думаешь слишком громко, — пробубнил Тони в ответ, выкапываясь из-под одеяла. — Ты просто выспался. — Ты так думаешь? — послышался ленивый зевок. Питер ощутил чужой подбородок у себя на плече. — Ты проспал десять часов. — Серьезно? — чужое тело напряглось. — Пятница, сколько сейчас времени? — Двенадцать сорок пять, босс. У вас три пропущенных от мисс Потс и одно сообщение от агента Романофф. — О, черт, — Питер развернулся и застал, как Тони ударил себя ладонями по лицу. Он наклонился ближе, отнял руки от чужой заспанной морды и удивленно вскинул бровь. — Что такое? — Сегодня же Роджерс с Уилсоном возвращаются. — Уже сегодня? — Квинжет прибудет на место ориентировочно через час. — Предупредила Пятница. — Спасибо, золотце, — тяжело вздохнул Тони. Его взгляд перекочевал с потолка к лицу лежащего рядом мальчишки. Милый, заспанный, невинный. Он был воплощением всего самого чистого на земле. Тони еще не готов был признаться себе, что держал Питера здесь не столько из-за безопасности, сколько из-за маленькой идеи-фикс. Маленький мальчик, запертый в комнате для его, Тони, личного использования. Удовлетворение этой внутренней похоти заставляло его ощущать себя старым извращенцем. Но, увы, желание было выше здравого смысла. Этому милому малышу хотелось сказать столько смущающе-согревающих слов, доставить столько нежности и удовольствия, чтобы тот сам захотел остаться здесь. Желательно на ближайшую вечность. Подальше от грязного продажного мира полного суперзлодеев. — Боже, как же ты прекрасен, — он убрал прядь волос с его лица, так и не коснувшись кожи. — Будь моя воля, я бы заперся здесь вместе с тобой и… — он не закончил. Питер трогательно смутился. В отличие от не совсем честного с собой Тони, парень помнил его желание запереть себя. И, он был достаточно честным с собой, чтобы признаться — эта идея самую капельку заводила его. Он помусолил губу, глядя в глаза Тони, подернутые легкой поволокой желания. Внутри проснулось что-то игривое. — И что бы ты делал со мной? — шепотом поинтересовался он. Тони подпер голову рукой и с прищуром посмотрел в лицо Питера. — Я бы раздел тебя. Оставил совсем голым и беззащитным. Опустил температуру на пару градусов, чтобы твои соски начали топорщиться, и ты неосознанно тянулся бы ко мне за теплом. Питер смутился сильнее и натянул одеяло чуть выше. — Я бы заставил тебя показать мне себя. Со всех сторон. Максимально раскрытым. Питер судорожно втянул воздух, представив. — Я бы заставил тебя ласкать себя мне на показ. Играть с собой, грубо и неаккуратно. И Питеру захотелось. Захотелось Тони просто до безумия. Внутри себя. Снаружи себя. Везде целиком и полностью. Питер потянулся за прикосновением, но Тони легонько шлепнул его по руке. — Ну что? — нахмурился недовольно Питер. Тони же сам его дразнил. Зачем тогда, если все равно не дает? — Я без понятия, как твоя чувствительность поведет себя с этим. Глаза Питера в ужасе расширились. — И не смотри на меня так. Я не хочу в момент кульминации вдруг осознать, что ты задыхаешься. Я же потом до конца жизни импотентом останусь! Питер прыснул, представляя себе эту картинку. — Смешно ему, — фыркнул тот. — Но это нечестно. Тони вскинул бровь. — Ты заинтересовал меня, а теперь… предлагаешь оставить в таком виде? Тони вскинул вторую бровь: — В каком виде? Питер откинул одеяло и указал на себя, явно имея в виду заинтересованный член, обтянутый тонкой тканью пижамных штанов. — О нет, малыш, — хищно оскалился тот. — Я, конечно, садист, но по другому профилю. Давай-ка, кстати, проверим кое-что? — Он уверенно подскочил и присел на колени. Питер пожал плечами и повторил вслед за Тони. — Подними руку. Питер поднял перед собой раскрытую пятерню. Тони поднес к ней свою руку, но оставил между ладонями небольшое расстояние. — Чувствуешь? Питер нахмурился, но потом осознал и закрыл глаза. Он ощутил чужое тепло около своей ладони: — Чувствую, — улыбнулся он. Тони вдруг сместил