Подчиняющий духов

После въезда в город я распрощался с Иваном, не хотелось мне излишне обременять человека, который и без того уже мне помог. Новосибирск вызвал у меня неоднозначное впечатление. С одной стороны, недавно построенные здания, скверы и площади в его центре выглядели достаточно свежо и красиво, а с другой, стоит отойти к окраинам, и попадаешь в натуральные трущобы и нищету. Особенно бросалось в глаза огромное количество беспризорников, выпрашивающих милостыню и пытающиеся с разной степенью успешности воровать. — Ай, дяденька, отпустите меня, больно! — вот и один прохиндей лет двенадцати решился полазать у меня в карманах, но нашёл только мою руку, которая сильно сжала его шаловливые пальцы. — А чего это ты по карманам у меня лазаешь? Кушать хочется? Так попросил бы, я бы дал, — сжал я его пальцы чуть сильнее. — Ааай, я не себе, я для сестренки, простите, дяденька! Она болеет, вот я и… — и он банально разревелся. Нет, я знаю, что беспризорники как никто другой умеют ломать комедию, однако чувство реацу не обманешь. — Какой я тебе дяденька? Я тебя всего на два года старше. Веди к своей сестренке, я врач, — а вот тут он серьезно перепугался, все же вести незнакомца к больной сестре вещь не особо умная. Но и сидеть уговаривать его желания не было. Я не собираюсь помогать всем подряд, но если могу, то почему нет? Тем более, практика, ведь городские болезни отличаются от тех, которыми болело моё племя. — Веди давай, а то руку сломаю за воровство. Только после ещё одного болезненного сжатия он повёл меня от рынка, на котором мы находились, в подвал небольшого, старого и полусгнившего дома, где в одном из помещений и лежала на ворохе грязно тряпья тяжело дышащая девчонка, покрытая испариной. Рядом с ней горел костёр, дым от которого выходил в слуховое окошко под потолком, иначе бы дети давно померли от угара. Как только я отпустил пацана, он вытащил из сапожка заточку и попытался ею меня пырнуть. — Успокойся, защитничек. Это похвально, но не собираюсь я ничего с твоей сестрой делать плохого, — перехватив удар и отобрав заточку, я дал ему крепкий подзатыльник. Достал. И только когда раскрыл лицо девушки лет шестнадцати, понял, почему парень так её защищал, девушка оказалась очень красивой, и даже грязь, оспины и шрам на лице не особо её портили. — Пацан, откуда у нее такой шрам? Судя по всему, ножом полоснули? — спросил я, начиная исследовать её тело посредством духовной силы. — Это Серый, главный в нашем районе, хотел чтобы она была его «телкой», как он сказал, а Маша отказалась. Он её попробовал взять силой, так она ему яйца отбила и чуть нос не откусила, вот он её и изуродовал, чтобы никто больше не позарился, — всхлипывая, рассказал мне он. Вот ведь ублюдок, такую красоту опорочить. Ну ничего, если он мне встретится, то на жалость пусть не рассчитывает. Но и носиться его искать я не буду — своих проблем хватает. — А как тебя звать-то? — осознал я, что не знаю его имени. — Игорь я. Но все Игорьком зовут, — вытирая слезы рукавом, ответил он. — Слушай, Игорек, вытащи из моего рюкзака воду и мясо. Можешь себе взять кусок, но смотри, чем больше возьмешь себе, тем меньше сестре останется, — мне было интересно, что в нём пересилит, собственный голод или желание помочь сестре. Удивительно, но победило второе, ни кусочка не взял себе. — Молодец, не похож ты на беспризорника, — похвалил я его и, подчинив куски мяса с водой, измельчил их в мелкий фарш и пустил прямо в желудок девушке, схватив нужное количество слюны. Для лечения нужен строительный материал и какая-никакая энергия, а будить, заставлять есть и ждать, когда переварится — не наш метод. — Так у нас родителей только полгода назад забрали, как «диссидентов». Хотели в колонию отправить, а мы сбежали, — тут он заметил мои действия. — Ой, что это такое вы делаете? Колдунство какое-то? Это… это… — Смотри и не мешай, кем хочешь