"У меня космическое сознание, а не мозги отмороженные"

Семьдесят вторая записка: Калерия могла бы подумать, что человечки опять напаскудили. Потому что им было велено привести сюда космического пирата, но он начал лапшу им на уши вешать. Понятное дело, что придурки быстренько ввязались в разговор, а там уже дело техники: их опростоволосили. Значит, они должны были молча привести его, а не болтать. - Он отказался идти, - так они объяснили ей ситуацию. – Сказал, что, если мы его приведем и ты начнешь предъявлять ему какие-то там свои девчачьи глупости, то ты очень сильно пожалеешь. Так он нам сказал. - И что это значит?! То, что вы вообще его не приведете?! - Ну, он просто предупредил... Ты, вообще, смотри, поаккуратнее с ним! Он такой лукавый, что ты даже себе не представляешь! - Просто не нужно было болтать с ним! Идиоты! Не знали, что ли, что на лукавство попадаются при помощи болтовни? Ему удастся вас заморочить. - Но, а нам-то что делать? - Сейчас уже поздно идти на попятную. Вы же попались на крючок этого пройдохи. Ведите теперь уже силой его. - Но мы за тебя беспокоимся! Как бы он не сказал тебе что-то... Что-то такое, из-за чего ты останешься на всю жизнь заикой. - Ну, вы прям заинтриговали! Что же «такое» он может СКАЗАТЬ! - Ну, брякнет что-нибудь невпопад. Оно тебе надо?! Может, не будем его к тебе вести?! - Да нет! Вам просто придется... Семьдесят третья записка: То есть, человечки вели его - как: они находились внутри него, как бесы, и «гнали» его. Разве мог он чего-либо подобного ослушаться? И, когда он приблизился, то Калерии даже показалось, что он стал более высоким, чем был до этого. Ну, как будто бы, до этого виденное ею действие происходило на суше, а сейчас происходит под водой. То есть, Космического и Большову окружает, если можно так выразиться, невидимая вода. Казалось, будто он всё рассчитал. Потому что, как только открыла рот девушка, он неожиданно затрещал... То есть, полностью заглушил ее. - То есть, ты хорошо подумала! Перед тем, как мне говорить, всё тщательно взвесила. Так, чтобы я не мог чем-либо тебе возразить. Я правильно подумал? Ведь, если я начну возражать, то из этого будет следовать, что я прав. Ну, и, соответственно, ты не права. То есть, ну, поскольку я прав. Ведь не может же быть так, что оба правы? Потому что кто-то один прав больше, а кто-то другой, соответственно, меньше. - Это что, всё, что ты можешь мне возразить?! – умилялась Калерия «крутизне» содержания сказанного этим недоумком. Вернее говоря, «господина Горохового», как его совершенно правильно назвали. - Да я решил, что даже начинать возражать тебе не буду, - опять начал Космический свою очередную обструкцию (произнесение длинных речей, чтоб сорвать заседание). – То есть, не буду выслушивать твои предъявы, а начну говорить сам. Вот, смотри, у меня такой вопрос... Ты не знаешь, почему вместе со Скорой приехала так же и полиция?.. Что, хочешь сказать, что ее вызвал Дядь-Паш? Ну что, есть, что сказать по данному поводу? - Если ты пытаешься сменить тему... – начала-было Калерия. - Да, - еще веселее затараторил Космический, - ты пытаешься предъявить, что я пытаюсь сменить пластинку! Но я тебе хочу сказать, что ты забыла одну маленькую детальку... Ты сбежала из ментовки, поэтому, скорее всего, вместе со «скорой» приехали «мусора». - Ой-ё! – простонала Большова. Дело в том, что она действительно про всё про это забыла. - И я могу тебя сейчас сдать ментам. То есть, если ты начнешь сейчас говорить мне что-то такое, на что я не смогу подобрать правильного ответа. Неправильного впрочем тоже. Но обрати внимание, вот на что... Почему я не сдал им тебя сразу?.. Что ты думаешь на этот счет? А? - Может, из-за тебя забыла. Это ты стер мне память... - Ну да, я предполагал, что твои предъявы будут до такой степени «остроумны», - засмеялся над ней Космический. - Дак что же ты можешь ответить на конкретно поставленный вопрос?.. Знаешь, почему не сдал? А потому, что не всё сразу! Сейчас еще рано, а вот потом...