ладонь и повел ею вдоль руки Питера. Парень не видел этого, но чувствовал. Чувствовал тепло руки Тони, чувствовал, как приблизилось чужое дыхание, как ближе к нему пересел тот. — Сними верх, — приказал он. Питер послушался и тут же скинул с себя пижамную футболку. — Не двигайся, — новый приказ. А потом ощутил это. Чужое влажное дыхание рядом со своими губами. Тони дышал глубоко и жарко. Кажется, вот оно, только раскрой губы, только качнись чуть вперед и случится такой сладкий долгожданный поцелуй. Но Питер послушно сидел на месте и впитывал ощущения. Дыхание Тони прошлось по его щеке к уху. Низкий бархатный голос с усмешкой произнес: — Маленький похотливый паучок. Вы только посмотрите на него. Я даже не прикоснулся к нему, а он уже весь течет. Питер вспыхнул и открыл глаза. Он опустил взгляд вниз и заметил на своих штанах темное влажное пятнышко. — Такой чувствительный. Такой милый. — Ну не дразнись, — изнывал Питер, закусывая губу. — О, малыш, боюсь это все, что тебя сегодня ждет. Питер жалобно захныкал: — Ну пожалуйста, Тони. — Что такое, милый? — Мне мало. — Мало? — Угу, — закивал тот. Тони отстранился от него и ухмыльнулся. — Ну что с тобой поделаешь. Раздевайся. Питер вспыхнул и заметил, что Тони все еще был полностью в одежде. Одного взгляда на его пах оказалось достаточно, чтобы понять, что он был возбужден не меньше. Питер сглотнул и отчаянно кинулся стягивать с себя штаны вместе с бельем. — Ляг, — последовал следующий приказ, пробравший до самых косточек. Питер послушно лег на спину и вытянул руки и ноги по швам. Тони лишь одобрительно хмыкнул. Его большая рука перекинулась через него, позволяя Тони нависнуть над грудью Питера. Он наклонился к его соску и снова обдал жарким дыханием. — О, черт, — Питер и не думал, что может быть настолько чувствительным. Мурашки заставили его руки вцепиться в простыни. А Тони и не думал останавливаться. Он тянулся вниз, к животу, а оттуда еще ниже к самому паху. Колючая щетина едва не задела орган, заставив Питера опасливо поджать пальцы на ногах. Тони улыбнулся на реакцию и наклонился совсем немного ближе, все же касаясь темными жесткими волосами нежной плоти. Питер поджал губы и вжался в матрас. Тони же усмехнулся и отпрянул. — Малыш, — не стирая с лица ухмылку, кинул он, — покажи мне себя? Они делали это уже столько раз. Но Питер все еще трогательно алел каждый из них. И он знал, что Тони нравилось это. Тот каждый раз спрашивал, а потом с похотливым вожделением раздвигал его ноги, стирая хрупкую защиту Питера. А Питер каждый раз трясся как в первый, переживая о том, нравится ли Тони то, что он видит. Чертовы комплексы не давали Питеру насладиться вожделеющим взглядом, заставляя его зарываться в собственные сомнения. А Тони, будучи садистом именно в этом профиле впитывал чужую невинность и чистоту. В этот раз все вышло на новый уровень. Потому что Тони попросил Питера сделать это самостоятельно. «Черт, и что мне делать?» — задумался тот, как на экзамене. Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Иногда секс с самым замечательным человеком на земле казался ему плохо срежиссированной комедией. — Как, — он не узнал свой осипший голос и прочистил горло, — как мне лучше сделать это? — попросил Питер прямые инструкции. Глаза Тони просто вспыхнули похотью. Питер не заметил бы, если бы не его повышенная чувствительность. Он услышал, как чужое сердце забилось быстрее, как сильнее пахнуло возбуждением. Это заставило его задуматься. — Обхвати себя под коленями, — голос Тони тоже изменился. Он стал похож на мед, в котором Питер на секунду чуть не утонул. «Черт, это я с ним сделал?» Стало как-то проще. Питер даже немного почувствовал уверенность. Он поджал сведенные вмести колени к груди, обхватил руками под ними, как и сказал Тони, но разводить их в стороны не спешил, наблюдая за тем, как тот буквально истекает слюной. — Так? — Питер невинно хлопнул глазами. Реакция Тони