считай, хоть папой Римским, главное — что это твоей сестре поможет, — дальше он сидел молча и напасть не пытался. Тем более что с разведки вернулся Арагорн с гусем в зубах, и я мог больше не отвлекаться — волк прикроет если что. Девушка была жива до сих пор только из-за своей одарённости в духовной силе, не как я, конечно, но и уровень среднего шамана без тренировок тоже неплохо. Также, то ли парень не всё рассказал, то ли и до этого у неё жизнь была несладкой, потому что на лицо последствия недоедания, нескольких неправильно сросшихся переломов, носа в том числе, десяток шрамов не только на лице, но и на груди и руках, а также большое количество синяков по всему телу, плюс перенесенные оспа и желтуха. Всё это усугублялось переохлаждением и туберкулёзом лёгких. Начать я и решил с последнего. Лечение подчинением похоже на игру — поймай их всех. Тебе нужно почувствовать все «неправильные» бактерии и не тронуть «правильные», после чего собрать их и уничтожить в сжатом пламени. Как боевую технику я огонь не использую из-за больших трат энергии, а вот в таком деле это самый адекватный вариант. Кроме этого, я настроил организм на исправление не совсем правильно сросшихся переломов и убрал шрамы с оспинами. Родинку под губой справа убирать не стал — с ней она выглядит даже лучше. Грязь, пот и вшей я убрал ещё в самом начале, поэтому мог наблюдать гадкого утенка, превратившегося в лебедя. Светло-рыжего лебедя — именно таким оказался цвет очищенных волос. Поддавшись вдохновению, чуть поправил черты лица в сторону большей гармоничности. Я не первый раз такое проворачивал будучи в племени, что было ещё одной причиной моей популярности у прекрасного пола, ведь свой пластический хирург, не оставляющий шрамов и последствий, — это круто. И только в самом конце понял, что, по сути, в данном времени и их положении, это будет проклятием для девушки иметь уровень королевы красоты из моего прошлого. А ещё меня преследовало чувство, будто я её где-то уже видел, только не мог понять где. — Ух ты, Машка такая красивая стала! Спасибо тебе, дяденька. Вы её вылечили? — спросил Игорь меня, когда я отошел и сел восстанавливать свою энергию. Пусть потратил я, дай король душ, четверть резерва, но привык уже быть постоянно на пике сил, для непредвиденных ситуаций. И по сути, лечение людей требует очень большой концентрации и точности, а также постоянного подавления пассивного сопротивления души, поэтому отдыхал я, в большей степени, ментально. — Вылечил, вылечил, дай ей отдохнуть теперь, организм должен восстановиться сам. А насчёт красоты — это как раз и плохо, — вздохнул я. — Почему, дяденька? — спросил меня он, удивившись. — Зови меня Сашей, хватит твоих «дяденек». Что до твоего вопроса, спросишь у сестры потом, что она думает о своей внешности. Кстати, о моих силах ни слова, иначе всё, что я исправил и вылечил вернётся снова, понял? — дождавшись судорожного кивка и испуганных заверений, что уж он то никому, я закрыл глаза и на расспросы не отвечал. Чем меньше он знает о моих способностях, тем лучше. Глядишь, сам придумает объяснение, которое его устроит и поверит в него. Девушка очнулась на следующий день. К этому моменту я как раз вместе с Игорьком доел дичь из леса и сварил гуся вместе с выменянной частью мяса на картошку, краюху хлеба, морковку и лук у Ивана. Получился наваристый и вкусный суп. — Ммм, как вкусно пахнет. Брат, не стоит так стараться ради меня, — послышалось со стороны лежанки. Для меня было дикостью, что девушка лежала в ворохе грязного тряпья, причем, простите, обгаженного, ибо не приходя в сознание последние пару дней девушка сама в туалет сходить не могла, о чем с покрасневшим лицом рассказал мне Игорёк. Поэтому я выбросил тряпье и положил свою лежанку из шкур, благо, я могу спать хоть на бетоне, размягчая его, нагревая и заставляя принимать форму моего тела. — Ааа, кто вы? — Заметила меня, наконец? И зачем прикрываться, я же её не раздевал? — Тот, кто вылечил тебя. Не надо благодарности, сам не рад, — меланхолично сказал я, наливая ей еды в деревянную тарелку. — На, поешь, ты сейчас должна быть голодна как Арагорн, когда набегается. — Арагорн? — спросила она меня, впрочем беря ложку и тарелку, чуть ли не роняя слюни. Но воспитание у нее хорошее, сразу не бросилась отбирать и есть. — Мой пёсик, он маленький еще, так что ты его не обижай, — указал я на лежащего волка, который уже сейчас был заметно больше обычной дворняги. — Это маленький? — вытаращила она глаза. А красивая она все-таки вышла. Себя не похвалишь — никто не похвалит. — Ещё растёт. Ты ешь давай, вопросы потом задашь, — после чего я сел на свое место, прямо-таки ощущая пристальный взгляд девушки, которая, впрочем, принялась есть. — Ну и что ты от нас хочешь? Тоже запал на моё тело? — тело тоже неплохо, и если бы не истощение, грудь была бы уже размера так третьего — четвёртого. Однако я никогда проблем с женской лаской не испытывал. — Да нафиг ты мне сдалась? Ты красивая, не спорю, просто я чувствую ответственность за свою работу и выпускать тебя без охраны на улицу просто нельзя, — и пока она вновь не начала нести глупости, мол, я сама могу себя защитить и прочее, я дал ей начищенный до зеркального блеска кусок металла, который использовал вместо зеркала, — вот, как думаешь, далеко ты уйдешь прежде чем очередной мужик решит тебя потащить в кусты? — Ээээ… как это? У меня же были шрамы и следы от черной оспы. И лицо было совсем другим. Кто Вы такой? — удивление Маши было просто неописуемым. Она то с широченной улыбкой щупала своей лицо, чтобы убедиться, что это не иллюзия, то хмурилась. — Так ли это важно кто я такой, чем-то, что я сделал? Я тебя вылечил, накормил и предлагаю опеку в своем лице. Зови меня Александром или Сашей, предпочитаю последнее, — ответил я ей. — Я… мне нужно подумать, — отвернулась она от меня, продолжая с недоверием глядеться в зеркало. — Пф, думай сколько хочешь, — продолжил я медитировать. Мне было интересно, можно ли создать воздушный барьер вокруг себя и держать его постоянно. Чем я и пытался заниматься, пока не почувствовал реацу нескольких людей, приближающихся к нашему «жилищу». Одним из них был Игорь, причём крайне взволнованный и испуганный. Мысленно приказав отойти Арагорну за угол, чтобы его не было видно при входе, я начал готовиться к возможной битве, разгоняя энергию внутри себя. — Я тебе сколько раз говорил, Игорёк, что это мой район? Думал, я не узнаю, что ты со своей сестрёнкой ещё здесь? Я же вам русским языком сказал проваливать. А ты ещё и щипачом промышлял, в общак не отдавая долю. Не по-пацански это, Игорек, не по понятиям. Так что пускай твоя сестренка натурой отрабатывает твой косяк, теперь не отвертится, — услышал я и задрожавшая от страха Маша. — Нет, она болеет! Я всё верну! Не трогайте её! — заверещал малец, но тут же получил удар, видимо в солнечное сплетение из-за чего захрипел. — Мне плевать, будьте готовы держать девку, парни, — голоса были уже совсем близко от двери в подвал. — Ну, что надумала? — спросил я. Не то, чтобы я не помог и так, просто мне нужно было, чтобы она сама меня об этом попросила, а не делала «одолжение». Такое отношение в будущем ни к чему хорошему не приведёт. — Да, да, я согласна на что угодно, только спаси меня и брата, пожалуйста, — через силу выдавила она из себя. Нехорошо это пользоваться данной ситуацией для согласия, но нужно. Я бы мог как супермен их всех поубивать, однако у них наверняка есть сообщники, и брат с сестрой могут меня маньяком счесть. Да и свои способности показывать лишний раз не хотелось, тем более, что противников всего четверо. Первым попал под руку вошедший главарь — рябой юноша лет двадцати с четко видимым шрамом на носу — от зубов Маши, который получив мой усиленный хук слева, теперь питаться сможет только через