была однозначна. Несмотря на то, что тот и мускулом не повел, все его показатели верещали о том, что он хочет то, что видит перед собой. Питер позавидовал его выдержке. И в его голове тут же проскользнула шальная мысль. «А смогу ли я заставить его сорваться и все же прикоснуться ко мне?» Наверное, впервые в жизни секс с Тони поставил перед ним подобную задачу. — Да, малыш, хорошо. А теперь, разведи их в стороны. Эта реплика заставила стушеваться самого Питера. Он отвел смущенный взгляд в сторону и плавно, неторопливо раскрылся перед Тони. Из-за стыда его щеки вспыхнули сильнее, а дыхание участилось. Было неуютно под этим пристальным взглядом. Обычно. Но сейчас, чем шире Питер разводил ноги в стороны, тем больше невероятных изменений со стороны Тони он ощущал. Сначала была едва обуздываемая похоть, но она плавно угасла, уступив место чему-то сдержанному, теплому и спокойному. Взгляд Тони изменился, его сердце успокоилось, а дыхание стало глубже. И Питера жутко подмывало спросить «что ты чувствуешь сейчас?». Но он молчал. Упрямо, необоснованно. — Это может прозвучать не очень сексуально, — прервал поток чужих мыслей голос Старка, — но, черт, малыш… спасибо, что доверяешь мне. Питер нахмурился: — Еще одна такая реплика и вместо секса я кинусь обниматься с тобой. Тони усмехнулся. В его теле снова начали бурлить гормоны. Он пересел к разведенным в стороны ногам, натягивая самодовольную улыбку. Ту самую, которая всегда так смущала Питера. — Как скажешь, малыш, — а потом начал мучительно медленно стягивать с себя майку. Если этот жест был призван выбить весь воздух из легких Питера, то он блестяще справился со своей задачей. Парень на своей шкуре ощутил, что значит хотеть тело напротив. Болезненно, до чесотки в руках, и без возможности даже прикоснуться. Питер несдержанно захныкал. Тони усмехнулся, откидывая майку прочь и приосаниваясь. — Ну хва-атит, — заканючил Питер, запрокидывая голову. — Скажи малыш, что ты представляешь, когда мастурбируешь? — огорошил его Тони. — Я вот, например, представляю, как ты лежишь передо мной со своими обалденными разведенными в стороны ножками и просишь меня, чтобы я поскорее вошел. Питер захныкал и непроизвольно повилял задранной задницей. — Расскажешь мне, чтобы я знал, что показать тебе? — ухмыльнулся пошло Тони. Питер запнулся об эту мысль. Он не подозревал, как объяснить человеку напротив, что Питера может возбудить любая мелочь. Ему даже не нужно представлять что-то конкретное, достаточно просто вот этого вот похотливого взгляда. Ну и отсутствие сковывающего смущения тоже сильно помогло бы. Впрочем, Тони всегда удавалось увлечь Питера ласками настолько, что у него в голове просто не оставалось мыслей. Сейчас же был не тот случай, потому что полностью отсутствует тактильное подкрепление. — Расскажи мне, как хочешь меня, — единственный ответ, который ему все же удалось найти в этой щепетильной ситуации. Тони улыбнулся. Он приспустил свои пижамные штаны и высвободил стояк. «Блядский боже», — подумалось Питеру. Он учуял терпкий запах мускуса и гребаный жар у себя рядом с ягодицами. Это заставило его запрокинуть голову и сдержанно простонать. — Ты просто не представляешь, как сильно мне хочется твою задницу каждый чертов раз, когда я ее вижу. Такая маленькая, округлая, идеально помещающаяся в ладонь, — он сделал движение по своему члену. — Я хочу отшлепать тебя каждый раз. Сделать кожу на ней нежно розового цвета. Просто так. Просто чтобы ты чувствовал, что я видел эту часть тебя. Что трогал тебя там, прикасался к тебе и могу сделать это в любой момент, когда захочу, — он рыкнул, сильнее сжимая свой пенис. Питер непроизвольно развел ноги шире и выгнулся сильнее. Его руки перекочевали на половинки чуть сжимая их и разводя в стороны. — Блять, Пит, — Тони подался вперед, но тут же одернул себя. — Я хочу ощущать твою узость. Твои гладкие стеночки, которые так плотно обхватывают меня каждый раз. Хочу