трубочку. Второй, более крупный парень, полетел назад от удара в нос, заваливаясь на третьего, будет теперь девок соблазнять сплющенным носом. Последнего, который и держал Игорька, я вырубил ударом по затылку, видя как он достает нож. Надеюсь, моё ускорение он сочтет галлюцинацией, да и не поверит ему никто. Вырубив третьего, который уже вставал из-под здоровяка, я быстренько поставив на ноги Игорька, сказал ему и его сестре собираться, чтобы быстро уходить, а сам обыскал на предмет трофеев этих придурков. Почему придурков? У них с собой был заряженный наган, но засунут он был так глубоко в штаны за спиной, что быстро вытащить его не представлялось возможным. А огнестрел мог и мне доставить проблем. Его я тоже забрал, потом спрячу где-нибудь. По итогу я стал обладателем двух ножей, нагана с десятком патронов россыпью и четырехсот рублей, что является парой зарплат рабочего, как я узнал впоследствии. Кроме обыска я хорошенько так поломал их эректильную функцию и репродуктивную систему, и если внешне никаких признаков нет, то на деле им даже в мое время вряд ли бы помогли. Заслужили. Кроме этого создал им тромбы в сосудах, которые пару месяцев будет держать моя духовная сила. А потом всё зависит от их везения. Я же обещал, в первую очередь себе, что просто так подобное не оставлю? Временное убежище мы нашли на чердаке одного из трехэтажных домов, ещё дореволюционной постройки, в паре улиц от злополучного подвала. Я думал, что детишки будут бояться меня после всего, но… — Спасибо тебе, спасибо, спасибо, — прижавшись ко мне судорожно рыдала девчонка. А невдалеке Игорёк почесывал млеющего от ласки Арагорна. Как бы не избаловал. Пацан не пострадал, но старые его травмы, которых оказалось больше, чем у его сестры, я подлечил. — Все хорошо, эй. Все в порядке, ты чего? — успокаивал я её, поглаживая по шелковистым теперь волосам. По улице пришлось идти, закрыв её лицо платком полностью, оставив только глаза. Ибо слишком уж было много внимания к нам, когда мы только вышли. Я-то понадеялся, что если быстро пройдем, то никто внимания не обратит, да не тут-то было. И её лохмотья только больше привлекали внимания, вызывая диссонанс между внешностью и одеждой. Я бы мог сделать лицо менее симпатичным, но, во-первых, это сложнее, потому что изменения я закрепляю своей духовной силой, а во-вторых, не хочу, мне так больше нравится. — Саша, вы не представляете, что это за люди. Я насилу от них отбилась в прошлый раз и сильно пострадала, да Вы и сами видели. Меня такой ужас обуял, когда они… они… А вы нас всех спасли! — и она снова заревела. Побило девчонку жизнью — тяжело это быть выброшенным на улицу, тем более симпатичной девушке, без защиты. — Давай на ты, я как бы не старше тебя буду, и меня коробит, когда мне выкают, — попросил я. — Саша, что мы будем делать дальше? — уже мы? Быстро же она приспособилась. — Бегать постоянно не получится, нам нужно образование, работа, иначе так и останемся на обочине жизни. У вас сколько классов? — Спросил я. — Я в пятый должен был пойти, — ответил отвлекшийся от волка Игорек. — А я в восьмой, — пробурчало лицо где-то в районе моей груди. Она специально меня соблазнить хочет своей грудью прижимаясь, или это случайно у неё получается? Скорее всего второе, если верить транслируемым её реацу чувствам. И они говорят только о восхищении и благодарности, а также о следах пережитого страха. — Я тоже в восьмой, — так-то знаний у меня много, но вряд ли я с наскоку смогу экзамены сдать, так что восьмой класс для меня самый подходящий. Есть время освежить школьную программу в голове и не надо совсем уж сначала начинать. — А выглядишь как взрослый, — воскликнул Игорек. — Я просто каши много ел, как и Арагорн, — ага, духовной каши такой, нажористой. — Тогда я тоже буду много каши есть! — воскликнул посмотревший по очереди то на меня, то на волка малец, отчего мы с Машей рассмеялись.