слышать, как ты мучаешься, пытаясь принять меня целиком. Как сильно ты хочешь получить наслаждение, от моего члена внутри тебя. Питер закусил губу и посмотрел в лицо Тони. Тот заплывшими от похоти глазами смотрел на парня перед собой и беззастенчиво дрочил. — Я обожаю, когда ты смущаешься. Как ты пугаешься каждый чертов раз. Это напоминает мне, что я у тебя первый и единственный. Что именно я каждый раз стираю у тебя с лица эту неуверенность и заставляю тебя хотеть меня. Боже, Пит, я обожаю твои стоны! Как ты стонешь, когда я насаживаю тебя на свой член. Я обожаю тот момент, когда ты, еще не успел преодолеть свое смущение, но тебе уже хочется большего. Ты так чертовски сексуально просишь без слов. Каждое слово отзывалось волной жара в его теле. Он еще не прикасался к себе, только слушал и представлял себя глазами Тони, но его стояк уже болезненно ныл и требовал к себе срочного внимания. — Ох, Питти, я влюблен в твои похотливые взгляды. Только я вижу тебя таким возбужденным. Только я вызываю в тебе это желание. Мне всегда так хочется зажать тебя у ближайшей стены и дать тебе то, что ты просишь. Удовлетворить тебя, зная, что я единственный, кто может сделать это. Питер наспех облизал свой палец и вернул руку к разведенным ягодицам. Подушечка игриво коснулась отверстия. Питер впервые почувствовал возбуждение от того, что так беззастенчиво соблазняет Старка. Этого большого, взрослого, опытного мужика. Осознание контроля над чужими эмоциями вскружило ему голову. — Блять, Питти, — тот заметил шаловливый пальчик, кружащий вокруг сжатого колечка мышц. — Мне сделать это, мистер Старк? — жалобно прохныкал он, не узнавая свой голос. — Ох, черт. Да малыш, давай. Поиграй с собой немного. Питер погрузил палец на одну фалангу внутрь и чуть потянул в сторону, сдержанно скуля. — Я уже ненавижу себя за этот запрет, — рыкнул Старк. — Пожалуйста Пит, не останавливайся. — Так? — он несколько раз вытащил и снова протолкнул свой палец внутрь. — Да, малыш, да. Именно так, — Тони прикрыл глаза и начал яростно надрачивать свой член. Но вдруг что-то заставило его притормозить. Он вдруг наклонился ближе к лицу Питера и оперся одной рукой рядом с его головой. Из-за положения их тела изредка соприкасались, но они тут же одергивали себя, продолжая эту странную игру. Их взгляды встретились. Питер ощутил близость чужого оргазма: запах соленого пота, похоти и жажды. Он услышал загнанное дыхание, сердцебиение и тянущее напряжение всех мышц. Он буквально ощутил волну эмоций человека напротив. Мысль «это я довел его до этого» заставила мурашки пробежаться по телу, скопиться тугим комком где-то в паху и жарко выплеснуться на свой собственный живот. Увидев, как парень под ним выгнулся и в блаженстве закатил глаза, Тони не выдержал, вцепился поцелуем в чужие губы и с низким рыком обильно кончил на чужие ягодицы. — Больше никогда, — было первое, что произнес Старк, немного отдышавшись. Он откатился в сторону и лениво уставился в потолок. — А мне понравилось, — под бочком у него устроился Питер. Он ногой подтянул одеяло и прикрыл их обоих. — Еще я не дрочил на собственного парня. — А что в этом такого? — нахмурился Питер. — Ничего, — пожал плечами тот. — Просто мне хватило этого, когда было нельзя. — Он взглянул на свою руку. — Я предпочел бы оригинал сублимату в моей голове. Питер усмехнулся и прижался к нему теснее. — Это правда? — тихо пробубнил он. — Что именно? — нахмурился Тони. — Все, что ты сказал о… о… — он не мог подобрать правильного слова. — О сексе с тобой? — Да, — смутился Питер, прячась в одеяло. — Самая очевидная ее часть, — Тони обернулся к нему и чмокнул в висок. — Мне… мне понравилось. — Хочешь, чтобы я озвучивал свои мысли во время секса? — с улыбкой предложил ему Тони. Питер неуверенно пожал плечами. — Хорошо, паучок, — тепло улыбнулся ему Тони и, наклонившись к уху, соблазнительным шепотом добавил, — мой маленький, похотливый паучок.